Булгаков Федор Ильич
Из заграничной хроники - общественной и литературной

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Всемирный конгресс религий в Чикаго.- Живописность этого небывалого зрелища.- Состав конгресса.- Речь о живучести Индии.- Результаты заседаний конгресса.- Триумф буддизма и его причины.- Фальшивое христианство западно-европейских миссионеров.- Мечта о будущем сближении запада с Востоком.- Гипнотические опыты Крафт-Эббинга.- Превращение взрослых в детей путем внушения.- Тщетный надежды спиритов.- По поводу рассказа Эфера "Сестра Марта".- Лауренс Олифант, как жертва мистицизма.- Его жизнь и приключения.- Броктонская секта мистиков.- Женитьба Олифанта.- Его проект еврейской колонизации в Палестине.- "Компаньоны новой жизни".- Разоблачения "Truth" о спекулировании телесным наказанием в Лондоне.

   

Изъ заграничной хроники -- общественной и литературной.

Всемірный конгрессъ религій въ Чикаго.-- Живописность этого небывалаго зрѣлища.-- Составъ конгресса.-- Рѣчь о живучести Индіи.-- Результаты засѣданій конгресса.-- Тріумфъ буддизма и его причины.-- Фальшивое христіанство западно-европейскихъ миссіонеровъ.-- Мечта о будущемъ сближеніи запада съ Востокомъ.-- Гипнотическіе опыты Крафтъ-Эббинга.-- Превращеніе взрослыхъ въ дѣтей путемъ внушенія.-- Тщетный надежды спиритовъ.-- По поводу разсказа Эфера "Сестра Марта".-- Лауренсъ Олифантъ, какъ жертва мистицизма.-- Его жизнь и приключенія.-- Броктонская секта мистиковъ.-- Женитьба Олифанта.-- Его проектъ еврейской колонизаціи въ Палестинѣ.-- "Компаньоны новой жизни".-- Разоблаченія "Truth" о спекулированіи тѣлеснымъ наказаніемъ въ Лондонѣ.

   Во всей исторіи человѣчества до сихъ поръ извѣстенъ былъ только одинъ всемірный парламентъ религій. 2400 лѣтъ назадъ великій царь Индіи Ашока собралъ въ городѣ Патма тысячу буддистскихъ ученыхъ. Они семь мѣсяцевъ совѣщались на счетъ объединенія всѣхъ буддистскихъ исповѣданій, и это объединеніе послужило основой для успѣшнаго распространенія буддизма въ другихъ частяхъ Азіи. Но самое предпріятіе царя Ашоки было выполнено во имя одной только міровой религіи, въ которой требовалось согласовать сектанскія противорѣчія. Въ наше время оказалось возможнымъ собрать на конгрессъ представителей религій всего свѣта. Такой небывалый еще конгрессъ засѣдалъ въ Чикаго во дворцѣ Искусствъ съ 11-го по 27-е сентября. Тутъ были представители греческой церкви и католицизма, протестантства и іудейства, магометанства и браминства, буддизма и таоизма, конфуціанства и шинтоизма, парсизма (ученія Зороастра) и индійскаго деизма. Одна и таже цѣль привлекла ихъ въ Чикаго изъ всѣхъ частей свѣта -- изъ Англіи, Шотландіи, Швеціи, Швейцаріи, Франціи, Германіи, Россіи, Турціи, Греціи, Египта, Сиріи, Индіи, Японіи, Китая, Цейлона, Новозеландіи, Сіама, Гаити, Бразиліи, Канады, Соединенныхъ Штатовъ. Цѣль эта выражалась лозунгомъ; "to unite all religion against all irreligion" -- соединить всѣ религіи противъ безвѣрія". Программа такого парламента религій выработывалась въ теченіе двухъ лѣтъ комитетомъ изъ представителей 16-ти различныхъ исповѣданій; комитетъ издалъ воззваніе во множествѣ тысячъ экземпляровъ, разосланныхъ по всему цивилизованному міру. Религіи, которыя доселѣ касались одна другой только для того, чтобы подвергаться взаимнымъ нападкамъ, въ Чикаго сошлись вмѣстѣ, причемъ не допускалось никакихъ нападокъ одной религіи на другую.
   Обстановка конгресса была необыкновенно простая. Columbus Hall во дворцѣ Искусствъ, гдѣ засѣдалъ этотъ парламентъ, представляетъ собой залъ, въ которомъ партеръ и галлерея можетъ вмѣстить 3.500 человѣкъ. Тутъ нѣтъ ни малѣйшаго слѣда какой-либо монументальности. Изъ голыхъ досокъ состоятъ стѣны и обшивки галлереи. Трибуна, на которой возсѣдали и говорили члены парламента, есть совершенно простая деревянная каѳедра. Мѣста для публики и стулья на трибунѣ -- обыденный дешевый товаръ, а желѣзный тронъ для президента имѣлъ видъ стараго орудія пытки. Для ораторовъ служилъ небольшой деревянный столъ, на которомъ помѣщались будильникъ, графинъ съ водой и два стакана. Нѣсколько гипсовыхъ бюстовъ на трибунѣ и цѣлый лѣсъ флаговъ всѣхъ націй, развѣшанныхъ по стѣнамъ и свисавшихъ съ крышъ, составляли единственное украшеніе этого чисто американскаго церемоніальнаго зала. Одинъ изъ иностранныхъ ученыхъ, присутствовавшій на конгрессѣ, такъ описываетъ зрѣлище перваго засѣданія: "какая богатая красками и физіономіями картина! Вотъ кардиналъ въ пурпурѣ; китайскій таотай въ своемъ синемъ офиціальномъ одѣяніи съ красной пуговкой на шапочкѣ, японскій главный жрецъ секты цикко шинтоизма съ коротенькой крючковатой палкой въ рукѣ, въ бѣломъ одѣяніи съ кровавокрасной опушкой, съ низенькой шапочкой на головѣ; а вотъ и японскіе буддистскіе священники съ гладко выбритыми, обнаженными головами въ широкихъ одеждахъ всѣхъ цвѣтовъ радуги, съ вѣерами въ рукахъ; бразильскіе священники въ желтооранжевыхъ и краснокирпичныхъ мантіяхъ съ чалмами на головѣ; ученый индусъ въ бѣломъ холстинномъ одѣяніи со множествомъ складокъ; грекоправославный архіепископъ съ Занте въ шелковой голубой рясѣ. Послѣ паузы въ нѣсколько минутъ раздался органъ. Всѣ встали съ своихъ мѣстъ и сообща запѣли "Слава въ вышнихъ Богу". Затѣмъ вышелъ на эстраду кардиналъ Джибонсъ и прочиталъ молитву, и потомъ уже послѣдовало чтеніе цѣлаго ряда привѣтственныхъ адресовъ отъ членовъ парламента".
   Еще живописнѣе было послѣднее засѣданіе, происходившее вечеромъ. По выслушаніи прощальныхъ адресовъ, нѣсколько сотъ голосовъ Чикагскаго клуба Аполлона исполнили аллилуйя изъ "Мессіи" Генделя. Президенты -- Бароусъ и Бонна держали заключительныя рѣчи. Бсе собраніе спѣло національный гимнъ "Америка", американскій епископъ Бинъ далъ благословеніе и затѣмъ всталъ Бароусъ и, поднявъ руки какъ на* молитву, произнесъ: "этотъ парламентъ закрывается и на землѣ миръ въ человѣцѣхъ благоволеніе!". Клубъ Аполлона подхватилъ это какъ припѣвъ, и подъ эти торжественные звуки расходились изъ зала члены парламента, какъ-бы унося съ собой миръ и благоволеніе въ сферу обыденной жизни.
   При открытіи парламента въ немъ было 60 членовъ, изъ нихъ 23 изъ Азіи, 2 изъ Африки, 1 изъ Австраліи, всѣ прочіе изъ Европы и Америки. Въ числѣ 23 азіатовъ находились 12 изъ Индіи, 10 изъ Японіи, 1 (офиціальный делегатъ китайскаго правительства и представитель конфуціанства) изъ Китая. Составъ парламента мѣнялся во время его засѣданій, одни прибывали, другіе убывали. На послѣднемъ засѣданіи присутствовали 44 члена, изъ нихъ 21 изъ Азіи (10 изъ Японіи, 7 изъ Индіи, 3 изъ Китая, причемъ 2 христіанскихъ миссіонера), 1 изъ Сиріи и 2 изъ Африки. Но въ совѣщаніяхъ парламента принимали участіе и многіе другіе, не бывшіе при открытіи и закрытіи его. Парламенту было прислано множество письменныхъ докладовъ отъ тѣхъ его членовъ, которые не имѣли возможности пріѣхать въ Чикаго.
   Изъ рѣчей, произнесенныхъ на конгрессѣ, глубокое впечатлѣніе произвела рѣчь Мозоомдура изъ Индіи, представителя новаго соціально-реформаторскаго исповѣданія брахмасомаи, стремящагося соединить браминство съ западной цивилизаціей. Ораторъ этотъ обладаетъ магнетизирующимъ краснорѣчіемъ. Онъ говорилъ объ Египтѣ, Греціи, Римѣ, евреяхъ, о томъ, чѣмъ они были и что сталось съ ними. Всѣ они утратили свое прежнее значеніе. Израильская гора Морія въ рукахъ мусульманъ. Сіонъ безмолвствуетъ. "А Индія -- сказалъ ораторъ,-- эта древность изъ древностей, эта прародительница изъ прародителей, все еще живетъ съ своей древней цивилизаціей, съ своими древними законами, съ своей глубокой религіей. Праматерь націй и религій все еще сила въ этомъ мірѣ, она часто воскресала отъ своей мнимой смерти и опять воскреснетъ въ будущемъ".
   Огромной популярностью на конгрессѣ и въ средѣ американскихъ дамъ пользовался также Дхармапала, молодой буддистъ съ Цейлона и японскій буддистъ Хираи.
   Въ виду цѣли парламента религій -- соединиться всѣмъ религіямъ противъ безвѣрія -- можно было ожидать какихъ-либо выходокъ противъ атеизма. Но ничего подобнаго никто не слыхалъ, несмотря на то, что и безвѣріе выступало на сцену. Съ трибуны оно устами одного нѣмецкаго д-ра Альберта Бродбека держало рѣчь о всѣхъ тѣхъ правилахъ физической, умственной и соціальной гигіены, которыя теперь составляютъ общее достояніе всѣхъ образованныхъ людей, и отрицало вѣру въ Бога. Но этому оратору дали высказаться спокойно и простили ему, потому что это безвѣріе само себя не понимало, выдавая себя за религію "идеализма" и въ такомъ жалкомъ изданіи могло вызывать только сожалѣніе.

* * *

   Всѣ религіи, соединившіяся на этомъ всемірномъ парламентѣ, всѣ безъ исключенія признали существованіе Бога и всеобщій принципъ человѣческой этики -- "the fatherhood of God and the brotherhood of men" (Отцовство Бога и братство людей), и признали этотъ принципъ со всѣми вытекающими изъ него слѣдствіями, начиная отъ частной филантропической дѣятельности и кончая международными третейскими судами. Это, конечно, не новость. Отличительный признакъ религій -- ихъ метафизика, т. е. ихъ миѳическое содержаніе и ихъ осязательная мораль, т. е. тѣ специфическія формы жизни, которыя предписываются ими своимъ вѣрующимъ. Отъ нихъ ни одна изъ религій на конгрессѣ ни на волосъ не отступила; напротивъ, каждая изъ нихъ старалась выяснить парламенту свои специфическія стороны. А все прочее и раньше зналъ образованный людъ. Религія немыслима безъ Бога, какъ цивилизація -- безъ этики. Къ этимъ двумъ выводамъ можно свести всѣ исповѣданія цивилизованныхъ людей. Попробуйте созвать всемірный парламентъ всѣхъ политиковъ и они единогласно объявятъ, что всѣ они стремятся лишь ко благу государства, и все-таки останутся партіи и разныя политическія фракціи. Такъ и послѣ Чикагскаго всемірнаго парламента будутъ существовать религіи и секты, и объединеніе всѣхъ религій, о которомъ такъ красиво говорилось въ заключительныхъ рѣчахъ, введеніе одноединой религіи для всѣхъ людей, которая была бы ничѣмъ инымъ, какъ этикой безъ миѳовъ, осталось тѣмъ же, чѣмъ оно было доселѣ -- прекрасной мечтой.

* * *

   Тѣмъ не менѣе Чикагскій парламентъ религій явился не однимъ только оригинальнымъ зрѣлищемъ. Несмотря на то, что никакихъ споровъ не допускалось тамъ, такой парламентъ оказался своего рода борьбой умовъ, и въ ней одержали блестящую побѣду буддисты. И это понятно. Востокъ прислалъ въ Чикаго своихъ выдающихся представителей, которые знакомы не только съ своей религіей, но и съ религіями и философіями всѣхъ временъ и съ западно-европейской наукой. Вторая причина превосходства буддистовъ заключается въ темныхъ сторонахъ дѣятельности западноевропейскихъ миссіонеровъ. Въ засѣданіи конгресса 13 сентября японскій буддистъ Хираи говорилъ съ пламеннымъ краснорѣчіемъ о преступности, совершаемой надъ его народомъ фальшивымъ христіанствомъ съ Библіей въ одной рукѣ и съ бутылкой рома въ другой, объ англійскихъ миссіонерахъ, которые возвѣщаютъ слово Божіе, чтобы наполнять свои карманы деньгами бѣдныхъ чужихъ народовъ. Когда Хираи кончилъ, весь залъ задрожалъ отъ аплодисментовъ. Члены парламента пожимали руки оратора, обнимали его, а публика махала ему платками.
   Послѣ Хираи взошелъ на трибуну китаецъ Пунгъ-Квангъ-Ню. Предсѣдатель отрекомендовалъ его, какъ делегата того народа, къ которому въ Америкѣ относятся несправедливо, и опять послѣдовалъ взрывъ аплодисментовъ, длившійся нѣсколько минутъ. Въ заключительномъ засѣданіи президентъ предложилъ встать всѣмъ тѣмъ, кто противъ такъ называемаго закона Гири, т. е. направленнаго къ изгнанію китайцевъ изъ Америки, и въ мигъ всѣ присутствовавшіе поднялись съ своихъ мѣстъ. Противъ кого были направлены эти демонстраціи? Никакъ не противъ этическаго христіанства, которому воздавали такую хвалу сами буддисты, а противъ "фальшиваго христіанства". И при этомъ буддисты и другіе делегаты съ Востока повѣствовали о терпимости во всѣмъ религіямъ, націямъ и расамъ, какую проявляетъ ихъ вѣра и ея послѣдователи соблюдали въ теченіе тысячелѣтней ея исторіи; они разсказывали о бѣдности своихъ священниковъ, которые живутъ только подаяніемъ.
   У буддистовъ есть еще одно важное преимущество. Она заключается въ сущности ихъ міровой религіи. Ученіе, которое принцъ Гаутама-Будда завѣщалъ міру три съ половиною тысячи лѣтъ назадъ, ученіе о причинности и о законахъ, управляющихъ жизнью, о бѣдствіяхъ жизни и милосердіи, какъ основѣ этики -- такое ученіе есть философія аристократовъ ума всѣхъ временъ и странъ. Съ тѣхъ поръ, какъ съ расцвѣтомъ изученія восточныхъ языковъ оно стало извѣстно и на Западѣ, оно пріобрѣло и въ Европѣ послѣдователей. Первоклассные умы преклонились передъ геніемъ того индѣйскаго принца, котораго англійскій поэтъ Эдвинъ Арнольдъ прославилъ въ прекрасной поэмѣ "Light of Asia" ("Свѣтъ Азіи"). Но на ряду съ этимъ высшимъ, доступнымъ только для немногихъ, существуетъ низшаго разбора буддизмъ съ обрядами и антропоморфизмомъ, который изготовленъ послѣдователями Будды для массы и который исповѣдуется теперь 475 милліонами людей. А буддизмомъ на Чикагскій конгрессъ присланы были делегаты высшаго разряда. Низшіе же представители его, съ которыми они не могутъ составить одно цѣлое, предусмотрительно остались дома. И это облегчило побѣду буддизма. И раньше Чикагскаго парламента въ Америкѣ были у него послѣдователи. Число ихъ теперь вѣроятно возростетъ.
   И такъ представители Востока, сдѣлавшіе 14.000 англійскихъ миль, чтобы побывать на конгрессѣ, могутъ похвалиться своимъ тріумфомъ. Буддизмъ на Западѣ доселѣ вліялъ чисто литературно своими священными книгами и при содѣйствіи европейскихъ ученыхъ, которые ихъ дешифрируютъ и переводятъ на свои языки. Въ виду своего тріумфа буддисты, пожалуй, попробуютъ теперь этому литературному вліянію помочь живымъ словомъ. Сближая европейцевъ съ своимъ Востокомъ, они и сами могутъ объевропеиться. И тогда, быть можетъ, когда нибудь, спустя сотни и тысячи лѣтъ, совершится сліяніе фантазій Востока съ раціонализмомъ Запада, тотъ наивысшій синтезъ человѣка, о которомъ вышеназванный Мозоомдуръ въ засѣданіи конгресса 22 сентября сказалъ: "вы на Западѣ работаете безъ устали и ваша работа есть ваше служеніе Богу. Мы на Востокѣ размышляемъ и молимся часами, и служеніе Богу есть наша работа. Нѣкогда, быть можетъ, когда этотъ парламентъ достигнетъ своего успѣха, человѣкъ Запада соединится съ человѣкомъ Востока, чтобъ взаимно поддерживать своихъ сильныхъ и взаимно помогать своимъ слабымъ. И тогда-то можетъ совершиться тотъ благодарный синтезъ человѣческой натуры, о которомъ предвѣщали всѣ пророки, на который уповали всѣ души, преданныя Богу".

* * *

   Крафтъ-Эббингъ, вѣнскій профессоръ-психіатръ, имя котораго хорошо извѣстно и у насъ въ Россіи, гдѣ переводилось столько работъ его, въ послѣднее время усердно занялся изученіемъ явленій гипнотизма. Въ Штуттгартѣ уже вышла брошюра "Hypnotische Experimente", въ которой излагаются результаты наблюденій Крафтъ-Эббинга на счетъ гипнотизма. Наблюденія эти весьма любопытны. Профессоръ полагаетъ, что посредствомъ внушенія можно, напримѣръ, заставить старика вообразить себя ребенкомъ. Къ этому выводу онъ пришелъ путемъ опытовъ. Немедленно послѣ внушенія индивидуумъ своими разговорами, жестами, чертами лица, почеркомъ выражаетъ именно то, чего отъ него требуютъ. Этотъ опытъ настолько поразилъ Крафта-Эббинга, что онъ написалъ слѣдующее въ своей брошюрѣ:
   "Начинаю убѣждаться, что гипнотическія явленія сдѣлаются отнынѣ важнѣйшимъ источникомъ изученія для психологіи".
   Субъектомъ для наблюденій Крафта-Эббинга служила молодая женщина 33 лѣтъ. Профессоръ, пользующійся репутаціей скептика, положительно увѣренъ, что въ данномъ случаѣ не былъ обманутъ. Дѣйствительно, при каждомъ опытѣ наблюдалась постоянная тождественность проявленій.
   У этой женщины живы родители, пользующіеся прекраснымъ здоровьемъ, да и сама она никогда не хворала серьезно. Она очень не глупая, занималась въ школѣ съ большимъ успѣхомъ, очень ровнаго характера, не любитъ рисоваться; въ ней нѣтъ никакихъ слѣдовъ истеріи. Это "типъ физическаго и нравственнаго здоровья", такъ выражается о ней ея экспериментаторъ. Гипнотизмъ отнюдь не утомляетъ ее.
   "Она еще разъ доказала мнѣ,-- говоритъ Крафтъ Эббингъ,-- реальность аксіомы эмпирической психологіи, а именно, что всѣ жизненныя явленія, даже послѣ моментальнаго забвенія ихъ, оставляютъ въ человѣкѣ глубокіе слѣды, которые могутъ оживать снова и даже въ малѣйшихъ подробностяхъ. Если это такъ, то гипнозъ обращается въ весьма драгоцѣнное орудіе для психолога. Онъ можетъ послужить исходной точкой для массы разоблаченій нашей духовной жизни и пролить нѣкоторый свѣтъ на потемки души".
   По словамъ Крафтъ-Эббинга, "превращеніе молодой женщины 33 лѣтъ въ молодую девятнадцатилѣтнюю или пятнадцатилѣтнюю дѣвушку, и наконецъ, въ семилѣтняго ребенка было настолько естественно, пластично и глубоко реально, что никакая артистка,-- хотя бы самая геніальная, не могла дать болѣе сильную иллюзію".
   Для доказательства возможности превращеній возраста помощью гипнотизма, профессоръ производилъ свои опыты въ различные часы и всякій разъ приглашалъ присутствовать на нихъ различныхъ лицъ.
   Прежде всего приглашены были родители, признавшіе изумительную отождествленность субъекта съ тѣмъ, чѣмъ она нѣкогда была. Принесли тетради, она стала писать, иногда сравнили почеркъ ея съ дѣтскимъ ея почеркомъ, констатированъ былъ фактъ полнѣйшаго сходства.
   Затѣмъ произведены были три опыта. Послѣдній изъ нихъ состоялся при полномъ собраніи вѣнскихъ психіатровъ и невропаталоговъ.
   Обратившись въ семилѣтняго ребенка, женщина эта стала играть, съ мимикой, позами и рѣчью настоящаго ребенка. Она съ живостью схватила бумагу и начала вырѣзать кораблики и т. д. и т. п.
   -- Сколько вамъ лѣтъ?-- спрашиваютъ ее.
   -- Мнѣ семь лѣтъ. Теперь 1867 г.
   По провѣркѣ оказывается точно такъ.
   Съ большимъ интересомъ приглядывалась она къ одной бумагѣ, рукопись на которой не могла разобрать въ виду ея трудности для нея. Когда ей дали деньги, она замѣтила, что это не австрійская монета. И дѣйствительно, въ 1867 году не было еще монетъ съ подобнымъ изображеніемъ. Ее попросили написать ея имя, и она исполнила это лишь съ большимъ трудомъ.
   -- Черезъ сколько лѣтъ вамъ будетъ четырнадцать?-- спросили ее.
   И она принялась, какъ ребенокъ, считать по пальцамъ.
   Крафтъ-Эббингъ утверждаетъ несомнѣнность факта, что въ моментъ внушенія она вполнѣ естественно живетъ той жизнью, какою жила будучи семи лѣтъ.
   Вдругъ ей приказали посмотрѣть направо. Но она закрыла лицо руками и, въ ужасѣ, взглянула на профессора. Тогда послѣдній спросилъ ее:-- Кто тамъ?-- Молодая женщина отвѣтила со слезами: "Это мама, но она совсѣмъ другая, въ морщинахъ, я не люблю ее такъ, какъ прежде".
   Въ мозгу субъекта, дѣйствительно, портретъ ея матери въ данный моментъ отпечатлѣвался такимъ, какою она была, когда испытуемой было семь лѣтъ.
   Какъ ребенокъ, безъ всякаго стѣсненія, усѣлась она на колѣни къ одному доктору и играла съ нимъ. Профессоръ сказалъ, что ей пятнадцать лѣтъ. Тогда она сдѣлала быстрое конфузливое движеніе, страшно покраснѣла, вскочила и убѣжала.
   Съ того момента все измѣнилось, разговоръ, мысли, воспоминанія. Она объясняла, что помогаетъ матери въ хозяйствѣ. "Когда мнѣ было 8 лѣтъ, я ѣздила съ мамой въ Вѣну, а два года тому назадъ я была на всемірной выставкѣ".
   Затѣмъ профессоръ внушилъ ей, что ей 19 лѣтъ. Произошло новое превращеніе. Когда же ее вернули къ 33-лѣтнему возрасту, она очнулась, съ усталыми глазами, стала зѣвать и думала, что хорошо поспала.
   "Перемѣщеніе возраста бываетъ у насъ часто во снѣ во время горячки, въ періодъ сильной душевной тоски, а иногда мы забываемъ цѣлый періодъ нашей жизни". Такъ заключаетъ Крафтъ-Эббингъ подробные протоколы о своихъ опытахъ.
   Эти гипнотическіе опыты Крафта-Эббинга, по его словамъ, служащіе лишь новой провѣркой извѣстнаго спеціалистамъ интереснаго психологическаго факта возможности воскрешать гипнотически, путемъ внушенія, дремлющія свойства личнаго "я", очень взбудоражили спиритовъ. Они обрадовались, что ихъ полку прибыло, что такой ученый, какъ знаменитый вѣнскій психіатръ будто бы невольно способствуетъ успѣхамъ спиритизма. И вотъ они принялись приставать въ вѣнскому профессору съ опытами своей псевдонауки и даже старались воспользоваться услугами его "медіума" для своихъ спиритическихъ экспериментовъ. Разсчеты спиритовъ оказались напрасными. Крафтъ-Эббингъ счелъ нужнымъ печатно заявить, что его опыты нисколько не служатъ на пользу окультизма и спиритизма. Во первыхъ, не подобаетъ смѣшивать гипнотизма съ спиритизмомъ. Во вторыхъ, явленіе, наблюдавшееся вѣнскимъ психіатромъ, не представляетъ ничего необычайнаго. Опытъ обыденной жизни убѣждаетъ, что глубоко запечатлѣнные образы не обнаруживаются до тѣхъ поръ, пока какое-нибудь слово, даже звукъ не воскреситъ ихъ.

* * *

   Поддающійся гипнозу субъектъ проявляетъ иногда необычайную утонченность дѣятельности чувствъ, распоряжаясь иными отправленіями органической жизни, которыя иначе не подлежатъ контролю. Онъ можетъ избавлять себя отъ болей и страданія. Все это наглядно показано въ разсказѣ Эфера (псевдонимъ извѣстнаго французскаго физіолога Шарля Рише), напечатаннаго въ нашемъ журналѣ. Эферъ какъ будто склоненъ придавать большое значеніе вліянію смутныхъ массовыхъ представленій. Его героиня -- "Сестра Марта", въ обыденной жизни незначительная и смиренная послушница, будучи приведена въ состояніе сомнамбулизма, дѣлается не только гордой, пламенно любящей женщиной, но даже ясновидящей. Она угадываетъ, что происходитъ вдали, она лечитъ начинающуюся чахотку своего другого "я". Какъ бы то ни было, въ этой исторіи любви, въ которой такъ много обольстительной прелести таинственнаго, любви Анжели, скрытой въ сестрѣ Мартѣ, къ несчастному врачу Лорану Вердинъ, чрезвычайно ярко изображена двойственность нашего я, причемъ вторичная личность въ насъ является высшей натурой. Это второе "я" располагаетъ удивительными свойствами, которыя дремлютъ въ насъ непримѣтно, но выступаютъ явно въ состояніи экстаза. Мы точно сами не чуемъ, какія силы скрываются иной разъ въ нашей душѣ. Разумѣется, предполагать, что этому второму "я" свойственны какія либо особыя мистическія силы, въ родѣ ясновидѣнія и вліяній на разстояніе, значило бы увлекаться догадками, которыя не могутъ быть провѣрены научно и, стало быть, лишены всякой фактической почвы.

* * *

   До чего можно дойти, заносясь въ область мистическихъ гаданій невѣдомаго, показываетъ примѣръ Лауренса Олифанта, примѣчательная жизнь котораго изложена въ "Revues des deux mondes" на основаніи мемуаровъ его жены и его сочиненій. Это былъ крупный англійскій писатель, сатирическіе романы котораго приравнивались къ произведеніямъ Теккерея; онъ же состоялъ и дипломатомъ. Такіе политики, какъ покойный Биконсфильдъ и Салисбери, слушались его и вдохновлялись его проектами. Онъ же зарекомендовалъ себя выдающимся журналистомъ и искателемъ приключеній, принимавшимъ участіе почти во всѣхъ революціяхъ новѣйшей Европы. Онъ велъ дѣятельнѣйшую жизнь, состоялъ корреспондентомъ "Times", да еще военнымъ корреспондентомъ во время крымской и франко-прусской кампаній, а такое ремесло требуетъ мозга живого и увѣреннаго, способнаго видѣть непосредственные результаты событій, никогда не поддаваясь химерамъ. По происхожденію Олифантъ принадлежалъ къ аристократическому кругу; по уму, красотѣ и манерамъ слылъ львомъ въ самыхъ изысканныхъ салонахъ самаго изысканнаго общества. И вотъ этотъ-то человѣкъ превратился въ самаго яраго мистика, отдавшись въ полное распоряженіе американскаго шарлатана, промышлявшаго спиритизмомъ, теософіей, сведенборгіанствомъ. Шарлатанъ этотъ, по имени Гаррисъ, выдавалъ себя за пророка. Но онъ былъ особенный пророкъ. Отъ своихъ послѣдователей онъ требовалъ безграничнаго и безпрекословнаго подчиненія его волѣ, обнищанія въ пользу основанной имъ колоніи въ Броктонѣ (въ Нью-Іоркскомъ штатѣ), и даже цѣломудрія. У Олифанта былъ умъ, онъ имѣлъ деньги и прелестную жену. И Гаррисъ завлекъ его въ свой "Новый Іерусалимъ", сдѣлалъ его рабомъ своимъ и бѣднякомъ, и разлучилъ съ женою, оставивъ ее при себѣ. И все это во имя смутнаго лозунга своего пророчества -- "to live the life" ("жить жизнью"). Это звучитъ такъ громко и такъ безсодержательно. Но лозунгъ дѣйствовалъ, ибо ничто такъ не подкупаетъ и не сбиваетъ съ толка чувствительныя натуры, какъ фраза, прикрытая загадочной таинственностью. Любопытно, однако, хоть вкратцѣ ознакомиться съ главнѣйшими эпизодами біографіи этого новѣйшаго мистика.

* * *

   Сынъ бывшаго Цейлонскаго губернатора, Лауренсъ Олифантъ былъ шотландецъ какъ по происхожденію, такъ и по своимъ правамъ и суевѣріямъ. 13-ти лѣтъ его привезли въ Индію, страну "чудесъ и чудовищъ", затѣмъ онъ снова вернулся въ Европу и совершилъ продолжительное путешествіе по Европѣ. Лауренсъ научился глядѣть, воображать и никогда не разсуждать. Съ самаго ранняго дѣтства испыталъ онъ сильныя ощущенія, что, по всей вѣроятности, и изощрило его склонность къ нимъ. Когда ему минуло 19 лѣтъ, "воспитаніе" его признано было законченнымъ, и онъ получилъ мѣсто "адвоката" при высшемъ цейлонскомъ судѣ. Жизнь юриста не улыбалась ему, и молодой Лауренсъ принялся охотиться на тигровъ, посѣщать аристократическое общество, въ особенности же рьяно ухаживать за молодыми барышнями, такъ какъ,-- объяснялъ онъ матери своей въ письмахъ -- ему некогда было остановиться. Отецъ его Антони, конечно, находя необходимымъ пополнить знанія своего сына, послалъ его въ Лондонъ для изученія юридическихъ наукъ. Но это скоро наскучило молодому человѣку, и онъ бѣжалъ оттуда черезъ всю Европу, вплоть до Москвы и даже до Севастополя. Вскорѣ послѣ того лордъ Эльджинъ увезъ его въ Вашингтонъ, въ качествѣ секретаря, для заключенія торговаго договора между Англіей и Соединенными Штатами. Оттуда Лауренсъ перебрался въ Канаду, гдѣ, подъ видомъ занятія должности суперинтенданта по индійскимъ дѣламъ, плавалъ въ челнокѣ по большимъ озерамъ и велъ тайныя сношенія съ краснокожими.
   Нѣсколько мѣсяцевъ спустя онъ возвратился въ Лондонъ, гдѣ, во время крымской кампаніи, у него явилась мысль завоевать Россію со стороны восточнаго Кавказа, соединиться съ Шамилемъ, который, состоя во главѣ своихъ горцевъ, велъ жестокую войну противъ Россіи. "Times" назначилъ его корреспондентомъ на Востокѣ, и Лауренсъ отправился слоняться по окраинамъ Кавказа вмѣстѣ съ лордомъ Ньюкэстлемъ.
   По окончаніи крымской войны онъ участвовалъ въ первой китайской кампаніи англичанъ (1857 г.) вмѣстѣ съ лордомъ Эльджиномъ, и потомъ былъ отправленъ въ Японію, въ качествѣ перваго секретаря англійскаго посольства. Тутъ его чуть не изрѣзали на куски, но онъ счастливо избавился отъ опасности и бѣжалъ въ Польшу, гдѣ принималъ весьма дѣятельное участіе въ польскомъ возстаніи 1863 г. и наконецъ снова вернулся въ Лондонъ. Обладая качествами весьма выдающагося литератора, журналиста съ громаднымъ вліяніемъ, онъ все время состоялъ корреспондентомъ "Times'а" и "Blakwood Magazine", а пользуясь репутаціей эксцентричнаго паладина, вскорѣ онъ сдѣлался львомъ лондонскаго общества. Въ 1867 г. Лауренсъ былъ избранъ депутатомъ въ палату общинъ, видная карьера открывалась передъ нимъ, какъ вдругъ онъ отрекся отъ всякихъ честолюбивыхъ плановъ, бросилъ своихъ друзей, пренебрегъ своимъ положеніемъ въ свѣтѣ и уѣхалъ далеко, очень далеко. И зачѣмъ? А вотъ послушайте дальше.

* * *

   Въ 1859 году, когда Лауренсъ находился на борту судна, шедшаго въ Китай, какъ-то утромъ, онъ совсѣмъ блѣдный явился къ своимъ друзьямъ. "Мой отецъ скончался,-- сказалъ онъ,-- сегодня ночью онъ являлся мнѣ." Когда судно пристало къ Коломбо, Лауренса ожидала тутъ телеграмма. Отецъ его дѣйствительно скончался въ ту ночь, когда сыну привидѣлась тѣнь родителя.
   Приключеніе это должно было взбудоражить горячее воображеніе... Съ другой стороны, какъ бы помимо его воли, въ немъ сохранилась страсть въ религіознымъ диспутамъ, страсть въ самоанализированію. Онъ обожалъ свою мать, преисполненную кроткой и несокрушимой вѣры, и дѣлился съ ней своими сомнѣніями. Несясь по океанамъ, они обсуждали богословскіе вопросы... Всѣ религіи представлялись тогда Лауренсу неумѣстными шутками или же забавными лицемѣріями.
   Однажды вечеромъ, когда онъ вышелъ изъ одного аристократическаго дома Grosvenor Square, какой-то человѣкъ, слѣдившій за нимъ нѣкоторое время, взялъ его за руку. То былъ своего рода мистическій проповѣдникъ, сомнительной репутаціи, нѣкогда принадлежавшій къ послѣдователямъ Сведенборга и понынѣ еще встрѣчающимся въ Англіи. Пока человѣкъ этотъ говорилъ съ нѣсколько дикими пріемами, Лауренсъ чувствовалъ, какъ рвались въ немъ низменныя связи, привязывавшія его къ міру.
   "Троицы не существуетъ, а есть Двоица,-- говорилъ незнакомецъ.-- Существуютъ только божественный Отецъ и божественная Матерь -- вѣчные производители, какъ это видѣлъ Сведенборгъ. Дѣло не въ вѣрѣ, а въ дѣйствіи... Духовныя лица и вѣрующіе не исполняютъ одного наставленія -- отреченія отъ самого себя,-- единственнаго средства пріобщиться въ Богу, достигнуть пониманія жизни... Для того нѣтъ необходимости вѣрить такъ, а не иначе,-- всѣ религіи одинаково хороши,-- надо только жить такъ, какъ жилъ Христосъ, оставить все свое богатство, друзей, положеніе, занимаемое въ обществѣ, сдѣлаться нагимъ, наивнымъ, покорнымъ, и трудиться своими руками"...
   Вотъ чему училъ Гаррисъ въ маленькой общинѣ, основанной имъ въ Броктонѣ, въ Америкѣ. Отвергая таинства религій, Гаррисъ придумалъ новыя,-- мистеріи спиритизма въ духѣ Алланъ-Кардека. Затѣмъ Броктонскій пророкъ основалъ "Науку о второмъ зрѣніи", посредствомъ котораго мы можемъ яко бы проникнуть сквозь туманы нашей вселенной и сноситься съ усопшими. Олифантъ далъ убѣдить себя и отправился въ Броктонъ, чтобы подвергнуться искусу, обязательному для всѣхъ послѣдователей Гарриса. Здѣсь денно и нощно "возилъ онъ навозъ и грязь", пребывая всегда въ одиночествѣ, такъ какъ разговаривать воспрещалось, и даже человѣкъ, приносившій ему пищу, былъ нѣмой.
   Домъ кишѣлъ медіумами и одержимыми, которыхъ водили къ Гаррису, для изгнанія изъ нихъ бѣсовъ.
   Пророкъ былъ неограниченнымъ "властителемъ надъ душами и тѣлами". Онъ располагалъ ихъ группами по три и по четыре. Въ случаѣ вреднаго взаимодѣйствія ихъ магнетизма, онъ насильно разъединялъ ихъ, разлучая дѣтей съ матерями, мужей съ женами и даже друзей, въ случаѣ чрезмѣрной взаимной ихъ любви, и все это въ видахъ умерщвленія эгоистической ихъ привязанности.
   Въ 1868 году мать Лауренса, также сдѣлавшаяся послѣдовательницей Гарриса, явилась къ сыну въ Броктонъ. Пророкъ отправилъ ее на кухню, и она, лэди Олифантъ, мыла посуду...
   Гаррисъ оказывалъ сверхъестественное вліяніе на окружавшихъ его людей. Онъ производилъ впечатлѣніе пророка и владѣлъ чудодѣйственнымъ даромъ. Прибавьте сюда его гармоничную красоту, его черные, ниспадавшіе локонами волосы, его ясный и нервный голосъ, и вы поймете, почему женщины, разъ приблизившіяся къ нему, не разставались съ нимъ болѣе.
   Когда Лауренсъ провелъ "три года" кучеромъ, пророкъ сказалъ ему: "Уходи отсюда, возвращайся въ твой міръ, примись за прежнія занятія, живи такъ какъ будто бы снаружи ты былъ свободенъ, но не забывай, что ты принадлежишь мнѣ, и, при малѣйшемъ знакѣ съ моей стороны, ты долженъ будешь вернуться сюда доить коровъ и косить сѣно".
   Лауренсъ отправился. Гаррисъ "пожаловалъ" ему небольшую ренту и не даромъ! Лауренсъ успѣлъ уже тогда отдать въ общину или вѣрнѣе Гаррису все свое состояніе. Въ это время только что возгорѣлась франко-прусская война, и Лауренсъ, не порвавшій еще отношеній своихъ съ "Times'омъ" поѣхалъ корреспондентомъ этой газеты на поле военныхъ дѣйствій. Въ теченіе всей кампаніи онъ слѣдовалъ за обѣими арміями, переходя отъ одной въ другой. По окончаніи войны, во время коммуны ему нашлось дѣло. Онъ былъ очевидцемъ ея возникновенія. Но вдругъ опять бросилъ все, кинулся въ Гавръ и отплылъ въ Броктонъ. Что же случилось?
   Повидимому, уполномочивая его, принять функціи "военнаго корреспондента", "пророкъ" приказалъ ему вернуться къ нему "въ тотъ же день, лишь только какая нибудь пуля пробьетъ оконное стекло надъ его головой".
   "Times" еще разъ простилъ эту манкировку своему корреспонденту, и когда онъ вернулся изъ Америки, ему поручилъ важный постъ парижскаго корреспондента.

* * *

   Однажды, снова сдѣлавшись львомъ парижскаго общества, какъ нѣкогда онъ былъ львомъ лондонскаго общества, Лауренсъ встрѣтился съ той, которую полюбилъ выше всего на свѣтѣ: то была Алиса д'Эстанжъ. Она столь же поражала своей красотой, сколько своими странностями. Она точно также страдала болѣзнью вѣры, жаждала религіи, которой могла бы предаться всецѣло. Олифантъ разсказалъ ей о Гаррисѣ, о Броктонѣ, и сердце Алисы воспламенилось до желанія "жить жизнью", вручивъ богатство свое и свою личность пророку. Но наканунѣ свадьбы Олифанта пророкъ запретилъ ему жениться на Алисѣ! Сперва должно де состояться очищеніе отъ грѣховъ, а затѣмъ уже свадьба, и любовники повиновались. Алиса отправилась въ Броктонъ, чтобы вмѣстѣ съ своимъ супругомъ научиться любить Христа и человѣчество. Она выдержала свой искусъ съ страстнымъ и покорнымъ энтузіазмомъ. Въ концѣ концовъ пророкъ сдался и позволилъ, наконецъ, жениху и невѣстѣ соединиться,-- свадьба ихъ праздновалась въ Лондонѣ въ 1873 году.
   Но въ томъ же году Гаррисъ заставилъ молодыхъ вернуться въ Броктонъ, гдѣ Алисѣ пришлось заниматься грязными работами. Она стряпала, гладила бѣлье, тогда какъ Лауренсъ въ 300 миляхъ отъ нея велъ переговоры съ делегатами и финансистами одной заатлантической компаніи о спускѣ кабеля на дно моря. Въ теченіе "семи лѣтъ" до 1880 года не получалъ онъ позволенія видѣться съ своей женой.
   Пророкъ преслѣдовалъ весьма простую цѣль. Любовь молодой четы раздражала его, и онъ во что бы то ни стало рѣшилъ разлучить Лауренса съ Алисой. Между тѣмъ, на счетъ Алисы пошли сплетни, и Лауренсъ, отправившись въ Лондонъ, пригласилъ жену послѣдовать за нимъ.
   Но вотъ какъ-то Лауренсъ и Алиса получили тревожныя извѣстія отъ лэди Олифантъ, остававшейся по прежнему въ Броктонѣ. Бѣдная старуха поняла, наконецъ, какой скользкій путь избрала она для спасенія души своей и своего сына, и тихо угасала съ разбитымъ сердцемъ и совсѣмъ больной душой. Лауренсъ и Алиса застали ее въ Броктонѣ въ ужаснѣйшемъ положеніи. Преисполненный вѣры въ своего пророка, Лауренсъ взялъ мать и увезъ ее въ Калифорнію, гдѣ Гаррисъ разводилъ виноградники, и обратился къ нему со словами: "Ты, который всемогущъ, кому я отдалъ все, спаси мою мать!"
   Пророкъ или не въ силахъ былъ этого сдѣлать, или же не имѣлъ къ тому ни малѣйшаго желанія. Больная умерла, а съ нею умерла и слѣпая вѣра Лауренса въ учителя его, Гарриса. Въ тиши его горя изъ глубины его памяти вдругъ поднялись всѣ перенесенныя имъ огорченія, надломленная его жизнь, и Лауренсъ пришелъ, наконецъ, къ тому заключенію, что онъ обманутъ. Тогда онъ началъ процессъ противъ Гарриса и успѣлъ спасти свое состояніе, нѣкогда отданное имъ пророку.
   Но моральное его равновѣсіе было утрачено навсегда.
   Секта Гарриса распалась: одни пошли во слѣдъ старому своему учителю, другіе послѣдовали за новымъ главой. Въ послѣдніе годы своей жизни, Лауренсъ задумалъ колонизировать евреевъ въ Палестинѣ, куда онъ разсчитывалъ также привести своихъ послѣдователей. Англійскій посолъ въ Турціи оказывалъ ему свое содѣйствіе. Олифантъ добивался отъ турецкаго правительства концессіи на колонизацію плодородной сѣверной части Палестины и хотѣлъ купить значительную область по лѣвому берегу Іордана. Но Порта не согласилась на это.
   Лауренсъ поселился тогда съ своей женой въ Сиріи. Здѣсь провелъ онъ остальные годы своей жизни, окруженный броктонскими своими приверженцами, нѣсколькими нѣмецкими мистиками и евреями, слѣдовавшими за своимъ покровителемъ. Вся колонія работала тамъ своими руками, помышляя о добрыхъ духахъ. Экзальтація обоихъ супруговъ не только не улеглась, а напротивъ росла все больше и больше. Лѣтомъ, обыкновенно, они удалялись въ глубину Кармельскаго ущелья.
   Посѣтители стекались туда отовсюду и состояли изъ мистиковъ или просто любопытныхъ, приходившихъ посмотрѣть на Лауренса "за дѣломъ". Даже самъ покойный Гордонъ однажды покинулъ Суданъ, чтобы повидать своего соотечественника. Оба они обладали фанатическими душами, хотя и различныхъ оттѣнковъ. Гордонъ слѣпо вѣрилъ въ Библію, тогда какъ компаньонъ его не придавалъ ей никакого значенія. Несмотря на то, оба отлично ладили другъ съ другомъ. "Это, быть можетъ, потому, рѣшили они какъ-то, что мы представляемъ собой двухъ самыхъ сумасшедшихъ людей въ мірѣ".
   Оставляя въ сторонѣ мистическія сочиненія Лауренса, гдѣ онъ излагалъ болѣзненныя свои химеры, упомянемъ, что среди этой апокалипсической атмосферы, Алиса скончалась въ одинъ прекрасный день, въ маленькомъ кармельскомъ домикѣ. Бѣдный Лауренсъ никакъ не могъ допустить, чтобы эта столь дорогая ему душа, которая и его также обожала, могла исчезнуть и покинуть его.
   Нѣсколько дней спустя послѣ земной своей смерти Алиса явилась снова лучезарная, но грустная, вслѣдствіе напрасныхъ слезъ мужа. Для Лауренса настала новая жизнь, полная сладкаго заблужденія, въ какомъ утопали его разсудокъ и мысль. Не только онъ самъ "ощущалъ" Алису, но онъ заставлялъ другихъ ощущать ея присутствіе. Окружавшіе его приверженцы доходили даже до того, что бесѣдовали съ нею... Немного времени спустя, "покойная" продиктовала ему со всей силой отдѣленнаго отъ матеріи своего духа -- трудъ, который долженъ былъ резюмировать ихъ общее ученіе. Книга эта издана подъ названіемъ "Научная религія" (Scientific Religion).
   Но жизнь Олифанта начала угасать. Когда въ 1887 году онъ отправился въ Англію для наблюденія за печатаніемъ помянутой книги, мозгъ его отказывался уже работать. Однажды утромъ онъ ожидалъ Алису, но "она не явилась". Душой его овладѣла безграничная ярость. Онъ пришелъ къ убѣжденію, что то была вина Алисы, что душѣ ея требовалось подспорье -- женская помощь для возможности ея проявленія. Наконецъ онъ рѣшилъ, что единственное средство снова увидѣться съ вѣчной своей супругой, это жениться вторично.
   Тогда-то онъ и женился на миссъ Розамундѣ Овэнъ, внучкѣ Роберта Овэна. На другой же день послѣ свадьбы съ нимъ сдѣлался припадокъ грудной жабы и, наконецъ, въ одинъ изъ сентябрскихъ дней, съ словами "я невыразимо счастливъ", онъ испустилъ послѣднее дыханіе.
   Прибавимъ, что "Компаньоны новой жизни",-- такъ называлъ Гаррисъ своихъ братьевъ Броктонской общины,-- кончили тѣмъ, что всѣ разсѣялись. Въ настоящее время о нихъ нѣтъ иныхъ слѣдовъ, кромѣ тѣхъ несчастій, при какихъ пали три благородныя души изъ фамиліи Олифанта, и нѣсколько мистическихъ сочиненій, которыя забвеніе начинаетъ уже прикрывать густымъ своимъ покрываломъ...

* * *

   Въ Лондонѣ ежегодно печатается не мало страшныхъ романовъ, которые вчужѣ со стороны кажутся порожденіемъ дикой фантазіи. Но, говорятъ люди бывалые, стоитъ только пожить въ Лондонѣ, и тамъ узнаешь о такихъ дѣяніяхъ, какихъ не выдумать самой извращенной фантазіи. Вотъ на дняхъ въ "Truth" появилось разоблаченіе неслыханнаго промысла, которымъ занимается одна мегера и главное -- имѣетъ изрядную кліентуру въ средѣ безсердечныхъ бритовъ.
   Нѣсколько недѣль назадъ въ достопочтенной газетѣ "Standard" можно было прочесть слѣдующее объявленіе:
   "Дочь одного духовнаго лица, сторонница строгаго воспитанія, даетъ уроки строптивымъ мальчикамъ, дѣвочкамъ и взрослымъ. Письменные совѣты 5 шиллинговъ (2 р. 50 в.). Консультація на дому -- 6 шиллинговъ. Тѣлесное наказаніе начиная отъ 8 шиллинговъ 6 пенсовъ. Согласна пріѣхать на домъ. Вознагражденіе въ зависимости отъ мѣста жительства кліентовъ. Розги по 1 шилингу 6 пенсовъ каждая. Мистриссъ Пирсъ. Lime Cottage, Lancers-road Honnslow". Такое же объявленіе было помѣщено въ "Evening Standard" и въ церковной газетѣ "Christian world".
   Полиція не обратила вниманія на это объявленіе. Но сотрудникъ "Truth" замѣтилъ его и поднялъ исторію въ видахъ предостереженія публики. "Съ перваго дня напечатанія этого объявленія я сталъ слѣдить за этой особой,-- пишетъ сотрудникъ "Truth",-- и въ интересахъ моихъ наблюденій, двѣ дамы и одинъ господинъ, несмотря на то, что все это ихъ страшно возмущало, вошли съ ней въ сношенія. Они отправились въ домъ этой женщины, небольшой особнякъ съ садикомъ передъ нимъ, помѣщающійся въ уединенной мѣстности. Мистриссъ Пирсъ около 50 лѣтъ. Это коренастая женщина, не особенно симпатичной наружности. По ея письмамъ и разговору замѣтно, что она не получила хорошаго воспитанія. Лучшимъ критеріемъ образовательнаго ея ценза служатъ ея письма. Нѣсколько недѣль тому назадъ, она написала одной знакомой сотрудника "Truth", которая справлялась у ней, не возьметъ-ли она на себя исправленіе одной строптивой семнадцатилѣтней дѣвушки, слѣдующее письмо: "Никакъ не могу отвѣчать на ваше письмо, какъ мнѣ желательно, безъ того, чтобы не вдаться въ подробности. Если докторъ полагаетъ, что это неизлечимый недостатокъ, въ такомъ случаѣ я поступлю согласно моему опыту и глубокому изученію. Если вы пришлете мнѣ положенный гонораръ въ 5 шиллинговъ и марку для отвѣта, а также сообщите о самомъ фактѣ и болѣе подробныхъ его симптомахъ, то я дамъ вамъ письменный совѣтъ и наставленіе, какъ вамъ поступать въ данномъ случаѣ. Остаюсь, сударыня, покорной вашей слугой Маделена С. Пирсъ".
   Слѣдующее письмо къ одному господину, обратившемуся къ ней по порученію сотрудника "Truth" съ просьбой дать ему указаніе, что ему дѣлать съ своей невоспитанной четырнадцатилѣтней дочкой, оставшейся безъ матери,-- своимъ содержаніемъ ближе рисуетъ эту отвратительную вѣдьму:
   "Милостивый государь! Благодарю васъ за ваше письмо со вложеніемъ. Я опечалена вѣстью, что у васъ строптивое дитя. Мой совѣтъ -- задать ей хорошую порку -- хорошей березовой розгой или чѣмъ-нибудь другимъ. Но въ виду того, что это дѣвочка, самому вамъ за это дѣло приняться невозможно. Было бы нѣчто невѣроятное, если бы мнѣ не удалось сдѣлать изъ нея добрую, послушную дѣвочку... Съ ней надо обращаться, какъ съ ребенкомъ. Дѣвочки ея возраста въ настоящее время считаютъ себя взрослыми дамами и знаютъ больше старухъ. Не знаю, какая у васъ обстановка, и можете ли вы исправить ее дома, но я могла бы взять ее къ себѣ для тѣлеснаго наказанія, чтобы она провела 1--3 недѣли у меня. Я женщина среднихъ лѣтъ и принимаю всегда только по одной воспитанницѣ. Она встрѣтитъ доброе и настойчивое обхожденіе. Молитва вечеромъ и утромъ, посѣщеніе церкви или капеллы по воскресеньямъ...
   Затѣмъ слѣдуютъ указанія на счетъ цѣны, помѣстительности дома и желанія личныхъ переговоровъ. Письмо заключается словами: "Моя система исцѣлять, а не убивать".
   Личные переговоры состоялись затѣмъ въ домѣ "дочери пастора", гдѣ, повидимому, живутъ только она и какой-то пожилой мужчина. Никто не попадаетъ въ домъ, не уплативъ своихъ 5 шиллинговъ за личные переговоры.
   При свиданіи съ повѣреннымъ сотрудника "Truth" г-жа Пирсъ вполнѣ откровенно распространилась о подробностяхъ гнуснаго своего промысла. Она разсказала, что главная ея кліентура въ Лондонѣ, куда ее приглашаютъ для наказанія мальчиковъ и дѣвочекъ, причемъ она орудуетъ березовой розгой, которую сама и доставляетъ. Но, при желаніи, у нея имѣется также и кожаная плеть, хотя она предпочитаетъ березовую розгу, которая здоровѣе и дѣйствительнѣе. Каждую операцію, впрочемъ, она начинаетъ, ударяя голой рукой. Интервьюеръ выразилъ сомнѣніе насчетъ дѣйствительности ударовъ рукой плашмя. Г-жа Пирсъ предложила ему вытянуть свою руку. И она такъ сильно ударила по ней, что вторичнаго удара онъ не пожелалъ. Онъ рѣшился испробовать на своей рукѣ также и березовую розгу и говоритъ, что сожалѣетъ бѣднаго ребенка, которому попадетъ хотя-бы одинъ подобный ударъ. А минимальное число ударовъ мистриссъ Пирсъ -- 8 рукой и затѣмъ 16 розгой. Число послѣднихъ можетъ доходить до 25. Относительно modus operandi она повѣдала возмутительнѣйшія подробности. Она разсказала, что недавно высѣкла одну двадцатилѣтнюю дѣвушку пять разъ въ теченіе двухъ недѣль. На вопросъ, не оказываютъ-ли иногда такія великовозрастныя дѣвушки сопротивленія,-- она отвѣтила: "О, конечно! Недавно одна восемнадцатилѣтняя дѣвушка такъ ударила меня по лицу, что и до сихъ поръ слѣды есть. Ta же дѣвушка зашибла мнѣ сгибъ между плюсной и голенью, такъ что я и по сейчасъ хромаю". Послѣ этого опыта она запаслась наручниками и наколѣнниками. Подвергающейся сѣченію вокругъ живота обвязываютъ ремень, а если она кричитъ, то ротъ ей затыкаютъ шерстяной подушкой въ шелковой наволочкѣ. Случается, что во время экзекуціи съ наказуемой дѣлается истерика. Но мистриссъ Пирсъ полагаетъ въ такихъ случаяхъ достаточнымъ глотокъ воды или стаканъ лимонаду. По ея мнѣнію, желательно нѣкоторое время продержать наказанную связанною въ стоячемъ положеніи, чтобы послѣ экзекуціи кровь не прилила къ головѣ. У сѣкуторши имѣется и другое лучшее успокоительное средство. Пока наказанная стоитъ, дрожа, въ углу, она читаетъ ей главу изъ Библіи. "Я всегда ношу Библію свою при себѣ", объявила она. Интервьюеръ видѣлъ груды писемъ на письменномъ столѣ сѣкуторши, свидѣтельствующія объ обширной ея кліентурѣ по всему Лондону и окрестностямъ. Horrible dictu!"
   Въ началѣ эта мегера ограничивала отправленіе гнусной своей профессіи мальчиками и дѣвочками. И только недавно, какъ значится въ объявленіи, она стала сѣчь и взрослыхъ мужчинъ.
   Самый фактъ возможности существованія сѣкуторши по профессіи на потребу лондонскихъ семей бросаетъ, во всякомъ случаѣ, яркій свѣтъ на англійскій общественный бытъ. Кто можетъ утверждать, что эта мегера въ Англіи единственная въ своемъ родѣ. Только, можетъ быть, не всѣ онѣ печатаютъ объявленія о себѣ. Да, пожалуй, онѣ и не нуждаются въ объявленіяхъ. Семьи рекомендуютъ ихъ другъ другу, какъ это дѣлается по отношенію въ портнихамъ или бѣлошвейкамъ.

Ѳ. Б.

"Вѣстникъ Иностранной Литературы", No 11, 1893

   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru