Дон-Аминадо
Трудная публика

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

  
   Дон-Аминадо. Наша маленькая жизнь: Стихотворения. Политический памфлет. Проза. Воспоминания
   M., "ТЕРРА", 1994.
  

ТРУДНАЯ ПУБЛИКА

   Угловое кафе, как это часто бывает в Париже, помещалось на углу и ничем особенным от десятка тысяч других таких же кафе не отличалось.
   Кофе заваривалось раз в год, номера "Иллюстрасьон" были тоже по большей части прошлогодние, а бритый, пятидесяти с лишним лет, почтенный и седой дядя назывался гарсоном.
   Завсегдатаи называли его просто Жюль и, пользуясь правами дружбы, десять -- пятнадцать сантимов зажиливали из пурбуара.
   Относился к этому Жюль добродушно, тем более что убытки широко покрывались иностранцами.
   Вот об этих иностранцах и был у нас с ним разговор.
   -- Больше всего,-- излагал мне свою философию Жюль,-- поражают меня ваши соотечественники, мосье!
   Удивительный народ эти русские.
   Во-первых, никогда не приходят они в одиночку, как все прочие нации, а всегда целой компанией.
   А во-вторых,-- и это самое, мосье, замечательное,-- никто из них не знает, чего ему хочется!..
   Вот, скажем, приходят наши, французы. Сядут. И сейчас же:
   -- Гарсон, четыре бока и одно деми!
   И больше ничего. Все ясно. Приносишь им четыре бока и одно деми и бежишь к другому столу. А там испанский анархист с девицей из картье. Эти сразу начинают с бенедиктина. Конечно, политикой я не занимаюсь, но должен вам сказать, что пьют эти анархисты как лошади.
   Потом, скажем, подъезжает шофер.
   Тоже никаких затруднений: кафе-натюр и несколько капель кюрасо! Выпил, сел в свое такси и уехал.
   Но вот, мосье, приходят ваши компатриоты. Шесть мужчин и две дамы.
   Я ничего не говорю, дамы очень даже комильфо и также мужчины.
   Но скажите: зачем они сейчас же сдвигают все столы в одно место, как будто у них юбилей или банкет?!
   А стулья? Вы знаете, мосье, когда они начинают расставлять эти стулья, то проходу уже не остается...
   Ну хорошо, пусть, думаю, делают, что хотят, наверное, у них такой обычай...
   Подхожу и спрашиваю я, как полагается: "Мсьедам!.."
   Вот тут и начинается самое главное.
   Ни один человек не знает, чего он хочет.
   Все весело хохочут, а никто ничего не заказывает.
   Я, знаете, переминаюсь с ноги на ногу, потом ухожу, опять возвращаюсь, потом десяток других клиентов успеваю удовлетворить, а они все совещаются.
   Наконец подзывают и говорят: "Один оранжад пур мадам, а мы еще подумаем"...
   Конечно, я говорю: "Думайте, сильвуплэ!" -- и иду заказывать оранжад.
   Вдруг крик: "Гарсон!!!.." -- Все восемь в один голос кричат.
   "В чем дело?"
   Оказывается, мадам передумала: не оранжад, а сандвич -- о-жамбон!..
   Ничего не поделаешь, приношу сандвич о-жамбон и жду.
   А патрон уже, знаете, из-за конторки зверем смотрит.
   Конечно, один жамбон на такое большое общество -- это тоже, знаете, не торговля!..
   Но приходится терпеть. Стоишь и ждешь.
   Вдруг опять кричат: "Гарсон!"
   "Мосье?"
   "Дайте нам карточку!.."
   Ну, тут даже и меня сомнение берет. Какая ж, помилуйте, может быть в угловом кафе карточка?! У хозяина фон-де-коммерс сорок два года существует, по наследству перешел, и никогда ни один человек никакой карточки не требовал... "Извините,-- говорю,-- но карточек у нас нет, а если угодно, так я весь прейскурант могу наизусть изобразить!"
   "В таком случае,-- говорят,-- дайте один бок, одну яичницу, одно мороженое"...
   Мон Дье! Конечно, политикой я не занимаюсь, но должен сказать, что уж очень много у вас, у русских, этих самых партий и программ! Каждый ваш компатриот заказывает что-нибудь другое.
   А затем, вы меня извините, мосье, но если человек идет в кафе, так он же должен по крайней мере знать: хочется ему пить или хочется ему есть? Хочет он горячего или желает он холодного?!
   Правда, ни одна нация не дает такой большой пурбуар, как ваша, но зато же и набегаешься с вами сколько угодно...
   Жюль не успел докончить разговора и побежал на зов: испанский анархист в десятый раз требовал два бенедиктина для себя и для девицы.
   Очевидно, эти твердо стояли на одной и той же платформе.
  
   1926

ПРИМЕЧАНИЯ

   Трудная публика.-- "Иллюстрасьон" -- французская газета. Пур-буар -- чаевые. Бока -- бокалы. Деми -- половина (содержимого бокала). Картье -- карточный притон. Бенедиктин -- сорт ликера. Кюрасо -- ликер. Комильфо -- приличный, порядочный. Оранжад пур мадам -- апельсиновый напиток для мадам. О-жамбон -- с ветчиной. Фон-де-коммерс -- торговое предприятие. Мои Дье!-- Мой Бог!
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru