Чехов Александр Павлович
Памятник Плениры

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

  

ПАМЯТНИКЪ ПЛѢНИРЫ.

  
   Въ концѣ прошлаго столѣтія, въ Петербургѣ, блистала, умомъ и красотой Екатерина Яковлевна Державина жена нашего знаменитаго поэта Гавріила Романовича. Вокругъ нея въ тѣ времена собиралось все лучшее и образованнѣйнее тогда общество. Въ ея гостиной встрѣчались поэты и писатели -- Дмитріевъ, Хемницеръ, Капнистъ, историкъ Карамзинъ и многіе другіе. Ее воспѣвали въ самыхъ восторженныхъ стихахъ и одахъ, отдавая должное ея уму и красотѣ. По словамъ современниковъ, она обладала такой чарующею граціей, что ее называли Плѣнирой. Ее этимъ именемъ называлъ и самъ ея мужъ Г. Р. Державинъ, почерпавшій въ ней свое вдохновеніе. Ея кроткій, тихій и въ то же время веселый характеръ ставился въ образецъ. Она не была лишена также и талантовъ: прекрасно рисовала, пѣла и, какъ говорятъ, была отличной чтицей. Особенно удавались ей силуэты: она умѣла ихъ легко и живо схватывать съ натуры и съ удивительной вѣрностью наносить на бумагу или вырѣзывать изъ нея. Одинъ изъ силуэтовъ, вырѣзанныхъ ея рукою, дошелъ и до нашихъ дней. Она въ одну изъ шаловливыхъ минутъ въ кругу друзей вырѣзала силуэтъ Хемницера и такъ удачно, что Хемницеръ счелъ нужнымъ приложить его къ изданію своихъ сочиненій, которое вышло въ свѣтъ черезъ пять лѣтъ послѣ смерти сдѣлавшей силуэтъ художницы -- въ 1799 году. Любители подобныхъ работъ могутъ отыскать этотъ силуэтъ въ указанномъ изданіи, которое, хотя и составляетъ теперь библіографическую рѣдкость, но еще существуетъ кое-гдѣ. Державинъ гордился своей соломенной гостиной, обои которой были сплетены руками его жены изъ соломы. По свидѣтельству современниковъ, она даже писала стихи, но эти произведенія ея не дошли до насъ.
   Екатерина Яковлевна Державина до замужества носила фамилію Бастидонтъ. Въ ея жилахъ текла португальская кровь. Отецъ ея, португалецъ Бастидонтъ, былъ камердинеромъ императора Петра III, а мать -- кормилицей великаго князя Павла Петровича. Воспитаніе ея, по словамъ современниковъ, было самое обыкновенное, "какое получали тогда въ приватныхъ учебныхъ заведеніяхъ; но она, по выходѣ въ замужество, пристрастилась къ лучшимъ сочиненіямъ французской и отечественной словесности. Въ обществѣ друзей своего супруга она пріобрѣла вѣрный вкусъ и здравое сужденіе о красотахъ и недостаткахъ сочиненія; отъ нихъ же, а болѣе отъ Н. А. Львова и А. Н. Оленина получила основательныя свѣдѣнія въ музыкѣ и архитектурѣ". Не смотря на свое низкое происхожденіе, она умѣла держать себя на такой высотѣ, какая была прилична женѣ тайнаго совѣтника, сенатора и кавалера, какимъ былъ тогда Г. Р. Державинъ. Она была красавицей. Ей въ 1778 году, когда она была еще невѣстой, влюбленный Державинъ написалъ посвященіе:
  
   "Хотѣлъ бы похвалить, но чѣмъ начать, не знаю.
   "Какъ роза, ты нѣжна; какъ ангелъ, хороша;
   "Пріятна, какъ любовь; любезна, какъ душа"...
  
   Она принимала живѣйшее участіе во всѣхъ дѣлахъ, предпріятіяхъ и даже помышленіяхъ своего мужа. Подъ ея вліяніемъ и въ ея присутствіи онъ задумывалъ и выполнилъ многія изъ своихъ произведеній. Она была его душою и вдохновляла его, представляя для него собою самаго близкаго человѣка. Самыя лучшія и знаменитыя произведенія поэта явились въ первые годы его женитьбы. Лучшими годами въ своей жизни самъ Державинъ считалъ время отъ своей свадьбы и до смерти Екатерины Яковлевны. Ей посвятилъ онъ нѣсколько своихъ произведеній и, между прочимъ, стихотвореніе "Ласточка", начинающееся словами: "О, домовитая ласточка, о, милосизая птичка!"... Стихотвореніе это было написано еще при жизни Екатерины Яковлевны. Послѣ ея смерти Державинъ добавилъ къ концу слѣдующія строки:
  
   "Душа моя! Гостья ты міра,
   "Но ты ли перната сія?
   "Воспой же безсмертіе, лира...
   "Возстану, возстану и я;
   "Возстану, и въ безднѣ эфира
   "Увижу-ль тебя я, Плѣнира?"...
  
   Въ скобкахъ самымъ авторомъ было приписано: "Сочинено въ память первой жены автора". Державинъ очень любилъ ее, гдѣ только было возможно, вставлялъ ея имя въ своихъ стихотвореніяхъ. Въ его бумагахъ найденъ былъ даже полулистъ со счетомъ бѣлья, на оборотѣ котораго рукою поэта было написано четверостишіе:
  
   "Не знаю, отчего весь духъ мой унываетъ
   "И грудь мою тоска несносно разрываетъ;
   "Не знаю, что меня смущаетъ и мятетъ
   "И ни на часъ душѣ покоя не даетъ"...
  
   Въ это время Екатерина Яковлевна жила въ Тамбовѣ, и мужъ ея тосковалъ въ одиночествѣ. Она нѣсколько разъ заболѣвала въ этомъ городѣ лихорадкою, которая въ конецъ и расшатала ея здоровъе. Державинъ чутко прислушивался во всякимъ доходившимъ въ Петербургъ вѣстямъ о ея здоровьѣ и даже былъ склоненъ видѣть въ нѣкоторыхъ событіяхъ благопріятныя предзнаменованія. Такъ, подъ вліяніемъ случайнаго событія, онъ написалъ стихотвореніе "Провидѣніе", въ которомъ восклицаетъ:
  
   "Ты возвратило мнѣ Плѣниру!"...
  
   Дѣло заключается въ слѣдующемъ. Незадолго до смерти Плѣниры, которая въ это время была уже серьезно больна, и мужъ ея постоянно жилъ между страхомъ за ея жизнь и надеждой, а именно 31-го марта 1794 года, императрица Екатерина посѣтила Эрмитажъ и, взглянувъ въ окно на Неву, увидѣла внизу на ней оживленную сцену. Она заинтересовалась и велѣла узнать, что тамъ происходитъ. Оказалось, что толпа собралась потому, что спасали утопавшую дѣвочку сироту-охтянку. На императрицу это событіе произвело сильное впечатлѣніе. Она облагодѣтельствовала сироту, а Державинъ тутъ же, по поводу всего происшествія, написалъ восторженное произведеніе "Провидѣніе". Склонный видѣть въ этомъ событіи счастливое предзнаменованіе, которое пророчитъ выздоровленіе его жены, онъ воскликнулъ провидѣнію: "Ты возвратило мнѣ Плѣниру". Но его ожиданіямъ и надеждамъ не суждено было сбыться. Екатерина Яковлевна, тогда уже переѣхавшая изъ Тамбова въ Петербургъ, угасала съ каждымъ днемъ, и черезъ три мѣсяца ея не стало.
   Она родилась въ 1760 году и вышла замужъ 18-ти лѣтъ въ 1778 году. Судьба дала ей очень немного цвѣтущихъ лѣтъ, такъ украшавшихъ и жизнь Державина, и его друзей, и современнаго ей общества. Она умерла на 34-мъ году своей жизни, проживъ съ мужемъ только шестнадцать лѣтъ. Ея смертью былъ искренно огорченъ весь тогдашній образованный Петербургъ. Въ ея лицѣ потеряли красивую, умную, образованную и талантливую женщину съ возвышенной душой и вмѣстѣ съ нею хоронили идеалъ любящей жены и примѣръ образцовой хозяйки. За ея гробомъ тянулся длинный траурный поѣздъ. На мужа смерть ея произвела удручающее впечатлѣніе. Онъ совсѣмъ потерялъ голову, и стихотворенія его, относящіяся къ этому времени, полны самой искренней скорби, доходившей даже до чего-го похожаго на галлюцинаціи. На второй день смерти, утромъ, когда тѣло Екатерины Яковлевны лежало еще на столѣ, Державинъ проснулся и, лежа на диванѣ, увидѣлъ, будто изъ дверей буфета къ нему течетъ и ложится около него бѣлый туманъ; затѣмъ онъ почувствовалъ какъ бы ласковое прикосновеніе какого-то духа. Этотъ туманъ онъ счелъ за посѣтившій его духъ жены, явившійся утѣшить его въ скорби. Поэтъ немедленно написалъ: "Призваніе и явленіе Плѣниры".
  
   "Приди ко мнѣ, Плѣнира,
   "Въ блистаніи луны,
   "Въ дыханіи зефира,
   "Во мракѣ тишины!...
   "Приди въ подобьи тѣни,
   "Въ мечтѣ, иль легкомъ снѣ,
   "И, сѣдши на колѣни,
   "Прижмися къ сердцу мнѣ...
   "Я вижу -- ты въ туманѣ
   "Течешь ко мнѣ рѣкой,
   "Плѣнира на диванѣ
   Простерлась надо мной,
   И легкимъ осязаньемъ
   Устъ сладостныхъ твоихъ,
   Какъ вѣтерокъ дыханьемъ,
   Въ объятіяхъ своихъ
   Меня ты утѣшаешь
   И шепчешь нѣжно въ слухъ:
   "Почто такъ сокрушаешь
   "Себя, мой милый другъ?
   "Нельзя смягчить судьбину,
   "Ты сколько слезъ ни лей"...
  
   Смерть Екатерины Яковлевны оплакали въ стихахъ Дмитріевъ и Капнистъ, называя ее также Плѣнирою. При жизни ея извѣстный въ то время художникъ Боровиковскій написалъ съ нея масляными красками портретъ. Съ этого портрета послѣ смерти ея художникомъ Майромъ (Mayr) была сдѣлана гравюра aqua tinta, изданная H. А. Львовымъ съ слѣдующею имъ же сочиненною подписью (1797):
  
   "Красою, дружбою, любовью оживлялась,
   Къ любови вѣчной призвана,
   Жива въ сердцахъ друзей осталась
   И съ ними лишь умретъ она".
  
   Но болѣе всѣхъ тосковалъ самъ Державинъ. Глубокой грустью дышитъ его письмо къ И. И. Дмитріеву, написанное недѣлю спустя послѣ смерти жены. Вотъ что онъ пишетъ 24 іюля 1774 года.
   "Ну, мой другъ, Иванъ Ивановичъ, радость твоя о выздоровленіи Екатерины Яковлевны была напрасна. Я лишился ея 15-го числа сего мѣсяца. Погруженъ въ совершенную горесть и отчаяніе. Но знаю, что съ собою дѣлать. Но стало любезной моей Плѣниры! Оплачьте, музы, мою милую, прекрасную, добродѣтельную Плѣниру, которая для меня только жила на свѣтѣ, которая все мнѣ въ немъ составляла. Теперь для меня сей свѣтъ совершенная пустыня... и васъ, друзей моихъ, нѣтъ къ утѣшенію моему! Простите и будьте счастливы"...
   Еще до похоронъ Екатерины Яковлевны Державинъ написалъ "Пѣснь на смерть Плѣниры" (1794 года, 15 іюля):
  
   "Ужель по твердя бирюзовой,
   Прекрасная небесная дщерь,
   Достигла ты въ твой домъ лиловой? 1)
   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
   Но гдѣ я? Гдѣ? Куда иду?
   Тебя, Плѣнира, провожаю!
   Тебя въ могилу я кладу!
   Какое зрѣлище -- Плѣнира!...
   О сколь несчастливъ я, Плѣнира,
   Счастлива и блаженна ты!"...
   1) Варіантъ: "Достигла въ домъ ты жизни новой".
  
   Ей же онъ посвятилъ и скорбное произведеніе въ прозѣ, въ которомъ ярко описываетъ свое ужасное въ то время душевное состояніе. Приводимъ отрывокъ.
   "Ни единая черта красоты твоей не измѣнилась {То-есть послѣ смерти, въ гробу.}. Отпечатокъ непорочности и добродѣтели блисталъ на твоемъ блѣдномъ лицѣ, подобно какъ заемлющее лучи бреніе испускаетъ отъ себя свѣтъ во мракѣ, или, какъ свѣтлый спящій ангелъ, ты предлежала предстоящимъ; всѣ удивлялись и созерцали въ тебѣ прекрасную душу въ то время, какъ другіе и живые никакой не имѣли. Прекрасная, изъ прекраснаго дому, въ прекрасномъ гробѣ и на прекрасномъ мѣстѣ ты погребена. Но я почто остался? Не услышали небеса молитвы нашей, и смерть не поразила насъ вдругъ обоихъ... Подпора моей жизни, бальзамъ души моей, другъ мой меня оставилъ. Что мнѣ дѣлать? Куда дѣться? Хочу я сыскать отраду внѣ дома моего, иду на театръ міра, вмѣщаюся въ блещущій строй двора, спѣшу на пиршества откупщиковъ, лечу на гулянья друзей, но, вспомня, что тебя ни со мною нѣтъ, ни дома ты меня не ожидаешь, скука простирается по сердцу моему. Природа помрачается въ очахъ моихъ... Ахъ, Плѣнира! Послѣ тебя сыщется ли достойная обладать сердцемъ моимъ, прелестная очаровать мой взоръ, властительная оковать мою вѣтренность? Сыщется, можетъ быть, но будь увѣрена, что только на минуту. Хладному моему сердцу всѣ прелести міра теперь прикасаются, какъ къ льдинѣ"...
   Въ сочиненіяхъ И. И. Дмитріева есть очень прочувствованное стихотвореніе, написанное на смерть Плѣниры. У Капниста -- также. Вотъ что сохранила намъ исторія и записки современниковъ о личности и жизни первой жены Г. Р. Державина. Но до нашихъ дней сохранялся еще и другой историческій, напоминающія о ней памятникъ. Это -- надгробный мавзолей, воздвигнутый надъ ея могилой на старомъ Лазаревскомъ кладбищѣ Александро-Невской лавры. Когда-то, по словамъ самого Державина, "то было "прекрасное мѣсто". Но теперь этого сказать нельзя. Въ какомъ жалкомъ видѣ теперь мавзолей, можно видѣть на нашемъ рисункѣ. Верхняя часть памятника, представлявшая когда-то эллиптическій куполъ, теперь разрушилась на половину. Весь памятникъ покосился влѣво. Доски съ надписями отвалились и уцѣлѣли отъ полнаго разрушенія только потому, что ихъ кое-какъ недавно прислонила и приставила къ базису администрація кладбища не изъ уваженія къ историческому памятнику, а просто изъ благочинія и для порядка. Правая боковая плита разбита вдребезги; задняя со стихами Державина вросла на половину угломъ въ землю. Памятникъ стоитъ почти у входа на Лазаревское кладбище, нѣсколько вправо, у самой стѣны. На передней мраморной, теперь уже покрывшейся пятнами отъ плѣсени, доскѣ изображена плачущая муза съ портретомъ-медальономъ въ рукахъ и съ урною для слезъ впереди. Портретъ, по свидѣтельству современниковъ, былъ очень похожъ, но теперь онъ выцвѣлъ, и можно смѣло сказать, что если памятникъ не будетъ реставрированъ, то черезъ пять-шесть, много -- десять, лѣтъ отъ него останется только груда безформенныхъ каменныхъ обломковъ, и память о первой женѣ Державина буквально, а не аллегорически, будетъ стерта съ лица земли.
   На той доскѣ, которая видна на рисункѣ слѣва, высѣчена надпись:
  
   "Екатерина Яковлевна, урожденная Бастидонтъ, жена тайнаго совѣтника, сенатора, правящаго должность комерцъ-коллегіи президента и канцлера Гавріила Романовича Державина, родилась 8-го ноября 1760 года; скончалась 15-го іюля 1791 года въ 5 1/2 часовъ по полуночи. Сочеталась бракомъ 18-го апрѣля 1778 года".
  
   На другой доскѣ сзади, на половину вросшей въ землю, можно еще прочесть четверостишіе Г. Р. Державина:
  
   "Гдѣ добродѣтель? Гдѣ краса?
   "Кто мнѣ слѣды ея примѣтитъ?
   "Увы! Здѣсь дверь на небеса...
   "Сокрылась въ ней... да солнце встрѣтитъ!"...
  
   На третьей доскѣ изображено:
  
   "Поставилъ сіе надгробіе въ память любезной и добродѣтельной супруги огорченный и благодарный мужъ".
  
   Неужели же этой исторической могилѣ, связанной съ памятью свѣтлой личности и вдохновительницы нашего поэта, дадутъ въ конецъ разрушиться, и, пока еще не поздно, не найдется рука, которая принялась бы на ея починку, хотя бы даже изъ того чувства, которое подвигаетъ потомковъ реставрировать уцѣлѣвшіе отъ времени памятники старины?!

Александръ Чеховъ.

"Историческій Вѣстникъ", No 6, 1892

[]

  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru