Брикнер Александр Густавович
Россия и Дания при императрице Екатерине I

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Россія и Данія при императрицѣ Екатеринѣ I *).

(По документамъ датскаго архива).

*) Русская Мысль, кн. III.

VI. Невозможность войны.-- Раздоръ между Меншиковымъ и герцогомъ гольштинскимъ.-- Появленіе англійскаго флота.-- Недоразумѣнія между Швеціей и Россіей.

   Опасность, грозившая Даніи, обусловливалась, главнымъ образомъ, согласіемъ, господствовавшимъ нѣкоторое время между Меншиковымъ и герцогомъ гольштинскимъ. Однако, нельзя было ожидать, чтобъ это согласіе было продолжительнымъ. Воцареніе Екатерины, правда, состоялось благодаря совмѣстному дѣйствію Бассевича и Меншикова. Поэтому герцогъ и князь, интересы которыхъ шли сначала рука объ руку, были союзниками. Вскорѣ, однако, между ними должно было возникнуть соперничество. Императрица не могла вполнѣ равномѣрно обращать вниманіе на своего зятя и на своего стараго пріятеля. Можно было ожидать непріятностей между этими тремя лицами. Многіе вельможи ненавидѣли князя и старались вредить ему въ глазахъ Екатерины.
   Кампредонъ разсказываетъ о слѣдующемъ эпизодѣ, случившемся въ самомъ началѣ этого царствованія. Однажды Апраксинъ сказалъ Екатеринѣ, что Меншиковъ начинаетъ черезъ-чуръ выдвигаться впередъ, что его надменность оскорбляетъ его товарищей и что поэтому онъ, адмиралъ, умоляетъ императрицу заставить князя держаться, согласно своему долгу, въ границахъ равенства съ прочими сенаторами, а не выдѣляться, какъ онъ это дѣлаетъ. "Простъ же ты,-- отвѣтила императрица адмиралу,-- если думаешь, будто я позволю Меншикову пользоваться хоть единою капелькой моей власти. Я этого человѣка знаю лучше васъ; ты и твои товарищи только и дѣлали, что преслѣдовали его; я его поддерживала изъ жалости, а подчасъ и для того, чтобы защитить его отъ несправедливости и отъ насилія", и проч. {Донесеніе Кампредона отъ 17 февраля 1725 г. въ Сборникѣ Ист. Общества, LVIII, стр. 11.}
   При всемъ томъ, однако, Меншиковъ имѣлъ сильное вліяніе на Екатерину. Когда въ апрѣлѣ 1725 г. происходило столкновеніе между княземъ и Ягужинскимъ и послѣдній за это былъ удаленъ отъ двора, Вестфаленъ сожалѣлъ объ этомъ эпизодѣ, потому что Ягужинскій отстаивалъ сохраненіе благопріятныхъ сношеній между Даніей и Россіей, а Меншиковъ, который, по словамъ датскаго дипломата, стоялъ "во главѣ всѣхъ дѣлъ" {"Menzikow se trouve à présent à la tête de toutes les affaires". Донесеніе отъ 6 (17) апрѣля 1725 г.}, ненавидѣлъ, Данію и, "по глупости своей и не понимая сущности дѣла" {"Par bêtise et sans approfondir ce qu'il y a de menaèant dans les vues holstinoises".}, поддерживалъ планы герцога гольштинскаго.
   И правда, между тѣмъ какъ другіе государственные люди не одобряли, въ сущности, сильной протекціи, оказанной Екатериной герцогу Карлу-Фридриху, Меншиковъ пока отстаивалъ интересы гольштинскіе, не понимая, что эти интересы не имѣли ничего общаго съ интересами Россіи {Донесеніе Вестфалена отъ 24 іюля (4 августа) 1725 г.}. Вотъ почему Вестфаленъ надѣялся, что противники Меншикова помѣшаютъ ему и гольштинцамъ вовлечь Россію въ войну. Датскій дипломатъ даже прямо ожидалъ возстанія противъ Екатерины за то, что она руководствовалась совѣтами фаворита и иностранцевъ {Qu'elle s'est laissé séduire par son favori et par la bande étrangère". Донесеніе отъ 11 (22) декабря 1725 г.}. "Пая Меншикова ненавистно большей части народа и въ особенности русскому дворянству",-- писалъ Вестфаленъ въ началѣ 1726 г. {"Les extravagances produiront quelque révolution" и пр. Донесеніе отъ 4 (15) января 1726 г.}.
   Между тѣмъ, власть Меншикова усиливалась. "Царица боится Меншикова",-- сказано въ письмѣ австрійскаго дипломата, графа Рабутина, къ Евгенію Савойскому {См. мою статью въ Вѣстникѣ Европы 1894 г. январь, стр. 118.}. "При надменности герцога и князя доброе согласіе между ними продолжаться не будетъ",-- доносилъ Вестфаленъ въ мартѣ 1726 г. Однажды они сильно столкнулись, наговорили другъ другу въ пьяномъ видѣ рѣзкостей. Непріятность вышла по слѣдующему случаю. На какомъ-то праздникѣ пили за здоровье андреевскихъ кавалеровъ. Спрашивалось, кому приходилось благодарить за этотъ тостъ. Поспоривъ объ этомъ съ герцогомъ, Меншиковъ удалился, но сказалъ при этомъ Бассевичу, что имѣетъ полную власть расплатиться съ герцогомъ, занимая первое мѣсто возлѣ государыни {Донесеніе Вестфалена отъ 12 (23) марта 1726 г.: "Ils se sont chamaillés comme des écoliers jusque là d'être obligés de se retirer après avoir poussé de fortes menaces". Въ донесеніи отъ 22 марта (2 апрѣля) 1726 г., что князь и герцогъ наговорили другъ другу "de petites vérités un peu choquantes". Слова Меншикова къ Бассевичу: "Je sais qu'il y a une fort grande différence entre le duc de Holstein et moi, mais il faut que ce duc sache, que jé suis celui qui avec sa czarienne gouverne tout l'empire de la Russie et que jé suis suffisamment en état de lui faire du bien et du mal".}.
   Меншикову сильно не нравилось около этого же времени, что герцогъ занималъ видное мѣсто во вновь учрежденномъ верховномъ тайномъ совѣтѣ, что онъ участвовалъ во всѣхъ засѣданіяхъ и вмѣшивался во всѣ дѣла {"II s'ingère à tout ce qui vient sur le tapis, s'efforèant de faire valoir ses sentiments".}. Вестфалену разсказывали, что князь мечталъ о томъ, какъ бы исключить герцога изъ совѣта, и неосторожно говорилъ объ этомъ предметѣ съ Шафировымъ, который сообщилъ объ этомъ Бассевичу. Вышла непріятность, такъ какъ Бассевичъ, разумѣется, началъ шумѣть и отстаивать права и интересы герцога. Меншиковъ вспыхнулъ и требовалъ удаленія Шафирова въ Архангельскъ подъ предлогомъ возстановленія тамъ торговли и китоловства. Шафирову было приказано не вмѣшиваться подъ страхомъ смертной казни въ дѣла. Всѣ старанія задѣтаго за живое герцога спасти Шафирова отъ почетной ссылки оставались безуспѣшными. Воля Меншикова была исполнена.
   Въ маѣ вражда между Меншиковымъ и княземъ усилилась по слѣдующему поводу. Изъ Стокгольма было получено извѣстіе, что на Швецію для военныхъ дѣйствій разсчитывать нельзя. Даже самъ Седергіельмъ, вернувшись въ Стокгольмъ, убѣдился въ невозможности вовлечь Швецію въ войну и писалъ герцогу Карлу-Фридриху о необходимости отложить походъ до 1727 года. Вестфаленъ доносилъ своему двору о страшномъ раздраженіи герцога по этому поводу. Неистовство его доходило до того, что онъ разорвалъ на себѣ одежду и даже бѣлье {"Qu'il s'est déchiré les habits jusqu'à la chemise". Донесеніе отъ 24 мая (4 іюня) 1726 г.}. Къ тому же, около этого времени опять случился пожаръ на галерной верфи; сгорѣло нѣсколько судовъ, особенно пропало множество такелажа. Вестфалену говорили подкупленные имъ агенты, что всего можно было послѣ этого несчастія вооружить 15 галеръ, не болѣе {Тамъ же.}. Меншиковъ, благодаря всему этому, предлагалъ также отложить походъ до слѣдующаго года и употребить приготовленныя къ походу войска для постройки Ладожскаго канала {Донесеніе отъ 14 (25) мая 1726 г.}. Карлъ-Фридрихъ спорилъ, называлъ князя невѣждою, упрекалъ его въ томъ, что онъ не имѣетъ никакого понятія о дѣлахъ политическихъ.
   Такимъ образомъ, въ ту самую минуту, когда можно было ожидать нападенія на Данію и въ Кронштадтѣ находилось 40,000-мое войско, готовое къ отплытію, война сдѣлалась невозможною. Остерманнъ, какъ кажется, все еще надѣялся принудить Швецію къ участію въ войнѣ; между нимъ, Карломъ-Фридрихомъ и Бассевичемъ происходили нѣсколько дней сряду по нѣскольку часовъ тайныя бесѣды объ осуществленіи проектовъ гольштинцевъ. Но вскорѣ оказалось, что никакой опасности для Даніи не существовало. Вестфаленъ доносилъ въ Копенгагенъ, что теперь можно прямо смѣяться надъ вооруженіемъ Россіи, особенно въ виду соединенія датской эскадры съ англійскимъ флотомъ для военной демонстраціи въ Балтійскомъ морѣ противъ Россіи {Донесеніе отъ 14 (25) мая 1726 г.}.
   Франція и Англія препятствовали нарушенію мира на Сѣверѣ. Кампредонъ долженъ былъ покинуть Россію безъ прощальной аудіенціи, благодаря тому, что онъ въ нѣсколько рѣзкихъ выраженіяхъ требовалъ объясненій о вооруженіи Россіи {По крайней мѣрѣ, Куракинъ обвинялъ его въ слишкомъ рѣзкомъ образѣ дѣйствій. См. донесеніе Вестфалена отъ 21 мая (1 іюня) 1726 г.}. А. П. Бестужевъ сообщилъ своему двору изъ Копенгагена о пріѣздѣ туда изъ Англіи лорда Гленоски съ проектомъ атаковать Кроншлотъ {Донесеніе Вестфалена отъ 17 (28) мая 1726 г.}. "Все теперь устроилось въ нашу пользу, -- писалъ Вестфаленъ 28 мая (8 іюня).-- Меншиковъ относится къ герцогу совсѣмъ иначе, какъ прежде; Россія принуждена думать о мѣрахъ обороны противъ Англіи; герцогъ гольштинскій очень недоволенъ, однако, русскіе большею частью весьма рады".
   "Меншиковъ,-- доносилъ баронъ Седеркрейцъ своему двору въ іюлѣ,-- теперь занятъ проектомъ поѣздки въ Ригу; онъ ныньче сосредоточиваетъ въ своихъ рукахъ всю власть и выказываетъ необычайную рабочую силу" {Донесеніе Седеркрейца отъ 8 іюня 1726 г., въ стокгольмскомъ архивѣ.}. Дѣло въ томъ, что князь въ это время надѣялся сдѣлаться герцогомъ курляндскимъ. Благодаря этому, вопросъ о Шлезвигѣ и о принужденіи Даніи удовлетворить герцога отошелъ на задній планъ. Вестфаленъ хорошо понималъ, что честолюбивые проекты Меншикова должны были открыть бездну между герцогомъ и княземъ. Данія въ свою очередь ничего не имѣла противъ избранія Меншикова въ герцоги курляндскіе, тѣмъ менѣе, что это дѣло легко могло вовлечь Россію въ разныя затрудненія и отвлечь вниманіе этой державы отъ Даніи {Донесеніе Вестфалена отъ 22 іюня (3 іюля) 1726 г.}. Вліяніе князя на императрицу въ это время было гораздо сильнѣе вліянія на нее герцога гольштинскаго {"Menzikoff fait de la czarienne absolument ce qu'il veut", сказано въ донесеніи Вестфалена отъ 2 (13) іюля 1726 г.}. Изъ другихъ источниковъ, а именно изъ документовъ вѣнскаго архива, мы знаемъ, въ какой мѣрѣ вопросъ о Курляндіи содѣйствовалъ усиленію вражды между Меншиковымъ и Карломъ-Фридрихомъ и какимъ образомъ споръ, возникшій между партіей гольштинской и княземъ, былъ рѣшенъ въ пользу князя {См. мою статью объ Екатеринѣ I въ Вѣстникѣ Европы, январь 1894 г., стр. 131--148: Курляндскій вопросъ.}.
   Шведскій дипломатъ доносилъ своему двору еще въ апрѣлѣ: "Здѣсь опасаются прибытія англійскаго флота и отъ него враждебныхъ дѣйствій; этимъ разстраиваются здѣшніе проекты. Русскій флотъ даже долженъ будетъ отказаться отъ прогулки по Балтійскому морю" {Донесеніе отъ 15 апрѣля 1726 г., въ стокгольмскомъ архивѣ.}. Въ маѣ Седеркрейцъ доносилъ: "Датскій фрегатъ присоединился къ англійскому флоту. Очевидно, Англія хочетъ сѣять раздоръ между Швеціей и Россіей" {Донесеніе отъ 20 мая 1726 г., въ стокгольмскомъ архивѣ.}.
   О впечатлѣніи, произведенномъ въ Копенгагенѣ появленіемъ англійскаго флота на датскихъ водахъ, Бестужевъ доносилъ слѣдующее. Король и весь дворъ чрезвычайно обрадовались гостямъ, избавлявшимъ ихъ отъ безпокойства насчетъ прогулки русскаго флота. Бестужевъ, встрѣтившись съ ганноверскимъ министромъ Ботмаромъ, спросилъ его: "Зачѣмъ теперь флотъ сюда пришелъ? Развѣ гдѣ-нибудь война?" -- "Въ Петербургѣ дѣлаются большія военныя приготовленія",-- сказалъ Ботмаръ. Бестужевъ отвѣчалъ ему, что, по адмиралтейскому уставу Петра Великаго, треть флота ежегодно должна выходить въ море для упражненій. "Вездѣ слышно объ угрозахъ, которыя переносить нельзя",-- возразилъ Ботмаръ. Бестужевъ доносилъ въ Петербургъ, что съ появленіемъ англійскаго флота всѣ стали чуждаться его, резидента, какъ зачумленнаго {Соловьевъ: "Исторія Россіи", т. XIX, стр. 74.}.
   Извѣстіе о появленіи англійскаго флота около береговъ Даніи возбудило сильное безпокойство въ Петербургѣ. Въ засѣданіи верховнаго тайнаго совѣта 16 мая 1726 г. было рѣшено принять нѣкоторыя мѣры для обороны Кронштадта и Ревеля. Было приказано, "ежели бы паче чаянія англійскій флотъ сталъ бомбардировать Ревель, то въ такомъ случаѣ корабли въ этой гавани прорубить и потопить" {Сб. Ист. Общ., т. LV, стр. 290--291.}. Въ началѣ іюня допрашивали въ военной коллегіи разныхъ моряковъ, прибывшихъ въ Россію и видѣвшихъ въ Копенгагенѣ и у острова Борнгольма датскій и англійскій флоты. Такимъ образомъ, въ Петербургѣ узнали, что въ Даніи готовили значительное число военныхъ кораблей къ походу, что тамъ ожидали прибытія сильнаго голландскаго флота, что англійскій флотъ уже находился при островѣ Гохландѣ и пр. {См. протоколы допросовъ моряковъ въ Сборникѣ Истор. Общ., т. LV, стр. 349--351.}.
   Между тѣмъ, англійскій флотъ и датская эскадра появились у Балтійскаго порта или Рогервика. Хотя можно было ожидать, что они станутъ довольствоваться демонстраціей, въ Ревелѣ была построена батарея для 50 пушекъ {Донесеніе Седеркрейца отъ 10 іюня 1726 г., въ стокгольмскомъ архивѣ.}. Между бумагами Вестфалена въ копенгагенскомъ архивѣ находится русская дипломатическая нота отъ 8 іюля 1726 г., въ которой петербургскій кабинетъ отвѣчалъ на вопросъ Вестфалена о вооруженіи Россіи. Тутъ сказано, между прочимъ, что этотъ вопросъ "явился императрицѣ не инако, какъ зѣло удивителенъ", и что она "почла бы за непристойно въ предвоспріятія чужихъ державъ вмѣшиваться и о вооруженіи вопрошать". Впрочемъ, русское правительство, все-таки, считало нужнымъ дать объясненіе о причинахъ вооруженія русскаго флота: "Нѣтъ другой причины вооруженія, какъ по примѣру супруга ея величества содержать флотъ въ добромъ состояніи для безопасности государства". За то въ этой же нотѣ русскій кабинетъ жаловался на появленіе датской эскадры вмѣстѣ съ великобританскою въ Финскомъ заливѣ {Документъ подписанъ канцлеромъ графомъ Головкинымъ.}.
   Около этого времени распря между герцогомъ голштинскимъ и княземъ Меншиковымъ могла сдѣлаться роковою для послѣдняго. Произвольный образъ дѣйствій князя въ Ригѣ и Митавѣ, гдѣ онъ добивался для себя герцогства Курляндскаго, вызвалъ сильное раздраженіе въ лагерѣ его противниковъ. Была учреждена коммиссія для обсужденія вопроса о поступкахъ Меншикова. Можно было ожидать, что герцогъ возьметъ верхъ надъ княземъ. Критическое положеніе, въ которомъ находился Меншиковъ, относится къ концу іюля и къ началу августа. Однако, онъ даже и въ это время оставался самымъ вліятельнымъ лицомъ, и, наконецъ, Екатерина приказала прекратить занятія по вопросу о курляндскомъ дѣлѣ, и Меншиковъ былъ сильнѣе прежняго {См. мою статью: Екатерина I въ Вѣстникѣ Европы 1894 г., январь, стр. 144--146.}.
   Тогда-то именно Меншиковъ, въ присутствіи адмирала Сиверса, сказалъ въ разговорѣ съ нѣкоторыми лицами: "Если бы даже мы были столь глупы поссориться съ нашими старыми пріятелями, англичанами и датчанами, изъ-за принца, котораго интересы не имѣютъ ничего общаго съ нашими интересами {"Un prince qui nous est tout-à-faîr étranger".}, мы постараемся, во всякомъ случаѣ, пристроить его въ Швецію; пусть онъ останется тамъ и оставитъ насъ въ покоѣ". Сиверсъ поэтому совѣтовалъ Вестфалену бывать почаще у Меншикова и стараться повліять на него для поддержанія интересовъ Даніи. Датскій дипломатъ, донося объ этомъ королю, писалъ: "Это благодѣяніе Божіе, оказанное вашему величеству" {"C'est un coup du ciel en faveur de V. М.". Донесеніе отъ 10 (21) сентября 1726 г.}.
   Вскорѣ послѣ этого Вестфаленъ побывалъ у Меншикова и выразилъ ему крайнее свое сожалѣніе о томъ, что князь не сдѣлался герцогомъ курляндскимъ; при этомъ датскій дипломатъ выставлялъ на видъ, что должно приписывать неудачу кандидатуры Меншикова кознямъ герцога Карла-Фридриха въ самой Польшѣ. Наконецъ Вестфаленъ увѣрялъ князя въ томъ, что если король датскій при какомъ бы то ни было случаѣ могъ быть полезнымъ Меншикову, содѣйствуя упроченію его положенія и величія его семейства, онъ это сдѣлалъ бы съ большимъ удовольствіемъ. Князь говорилъ о своей преданности датскому королю, о неблагодарности и интригахъ герцога гольштинскаго и о своемъ намѣреніи расплатиться съ нимъ какъ слѣдуетъ. Сообщая обо всемъ этомъ королю, Вестфаленъ обѣщалъ съ своей стороны всѣми мѣрами стараться разжечь ненависть Меншикова въ отношеніи къ герцогу {Донесеніе отъ 17 (28) сентября 1726 г.}. Немного позже, въ разговорѣ съ однимъ изъ кавалеровъ герцога, графомъ Бои де, замѣтилъ, что онъ намѣренъ положить конецъ всѣмъ интригамъ, имѣющимъ цѣлью вовлечь императрицу въ войну, совсѣмъ чуждую интересамъ Россіи, и что онъ постарается удалить отъ двора всѣхъ лицъ, подкупленныхъ другими державами, наприм., госпожу Крамеръ, которая отъ шведскаго правительства получила тысячу червонцевъ {Донесеніе Вестфалена отъ 24 сентября (5 октября) 1726 г.}. Въ октябрѣ Меншиковъ, бесѣдуя съ Вестфаленомъ, замѣтилъ, что онъ, съ цѣлью противодѣйствовать гольштинскому герцогу, устроитъ дѣло такъ, чтобы въ слѣдующемъ году не было никакого вооруженія флота. Вестфаленъ былъ очень доволенъ этою усилившеюся враждой между княземъ и герцогомъ и не упускалъ ни одного случая, чтобы воспользоваться этимъ раздоромъ для интересовъ Даніи {Донесеніе отъ 15 (26) октября 1726 г.: "Je ne manque pas de cultiver cette mauvaise volonté contre le duc de Holstein, en attisant le peu qu'il me sera possible le feu de cette discorde salutaire; cela contribuera à donner au jeu du duc de Holstein cette malheureuse issue que tout bon coeur danois lui doit souhaiter".}.
   Такимъ образомъ положеніе Даніи улучшилось; Опасность, грозившая ей со стороны Россіи, исчезала по мѣрѣ того, какъ росла непріязнь между княземъ и герцогомъ. Съ особеннымъ удовольствіемъ Вестфаленъ въ позднѣйшихъ своихъ депешахъ сообщалъ разныя частности о совсѣмъ натянутыхъ отношеніяхъ между зятемъ императрицы и Меншиковымъ {Донесеніе отъ 29 октября (9 ноября) 1726 г.}, и о томъ, что даже гольштинскій министръ Бассевичъ дѣйствовалъ въ пользу сохраненія мира между герцогомъ и Даніею {Донесеніе отъ 7 (18) января 1727 г.}.
   Не даромъ Вестфаленъ уже и прежде высказывалъ свое убѣжденіе въ томъ, что Россія не рѣшится предпринять что-либо противъ Даніи безъ участія Швеціи. Въ продолженіе всего 1726 г. онъ съ удовлетвореніемъ слѣдилъ за рѣшеніемъ нѣкотораго раздраженія между Швеціей и Россіей, благодаря тому обстоятельству, что партія герцога Карла-Фридриха въ Стокгольмѣ оказывалась слабѣе партіи королевской. Вотъ почему положеніе русскихъ дипломатовъ въ Стокгольмѣ въ это время, Головина, а затѣмъ B. М. Долгорукаго, не было выгоднымъ. Въ Швеціи не одобряли вооруженія русскаго флота весной 1726 г. {Сбор. Ист. Общ., т. LV, стр. 273.} Когда туда прибылъ Долгорукій и потребовалъ конференціи, то для переговоровъ съ нимъ назначили людей противной партіи, которые спрашивали: для чего въ нынѣшнемъ году такъ сильно вооружили русскій флотъ и зачѣмъ приведено 40,000 войска въ Петербургъ? Шведы жаловались, что слышали не только словесныя, но и письменныя угрозы со стороны русской государыни {Соловьевъ: "Исторія Россіи", т. XIX, стр. 66.}.
   Всѣми мѣрами с.-петербургскій кабинетъ старался воспрепятствовать тому, чтобы Швеція приступила къ ганноверскому союзу. Для этой цѣли отправляли въ Стокгольмъ значительныя суммы денегъ, чтобы подкупить членовъ сейма {Сбор. Ист. Общ., т. LV, стр. 423 и 467--468.}. Въ верховномъ тайномъ совѣтѣ часто обсуждался вопросъ, какъ поступать съ Швеціей. Рѣшено было въ конференціи съ Седекрейцомъ "учинить ему сильные выговоры, что они (шведы) противно своихъ обѣщаній и трактату поступаютъ" {Сбор. Ист. Общ., т. LV, стр. 463. Докладная записка верховнаго тайнаго совѣта отъ 14 іюня 1727 г.}. Въ августѣ верховный тайный совѣтъ постановилъ: "Ежели они (шведы) отъ насъ отступятъ и къ сторонѣ англійской склонятся, то тогда объявить имъ, что ея императорское величество принуждена будетъ принять иныя мѣры и тогда возможно уже будетъ и съ другими согласиться" {Сбор. Ист. Общ. LVI, стр. 27.}.
   Вестфаленъ всѣмъ этимъ былъ очень доволенъ. Швеція приступила къ ганноверскому союзу. Недоразумѣнія между стокгольмскимъ и петербургскимъ дворами усиливались. О совмѣстныхъ дѣйствіяхъ Россіи и Швеціи противъ Даніи нельзя было и думать {Донесеніе отъ 14 (25) января и отъ 15 (26) апрѣля 1727 г.}.
   Осенью 1726 г. англійская эскадра возвратилась, не тронувши ни русскаго флота, ни русскихъ гаваней. Это обстоятельство и союзъ Россіи съ Австріей удержали Данію отъ приступленія къ ганноверскому союзу. Когда весной 1727 г. англійская эскадра опять появилась на датскихъ водахъ и англійскій адмиралъ требовалъ, чтобы датскій флотъ соединился съ его флотомъ, то получилъ отказъ; при этомъ Бестужевъ узналъ о донесеніяхъ Вестфалена изъ Петербурга, что съ русской стороны не будетъ противъ Даніи никакого непріятельскаго поступка {Соловьевъ: "Исторія Россіи", т. XIX, стр. 77. Донесеніе Вестфалена отъ 7 (18) февраля 1727 г.}.
   

VII. Петръ Алексѣевичъ.

   "Безъ вражды между Меншиковымъ и герцогомъ Карломъ-Фридрихомъ мы (датчане) находились бы въ самомъ неловкомъ положеніи",-- писалъ Вестфаленъ весною 1726 г. {Донесеніе отъ 9 (20) мая 1727 г.}, когда уже не было никакой опасности для Даніи со стороны Россіи. Меншиковъ взялъ верхъ надъ герцогомъ гольштинскимъ. Благодаря этому рушились планы послѣдняго отнять у Даніи Шлезвигъ. Вообще положеніе герцога при русскомъ дворѣ измѣнилось совершенно. Кандидатура на престолъ великаго князя Петра Алексѣевича лишила его, въ концѣ-концовъ, возможности долѣе оставаться въ Россіи.
   По случаю воцаренія Екатерины I, о правахъ на престолъ великаго князя говорили лишь очень немногіе -- осторожно и робко {Донесеніе Вестфалена отъ 30 января (10 февраля) 1725 г.}. Австрійскій дипломатъ Гогенгольцъ указывалъ тогда на условія брачнаго договора несчастнаго царевича Алексѣя съ вольфенбютельскою принцессой, въ силу котораго дѣти отъ этого брака должны были имѣть право на престолъ; Гогенгольцъ выставлялъ на видъ, что императоръ Карлъ VI едва ли согласится признать Екатерину императрицею и станетъ дѣйствовать въ пользу правъ своего племянника, великаго князя Петра Алексѣевича {Донесеніе Вестфалена отъ 20 февраля (3 марта) 1725 г.: "que l'Empereur n'acquiescerait pas à ce qui s'est passé isi depuis la mort du czar?}. Дѣло дошло до того, что въ Россіи начали думать о возможности войны съ Австріей, объ отправленіи войска къ юго-западнымъ границамъ для обороны. Екатерина объявила, что, въ случаѣ надобности, она готова самолично стать во главѣ войска и флота для защиты своихъ правъ на престолъ {Донесеніе Вестфалена отъ 20 февраля (3 марта) 1725 г.}.
   Въ сущности, никакой опасности разрыва между Россіей и Австріей не было. Никто не отстаивалъ правъ великаго князя на престолъ. Былъ составленъ проектъ брака Петра Алексѣевича съ младшею дочерью Екатерины, Натальей Петровной, для примиренія интересовъ обѣихъ линій царствующаго дома {Донесеніе Вестфалена отъ 6 (17) марта 1725 г.: "mais bien certain est-il que cette insinuation autrichienne n'а point été goûtée déjà du vivant du défunt monarque".}, однако, молодая принцесса скончалась въ самомъ началѣ царствованія Екатерины, и ея погребеніе происходило даже вмѣстѣ съ погребеніемъ Петра Великаго. О правахъ великаго князя при дворѣ также не говорили. Всѣ тѣ люди, которые участвовали въ слѣдствіи, произведенномъ надъ царевичемъ Алексѣемъ въ 1718 году, не желали объявленія его сына наслѣдникомъ престола, тогда какъ можно было считать вѣроятнымъ рано или поздно воцареніе одной изъ дочерей Екатерины или герцога голштинскаго. Даже Остерманнъ, никогда не относившійся враждебно къ погибшему въ 1718 году царевичу, считалъ удобнѣе пристать къ голштинской партіи {Донесеніе отъ 27 марта (7 апрѣля) 1725 г.}.
   Такимъ образомъ, дѣти царевича находились въ крайне невыгодномъ положеніи. Популярность, которою они пользовались въ народѣ, не приносила имъ никакой пользы {"Les pauvres orphelins du Czarowitz ont bien pour eux le corps do la plus saine partie de la nation, mais non pas la plus agissante". Донесеніе Вестфалена отъ 27 марта (7 апрѣля) 1725 г.}. И фельдмаршалъ Голицынъ, находившійся во главѣ войска въ Украйнѣ, не отстаивалъ правъ великаго князя, котораго обходили при раздачѣ орденовъ и за здоровье котораго пили при дворѣ безъ пушечной пальбы {Донесеніе отъ 24 апрѣля (5 мая) и отъ 25 мая (5 іюня) 1725 г.}.
   Вестфаленъ всѣмъ этимъ былъ крайне недоволенъ, такъ какъ царствованіе тещи герцога гольштинскаго представляло собою опасность для Даніи. Его возмущало, очевидно, намѣреніе Екатерины и впредь не обращать вниманія на права Петра Алексѣевича {Донесеніе отъ 10 (21) іюля 1725 г.: "Der Vorsatz der Zarin den einzigen männlichen Stamen der czarischen Familie von der Reichssuccession aus zuschleissen".}. "Никто не заботится о бѣдномъ великомъ князѣ,-- сказано далѣе въ донесеніи Вестфалена,-- онъ находится въ рукахъ своихъ враговъ, которые играютъ съ нимъ, какъ кошка играетъ съ мышкой". Вестфаленъ сожалѣетъ о томъ, что, вѣроятно, ни Англія, ни Франція не станутъ дѣйствовать въ пользу Петра Алексѣевича. За то онъ ожидалъ, что австрійскій дипломатъ графъ Рабутинъ будетъ заботиться о судьбѣ племянника императора Карла. Бестужевы были расположены въ пользу Петра. Вестфаленъ доносилъ, что члены сената были недовольны воспитаніемъ Петра и что Екатерина, раздраженная этимъ, учредила верховный тайный совѣтъ съ цѣлью ограниченія значеніе сената, чтобы наказать сенаторовъ за вмѣшательство въ вопросъ о воспитаніи великаго князя {Донесеніе отъ 12 (23) февраля 1726 г. Причины учрежденія верховнаго тайнаго совѣта еще не достаточно извѣстны, поэтому разсказъ Вестфалена не лишенъ интереса.}.
   Въ какой-то газетѣ была въ это время напечатана замѣтка о дружескихъ сношеніяхъ между герцогомъ гольштинскимъ и великимъ княземъ. Вестфаленъ доносилъ, что всѣ эти разсказы были лишены основанія и что Карлъ-Фридрихъ никогда не гулялъ и не ѣздилъ съ Петромъ Алексѣевичемъ. Великій князь,-- доносилъ Вестфаленъ,-- лишь однажды побывалъ у герцога, по желанію императрицы, чтобы поздравить его послѣ бракосочетанія, а герцогъ никогда не бывалъ у великаго князя {Донесеніе Вестфалена отъ 30 октября (10 ноября) 1725 г.}. Вестфаленъ неоднократно занимался вопросомъ: что будетъ съ Петромъ въ случаѣ кончины Екатерины? Этотъ вопросъ казался особенно важнымъ въ виду общей ненависти, предметомъ которой служилъ Меншиковъ.
   Екатерина часто хворала. Преждевременная кончина ея могла повести къ безпорядкамъ. Однако, и при жизни ея могли случиться смуты. Не только Вестфаленъ, но и другіе дипломаты въ своихъ донесеніяхъ часто возвращались къ вопросу объ опасностяхъ, грозившихъ престолу императрицы. Вестфаленъ тотчасъ же послѣ воцаренія Екатерины ожидалъ волненій внутри государства {Донесеніе отъ 2 (13) марта 1735 г.: "Les affaires de cette monarchie se préparent en effet pour un grand orage d'intrigues, qui menacent le vaisseau de cet état d'une grande et dangereuse agitation".}. Появленіе самозванцевъ, выдававшихъ себя за царевича Алексѣя, могло быть отнесено къ такимъ случаямъ, доказывавшимъ шаткость положенія новаго правительства {Донесеніе Вестфалена отъ 23 марта (3 апрѣля) и отъ 23 ноября (4 декабря) 1725 г. Вестфаленъ при этомъ замѣтилъ, что онъ самъ видѣлъ въ 1718 году трупъ царевича.}. Вестфаленъ узнавалъ о пыткахъ и казняхъ, которымъ подвергали людей, недовольныхъ воцареніемъ Екатерины или позволявшихъ себѣ неблагопріятные отзывы о князѣ Меншиковѣ. Особенно страдали приверженцы Петра Алексѣевича {Донесеніе отъ 19 (30) іюля 1725 г.: "Oeffentlich darf sich nicht Niemand dem Grossfürsten favorahel zeigen, wo er nicht dem Tode in den Rachen laufen will. Wie es dem ganz neulich geschehen, dass einem Brigadier weil er sich nur discursive vernehmen lassen, dass dem Grossfürsten zu nahe geschehen, in hiesiger Festung Hände und Füsse und nachmals der Kopp abgeschlagen, seine Güter confiscirt und seine Familie ius Elend gejagt worden. Menzikoff lässt dergleichen Leute ihmen einzigen Leben, deren Güter kein meist zu theil werden".}.
   Вестфаленъ не только ожидалъ безпорядковъ въ пользу Петра II, но даже надѣялся на какой-либо переворотъ въ Россіи и уже въ 1725 году мечталъ о возможности той перемѣны формы правленія, которая состоялась въ 1730 году, къ величайшему удовольствію этого датскаго дипломата. Вотъ почему онъ съ большимъ вниманіемъ слѣдилъ за всѣми признаками оппозиціи противъ Екатерины и Меншикова и воспроизводилъ разные слухи о терроризмѣ, господствовавшемъ въ это время {Донесеніе отъ 5 (16) марта 1725 г. о подметномъ письмѣ, въ которомъ заключалась рѣзкая критика образа жизни Екатерины, ея воцаренія, ограниченія правъ сената и пр. Въ донесеніи отъ 26 марта (6 апрѣля) 1726 г. сказано: "C'est une véritable boucherie que les fréquents exécutions, qui se font dans la citadelle de cette capitale des prisonniers d'état, qui у sont conduits en foule de tous les coins de la Russie et у sont égorgés à la curtaine par semaine. le у а là ni qualité ni rang, ni âge, ni sexe qui exemple de la gehenne et de la mort, mais l'un et l'autre se fait à la sourdine, afin que le sujet de la puniton de ces misérables ne passe dans le coeur du peuple quelque impression redressante. Hier même deux femmes de généraux, une de brigadier, six autres femmes de colonel, lieutenant-colonel avec une douzaine de compagnardes, quatre princesses у bien comprises, qui ont eu l'imprudence de jaser contre la Czarienne, entrèrent appliquées à la question. Comme la porte du pardon ne s'ouvre guère à de crimes de pareille énormité, dont Menzikoff à la clef en garde, on croit du' elles passeront toutes ce pas". И въ средѣ военныхъ было мно"о недовольныхъ, жаловавшихся на вѣчныя войны, на обремененіе народа новыми налогами и пр. См. донесеніе Вестфалена отъ 9 (20) апрѣля 1726 г.}.
   И Вестфаленъ, и другіе современники считали тотчасъ же послѣ воцаренія Екатерины вѣроятнымъ, что она, какъ женщина, будетъ царствовать гораздо мягче Петра Великаго, крутыя мѣры котораго возбуждали ропотъ въ народѣ. Вскорѣ, однако, оказалось, что Екатерина весьма мало заботилась о дѣлахъ, предоставляя всю власть Меншикову, который именно слѣдовалъ примѣру Петра въ крутомъ обращеніи съ политическими преступниками. И баронъ Седеркрейцъ доносилъ своему двору объ арестованіи многихъ женщинъ за неосторожные разговоры, о наказаніи ихъ кнутомъ и о томъ, что въ публикѣ порицали неимовѣрную роскошь при дворѣ и пр. {Донесенія Седеркрейца и его отчетъ о пребываніи въ Россіи, въ стокгольмскомъ архивѣ.}
   Разница между терроризмомъ при Петрѣ Великомъ и Екатеринѣ I заключалась въ томъ, что царь-преобразователь имѣлъ въ виду интересы государства, тогда какъ Меншиковъ думалъ лишь о поддержаніи своего положенія ради частныхъ выгодъ. Вотъ почему онъ сначала дѣйствовалъ заодно съ герцогомъ гольштинскимъ, а затѣмъ мечталъ объ удаленіи изъ Россіи герцога Карла-Фридриха и дочерей Екатерины и о назначеніи наслѣдникомъ престола великаго князя, приверженцевъ котораго онъ столь жестоко преслѣдовалъ и кнутомъ, и плахою. Въ началѣ царствованія Екатерины говорить о правахъ Петра Алексѣевича считалось преступленіемъ, достойнымъ смертной казни; въ концѣ того же царствованія, т.-е. двумя годами позже, Меншиковъ считалъ выгоднымъ для себя дѣйствовать въ пользу великаго князя и мечталъ о бракѣ своей дочери съ будущимъ молодымъ государемъ. Послѣ того какъ осенью 1726 года его распря съ герцогомъ Карломъ-Фридрихомъ и его партіей по поводу курляндскаго дѣла кончилась рѣшительнымъ торжествомъ князя, онъ мечталъ лишь о томъ, какъ бы выпроводить герцога и его супругу изъ Россіи, давъ имъ значительную сумму денегъ и устроивъ судьбу Петра Алексѣевича, какъ будущаго зятя князя.
   Распря между княземъ и герцогомъ, понятно, служила предметомъ вниманія иностранныхъ державъ. Особенно въ Швеціи и въ Даніи слѣдили зорко за подробностями этого дѣла, такъ какъ вражда между самыми близкими императрицѣ людьми лишала Россію возможности вредить интересамъ этихъ державъ. Изъ донесеній Седеркрейца, хранящихся въ стокгольмскомъ архивѣ, и изъ донесеній Вестфалена въ копенгагенскомъ архивѣ видно, что удареніе на личные интересы зятя Екатерины и его стараго пріятеля, князя Меншикова, дорого обходилось Россіи и что другія державы легко могли воспользоваться этимъ для своихъ выгодъ въ ущербъ интересамъ Русскаго государства.
   Русскій дипломатъ въ Стокгольмѣ, В. Л. Долгорукій, писалъ, что въ Швеціи не боятся Россіи и не ожидали пагубныхъ послѣдствій за то, что Швеція приступила къ ганноверскому союзу. "Горнъ и его партія,-- сказано въ письмѣ Долгорукаго отъ 13 апрѣля 1727 г.,-- всякому внушаютъ, что за акцессію отъ стороны вашего величества ни малѣйшаго опасенія нѣтъ и впредь не будетъ; а нынѣ въ самомъ крайнемъ секретѣ мнѣ сказано, что шведскій министръ Седеркрейцъ въ реляціи своей писалъ, будто при дворѣ в. и. величества между нѣкоторыми изъ главныхъ особъ великія несогласія; ту его реляцію читали въ секретной коммиссіи, и король съ Горномъ и со всею его партіей очень обрадовались и разсуждаютъ, что по причинѣ этихъ несогласій ни малѣйшей опасности съ русской стороны коронѣ шведской быть не можетъ. Отъ другихъ слышу, что и въ частныхъ письмахъ о томъ сюда пишутъ, и это производитъ здѣсь немалую радость и безопасность".
   Впослѣдствіи {Какъ кажется, послѣ паденія Меншикова. См. ссылку на разные матеріалы у Соловьева, т. XIX, стр. 365, No 25. Нельзя не сожалѣть о неточности этихъ цитатъ.} было узнано о письмѣ Меншикова къ шведскому сенатору Дибену, гдѣ князь увѣрялъ, что русскіе министры въ Стокгольмѣ дѣйствуютъ противъ акцессіи только для вида, изъ угожденія новому союзу съ цезаремъ, что онъ, Меншиковъ, имѣя въ рукахъ войско, не допуститъ до войны, что здоровье императрицы очень слабо и чтобы, въ случаѣ ея кончины, пріятельскія внушенія его не были забыты въ Швеціи, когда ему понадобится какая-нибудь помощь. Меншиковъ сообщалъ Седеркрейцу обо всемъ происходившемъ въ верховномъ тайномъ совѣтѣ, за что получилъ черезъ него англійскими деньгами 5,000 червонныхъ {Соловьевъ, т. XIX, стр. 70--71.}.
   Какъ видно, Меншиковъ думалъ о средствахъ обезпеченія своей судьбы въ случаѣ кончины Екатерины. Въ связи съ этимъ соображеніемъ стоялъ проектъ назначенія великаго князя наслѣдникомъ престола и брака его съ дочерью Меншикова.
   Вестфаленъ доносилъ своему двору, что мысль объ этомъ бракѣ родилась впервые въ его головѣ {"Une pensée de moi".} и что онъ внушилъ ее князю {"Et que moi et une certaine personne danoise, qui est dans la maison de Menzikoff en ont jeté les fondements".} черезъ госпожу Бьергардъ, проживавшую въ домѣ Меншикова, съ цѣлью положить конецъ кандидатурѣ на престолъ "герцогской крови" {"Le sang ducal".}, такъ какъ воцареніе въ Россіи гольштинскихъ элементовъ было бы величайшимъ несчастіемъ для Даніи. Вестфаленъ бесѣдовалъ объ этомъ предметѣ съ графомъ Рабутиномъ, который съ радостью одобрилъ этотъ проектъ, истратилъ нѣкоторую сумму денегъ для его осуществленія и обѣщалъ Меншикову выхлопотать для него большія выгоды {Донесеніе Вестфалена отъ 22 апрѣля (3 мая) 1727 г.}.
   Разумѣется, проектъ брака состоялъ въ самой тѣсной связи съ предположеніемъ назначить Петра преемникомъ Екатерины. Объ этомъ начали говорить въ январѣ 1727 года. Седеркрейцъ писалъ тогда своему двору, что Меншиковъ желаетъ отдѣлаться отъ претензій герцога Карла-Фридриха нѣсколькими милліонами. Немного позже (также въ январѣ) шведскій дипломатъ доносилъ, что идетъ рѣчь о назначеніи великаго князя наслѣдникомъ {Донесенія Седеркрейца отъ 6 и 27 января 1727 г.}. Вестфаленъ писалъ своему двору 18 февраля (1 марта) 1727 г.: "Я считаю назначеніе великаго князя наслѣдникомъ самымъ выгоднымъ для насъ дѣломъ и потому я совѣтовалъ Рабутину воспользоваться раздоромъ между герцогомъ и Меншиковымъ для того, чтобъ обезпечить судьбу великаго князя и устроить его бракъ съ дочерью князя. Меншикову нужно будетъ пожаловать какое-либо ленное владѣніе въ Германской имперіи" {Вестфаленъ обѣщалъ Рабутину для осуществленія этого проекта воспользоваться "нѣкоторою личностью", которая могла бы устроить это дѣло. Очевидно, тутъ идетъ рѣчь о госпожѣ Бьергардъ.}.
   По донесеніямъ графа Рабутина, императрица въ это время обратила свое вниманіе на молодого Сапѣгу, который былъ женихомъ дочери Меншикова. Не желая этого брака, Екатерина согласилась устроить бракъ Петра Алексѣевича съ дочерью князя {См. донесенія Рабутина, хранящіяся въ вѣнскомъ архивѣ, въ моей статьѣ объ Екатеринѣ I въ Вѣстникѣ Европы 1894 г., февраль, стр. 617.}. Такимъ образомъ, чисто личныя соображенія, расположеніе Екатерины къ Сапѣгѣ, закулисныя внушенія датчанки, проживавшей въ домѣ князя, интриги Вестфалена и Рабутина содѣйствовали улаженію дѣла, столь важнаго для всей имперіи.
   Понятно, что герцогъ Карлъ-Фридрихъ, его супруга и Елизавета Петровна какъ нельзя болѣе были возмущены проектомъ этого брака {Донесеніе Седеркрейца отъ 24 февраля 10 и 17 марта 1727 г. въ стокгольмскомъ архивѣ. Тутъ сказано, что гольштинская партія "руками и ногами" дѣйствовала противъ этого проекта.}. Также Толстой, Ушаковъ и другіе противники Меншикова сильно возставали противъ этого проекта {"Crient à la gorge contre ce mariage". Донесеніе Вестфалена отъ 14 (25) марта 1727 г.}. Вестфаленъ доносилъ своему двору: "Толстой прямо говорилъ Екатеринѣ, что какъ скоро она согласится на этотъ бракъ, она погибнетъ и вмѣстѣ съ нею ея дочери и все". "Я вижу топоръ, готовый упасть на наши головы",-- сказалъ Толстой императрицѣ. Тѣмъ не менѣе, Екатерина сообщила Меншикову о намѣреніи сдержать свое слово и устроить бракъ. Меншиковъ сообщилъ объ этомъ Рабутину, который тотчасъ же отправилъ курьера въ Вѣну. Бассевичъ имѣлъ въ своемъ карманѣ рѣчь Толстого и читалъ ее разнымъ лицамъ {Донесеніе отъ 18 (29) марта 1727 г.}.
   И изъ другихъ источниковъ намъ извѣстно, что принцъ Карлъ-Фридрихъ, въ виду опасности, грозившей ему и дочерямъ Екатерины, требовалъ для обезпеченія судьбы Анны и Елизаветы уступки имъ Эстляндіи и Лифляндіи {См. мою статью объ Екатеринѣ въ Вѣстникѣ Европы 1894 г., февраль, стр. 618--622.} Седеркрейцъ и Вестфаленъ въ своихъ донесеніяхъ подтверждаютъ это извѣстіе. Седеркрейцъ писалъ, что Меншиковъ, не соглашаясь на уступку этихъ провинцій, изъявилъ готовность назначить родственника Карла-Фридриха, епископа любскаго, за котораго хотѣли выдать Елизавету Петровну, генералъ-губернаторомъ этихъ провинцій, и герцогъ Карлъ-Фридрихъ требовалъ, чтобъ объ этомъ былъ составленъ формальный документъ. Такъ какъ, однако, при этомъ случаѣ возникъ вопросъ объ отторженіи нѣкоторыхъ провинцій, Седеркрейцъ писалъ: "По моему мнѣнію, можно бы было воспользоваться благопріятною минутой для Швеціи пріобрѣсти вновь Выборгскую провинцію. Было бы не трудно подкупить русскихъ сановниковъ {"Сдѣлать имъ это дѣло вкуснымъ" (smàklig).}, представляя имъ, что С.-Петербургъ могъ бы превратиться въ "адмиралтейскій городъ" {Т.-е., что перенесеніе центра въ Москву соотвѣтствуетъ интересамъ старорусской партіи.}; Меншикову можно дать 50,000 рублей, и въ такомъ случаѣ онъ будетъ готовъ содѣйствовать осуществленію этого проекта {Донесеніе Седеркрейца отъ 17 марта 1727 г., въ стокгольскомъ архивѣ.}. Въ другомъ донесеніи Седеркрейца сказано: "Здѣсь не говорятъ ни о чемъ иномъ, какъ о бракѣ великаго князя съ дочерью князя Меншикова. Герцогъ Карлъ-Фридрихъ желаетъ при этомъ случаѣ возвратить Швеціи Лифляндію и Эстляндію. Если состоится бракъ великаго князя съ княжною Меншиковой, то состоится и другой, т.-е. бракъ епископа любскаго съ принцессою Елизаветою. Такимъ образомъ, Швеція можетъ возвратить себѣ эти провинціи, а что касается Выборга, то нужно требовать его возвращенія, по крайней мѣрѣ, послѣ кончины царицы" {Донесеніе Седеркрейца отъ 24 марта 1727 г.}.
   Въ это время раздоръ между важными лицами при дворѣ усиливался. Въ концѣ марта Екатерина разрѣшила великому князю Петру Алексѣевичу бывать три раза въ недѣлю въ домѣ Меншикова для ознакомленія съ будущею невѣстой, а противники этого брака были этимъ крайне недовольны {Донесеніе Вестфалена отъ 21 марта (2 апрѣля) 1727 г.}. Не только между русскими сановниками господствовало разногласіе по этому поводу, но и члены дипломатическаго корпуса относились къ этому вопросу различно. Между тѣмъ какъ Вестфаленъ и Рабутинъ всячески старались устроить этотъ бракъ, прусскій дипломатъ Мардефельдъ не желалъ чрезмѣрнаго возвышенія Меншикова, предсказывая, что князь завладѣетъ русскою короной и отправитъ Екатерину въ монастырь. Мардефельдъ въ бесѣдѣ съ Рабутиномъ выставлялъ на видъ, что Меншиковъ очень скромнаго происхожденія и недостоинъ важнаго мѣста {Донесеніе Вестфалена отъ 25 марта (5 апрѣля) 1727 г. Объ образѣ мыслей Рабутина мы знаемъ изъ депешъ этого дипломата, хранящихся въ вѣнскомъ архивѣ. См. мою статью въ Вѣстникѣ Европы 1894 г., февраль, стр. 621 и слѣд. Австрія всячески ласкала Меншикова въ это время. Вестфаленъ доносилъ 11 (22) апрѣля,"Благодаря проекту брака, Меншиковъ сдѣлался настоящимъ австрійцемъ".}.
   Противники Россіи всѣмъ этимъ были довольны. Седеркрейцъ доносилъ 7 апрѣля 1727 г.: "Россія теперь не можетъ и думать о наступательныхъ дѣйствіяхъ. Обстоятельства здѣсь таковы, что упадокъ этого государства со дня на день въ продолженіе послѣднихъ трехъ дней становится болѣе и болѣе замѣтнымъ. При какомъ-либо болѣе способномъ правителѣ Россія могла бы имѣть большое значеніе; однако, раздоръ между вельможами и произвольныя дѣйствія важнѣйшихъ особъ не могутъ не содѣйствовать упадку этой державы. Войско находится въ нѣсколько болѣе удовлетворительномъ состояніи, но флотъ падаетъ замѣтно". Въ другомъ донесеніи Седеркрейца отъ 14 апрѣля 1727 г. говорится о недостаткѣ въ матросахъ на русскихъ судахъ, и что, благодаря этому, Россія должна будетъ довольствоваться обороной; однако, оборона еще труднѣе наступленія,-- прибавляетъ шведскій дипломатъ.

А. Брикнеръ.

(Окончаніе слѣдуетъ).

"Русская Мысль", кн.VII, 1895

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru