Чарторыйский Адам Юрий
Мемуары князя Адама Чарторижского и его переписка съ императором Александром I. Перевод с французского А. Дмитриевой

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Мемуары князя Адама Чарторижскаго и его переписка съ императоромъ Александромъ I. Переводъ съ французскаго А. Дмитріевой. Редакція и вступительная статья А. Кизеветгера. Томъ первый. М. 1912. Стр. Х + 386. Ц. 2 р. 50 к.
   Среди мемуарной литературы, относящейся къ эпохѣ Александра I, мемуары кн. Адама Чарторыскаго представляютъ. собою одно изъ наиболѣе цѣнныхъ произведеній, такъ какъ ихъ авторъ не только имѣлъ возможность близко наблюдать важнѣйшія событія этой эпохи, но и самъ принималъ во многихъ изъ нихъ дѣятельное участіе. Членъ одного изъ наиболѣе видныхъ и наиболѣе патріотически настроенныхъ магнатскихъ родовъ Полыни въ періодъ ея раздѣловъ, онъ юношей участвовалъ въ предшествовавшей второму раздѣлу войнѣ съ Россіей, пытался, но безуспѣшно примкнуть и въ возстанію Костюшко, а затѣмъ, послѣ третьяго раздѣла, былъ вмѣстѣ со своимъ братомъ Константиномъ посланъ родителями въ Петербургъ и здѣсь долженъ былъ поступить на русскую службу, такъ какъ императрица Екатерина II поставила это условіемъ возвращенія Чарторыскимъ секвестрованныхъ у нихъ имѣній. Очутившись такимъ образомъ въ положеніи, сильно напоминавшемъ положеніе заложника, кн. Адамъ тѣмъ не менѣе могъ близко присмотрѣться къ жизни какъ русскаго двора, при которомъ онъ вскорѣ получилъ офиціальную должность, такъ и высшаго петербургскаго общества въ послѣдніе годы царствованія Екатерины II и въ наступившее затѣмъ правленіе Павла. Въ 1798 году Павелъ отправилъ кн. Чарторыскаго посланникомъ къ сардинскому королю, что было въ сущности замаскированной опалой, но въ это время передъ кн. Адамомъ, остававшимся прикованнымъ въ русской службѣ, мелькала уже надежда на лучшее будущее, которое должно было позволить ему использовать эту службу въ интересахъ своего собственнаго отечества. Еще при жизни Екатерины онъ обратилъ на себя вниманіе в. кн. Александра, и послѣдній очень скоро тѣсно подружился съ нимъ и сдѣлалъ его ближайшимъ повѣреннымъ своихъ надеждъ и мечтаній, въ число которыхъ входила у него тогда и мысль о возстановленіи Польши. Послѣ смерти Павла Чарторыскій былъ немедленно вызванъ Александромъ въ Петербургъ и занялъ здѣсь мѣсто въ кругу ближайшихъ совѣтниковъ молодого императора, войдя въ такъ называемый "неофиціальный комитетъ", составившійся изъ друзей юности Александра. Вслѣдъ за тѣмъ князь Чарторыскій и офиціально вошелъ въ ряды русскихъ сановниковъ, получивъ должности попечителя Виленскаго учебнаго округа и товарища министра иностранныхъ дѣлъ. Съ уходомъ же на покой канцлера Воронцова Александръ не задумался поставить Чарторыскаго и во главѣ министерства иностранныхъ дѣлъ. Онъ оставался на этомъ посту нѣсколько лѣтъ, но покинулъ его послѣ Тильзитскаго мира, разбившаго его надежды на возстановленіе Россіей независимой Польши ради большаго успѣха борьбы съ Франціей. Въ 1810 г.: онъ покинулъ и Петербургъ, но сношенія его съ Александромъ продолжались и послѣ того и приняли особенно оживленный характеръ послѣ побѣды Александра надъ Наполеономъ, въ-эпоху Вѣнскаго конгресса и созданія Царства Польскаго. При образованіи послѣдняго кн. Адамъ разсчитывалъ даже получить постъ его намѣстника, но Александръ отдалъ этотъ постъ другому лицу, генералу Заіончеку, а Чарторыскому пришлось удовольствоваться должностями сенатора и члена административнаго совѣта. Съ этого. момента онъ рѣшительно охладѣлъ къ Александру, а вмѣстѣ съ тѣмъ и дѣятельность его постепенно измѣнила свое направленіе и, наконецъ, онъ перешелъ на путь организаціи національнаго польскаго движенія противъ русскаго: владычества. Когда въ 1830 году въ Польшѣ вспыхнуло возстаніе, кн. Чарторыскій, не вѣря въ его успѣхъ, все же согласился занять постъ президента сената и національнаго правительства. Послѣ подавленія возстанія онъ эмигрировалъ и поселился: сперва въ Англіи, а затѣмъ въ Парижѣ. Здѣсь онъ съ самаго начала занялъ положеніе главы болѣе, умѣренной части: польской эмиграціи и сохранялъ это положеніе вплоть до своей смерти, послѣдовавшей въ самый разгаръ новаго возстанія Польши противъ Россіи.
   Воспоминанія, написанныя, кн. Адамомъ Чарторыскимъ на склонѣ лѣтъ, воспроизводятъ передъ читателемъ лишь часть этой долгой и богатой содержаніемъ жизни, такъ какъ они доведены авторомъ лишь до 1823 года. Первый ихъ томъ, вышедшій въ русскомъ переводѣ, заканчивается описаніемъ Аустерлицкой битвы. Въ первыхъ двухъ главахъ: этого тома авторъ разсказываетъ о своемъ дѣтствѣ, воспитаніи въ родительскомъ домѣ и ранней юности, и эти главы содержатъ въ себѣ любопытный матеріалъ для обрисовки магнатскаго быта въ Польшѣ въ концѣ ея независимаго существованія... Вслѣдъ за тѣмъ; авторъ, сдѣлавъ значительный скачекъ, переходитъ. непосредственно къ своему пріѣзду въ. Петербургъ, послѣ третьяго раздѣла Польши, даетъ характеристику жизни и нравовъ русскаго двора и высшаго петербургскаго общества въ послѣдніе годы Екатерины II, разсказываетъ о своемъ сближеніи съ в. кн. Александромъ, о воцареніи Павла и о создавшемся въ годы его правленія. вокругъ Александра небольшомъ кружкѣ единомышленниковъ -- предшественникѣ "неофиціальнаго" комитета, -- наконецъ, о своемъ отъѣздѣ въ Италію.. Въ дальнѣйшихъ главахъ авторъ повѣствуетъ о смерти императора Павла, своемъ возвращеніи въ Россію и, первыхъ годахъ новаго царствованія, особенно., подробно останавливаясь, съ одной стороны, на дѣятельности "неофиціальнаго комитета" и отношеніяхъ, установившихся между. его членами и императоромъ Александромъ, съ другой,-- на внѣшней, политикѣ Россіи и своей роди въ этой политикѣ. Достаточно перечислить эти темы, чтобы видѣть, какъ много интереса заключаютъ въ себѣ воспоминанія кн. Чарторыскаго. Конечно, имъ не приходится довѣрять безусловно во всемъ. Ихъ авторъ былъ слишкомъ поглощенъ своей основной идеей о представлявшихся имъ интересахъ Польши, чтобы отказаться отъ вытекавшихъ изъ этой идеи симпатій и антипатій и просто и безпристрастно разсказывать о дѣйствительности. Въ своемъ разсказѣ онъ кое-что обходитъ молчаніемъ, кое-что передаетъ не совсѣмъ точно и соотвѣтственно этому его разсказъ нуждается порою въ значительныхъ дополненіяхъ и поправкахъ. Но это обстоятельство, въ той или иной степени общее почти всѣмъ воспоминаніямъ, не лишаетъ мемуары Чарторыскаго давно признаннаго за ними значенія первостепеннаго по своей важности источника для исторіи Александра I и его правительственной дѣятельности и въ виду этого можно только привѣтствовать появленіе ихъ на русскомъ языкѣ. Къ сожалѣнію, русскій переводъ ихъ является не болѣе, какъ приличнымъ, и далеко не можетъ быть названъ вполнѣ удачнымъ. Особенно странно встрѣчать въ проредактированномъ г. Кизеветтеромъ переводѣ такіе неуклюже-фантастическіе термины, какъ "воевода Рутеніи" (12) вмѣсто "русскій воевода", "гофмаршалъ короны" (124) вмѣсто "коронный маршалъ", и нѣкоторые другіе въ томъ же родѣ. Плохо справились переводчица и редакторъ настоящаго изданія и съ транскрипціей многихъ изъ польскихъ собственныхъ именъ. Они пишутъ, напримѣръ, Чарторижскій вмѣсто Чарторыскій, Полонна вмѣсто Полонное, Оскіерко вмѣсто Оскерко, Капосташъ вмѣсто Капостасъ, Раклавица вмѣсто Рацлавица и т. п. Къ вышедшему уже въ свѣтъ первому тому настоящаго изданія приложена небольшая вступительная статья г. Кизеветтера. Въ ней дана правильная въ общемъ характеристика мемуаровъ кн. Чарторыскаго, какъ историческаго источника, но нельзя было бы сказать того же самаго о сдѣланной здѣсь же г. Кизеветтеромъ попыткѣ охарактеризовать личность, Чарторыскаго, попыткѣ, при которой авторъ основывался главнымъ образомъ на мемуарахъ самого Чарторыскаго, не удѣливъ достаточнаго вниманія другимъ касающимся его источникамъ.

"Русское Богатство", No 7, 1913

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru