Циммерман Эдуард Романович
Путешествие по Америке в 1869-1870 г. Эдуарда Циммермана

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Путешествіе по Америкѣ въ 1869--1870 г. Эдуарда Циммермана. Изданіе третье, исправленное. Москва. 1872.
   Читающая публика отнеслась съ рѣдкимъ сочувствіемъ къ книгѣ г. Циммермана, на долю которой выпалъ безпримѣрный въ нашемъ книжномъ мірѣ успѣхъ. Въ нѣсколько мѣсяцевъ разошлись два изданія "Путешествія по Америкѣ", а теперь является уже третье, исправленное. Въ свое время "Дѣло" познакомило своихъ читателей съ содержаніемъ книги г. Циммермана и указало на ея главныя достоинства. По затронутые ею вопросы однако такъ серьезны и важны, что исчерпать ихъ въ одной, короткой рецензіи едва-ли возможно и если, пользуясь выходомъ третьяго исправленнаго изданія этой книги, мы снова возвращаемся къ ней, то именно потому, чтобы дополнить свои бѣглыя замѣтки объ этой книгѣ.
   Извѣстно, что Россія болѣе всѣхъ другихъ странъ Европы пользуется особеннымъ сочувствіемъ Сѣверо-Американскихъ Штатовъ. На чемъ основываются эти симпатіи, чѣмъ они мотивируются -- это остается загадкой, но что онѣ существуютъ -- это фактъ, засвидѣтельствованный многими путешественниками. Русскій туристъ, русскій поселенецъ, фермеръ или рабочій пользуется особой благосклонностью американца; подчасъ пожалуй, необыкновенная любезность янки, его нѣжная предупредительность и сочувствіе способны озадачить не одного россіянина, совсѣмъ не привыкшаго къ такому обращенію въ Европѣ, гдѣ его всегда третировали, какъ мѣшокъ съ деньгами... Но что же насъ связываетъ съ вашими за-атлантическими друзьями, почему Америка питаетъ глубокую ненависть къ Англіи, передовой странѣ Европы, и предпочитаетъ ей насъ, у которыхъ едва лишь нарождается цивилизація? Вопросъ этотъ не разъ навертывался нашимъ славянофиламъ, и, какъ слѣдовало ожидать, они рѣшили его въ пользу національнаго самолюбія. Мы оказались лучше всѣхъ; горемычный Западъ былъ на закатѣ дней своихъ и догнивалъ свой вѣкъ, мы же едва только начинали жизненное поприще. Послѣднее, разумѣется, справедливо; гнилъ или не гнилъ Западъ, но мы были еще въ зародышѣ, изъ котораго, неизвѣстно, что могло-бы получиться... Поэтому нашъ путь развитія не пересѣкалъ ни въ одномъ направленіи пути американской жизни и не мѣшалъ ея быстрому движенію; намъ нечего было дѣлать съ американцами и возбуждать въ нихъ къ себѣ зависть или соперничество. Другое дѣло Англія: ея политическая система, религіозная нетерпимость, соціальные предразсудки, ея средневѣковыя традиціи и колоніальная эксплуатація -- все это слишкомъ глубоко вдавило свои слѣды въ американскую жизнь, чтобы янки легко могъ забыть ихъ вліяніе. Одно освобожденіе Америки отъ своей метрополіи стоило американской республикѣ такихъ жертвъ, которыя она еще долго будетъ вспоминать не безъ горечи. Съ другой стороны узкій, аристократически-эгоистическій націонализмъ Англіи мѣшалъ ей смотрѣть на Америку безъ явной или затаенной вражды, которою дыінетъ вся ея исторія въ послѣднія семьдесятъ лѣтъ. Извѣстно, съ какимъ злорадствомъ встрѣчала Англія всѣ великіе кризисы, черезъ которыя прошла ея кровная, но отдѣлившаяся дочь. Извѣстно, что вся Европа -- по крайней мѣрѣ лучшая и прогрессивная ея часть -- отнеслась съ полнѣйшимъ сочувствіемъ къ освобожденію негровъ, и только одна Англія стояла на сторонѣ плантаторовъ. Она не прочь была вредить своей великой соперницѣ даже тогда, когда въ ея интересахъ было идти съ нею рука объ руку, какъ, напримѣръ, въ промышленномъ отношеніи! Нее это доказываетъ, что Англія не понимаетъ, въ чемъ именно скрывается главный источникъ силы Соединенныхъ Штатовъ. Эта сила заключается именно въ томъ, чѣмъ слаба Англія,-- въ широкомъ національномъ принципѣ, вытекающемъ изъ необыкновенной подвижности и постояннаго прогресса политическихъ и соціальныхъ учрежденій Америки. Тутъ нѣтъ тѣхъ старыхъ традицій, которыя-бы задерживали свободное развитіе націи... Посмотрите, какъ легко усвоиваютъ негры начала американской жизни, какихъ полезныхъ гражданъ пріобрѣла въ нихъ республика. Намъ, изъ нашего европейскаго далека негръ-республиканецъ обыкновенно представляется какимъ-то чучелой, наряженнымъ въ блестящую одежду, а между тѣмъ это полноправный гражданинъ, поставленный въ самыя выгодныя условія, въ политическомъ и общественномъ отношеніяхъ. А между-тѣмъ это такъ. Въ томъ-то и заключается жизненное начало сѣверо-американской республики, что предъ лицомъ ея нѣтъ даже привилегіи расоваго происхожденія. Она перемалываетъ въ своихъ свободныхъ учрежденіяхъ, какъ въ жерновахъ, всевозможныя національности и съ большимъ или меньшимъ трудомъ, скорѣе или медленнѣе претворяетъ ихъ въ одинъ народъ, одушевленный одною страстью къ труду, однимъ стремленіемъ къ свободѣ. Не только негръ, но и болѣе сложныя европейскія національности, проживъ десятокъ -- другой въ Соединенныхъ Штатахъ, волей-неволей подчиняются нивеллирующему вліянію американской жизни. Надменный нѣмецъ перестаетъ гордиться тамъ своимъ фатерляндомъ и забываетъ о своемъ городѣ, отказываясь безъ сожалѣнія отъ національнаго эгоизма и лелѣяннаго имъ ранга нѣмецкаго бюргера въ пользу гражданина обще-народной республики; въ 20 лѣтъ нѣмцы ни въ чемъ не уступятъ природному янки и развѣ слегка выдадутъ себя еще не вполнѣ угасшей въ нихъ страстью къ юнкерству, подъ вліяніемъ которой они тяготѣютъ къ военной службѣ и почти исключительно образуютъ собой составъ незначительной въ Америкѣ постоянной арміи. Легкомысленный, безпечный французъ, съ нѣсколько потертой политической физіономіей, обезличенный крутыми историческими метаморфозами, конечно, также увлекается бурнымъ потокомъ американской жизни и въ ея могучемъ водоворотѣ едва сохраняетъ слѣды своего національнаго облика. Даже евреи, это наиболѣе своеобразное, рѣзко обособленное племя, всегда закоконированное въ Европѣ въ свою религіозно-библейскую традицію, даже они перерождаются на американской почвѣ и нечувствительно поддаются ихъ чарующей силѣ. Въ Америкѣ это уже не тѣ невѣжественные, бѣснующіеся въ своихъ синагогахъ или барышничающіе на базарахъ кулаки, которыхъ мы привыкли видѣть вокругъ себя въ Европѣ и которые у насъ во всѣхъ сферахъ общественной дѣятельности прежде всего являются жрецами мамоны. Въ Америкѣ рѣшительно исчезаетъ религіозный фанатизмъ евреевъ и, по мѣрѣ того, какъ возрастаетъ въ нихъ сознаніе солидарности съ другими національностями, они все неразрывнѣе связываютъ свои судьбы съ республикой. Въ своей книгѣ г. Циммерманъ заявляетъ, что евреи въ Америкѣ пользуются всеобщимъ уваженіемъ и что они нисколько не отчуждены отъ христіанскаго общества, какъ это мы видимъ во всѣхъ государствахъ Европы. Въ Ричмондѣ г. Циммерманъ посѣтилъ школу, которую содержалъ еврей, раввинъ тамошней синагоги. Въ этой школѣ обучались дѣти всевозможныхъ христіанскихъ исповѣданій и родители тѣмъ охотнѣе посылали туда своихъ дѣтей, что она считалась одною изъ лучшихъ въ городѣ и, конечно, не включала въ свою программу, подобно всѣмъ американскимъ школамъ, религіознаго воспитанія. Вообще евреямъ въ Америкѣ открытъ доступъ во всѣ христіанскія общества, ученыя, профессіональныя или-же устроенныя съ цѣлью нравственной пропаганды. Иногда еврейскія синагоги, замѣчательныя своими проповѣдниками, посѣщаются американцами-христіанами, наслаждающимися, къ немалому искушенію г. Аскоченскаго, краснорѣчивыми проповѣдями раввиновъ, которые, однако, избѣгаютъ, какъ и всѣ американскіе проповѣдники, религіозныхъ вопросовъ, стараясь придать своимъ поученіямъ практическое, житейское направленіе. Въ этой широкой вѣротерпимости и отсутствіи религіознаго прозелитизма заключается особенная сила американской націи. Европа, однако, составила себѣ на этотъ счетъ совершенно неправильный взглядъ на Америку, благодаря поверхностнымъ и одностороннимъ наблюденіямъ нѣкоторыхъ писателей. Дѣйствительно, нигдѣ нѣтъ такого обилія сектъ, такого мелкаго дробленія всевозможныхъ религій, какъ въ Америкѣ, но отъ этой религіозной разрозненности еще слишкомъ далеко до разрозненности политической и общественной. Самое обиліе этихъ сектъ настраиваетъ американскій народъ на примирительный ладъ и заставляетъ одну секту сдерживать свой фанатизмъ, который всегда развивается на счетъ независимости другой. Во что обратились-бы въ самомъ дѣлѣ Американскіе Штаты, если-бъ все это множество сектъ вздумало оспаривать одна у другой пальму первенства? могла-ли-бы Америка при этомъ условіи втеченіи послѣднихъ 60 лѣтъ наслажждаться такой полной и разумной жизнью, создать такую мощную цивилизацію? Г. Циммерманъ, въ противуположность большинству писателей, наблюдавшихъ американскую жизнь, указываетъ въ своей книгѣ на то, что всѣ американскія секты не имѣютъ практической важности, онѣ ничуть не разрываютъ общественной солидарности и такъ-сказать пришиты къ американской жизни бѣлыми нитками, ни къ селу ни къ городу. Секты въ Америкѣ,-- это одна изъ случайныхъ формъ, въ которую выливаются нѣкоторыя нравственныя и соціальныя воззрѣнія американца и онъ терпитъ ихъ лишь потому, что онѣ нисколько не мѣшаютъ его политическому и соціальному благоденствію. Онъ относится къ нимъ съ полнымъ равнодушіемъ до тѣхъ поръ, пока онѣ копошатся въ ямѣ, которую сами себѣ вырыли, но при первой ихъ попыткѣ приложить свой религіозный критерій къ вопросамъ, съ которыми связана судьба всего союза, при малѣйшемъ намѣреніи ихъ подчинить церковь государству, американскій народъ, почерпнувшій нѣкогда въ своей молодой республикѣ достаточно силъ, чтобы раздавить рабовладѣльцевъ, съумѣлъ-бы, конечно, уничтожить и этихъ, еще болѣе опасныхъ враговъ своей свободы. Но, къ счастью, въ Америкѣ почти нѣтъ сектъ, которыя заявляли-бы претензію на исключительное преобладаніе въ Союзѣ, и очень мало такихъ, которыя забавлялись-бы фанатизмомъ невиннымъ и безцѣльнымъ. Какъ-Бы ни былъ религіозенъ американецъ, но онъ никогда не забываетъ, что прежде всего онъ гражданинъ республики, которой принадлежитъ большая половина его жизни, лучшая часть его силъ. По разсказамъ г. Циммермана, городъ Сен-Луи изобилуетъ множествомъ церквей всевозможныхъ сектъ и изъ этого обстоятельства поверхностный наблюдатель могъ-бы вывести заключеніе, что въ этомъ городѣ господствуетъ духъ сектаторства. На самомъ-же дѣлѣ это совершенно несправедливо. "Церкви, говоритъ г. Циммерманъ, служатъ здѣсь, какъ вообще въ городахъ Сѣверной Америки, мѣстомъ сходбища для свѣтскихъ людей, которые являются сюда для того, чтобы повидаться другъ съ другомъ, послѣ цѣлой недѣли, проведенной въ хлопотахъ, чтобы пригласить своихъ знакомыхъ къ обѣду, свести новыя знакомства и, наконецъ, чтобы послушать краснорѣчивыхъ проповѣдниковъ. Послѣдніе очень хорошо примѣняются ко вкусамъ и наклонностямъ своей публики, и потому ихъ проповѣди не дышатъ духомъ исключительной секты, и содержаніе ихъ бываетъ обыкновенію не столько религіознаго, сколько практическаго, свѣтскаго свойства. Исключенія въ этомъ случаѣ составляютъ нѣкоторыя церкви католиковъ и методистовъ. По такихъ проповѣдниковъ, въ рѣчахъ которыхъ проявляется религіозная нетерпимость, или которые касаются въ какомъ-бы-то ни было смыслѣ религіозныхъ вопросовъ,-- такихъ публика честитъ названіемъ фанатиковъ. Послѣдніе, впрочемъ, имѣютъ свою особенную публику, состоящую большею частію изъ невѣжественныхъ ирландцевъ или изъ одаренныхъ горячечнымъ воображеніемъ негровъ... Знакомясь съ людьми разныхъ званій и занятій, я всюду находилъ полную индиферентность къ вопросамъ подобнаго рода и совершенное отсутствіе сектаторскаго духа. Мало того, здѣсь сплошь да рядомъ случается встрѣчать семейства, дѣти которыхъ никогда не были крещены. Какъ нѣтъ паспортовъ, такъ не существуетъ и никакихъ метрическихъ, ни тому подобныхъ свидѣтельствъ. Сельское населеніе потому уже не заботится о крещеніи своихъ дѣтей, что за это приходилось-бы платить священнику.-- "Когда дѣти подростутъ", говорили мнѣ родители, "то сами могутъ себѣ выбрать церковь, какую имъ угодно" (стр. 259--260).
   Здѣсь кстати замѣтить, что русскіе, по замѣчанію американцевъ, обладаютъ особенною способностію примѣняться къ американской жизни, сливаться съ ея національнымъ потокомъ, не имѣя мы за собой, ни передъ собой ничего такого, что-бы мѣшало этой воспршмчивочти. Что русскіе чрезвычайно легко и прочно усваиваютъ себѣ воззрѣнія, правы и обычаи американцевъ -- это единогласно утверждаютъ всѣ путешествовавшіе по американскимъ штатамъ. Г. Циммерманъ приводить также въ своемъ сочиненіи нѣсколько примѣровъ, гдѣ русскіе преобразовались въ весьма короткое время въ истыхъ американцевъ. Въ послѣднее время вообще число русскихъ переселенцевъ въ Америкѣ постоянно увеличивается. Въ СанФранциско образовалось даже нѣчто въ родѣ русской колоніи, которая издаетъ свою газету "Славянинъ" на англійскомъ, сербскомъ и русскомъ языкахъ и завела читальню, гдѣ получаются "Голосъ" и "Петербургскій Листокъ" (!), обнаруживъ этимъ выборомъ истинно-американскую эксцентричность. Въ Сан-Франциско-же г. Циммерманъ слушалъ публичную лекцію американскаго оратора Тейлора-Бенарда "О Россіи и русскихъ". Ораторъ весьма сочувственно отнесся къ Россіи и, за исключеніемъ нѣкоторыхъ ложно-составленныхъ имъ мнѣній, довольно вѣрно охарактеризовалъ русскихъ. Онъ указалъ на то, что цивилизація русскихъ "не заимствована изъ Рима, подобно цивилизаціи другихъ европейскихъ націй, во развивалась болѣе самостоятельнымъ путемъ". Далѣе ораторъ превозносилъ въ русскихъ "тѣлесную стойкость и способность, при ограниченныхъ потребностяхъ, переносить всякаго рода невзгоды, предъ которыми не устояла-бы ни одна изъ европейскихъ націй". Онъ говорилъ также о радушіи и широкомъ гостепріимствѣ русскаго народа и указывалъ съ уваженіемъ на его высоко-гуманную терпимость, оказываемую чужестраннымъ религіознымъ сектамъ, противупоставляя въ этомъ отношеніи "русскихъ англичанамъ, позволяющимъ себѣ циническія выходки въ браминскихъ храмахъ Остъ-Индіи". Вообще Тейлоръ думаетъ, что "русскіе болѣе способны для распространенія цивилизаціи на Востокѣ, чѣмъ англичане". Все это, разумѣется, справедливо, но все это показываетъ также, какъ мало нужно для счастья человѣчества. Умѣть отдѣлаться отъ старыхъ привычекъ и предразсудковъ, запастись желѣзнымъ терпѣніемъ и смѣло ринуться въ глубокій потокъ жизни -- вотъ что обезпечиваетъ лишь успѣхъ европейскому поселенцу на американской почвѣ. Но если, растративъ на своей родинѣ въ борьбѣ съ разными препятствіями всѣ свои силы, вы думаете найдти въ Америкѣ спокойный пріютъ, нѣчто въ родѣ филантропической богадѣльни, вы ошибетесь, вы ощутите отъ дуновенія свѣжей атмосферы одинъ лишь холодъ и въ конецъ добьете свой одряхлѣвшій организмъ. Вы ошибетесь также, если, переселяясь въ новую страну, внесете въ нее свои прежнія привычки и взгляды и будете искать въ ней только отдыха и комфорта. Васъ ожидаетъ въ такомъ случаѣ страшная, безпощадная ломка, вы пройдете трудную школу тяжкихъ испытаній, лишеній и разочарованій, всегда останетесь позади всѣхъ и, въ концѣ концовъ, послѣ длиннаго ряда перипетій самаго грустнаго свойства все-таки преобразитесь въ американца. Постарайтесь разстаться съ своими идеалами и не носите ихъ съ собой въ Америку -- это главное, они будутъ тамъ лишнимъ соромъ и лишь затормозятъ дѣло вашего воспитанія. Тамъ, въ Европѣ, быть можетъ трудъ потерялъ въ вашихъ глазахъ все свое достоинство и цѣну, вы рады-бы избавиться отъ него, и, при пособіи пылкой фантазіи, переносящей васъ въ Америку, вы создаете себѣ картину сладкаго far niente. Но это ошибка,-- грубая ошибка, которую дѣлаютъ, или которую заставляетъ дѣлать Европа большую часть переселенцевъ. Нѣтъ такого уголка на земномъ шарѣ, гдѣ люди столько трудились-бы, сколько въ Америкѣ. Простой поденьщикь и фермеръ, рабочій и ученый, всѣ наполняютъ свою жизнь вѣчнымъ, безсмѣннымъ трудомъ. Американецъ не отдыхаетъ въ томъ смыслѣ, какъ привыкли мы понимать отдыхъ и чѣмъ обезпеченнѣе его матеріальное положеніе, чѣмъ образованнѣе онъ самъ, тѣмъ трудъ его становится правильнѣе, разнообразнѣе, тѣмъ большая сфера открывается труду, а между тѣмъ весь секретъ тутъ заключается въ разнообразіи труда, въ осязательной самимъ рабочимъ благотворности результатовъ этого труда, и въ знаніи дѣла, на которое онъ обращенъ. Мы говоримъ не столько о фабричныхъ и сельскихъ рабочихъ, для которыхъ вся привлекательность труда на первое время заключается лишь въ хорошей задѣльной платѣ, сколько о той части американскаго населенія, которую можно было-бы сопоставить съ нашимъ среднимъ сословіемъ. Наиболѣе трудолюбивый англичанинъ не можетъ въ этомъ отношеніи сравниться съ американцемъ. Предъ вами американскій фермеръ средней руки, какихъ особенно много въ Техасѣ, но онъ-же профессоръ въ какомъ-нибудь мѣстномъ коледжѣ; вы увидите его на кафедрѣ читающимъ лекціи, а черезъ часъ онъ же сгребаетъ скошенное имъ сѣно, бѣлитъ стѣны имъ самимъ построеннаго дома или ухаживаетъ за своимъ садомъ. Одинъ американецъ, о которомъ разсказываетъ г. Циммерманъ, такъ ухитрился расположить свои занятія, что онъ находилъ время писать статьи для газеты, набирать ихъ и печатать въ 2,000 экземплярахъ и при этомъ никогда не забывалъ присмотрѣть за своимъ хозяйствомъ, поливалъ свои цвѣты и ежедневно смотрѣлъ за садомъ. Западъ Америки по преимуществу отличается трудолюбіемъ своего населенія и это объясняется прежде всего обиліемъ и дешевизной земли. Въ самомъ дѣлѣ при этихъ двухъ условіяхъ здѣсь вовсе не существуетъ арендной системы, которая въ Англіи создала особенный классъ ландлордовъ, живущихъ внѣ всякаго труда и заботъ о своемъ помѣстья. Дешевизна земли препятствовала съ своей стороны скопленію фермъ въ однѣхъ рукахъ, такъ-какъ земля была доступна неограниченному числу переселенцевъ, да это скопленіе на дальнемъ западѣ было-бы къ тому-же невыгоднымъ, ибо чѣмъ больше ферма, тѣмъ больше требуетъ она рабочихъ рукъ, а въ нихъ-то и чувствуется недостатокъ на Западѣ, куда обыкновенно рабочіе являются вовсе не съ тѣмъ, чтобы искать поденныхъ заработковъ, а уже съ намѣреніемъ обзавестись собственнымъ хозяйствомъ и купить землю на деньги, заработанныя ими въ какомъ-нибудь изъ сѣверныхъ штатовъ. Эти-то условія и помогли развитію системы мелкаго землевладѣнія, такъ выгодно отразившейся на американской республикѣ. Привлекая огромныя массы народа, эта система способствовала еще болѣе, чѣмъ желѣзныя дороги, передвиженію промышленности съ востока на крайній западъ Америки, Сама по себѣ она уже -- фундаментъ большаго или меньшаго экономическаго равенства, которое составляетъ необходимое дополненіе къ равенству политическому и соціальному. Намъ кажется, что независимо отъ свободныхъ учрежденій Америки и широкаго уровня народнаго образованія, ея могущество покоится, между прочимъ, на ея поземельной системѣ. И это понятно, если мы вспомнимъ, что судьба американца неразрывно связана съ европейскимъ эмигрантомъ, для котораго главнымъ стимуломъ переселенія служитъ именно возможность сдѣлаться независимымъ землевладѣльцемъ. Подъ вліяніемъ этого стимула, европеецъ, переселившись въ Америку, первоначально посвящаетъ свои силы фабричной промышленности, которая достигла, благодаря ему, такихъ поразительныхъ размѣровъ, но затѣмъ стремится на западъ осуществить свой завѣтный планъ, уступая свое мѣсто вновь прибывающимъ толпамъ эмигрантовъ. Изъ этого непрерывнаго чередованія новыхъ переселенцевъ, остающихся на фабрикахъ, со старыми, которые идутъ на западъ, вытекаютъ весьма благія послѣдствія для тѣхъ и другихъ. Это мѣшаетъ скопленію рабочихъ рукъ въ одномъ мѣстѣ и постоянно держитъ рабочую плату на значительной высотѣ. Понятно такимъ образомъ, какъ важна для Америки система мелкаго фермерства, укоренившаяся въ ней вслѣдствіе дешевизны земли и обилія ея. Но существуютъ, однако, опасенія, что съ увеличеніемъ народонаселенія эти выгодныя отношенія промышленности къ земледѣлію измѣнятся къ худшему. Такое опасеніе можетъ быть основано на мнѣніи Рикардо, утверждающаго, что землевладѣльцы первоначально занимаютъ болѣе плодородныя земли и затѣмъ переходятъ къ менѣе плодороднымъ. Такимъ образомъ, съ теченіемъ времени расходъ на обработку земли увеличится и тѣмъ разумѣется затруднитъ для большей части эмигрантовъ ея пріобрѣтеніе. Но, какъ совершенно справедливо замѣтилъ г. Циммерманъ, положеніе Рикардо не вѣрно въ примѣненіи къ Америкѣ, на что указывалъ также и американскій экономистъ Кери. Переселенцы въ Америкѣ занимаютъ прежде всего вовсе не тѣ земли, которыя болѣе плодородны, по тѣ, которыя доступнѣе для обработки. Во Флоридѣ и на всемъ почти Западѣ переселенцы предпочитали для устройства фермъ низменнымъ мѣстамъ, берегамъ рѣкъ и озеръ такъ-называемые сосновые пустоши, которыя хотя и покрыты глубокимъ слоемъ леску, но все-таки болѣе доступны для воздѣлыванія. Покинутыя переселенцами низменности, поросшія богатой растительностью, несравненно плодороднѣе, конечно, сосновыхъ пустошей, и хотя они требуютъ для своей обработки гораздо болѣе силъ, но за то и продукты обработки ихъ несравненно обильнѣе. На этомъ-то основаніи Кери опровергаетъ также и ученіе Мальтуса о народонаселеніи. По мнѣнію Кери, чѣмъ болѣе увеличится народонаселеніе въ будущемъ, тѣмъ лучше, по крайней мѣрѣ, для Америки, которой необходимо имѣть въ своемъ распоряженіи для обработки упомянутыхъ нами плодородныхъ, но трудно воздѣлываемыхъ земель, какъ можно больше силъ. Вопросъ этотъ слишкомъ сложенъ, чтобы можно было рѣшить его окончательно, но за мнѣніемъ Кери, столь утѣшительнымъ для потомства, можно признать уже то достоинство, что оно непосредственно вытекаетъ изъ наблюденій надъ самой жизнью.

"Дѣло", No 1, 1872

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru