Добролюбов Николай Александрович
О древнейшей истории северных славян до времен Рюрика и откуда пришел Рюрик и его варяги

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Александра Васильева. СПб., 1858

H. A. Добролюбов

О древнейшей истории северных славян до времен Рюрика и откуда пришел Рюрик и его варяги
Александра Васильева. СПб., 1858

   H. A. Добролюбов. Собрание сочинений в девяти томах. Том четвертый
   Статьи и рецензии. Январь-июнь 1859
   М.-Л., 1962, ГИХЛ
  
   Рецензентов часто упрекают в неосновательности их суждений о книгах и в недостатке деликатности относительно авторов. Но рецензенты не считают свои статьи специально учеными исследованиями, и от каждой рецензии нельзя ожидать нового слова в науке. Что же касается до резкости выражений, то им она простительнее, нежели кому-нибудь. Трудно соблюсти тон уважения и мягкое спокойствие, встречаясь с книгою, подобною, например, исследованиям г. Васильева. Не легко решить, что в ней хуже -- неразумность ли общей тенденции автора, значительность ли частных ошибок, наглость ли невежественного тона, безграмотность ли изложения... Автор желает, "чтоб ему доказали его ошибочность"; но такого труда никто, конечно, не возьмет на себя: не стоит, -- тем более что г. Васильев под эпиграфом к своему сочинению, взятым из Шафарика,1 поместил от собственного лица вот какие слова: "Многие восстанут против моих убеждений, но опровергнуть их нет возможности". Прочитавши книжку г. Васильева, мы убедились, что действительно, судя по некоторым особенностям его мышления и исторических приемов, опровергнуть его ничем не возможно. Итак, отложив всякую заботу об этом, покажем читателям, какие диковинки заключаются в книге г. Васильева.
   Тенденция г. Васильева состоит в том, чтобы доказать славянство варягов. В этом он полагает свою амбицию. "Несомненно, -- говорит он, -- что мои объяснения и ближе к истине и несравненно благороднее (!) выводов скандинавоманов и немцепоклонников" (стр. 73). Как видите, он полагает, что унизительно будет для русских, если придется сознаться, что варяги были норманны! Так точно полагали русские академики прошлого столетия, во главе которых стоял Ломоносов; но то было с лишком сто лет назад. Ломоносов официально написал о Шлецере: "Из сего заключить должно, каких гнусных пакостей не наколобродит в российских древностях такая допущенная в них скотина".2 Совет русских академиков признал оскорбительною для России и добился того, чтобы запретили, диссертадию Миллера, в которой доказывалось скандинавство варягов...3 Теперь мы считаем предосудительными действия почтенных академиков и не оправдываем в этом случае даже Ломоносова. Но г. А. Васильев восторгается поступком Ломоносова,,с удовольствием повторяет его выражение о Шлецере и сам ругает всех скандинавоманов не хуже Ломоносова. Он не щадит даже Карамзина за его согласие с Шлецером и говорит о нем, между прочим, следующее: "Грустно видеть, как вера в капризно-самонадеянного Шлецера губила в нашем благородном Карамзине даже гордость гражданина" (стр. 39). Подите-ка после этого потолкуйте с г. Васильевым об отношении скандинавского происхождения варягов к гражданской гордости русских XIX столетия!
   В чем полагает г. Васильев гордость гражданина, это отчасти видно из его книжки: он полагает, что гордость гражданина состоит в ругательстве на иноземцев и на всех, кто скажет о них доброе слово. Шлецера г. Васильев называет одним из волков, которыми Бирон травил Россию (стр. 90). О Миллере, Байере4 и других г. Васильев говорит, что они, "проникнутые немецким патриотизмом, терзали и губили сказания о России" (стр. 163). Приводя одну фразу Полевого, он замечает: "Грубое выражение педанта, посвятившего историю не главе русского народа, не народу, а иностранцу Нибуру!" и затем обвиняет Полевого в том, что он не сочинял истории, а только переделывал Карамзина (стр. 97). В своей гражданской гордости г. Васильев полагает,что историю надобно сочинять, ежели та, какая есть, придется не по вкусу!..
   И между тем этот автор, столь нагло ругающий других, сам выказывает не только историческое невежество, но даже безграмотность. Почти в каждой цитате его из летописей находится по нескольку ошибок против древнего русского языка; большая часть имен у него перековерканы. Амартол у него называется Арматолою, Гельмольд -- Гельмондом, Морошкин -- Мирошкиным, Срезневский -- Средневским, являются гг. Кругѣ, Крузѣ, Струбѣ, и пр. Пять или шесть раз приводится и в одном месте говорится, будто во всех летописях находится следующее место: "И пришедше словени седоша около озера Ильменя и нарекошеся Русь, реки ради Русы, еже впадает в озеро" (стр. 35). Смеем уверить г. Васильева, что такого места, в таком виде, нет не только во всех, но и ни в одной летописи...6 Равным образом можем сообщить ему, что Иорнанд (на которого он во многом опирается, но которого, как сам признается, не читал) не жил в IV веке, как объявляет г. Васильев на стр. 165, и что вообще крайне неловко его перечисление писавших о венедах: в IV веке Иорнанд, потом Прокопий, Полибий (?), Гельмонд (?).7 Мы уже и не говорим о той смелости, с которой г. Васильев полагает свое решение о вопросах спорных и выдает за верное свои соображения, ни на чем не основанные. Он смело утверждает древность глаголической письменности, восходящую до V века; он уверяет, что Реймское евангелие древнее Остромирова;8 он делает производства слов, не имея ни малейшего понятия о фонетических законах языка. Словопроизводства его хуже Тредьяковского: при равном патриотизме и знании филологических приемов г. Васильев уступает Тредьяковскому в остроумии, и оттого производства его как-то лишены по большей части того затейливого смысла, какой умел им придавать Тредьяковский. Например, он производит скандинавское имя Турдуви от двух древнеславянских слов: тур, известный зверь, и дуван -- дележ охотничьей или другой добычи; Свень от славянского свене -- кроме, и пр. Натяжка явная, а остроумия мало... Есть, впрочем, и остроумные производства, например имени Стир от слова стирать, Тудков -- от слова тут-по, что значит: здесь я, и пр. Но все-таки до Тредьяковского далеко г. Васильеву и в учености, и в грамотности, и в остроумии...
  

ПРИМЕЧАНИЯ

УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ

   Аничков -- Н. А. Добролюбов. Полное собрание сочинений под ред. Е. В. Аничкова, тт. I--IX, СПб., изд-во "Деятель", 1911--1912.
   Белинский -- В. Г. Белинский. Полное собрание сочинений, тт. I--XIII, М., изд-во Академии наук СССР, 1953--1959.
   Герцен -- А. И. Герцен. Собрание сочинений в тридцати томах, тт I--XXVI, М., изд-во Академии наук СССР, 1954--1962 (издание продолжается).
   ГИХЛ -- Н. А. Добролюбов. Полное собрание сочинений в шести томах. Под ред. П. И. Лебедева-Полянского, М., ГИХЛ, 1934--1941.
   Гоголь -- Н. В. Гоголь. Полное собрание сочинений, тт. I--XIV, М., изд-во Академии наук СССР, 1937--1952.
   ГПВ -- Государственная публичная библиотека им. M. E. Салтыкова-Щедрина (Ленинград).
   Изд. 1862 г. -- Н. А. Добролюбов. Сочинения (под ред. Н. Г. Чернышевского), тт. I--IV, СПб., 1862.
   ИРЛИ -- Институт русской литературы (Пушкинский дом) Академии наук СССР.
   Лемке -- Н. А. Добролюбов. Первое полное собрание сочинений под ред. М. К. Лемке, тт. I--IV, СПб., изд-во А. С. Панафидиной, 1911 (на обл. -- 1912).
   ЛН -- "Литературное наследство".
   Материалы -- Материалы для биографии Н. А. Добролюбова, собранные в 1861--1862 годах (Н. Г. Чернышевским), т. 1, М., 1890.
   Некрасов -- Н. А. Некрасов. Полное собрание сочинений и писем, тт I--XII, М., 1948--1953.
   Писарев -- Д. И. Писарев. Сочинения в четырех томах, тт. 1--4, М., Гослитиздат, 1955--1956.
   "Совр." -- "Современник".
   Указатель -- В. Боград. Журнал "Современник" 1847--1866. Указатель содержания. М.--Л., Гослитиздат, 1959.
   ЦГИАЛ -- Центральный гос. исторический архив (Ленинград).
   Чернышевский -- Н. Г. Чернышевский. Полное собрание сочинений, тт. I--XVI, М., ГИХЛ, 1939--1953.
  
   В настоящий том вошли статьи и рецензии Добролюбова, написанные мм в декабре 1858 -- июне 1859 года и напечатанные в "Современнике" (NoNo 1--6) и в "Журнале для воспитания" (NoNo 1--7).
   Деятельность Добролюбова в эти месяцы протекала в сложной общественно-политической и литературной обстановке. В стране сложилась революционная ситуация. Кризис политики "верхов", бедствия и растущая активность "низов" создали объективные предпосылки для революционного выхода из кризиса, переживаемого самодержавно-крепостнической системой. В этих условиях борьба за революционный путь развития страны, в противоположность реформистскому пути, становится линией "Современника". Она нашла яркое выражение в статьях Чернышевского, определила содержание и характер публицистических и литературно-критических выступлений Добролюбова.
   Центральное место в статьях Добролюбова первой половины 1859 года занимает острая критика самодержавно-крепостнического строя России и разоблачение либерализма во всех его проявлениях ("Литературные мелочи прошлого года", "Что такое обломовщина?", рецензия на сборник "Весна"). Вместе с тем статья "Роберт Овэн и его попытки общественных реформ" развивает идею построения социалистического общества силами самих трудящихся.
   В свете общих задач революционно-демократической программы "Современника" Добролюбов защищает и развивает принципы материалистической философии ("Основания опытной психологии"), разоблачает реакционную идеологию церковников (рецензии на книги: "Впечатления Украины и Севастополя", "Голос древней русской церкви" и "Современные идеи православны ли?", "Мысли Светского человека"), крепостническую мораль и нравственность ("Новый кодекс русской практической мудрости", "Основные законы воспитания. Миллера-Красовского").
   Ряд рецензий Добролюбова направлен против субъективизма и реакционного осмысления исторического прошлого, против славянофильских и религиозно-монархических концепций развития русской литературы ("История русской словесности" Шевырева и др.), против теории и практики так называемого "чистого искусства" (рецензии на сборники "Утро", "Весна").
   Наконец, значительное место в работах Добролюбова за это полугодие занимают рецензии на педагогическую и детскую литературу в "Современнике" и "Журнале для воспитания".
   Подготовка текстов статей и рецензий Добролюбова, напечатанных в NoNo 1--3 "Современника" (включая вторую часть статьи "Литературные мелочи прошлого года" из No 4), и примечания к ним -- В. Э. Бограда, в NoNo 4--6 "Современника" и в "Журнале для воспитания" -- Н. И. Тотубалина.
   Принадлежность Добролюбову рецензий, напечатанных и "Журнале для воспитания", устанавливается на основании перечня статей Добролюбова, составленного О. П. Паульсоном (Аничков, I, стр. 21--22).
   Сноски, принадлежащие Добролюбову, обозначаются в текстах тома звездочками; звездочками также отмечены переводы, сделанные редакцией, с указанием -- Ред. Комментируемый в примечаниях текст обозначен цифрами.
  

О ДРЕВНЕЙШЕЙ ИСТОРИИ СЕВЕРНЫХ СЛАВЯН...
А. Васильева

   Впервые -- "Совр.", 1859, No 4, отд. III, стр. 271--273, без подписи. Авторство Добролюбова устанавливается на основании гонорарной ведомости "Современника" (ЛН, No 53--54, стр. 251).
   Книга А. Васильева вызвала при своем появлении как резко отрицательные ("Московские ведомости", 1859, No 44), так и положительные ("Русское слово", 1859, No 4) отзывы. Добролюбов безоговорочно осудил ее, как претенциозную и невежественную. Вместе с тем его рецензия была направлена вообще против крайнего субъективизма и поверхностности при осмыслении исторического прошлого. По своему содержанию и характеру она тесно связана с последующими выступлениями Добролюбова по поводу развернувшихся споров о варягах и о происхождении Руси (см. об этом прим. к NoNo 4 и 5 "Свистка" в т. 7 и к рецензии "Норманский период русской истории. М. Погодина" в т. 6 наст. изд.).
  
   1. В эпиграфе значилось: "Чего не сделаем, не доразумеем, то, даст бог, сделаем, не сегодня -- завтра; а если не мы, то наши потомки, но для того чтобы что-нибудь было сделано, надобно, чтобы оно было начато". Шафарик П. Э. (1795--1861) -- словацкий историк и лингвист, один из основоположников сравнительного изучения истории языка и литературы славянских народов.
   2. Цитата из приведенного в книге Васильева отзыва Ломоносова "О издевающейся в печать Шлецеровой "Грамматике российской"" (1764).
   3. Речь идет о работе историка Г.-Ф. Миллера "Происхождение народа и имени Российского" (1749--1750). Написанная в духе "норманской" теории, она вызвала резкие возражения Ломоносова.
   4. Байер Готлиб-Зигфрид (1694--1738) -- историк; с 1725 года работал в России; создатель "норманской" теории происхождения Руси.
   5. Приведенное Добролюбовым из книги Васильева "место" находится лишь в одной -- Воскресенской летописи, сравнительно поздней по времени создания (XVI век). В ней говорится: "И пришедше словене с Дуная и седше у езера Ладожьскаго, и оттоле прииде и седоша около озера Илменя, и прозвашася иным именем и нарекошася Русь, рекы ради Руссы, иже впадоша во езеро Илмень" (Полное собрание русских летописей, т. VII, 1856, стр. 262).
   6. Историк Иорнанд, епископ кротонский, жил в VI веке; византийский историк Прокопий -- ок. VI века; греческий историк Полибий -- в 205--123 гг. до н. в., а немецкий хронист Гельмольц -- в XII в. н. э.
   7. Сохранившиеся древнейшие глаголические памятники датируются периодом не старше конца X века.
   8. Реймское евангелие -- старинная церковнославянская рукопись, написанная частью кириллицей, частью глаголицей. С 1574 года евангелие хранилось в Реймском соборе, над ним во время коронации присягали французские короли. Вопрос о месте и времени написания евангелия активно обсуждался в русской печати 1830--1840-х годов (см., например, "Северная пчела", 1839, No 260; 1840, NoNo 28, 33; "Сын отечества", 1840, т. IV, август, кн. 1, стр. 545--551; "Литературная газета", 1840, No 56; "С.-Петербургские ведомости", 1841, No 224). Ученые-слависты сошлись на том, что глаголическая часть евангелия относится к 1395 году. Что же касается кирилловской части, то одни датировали ее временем не позже 1378 года, другие -- не позже 1053 года. Остромирово евангелие -- памятник древнерусской письменности; написано в 1056--1057 годах.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru