Данилевский Николай Яковлевич
Россия и Европа. Взгляд на культурные и политические отношения славянского мира к германо-романскому. Н. Я. Данилевского

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Россія и Европа. Взглядъ на культурныя и политическія отношенія славянскаго міра къ германо-романскому. Н. Я. Данилевскаго. Спб. 1871.
   "Славянофилы суть самые крайніе вольнодумцы", говоритъ знаменитый философъ Страховъ ("Заря", No 1). Самымъ-же вольнодумнымъ изъ всѣхъ славянофиловъ является сотрудникъ "Зари" г. Данилевскій, статьи котораго, загромождавшія столько времени это неопрятное литературное подворье, вывезены наконецъ изъ него на свѣтъ божій товариществомъ "Общественная Польза" и, ради вящшей пользы отечества, изданы отдѣльною книгою. Вольнодумственный нигилизмъ г. Данилевскаго простирается до того, что онъ не признаетъ даже существованія Европы!.. На нѣсколькихъ страницахъ онъ доказываетъ, что Европа не островъ, а слѣдовательно, не частъ свѣта, что Европа не Европа, а Азія, что "Европы вовсе никакой нѣтъ" (стр. 54--59, 73)! Вычеркнувъ такимъ образомъ изъ географіи цѣлую часть свѣта и присоединивъ ее къ Азіи, г. Данилевскій накладываетъ и на послѣднюю свою разрушительную десницу и однимъ взмахомъ пера уничтожаетъ и Азію въ культурно-историческомъ отношеніи, какъ уничтожилъ Европу въ географическомъ. Азія, говоритъ онъ, не имѣетъ никакого единства въ культурно-историческомъ отношеніи, не составляетъ такого самостоятельнаго культурно-историческаго цѣлаго, какъ Европа; никакой восточной цивилизаціи, поэтому, нѣтъ и никогда не бывало (стр. 320--321). Порѣшивъ съ Европой и съ Азіей, всесокрушающій славянофилъ доказываетъ, что Россія не принадлежитъ ни къ Европѣ, ни къ Азіи и ни къ какой другой части свѣта, а принадлежитъ славянству, которому, какъ племени богоизбранному, суждено обновить и спасти міръ. Западъ уже за ладанъ дышетъ; онъ гніетъ и разлагается отъ фальшивыхъ принциповъ, лежащихъ въ основѣ его жизни (стр. 179, 278). Во всемъ, рѣшительно во всемъ онъ радикально противоположенъ славянству. Отличительная, существенная черта европейскаго характера есть насильственность; вся религіозная, политическая и соціальная исторія Запада отмѣчена характеромъ этой насильственности, запятнана нетерпимостью, религіозными гоненіями, рабствомъ, революціями, деспотизмомъ, завоеваніями (стр. 187, 193 и др.). Западъ не только безбожничаетъ, но онъ еще крайне развратенъ, развратенъ до того, что развилъ и узаконилъ такую безнравственную институцію, какъ гражданскій бракъ. Г. Данилевскій подробно разбираетъ всѣ вредные результаты этой институціи и при семъ вольнодумничаетъ не меньше, чѣмъ при упомянутомъ уже уничтоженіи Европы, Азіи. Словомъ, Западъ -- это Ариманъ, злое начало, а славянство -- Ормуздъ, начало божественное. "Главный потокъ всемірной исторіи начинается двумя источниками на берегахъ древняго Нила. Одинъ -- небесный, божественный, черезъ Іерусалимъ, Царьградъ достигаетъ въ невозмущенной чистотѣ до Кіева и Москвы, другой земной, человѣческій течетъ мимо Афинъ, Александріи, Рима въ страны Европы" (стр. 541). Понятно послѣ этого, что славянство отличается отъ Европы, какъ небо отъ земли. Къ Европѣ все "насильственность", гоненія, деспотизмъ, рабство, войны. Въ Россіи же терпимость (религіозная) составляла отличительный характеръ въ самыя грубыя времена" (стр. 196). Мало этого: русскіе (стр. 22) даже никого никогда не завоевывали!.. "Нѣтъ и не было національности, которую мы лишили-бы самостоятельнаго существованія или изувѣчили отдѣленіемъ какой-либо составной ея части". Славяне никогда не покоряли даже финскихъ инородцевъ (стр. 25, 38, 236). Относительно европейскихъ государствъ Россія держалась всегда "черезчуръ безкорыстой политики" (стр. 198). Всѣ улучшенія и реформы совершаются у насъ не насильственно, какъ на Западѣ, а мирно, и не вызываютъ никакой реакціи. Освобожденіе крестьянъ, напр., не встрѣтило ни съ какой стороны ни противодѣйствія, ни неудовольствія (стр. 198--202). Въ особенности-же Россія и славянство рѣзко отдѣляются отъ Запада своею религіозностью и принципами общественнаго устройства, напр., общиннымъ началомъ, "гласностью и изустностью, которыя были у насъ исконными формами суда, отсутствіемъ въ судѣ сословности" и т. д. "Судъ присяганыхъ по совѣсти есть начало по преимуществу славянское, сродное съ славянскимъ духомъ и характеромъ, такъ-что на основаніи его Хомяковъ выражалъ мысль о славянскомъ происхожденіи англосаксовъ, которые если и германцы по происхожденію, то по самому мѣсту своего жительства необходимо должны были находиться подъ продолжительнымъ славянскимъ вліяніемъ" (стр. 295).
   Ариману-Западу глубоко ненавистенъ Ормуздъ-Востокъ. Западъ ненавидитъ насъ не за наши завоевательныя наклонности, потому-что Россія ихъ никогда не имѣла (стр. 20--38).-- Западъ ненавидитъ насъ потому, что онъ -- начало земное, а мы небесное,-- потому, что онъ боится божественнаго отрочати-славянства, имѣющаго упразднить его на всемірно-исторической аренѣ. Онъ презираетъ, клевещетъ, ехидствуетъ; онъ причастенъ и дѣлу "злонамѣренныхъ политическихъ поджоговъ"; даже "простой народъ инстинктивно понимаетъ ту ненависть, которую питаетъ Европа къ Россіи", и архангельскіе поморы, объясняя холеру отравленіемъ, говорили, что отравляютъ "господа, а ихъ подкупили нѣмцы, потому-что нѣмцы русскаго народа не любятъ" (стр. 52, 291, 292). Западъ не признаетъ насъ своими и твердитъ, что наша миссія цивилизовать Востокъ. "Мы было и думали начатъ съ Турціи, -- что-же лучше?" наивно замѣчаетъ г. Данилевскій.-- "Куда? не въ свое дѣло не соваться!" кричитъ Европа,-- "это не вашъ Востокъ; Средняя Азія,-- вотъ ваше мѣсто" (стр. 62-- 63). При такой постоянной враждебности Запада къ намъ, при постепенномъ зараженіи Россіи его отживающей цивилизаціей, Россію ждетъ окончательная погибель; Европа "до того вывѣтритъ самую душу славянства, что оно распустится, растворится въ европействѣ и только утучнитъ собою его почву, а Россіи ничего не останется, какъ безславно доживать свой жалкій вѣкъ и перегнивать, какъ историческій хламъ, лишенный смысла и значенія" (стр. 426).
   Отъ этой напасти намъ одно спасеніе -- изолироваться отъ Запада и, соединившись со всѣми славянами, составить новое культурно-историческое цѣлое. "Для всякаго славянина -- русскаго, чеха, серба, хорвата, словенца, словака, болгара (желалъ бы прибавить -- и поляка) -- послѣ Бога и его святой церкви идея славянства должна быть выс! шею идеей, выше свободы, выше науки, выше просвѣщенія, выше всякаго земного блага, ибо ни одна изъ нихъ для него недостижима безъ ея осуществленія" (стр. 132). Славяне должны ненавидѣть Европу -- "око за око, зубъ за зубъ"; ихъ отношенія къ ней "не должны быть интимными, родственными, задушевными" (стр. 467). Славянамъ предстоитъ борьба со всей Европой, "борьба, которая рѣшится, конечно, не въ одинъ годъ, не въ одну кампанію, а займетъ собою цѣлый историческій періодъ" (стр. 347). Г. Данилевскій, подобію всѣмъ панславистамъ, увѣряетъ, что "братья-славяне" только и мечтаютъ о панславянскомъ союзѣ подъ гегемоніей Россіи и только ждутъ отъ послѣдней почина борьбы. Прежде всего необходимо "уничтожитъ во что-бы то ни стало" Австрію (стр. 372) и освободить австрійскихъ славянъ, затѣмъ -- уничтожить Турцію, выгнать турокъ изъ Европы и завладѣть Царьградомъ, который есть "пупъ земли" (стр. 388). Авторъ доказываетъ, что "въ юридическомъ смыслѣ Константинополь составляетъ теперь ros nullius, предметъ, никому не принадлежащій!.." Поэтому, имъ можетъ завладѣть всякій, кому онъ принесетъ наибольшую пользу, поэтому-то его и должна прибрать къ рукамъ Россія, сдѣлавъ изъ него столицу всеславянскаго союза (своюже столицу она должна непремѣнно перенести въ Москву). Сокрушивъ Австрію и Турцію и побѣдивъ всю Европу, которая будетъ защищать ихъ, Россія оснуетъ подъ своей гегемоніей слѣдующій грандіозный союзы 4) Русская Имперія, съ присоединеніемъ къ ней всей Галиціи и Угорской Руси, 2) королевство чехо-мораво-словакское, 3) королевство сербо-хорвато-словенское, 4) королевство булгарское, 5) королевство румынское, 6) королевство эллинское, которое хотя и состоитъ изъ грековъ, но покорить ихъ все-таки необходимо, во-первыхъ, потому, что ихъ очень мало, а во-вторыхъ, потому, что они одной вѣры со славянами; 7) королевство мадьярское, т. е. Венгрія и Трансильванія, которыя должно также покорить за то, что они "вкраплены между славянами"; 8) цареградскій ркругъ. Объединивъ славянъ и присоединивъ къ нимъ всѣхъ грековъ, венгровъ и румынъ, Россія должна прихватить еще "западную, среднюю и восточную Азію, т. е. весь этотъ материкъ, за исключеніемъ Аравіи и обоихъ индѣйскихъ полуострововъ", которые г. Данилевскій со свойственнымъ славянину великодушіемъ оставляетъ за англичанами (стр. 371, 386, 413, 451). Авторъ до такой степени одержимъ нанславистическою похотливостью, что даже требуетъ начинать борьбу съ Европой какъ можно скорѣе. Онъ утверждаетъ, что для этой войны ненужно даже и большихъ денегъ и что наши финансовыя затрудненія нисколько не мѣшаютъ начать ее (стр 487). Недостатокъ денегъ и несовершенство военной организаціи вполнѣ успѣшно будутъ замѣнены "нравственною силою." Знамя, на которомъ будетъ написано -- православіе, славянство и крестьянскій надѣлъ не можетъ не сдѣлаться символомъ побѣды, нашимъ "сила побѣдити", которое внесетъ въ ряды наши и нашихъ союзниковъ увѣренность торжества и, ужасъ и смятеніе въ ряды нашихъ противниковъ" (стр. 498).
   Нѣтъ, конечно, необходимости серьезно толковать съ г. Данилевскимъ о подобныхъ панславистическихъ утопіяхъ; но въ настоящее время стоитъ обратить на нихъ вниманіе. Г. Данилевскій не единственный агитаторъ, проповѣдующій крестовый походъ на Европу во имя славянства. Тоже самое проповѣдуютъ и генералъ Фаддѣевъ, и несчастные писаки "Зари", и большинство поклонниковъ "Московскихъ Вѣдомостей", и даже люди, не имѣющіе ничего общаго со славянофилами и "Московскими Вѣдомостями", напр., г. Стронинъ, также доказывающій, что приходитъ пора славянскихъ набѣговъ, завоеваній и т.д. Учрежденіе русскаго ландвера, улучшенія оружія, возстановленіе черноморскаго флота -- все это подогрѣваетъ надежду панславянскихъ утопистовъ. Съ самаго того времени, какъ москвичи угощали у себя "братьевъ-славянъ", панславистическія бредни пошли въ большой ходъ въ извѣстныхъ кружкахъ нашего общества, въ тѣхъ кружкахъ, для которыхъ пишутъ Катковы, Кельсіевы, Страховы, Аксаковы, Данилевскіе. Появилось даже два толстыхъ славянофильскихъ журнала -- "Заря" и "Бесѣда", и Страховъ уже выкликаетъ, что "будущее принадлежитъ намъ", и при этомъ дѣлаетъ наипочтительнѣйшіе реверансы передъ Михаиломъ Катковымъ ("Заря", No 1, критика, стр. 10 и др.), Впрочемъ, нужно замѣтить, что Страховъ боится Каткова, послѣ того, какъ въ 1863 г. бѣсъ сомустилъ его написать "Роковой вопросъ", за который онъ вынужденъ былъ подвергнуться публичному покаянію на паперти "Русскаго Вѣстника". Но вотъ г. Данилевскій: онъ никого не боится; онъ даже цѣлой Европы не боится, а и тотъ братски лобзается съ Катковымъ и возлагаетъ на его главу лавровый вѣнокъ (стр. 302). Уже но одному этому можно судить, кайому дѣлу -- сознательно или безсознательно -- служатъ наши панслависты и славянофилы.
   Славянофильство во всѣхъ своихъ оттѣнкахъ -- явленіе крайне ретроградное. Славянофилы -- это то-же самое, что ніюнофилы, которые въ настоящее время борются въ Японіи противъ насажденія въ ней цивилизаціи, охраняя свой японскій "духъ", свою религію, свою науку и т. д. Отрицая петровскую реформу со всѣми необходимо вытекавшими изъ нея послѣдствіями, они хотятъ изолировать славянство отъ Европы и сдѣлать изъ него второй Китай, создавъ какую-то свою науку, какое-то свое искуство, какое-то идеальное государственное устройство въ московско-византійскомъ вкусѣ и т. д. Откуда-же появились эти бредни? Какъ извѣстно, онѣ развились въ началѣ нынѣшняго столѣтія подъ вліяніемъ нѣмецкой философіи, но первое происхожденіе ихъ относится къ тѣмъ древнимъ временамъ, когда образовалась русская нація и развила въ себѣ надменное патріотическое чувство, то чувство, которое заставляетъ презирать все иностранное и считать все родное чѣмъ то священнымъ, совершеннымъ и непогрѣшимымъ. Образцомъ подобнаго патріофильетва являются китайцы. Немногимъ лучше Китая въ этомъ отношеніи была и до-петровская Россія, наслѣдниками которой являются славянофилы. Славянофильское суемудріе есть ничто иное, какъ только литературное развитіе упомянутаго псевдопатріотизма, того патріотизма, который заставляетъ китайца вѣрить въ божественность своей націи и отвергать все иностранное. Само собою понятно, что приверженцы подобной доктрины всегда будутъ врагами всякаго прогресса, если только захотятъ быть строго послѣдовательными, чего, къ счастію, нельзя сказать о нашихъ славянофилахъ, которые никогда не могли вполнѣ освободиться изъ-подъ вліянія Запада и, получая европейское образованіе, въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ такъ проникались его духомъ, что вносили въ свою доктрину много идей, вовсе чуждыхъ и враждебныхъ ей. славянофилы были-бы существами вполнѣ безвредными, еслибы ими не пользовались повременятъ для цѣлей нехорошихъ. А ими пользовались при всякомъ удобномъ случаѣ, когда реакціонеры считали нужнымъ затормозить дѣло національнаго развитія. Это обыкновенный фокусъ ретроградовъ всѣхъ странъ. Паши славянофилы начали свою замѣтную дѣятельность еще при Екатеринѣ II, и именно въ послѣднюю, реакціонную половину ея царствованія, когда фонъ-Визинъ провозгласилъ, что у насъ все лучше, чѣмъ въ Европѣ, что "мы только начинаемъ жить, а Западъ кончаетъ." Всѣ реформаціонныя идеи, проникшія изъ Франціи, были отвергаемы, какъ "противныя умоначертанію націи", которая, дескать, должна развиваться своеобразно. Тогда-же начались и приготовленія къ изгнанію турокъ изъ Европы и къ соединенію славянъ подъ сѣнью двухглаваго орла... Далѣе, славянофильство возрождается во вторую половину царствованія Александра 1 и принципомъ развитія въ духѣ народности пользуются Аракчеевы, Магницкіе, Стурдзы, Фотіи, Шишковы. Въ послѣдующее время, до конца пятидесятыхъ годовъ, славянофилы, хотя и не пользовались особеннымъ довѣріемъ, но ихъ принципы не менѣе того раздѣлялись многими изъ ретрограднаго лагеря. Народное просвѣщеніе, напр., было проникнуто чисто-славянофильскимъ духомъ; послѣднему нужно приписать и значительную долю тѣхъ вліяній, которыя вели за собой восточную войну... Послѣ ей окончанія славянофилы своей фразеологіей увлекали многихъ и были сами увлечены либеральнымъ движеніемъ, охватившимъ Россію. Но это продолжалось не долго. Добролюбовъ, его сотрудники и преемники скоро выяснили обществу фальшивость и ретроградность славянофильскаго суемудрія, которое съ 1863 года начало уже явно для всѣхъ дѣйствовать въ одномъ направленіи съ "Московскими Вѣдомостями." Съ пріѣзда же такъ-называемыхъ славянскихъ гостей панславизмъ сдѣлался новою модною формою либерализма и панславистическія мечтанія стали отвлекать мысль отъ грустнаго положенія внутреннихъ дѣлъ, поблажая въ то-же время національному тщеславію, которому не удалось въ восточную войну забросать Европу шапками. Военные успѣхи Пруссіи и объединеніе Германіи еще болѣе возбудили панславистическую мечту, и "Заря", трактуя о франко-германской войнѣ, доказываетъ, что эта война, объединивъ и усиливъ нѣмцевъ, дѣлаетъ необходимымъ скорѣйшее начатіе войны за объединеніе славянъ. Но у нашихъ славянофиловъ всегда было гораздо болѣе задору, чѣмъ логики: они никакъ не могутъ понять, что мы въ настоящее время переживаемъ именно тотъ моментъ, когда всѣ наши силы должны быть направлены не на внѣшнія бранныя подвиги, а на внутреннее развитіе нашихъ общественныхъ силъ,-- что передъ нами въ этомъ случаѣ такъ много дѣла, что славянъ можно было-бы оставить въ совершенномъ покоѣ. Притомъ не мѣшаетъ спросить нашихъ братьевъ-славянъ, желаютъ-ли они осуществленія тѣхъ панславистскихъ иллюзій, какія только взбредутъ на умъ нашимъ славянофиламъ. Ламъ говорятъ, что и всѣ славяне стремятся къ тому-же, но это только говорятъ, а ничѣмъ не доказываютъ. Самые сильные и самые цивилизованные народы славянскіе -- поляки и чехи. Но относительно поляковъ даже панслависты говорятъ, что они всегда будутъ противъ славянскаго единства подъ гегемоніей Россіи, что ихъ нужно будетъ силою удерживать въ этомъ союзѣ и держать въ строгости, или, какъ выражается г. Данилевскій, "наказать" за ихъ старыя прегрѣшенія и за измѣну славянству. Польско-русская вражда -- это сильный разлагающій элементъ проектируемаго "братскаго" союза; сюда-же прибавьте вражду чеховъ къ полякамъ, вражду поляковъ къ русинамъ, антипатію къ полякамъ большинства православныхъ славянъ. Наши надежды на сочувствіе къ намъ чеховъ также очень сомнительны. Вѣдь онѣ основаны только на мечтаніяхъ чешско-славянофильской партіи, которая своей слабостью равняется нашей, да еще на такихъ исключительныхъ фактахъ, какъ переходъ двухъ-трехъ чеховъ на русскую службу или обращеніе нѣсколькихъ человѣкъ въ православіе. Чехи, которыхъ сами панслависты считаютъ и уважаютъ, какъ главныхъ представителей ихъ націи,-- напр., Палацкій и Ригеръ,-- всегда были противъ политическаго объединенія славянъ въ той формѣ, въ какой оно обыкновенно проектируется нашими панславистами. Одинаково съ ними думаетъ вся прогрессивная партія, т. е. та партія, которой принадлежитъ будущность.
   И нѣтъ сомнѣнія, что еслибы г. Данилевскій пошелъ "уничтожатъ" Австрію, то съ нимъ стали-бы драться наряду съ венграми и нѣмцами не только австрійскіе поляки, но и чехи... Чехи говорятъ, что они непрочь быть въ союзѣ, но въ союзѣ братскомъ, а не братоубійственномъ. Такая недовѣрчивость къ намъ братьевъ чеховъ, конечно, непростительна, потому-что Россія, какъ это вполнѣ доказалъ г. Данилевскій, въ политическомъ отношеніи всегда была черезчуръ безкорыстною, никогда никого не притѣсняла, не завоевывала, не подавляла ни одной національности и т. д. По недовѣрчивость все-таки существуетъ и поддерживается тѣми именно планами, при выполненіи которыхъ панслависты надѣются встрѣтить въ славянахъ однѣ только братскія симпатіи.
   Не можемъ не обратить вниманія читателя на ту недобросовѣстность панславистовъ, съ какою они всегда приравниваютъ свою утопію къ объединенію Италіи и Германіи. Они какъ-будто не понимаютъ, что въ Италіи объединилась только итальянская нація, а Пруссія объединила одну только нѣмецкую націю; поэтому, слѣдуя этимъ примѣрамъ, Россія должна объединить только русскую націю. Присоединять же къ себѣ чеховъ, сербовъ и другихъ славянъ значитъ дѣлать то-же самое, что Бисмарку присоединять къ германской имперіи нѣмецкую Швейцарію, Швецію, Норвегію, Англію и другія земли, населенныя германскимъ племенемъ. Нѣкоторые пангерманисты и мечтаютъ объ этомъ. Но это выходитъ уже не братскій, а братоубійственный союзъ національностей; это не добровольное объединеніе націи, какое мы видимъ въ Италіи или Германіи, а насильственное объединеніе цѣлаго племени, распадающагося на нѣсколько націй; это ничто иное, какъ только новая метаморфоза старой идеи всемірной монархіи. Послѣдній представитель этой идеи, Наполеонъ 1, созналъ уже ея неосуществимость и одно время мечталъ раздѣлить міръ между Франціей и Россіей. Теперь же вздорные политическіе утописты пошли на дальнѣйшія уступки и выдумываютъ такую передѣлку политической карты, вслѣдствіе которой міръ былъ бы подѣленъ между тремя или четырьмя федераціями государствъ, изъ коихъ каждая состояла-бы подъ гегемоніей одного, сильнѣйшаго изъ одноплеменныхъ, государства. По народному повѣрью, земля покоится на трехъ китахъ; вотъ эту-то древнюю доктрину и хотятъ осуществить упомянутые утописты... Одинъ изъ китовъ, Бисмаркъ, уже началъ свое дѣло и началъ блистательно. Онъ уже возсоединилъ "братьевъ" эльзасцевъ и лотарингцевъ и, какъ говорятъ, мечтаетъ уже о возсоединеніи братьевъ швейцарцевъ и англичанъ... Конечно, это пустыя мечты, но за нихъ могутъ пролиться моря крови и участь Франціи, несчастной, разбитой, Франціи можетъ постигнуть еще не одну страну.
   Ну, такъ что-же, г. Данилевскій, въ походъ, что -- ли? Пойдемъ за славянъ противъ всего Запада и для этого соединимся съ тѣмъ-же Западомъ. (Это, читатель, не мы говоримъ, а говорятъ такъ наши славянофилы и панслависты. Одни, держащіеся оффиціозныхъ убѣжденій, стоятъ за нашъ союзъ съ Пруссіей, г.-же Данилевскій въ "Зарѣ" нынѣшняго года говоритъ о союзѣ съ Франціей!). Итакъ, съ Западомъ противъ Запада, за славянъ противъ славянъ,
   
   Громъ побѣды раздавайся,
   Торжествуй-же, храбрый россъ!..

"Дѣло", No 4, 1871

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru