Чулков Михаил Дмитриевич
Стихи на качели. Стихи на Семик

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:


Михаил Чулков

  
                    Стихи на качели
  
   Земля от топота шатающихся стонет,
   И всякий мещанин в вине и пиве тонет,
   Тюльпаны красные на лицах их цветут
   И розы на устах прекрасные растут.
   Тут игры царствуют, приятности и смехи;
   Начало их любви - калёные орехи:
   Бросает Адонис с качели или вниз,
   С улыбкой говорит: " Сударушка, склонись".
   А та ответствует ему приятным взором,
   Блистая младостью и дорогим убором.
   Но что еще я зрю? Какая это туча?
   Великая лежит яиц в народе куча.
   С пригорка покатит веселый молодец,
   Разбито яицо, добьет его вконец;
   По грязи без скорлуп катают и марают,
   Куда же яица сии употребляют,
   О том не знаю я, иль честь имею знать,
   Однако не скажу, чтоб их не осмеять;
   О вкусе молодцы не рассуждают строго,
   В Санкт-Петербурге же воды гораздо много.
   Когда с предивныя и страшной высоты,
   Воззрело солнышко на наши красоты,
   Глубокие снега растаяли во граде,
   Пастух нам предвестил рожком своим о стаде;
   Тогда наполнились канавы все водой,
   Однак не чистою, но грязной и худой;
   Увы, любезные цветные епанечки,
   Различные фаты, и перстни, и колечки;
   Я часто вас видал поверженных в бедах;
   Как вы купалися в нечистых сих водах;
   О рок! О случай злой! Чего ты не наносишь.
   Ты женщин и мужчин в таких канавах топишь;
   Ни лет, ни пола ты не тщишься разбирать,
   Старух и стариков дерзаешь погружать;
   Ничто того уже не может быти хуже,
   Как в праздник сей лежать поверженному в луже;
   Однако, весельчак, отваги не теряй,
   В грязи ты лежучи, кричи " не замарай".
   Восточный Фаэтон на севере явился,
   Не в колесницу он, но в одноколку вбился;
   Не пламенных коней он правит во эфир,
   По улице летит и давит пьяный мир;
   Без нужды мычется направо, влево, прямо,
   Понятие его не постигает само;
   Куда ему поспеть ненадобну нигде,
   И поручает он во всем себя судьбе;
   Попустит вожжи вниз и даст коню свободу,
   На злую пагубу веселому народу;
   Слетится Фаетонт с таким же молодцом,
   Иль лошадь в стену где хмельной направит лбом;
   Немного припрыгнув, оставит одноколку,
   Стремглав он полетит через коневью холку;
   Не с неба Фаетонт, но щёголь с двух колес
   Хотел по глупости припрыгнуть до небес;
   На камнях лежучи, умильно воздыхает
   И ток кровавых слез без пользы проливает.
   В сем месте пал один, в другом упали три,
   Везде падение, куда ни посмотри;
   Во время праздников толико Фаэтонов,
   Колико во стихах негодных Аполлонов.
   ... Мальчишки начинают,
   Друг друга по щекам ладонями щелкают,
   Не в зубы юноша, но метит парню в глаз,
   А отрок отроку даёт получше враз.
   В минуту славное сражение явится,
   Не рвётся воздух тут и солнышко не тмится.
   Щелкание, тузы валятся так, как град,
   Ланита, носы, рты и зубы все звенят.
   Не огнестрельное оружие пылает,
   Тут витязь кулаком противных поражает...
   Пошёл по брюху звон, как в добрый барабан...
   Хоть после 5 недель от битвы отдыхают,
   Однак с охотою опять в неё вступают,
   Охотно мучатся, но если ночь темна,
   Тогда и их раздор, как прочих брань, смешна.
   Крылаты бузники, московские герои,
   Не здесь они, но там ( в Москве) бурлацки водят строи.
  
   1769 г.
  
                    Стихи на Семик
                     ( на Троицын день)
  
   Не смейся, Муза, мне, а я не хохочу,
   Что из пустого класть в порожнее хочу,
   Намеренье мое горох лепити в стену,
   Бериозкам положить в семик цену,
   Чтоб красны девушки поутру пробудясь
   И лучше, как они умеют: нарядясь,
   Без торгу брали их и ставили в кружочек
   Сбираясь на берег иль инде на лужочек,
   Но прежде нежели плясать они начнут,
   Я мысленно еще слетаю в Волхов пруд,
   Что мутная река сперва именовалась,
   И после Волховом она уже назвалась,
   Рассыплю на брегу наметанной бугор,
   Где спит тот князь и волхв и с ним богов собор,
   Которых прежде здесь славяне почитали,
   И кои уж давно почтенье потеряли.
   Как молвить например: Перун громовой бог,
   Которого они дубьем свалили с ног,
   И бросили в реку на веки там купаться,
   Чтоб перестали их невежеству смеяться.
   Второй степенной бог Волос, или Велес
   Из храма своего чуть ноги лишь унес,
   Как начали тузить в бока и в лоб и в зубы,
   Завыли Лада, Дид, Белбоги и Дашубы,
   Догода, Коляда, Купало и Услад,
   Святовит деланной весьма на чудной склад.
   Ягая баба, Чур, Полкан и Симаергла,
   Ужасный Чернобог, что в ад судьбина свергла,
   Летели из домов, как черти с небеси,
   Пощады не было, хоть сколько ни проси,
   Очистили они и улицы, и храмы,
   Невежество богов и всё повергли в ямы.
   Язычество сие мещане здесь клянут;
   Незнаньем же к нему ещё довольно льнут.
   Семик - веселый день, его не пропускают
   И в песнях тех богов почасту вспоминают...
   Да что ж за крик такой народы затевают?
   Неужто песенки к берёзке припевают?
   Ведь только что теперь во граде рассвело
   И солнце из-за гор недавно как взошло;
   Я чаю, многие от сна не пробудились,
   Которые вчера по рощам веселились.
   Трактирщики теперь ещё ложатся спать;
   Хоть целовальникам вы дайте, матки, встать.
   Постойте, девушки, ведь рано забавляться,
   Позвольте с разумом и мне, друзья, собраться.
   Не слушаете вы, крича, разинув рот,
   И вижу, вас идёт ужасный ( то есть обильный, неимоверно огромный) хоровод.
   Да что же личики уж ваши покраснели?
   Конечно, от того, что рано вы запели.
   Однако, осмотрясь, прощения прошу
   И извинение девицам приношу:
   Я баб почёл за них, не зная в этом моды,
   Что рано девушки не ходят в хороводы...
   " Берёзка" шествует в различных лоскутках,
   В тафте и в бархате, и в шёлковых платках.
   Вина не пьёт она, однако пляшет,
   И лентами тряся, руками дивно машет.
   Пред нею скоморох неправильно кричит.
   Ногами в землю он, как добрый конь стучит,
   Танцует и пылит, иль грязь ногами месит,
   Доколе хмель его совсем не перевесит.
   Там дама голосит, сивухой нагрузясь,
   В присядку пляшучи, валится скоро в грязь,
   Потом другая вмиг то место заступает,
   Которая плясать вельми искусно знает,
   Танцует голубца, танцует и бычка,
   И пыль столбом летит с-под каблучка...
   Там сделан огород, берёзки все в кругу,
   Верхушки же у них согнуты все в дугу;
   В средине стол стоит, без скатерти поставлен,
   Но столько кушаньем казался мне задавлен,
   Что хлеб, соль хороши, тому свидетель я:
   Ватрушки были тут, вдруг снятые с огня,
   Оладьи, калачи, блины, пирог и пышки,
   И, можно так сказать, все к празднику коврижки.
   Вакханки таковы: попляшут, покричат,
   Приступят ко столу и множество съедят;
   Но только кушают, казалось мне, без вилки,
   Однако с помощью наполненной бутылки.
   Частенько и в кабак с бутылкой посылают
   И в складчину её сивухой наполняют.
  
   1769 г.
  

----------------------------------------------------------------

   Источник текста: Журнал " И то, и сё" ( "И то, и сьо"). СПб, 1769, кн. 2.
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru