Болотов Андрей Тимофеевич
Современник или записки для потомства

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Лит. наследство. Т. 33/34
   М.: Изд-во АН СССР, 1939.
  

2. СОВРЕМЕННИК ИЛИ ЗАПИСКИ ДЛЯ ПОТОМСТВА.

   О состоянии, в каком около сего времени находилось наше дворянство, могло б найтиться столь много вещей к замечанию, что одною б сею материею можно б было наполнить целые книги. Но я, предоставляя подробнейшие замечания о том впредь и до других удобнейших случаев, замечу теперь только то, что оно во всем своем существе в последние двадцать лет столько переменилось и столь отменной пред прежним вид на себя восприяло, что его почти и узнать не можно. Весь его наружный вид получил столь много блеска перед прежним, что ежели б привесть теперь в Россию такого человека, который бы, будучи в отсутствии из ней, препроводил лет 20 или 30 где нибудь на пустом и отдаленном острове и всех происходивших постепенно с ним перемен не имел случая видеть, то он остолбенел бы от удивления, и с трудом мог бы поверить, что были то самые те ж дворяне российские, которых видел он лет за двадцать или за тридцать до сего в России, но скорее мог бы счесть их всех за каких нибудь выезжих иностранных герцогов, князей, графов, баронов или по меньшей мере великих богачей. Но сколь бы удивление его было велико если б уверив его, что они те ж самые или по крайней мере их дети и внучата, вкупе сказать ему и то, что он сим видимым наружным блеском весьма обманывается и по оному отнюдь не должен заключать о их богатстве, но напротив того, знать, что наибольшая часть сих мнимых богачей находится в наижалостнейшем положении, и в таком состоянии, которое весьма противоположно всему его наружному блеску, и скорее всякого патриота заставит вздыхать, нежели побудит оным любоваться, словом, что оно так расстроено, что угрожает ежеминутным падением, которое как в рассуждении их так и всего их корпуса неминуемо и воспоследует в непродолжительном времени, буде они не образумятся и не укротят сколько нибудь скорого и быстрого своего бежания к собственной своей погибели и разорению или буде не воспоследует чего нибудь такого, что в состояние было наложить на главы их уздечку и запальчивость их посократить против хотения и по неволе.
   Сия черта, изображающая хотя вскользь нынешнее состояние дворянства, сказывается сама собою, что она не весьма для него выгодна. Но что делать, когда, держась истины, другого и сказать не можно. Оно поправилось, это правда, и поправляется от часу более и со всяким годом делается лучшим. Но увы! все сие поправление относится только до его наружности, а чтоб поправлялось оно в существенных вещах того никак к сожалению сказать не можно.
   Весь духовный чин или вообще все российское духовенство, начав уже за несколько до сего лет мало по малу поправляться, хотя и очень тихими и почти неприметными шагами, находилось около сего времени несколько в лучшем состоянии, нежели в каком было оно лет за 20 до сего времени. Размножение наук, лучшее в семинариях учение, истребление некоторых бывших до того злоупотреблений, производство в архиреи молодых лучших и ученейших людей, соревнование сих друг пред другом к приведению епархий своих в лучшее состояние и многие другие обстоятельствы поспешествовали сей вожделенной перемене. Однако нельзя сказать, чтоб она была слишком велика, но паче и с сей стороны истина признаться повелевает, что и в духовном чине были еще многие несовершенствы и господствовали злоупотребления, которые нужно было еще истреблять и о которых можно бы весьма многое заметить. Но я и сие как и прочее предоставляю другим и свободнейшим случаям для переду, и не премину замечать, как скоро получу удобной к тому случай или какой нибудь особливой к тому повод, а тоже сделаю и в рассуждении самого прежнего и нынешнего состояния нашей религии, как пункте особливого внимания достойном.
   Обозревая далее все отечество наше и обращая мысленной взор на города наши и в них жителей, то нельзя довольно изобразить, какую великую реформу все они с того времени получили, как основаны в нашем отечестве наместничествы и, как известно, число городов знаменитым количеством новых приумножено. Число лет, протекшее с сего времени, хотя еще и не очень велико, но и в сие короткое время успели они столько преобразиться и восприять перед прежним столько лучший красивейший и выгоднейший вид, что всякий не бывавший в России лет 15 и приехавший в оную ныне удивился бы чрезвычайно и с трудом бы поверил, что все сие произведено в столь немногие годы. Словом монархиня наша сим поправлением старых и основанием новых городов основала себе на все грядущие времена и всему потомству наилучшей и достопамятнеишии монумент и эпоха сия для всех наших российских городов и их жителей сделалась весьма важною и на веки незабвенною. Еще правнучаты нынешних их жителей будут твердить, что всей будущей красе их обиталищь и самому лучшему образу жизни положила великая Екатерина основание и что в ее славные времена почти все старинные города исторгнуты из прежней их азиатической дикости и грубости и начали мало по малу принимать на себя вид европейских городов. Всей сей великой и достопамятной перемене и превращению поспешествовали разные причины. Первейшею из них и более всех подействовавшей можно почесть данное монаршее повеление все их перестроить по планам, и сочинение самых сих планов по снятым наперед геометрическим местоположениям. Не успели сочинить и разослать сии планы повсюду и по оным разбить новые площади и улицы и предписать самые фасады домам купеческим и мещанским, как повсюду началась перестройка и каверканье и ломанье прежних гадких хижин и хибарок и воздвигание вместо их домов лучших и благопристойнейших и не только простых, но и самых палат каменных. В особливости же приметно было сие в городах губернских. Соревнование наместников и правителей их друг перед другом и неусыпное старание их к приданию сим резиденциям своим колико можно скорее лучшего и великолепнейшего вида; снабжение всех сих городов искусными архитекторами, воздвигание при помощи их для судебных мест огромных и пышных зданий на отпущенные и ассигнованные самою императрицею суммы, стечение в города сии многочисленного дворянства как для исправления должностей разных по судам, так и для прочих нужд, а инде и для самого жительства, желание всех их снабдить себя спокойными для жительства домами, принуждение купцов строить порядочные домы как для себя, так и для квартир судьям и другим чиновникам и воспоследовавшее вскоре затем и произвольное друг другу подражание, купцов и других городских жителей.
   Да и самая пришедшая в лучшее состояние торговля скоро преобразили все сии города и придали им такой вид, который непостыден был для России и пред самыми иностранными и от прежнего столь отличен, что оных и узнать не было способа и сие преобразование продолжалось как с ними, так и со всеми прочими и мелкими городами и около сего времени со всяким годом получали они лучший вид. Со всем тем есть и в рассуждении самих сих городов весьма многие вещи, достойные в особливости замечены и впредь для сведения потомкам записаны быть. Но я оставляю и сии равномерно до других и удобнейших случаев.
   Что касается до состояния, в каком около сего времени находилось крестьянство, то об оном судя вообще можно сказать, что оно в главной своей массе находилось все еще в таком же состоянии, в каком находилось лет за 20 до сего времени. Не видно было никаких дальних и приметных с ним перемен и оно прилеплено еще было к нравам и обыкновениям своих отцов и дедов. Но признаться надобно, что ему и не до того было, чтоб помышлять о каких-нибудь новых переменах состояния своего. Оно едва успевало исправлять как собственные свои так и те работы, которые на них возлагаемы были от их помещиков и им едва удавалось снабжать себя нужным пропитанием. Со всем тем нельзя сказать, чтоб и относительно до них не было ничего такого, о чем стоило б труда упомянуть, но я и о сем дальнейшее упоминание оставляю для предбудущих записок при других случаях.
   О состоянии, в каком около сего времени находилось наше российское купечество, можно также сказать, что оное, хотя мало по малу и поправлялось, но поправление сие происходило очень медленными и тихими стопами. Очень в немногой и небольшой части оного приметна была некоторая перемена, да и о той двоякое еще сказать можно; что она не столько к пользе, сколько к предосуждению их сословия и самого отечества служила. О самой же большой массе всего их сословия сказать можно, что она, не взирая на всю происшедшую наружную перемену с их жилищами, была такова ж почти точно какова была лет за двадцать до сего времени, а особливо в рассуждении образа жизни и нравов. Купцы не преставали быть такими ж обманщиками, такими ж вероломцами, такими ж прошлецами и пронырливыми лукавцами, какими были прежде, и вещей достойных к замечанию есть и в рассуждении их как с хорошей, так и худой стороны великое и такое множество, что одною сею матернею можно б занять множество места. А сие и убеждает меня и о сем дальнейшее упоминание предоставить другим случаям.
   Состояние, в каком находились у нас около сего времени науки, было несравненно лучшее, нежели лет за двадцать до сего времени. Во все время правления нынешней нашей великой монархини возрастали они с каждым годом и приходили в цветущее состояние и расцветание их увеличивалось скорыми шагами. Перейдение типографий из казенных в партикулярные руки, а особливо московской университетской в руки г. Новикова послужило славною и весьма достопамятною эпохою для нашей литературы. С сего времени она властно как вновь возродилась и со всяким годом стала столь много возрастать, что чрез короткое время получила совсем иной вид; и как мало до сего было у нас в России библиотек, так много проявилось их вдруг во всех партикулярных домах. Стараниями оного доставлены вдруг не только наилегчайшие способы к чтению, но весьма многим, одаренным склонностью к наукам и способностию к писанию и сочинениям, отворен путь и преподан случай и возможность к оказанию своих способностей и сил разума, так что чрез самое то сделались они потом сочинителями и такими авторами, которые ныне истинную честь приносят своему отечеству. Одним словом, нынешнее правление было весьма выгодно для нашей литературы и наук, хотя нельзя сказать, чтоб со стороны оной самим ученым делано было дальнее какое побуждение; а буде делано что в пользу наук, так вообще и сих поспешествований со стороны правительства было довольно. Оказанные разные милости университету; предпринимаемое намерение учредить в некоторых местах еще новые; заведение повсюду народных училищь и снабжение их хорошими учителями; приуготовление самих сих учителей и наконец самое размножение типографий и данное всем дозволение заводить оные везде и кому только хотелось, служили поспешествующими и весьма сильно действующими средствами к скорому и быстрому размножению нашей литературы и вообще к множайшему расцветанию наук. Впрочем, как пункт сей есть обширнейший из всех, о котором можно и нужно поместить здесь записки и примечания, то предоставляю оные будущим случаям.
   Состояние, в каком находились у нас около сего времени рукомеслы и художествы, было также довольно хорошее. Все они приходили час от часу в лучшее совершенство и процветали от часу больше. Повсюду размножались разные фабрики и манифактуры и везде народ становился искуснее и замысловатее. Однако нельзя сказать того о всех рукомеслах и художествах вообще, но многие из них находились в весьма еще худом состоянии, а иные только что рождались. Обстоятельно об них не упоминаю теперь для того, что предоставляю то другим и будущим способнейшим случаям, и тем паче, что найдется об них много, что говорить.
   Некоторые из приезжих из армии молодых молодцов разглашали якобы в то время, когда наши с Суворовым стояли пред Прагою, поляки в шинках и на гуляньях нашли средство преклонить было наших солдат к французским сумасбродным мыслям и довели было до того, что они не хотели итти на приступ, а все сказались больными и что Суворов насилу их уговорил и убедил речью и увещеванием и служением молебнов и кроплением святою водою. Но ложь и явная выдумка таких бездельнических разглашений оказывается сама собою. Все прочие приезжие оттуда нимало о том не упоминали, и потому казалось, что разве сами сии расказчики были таковых мыслей и что не солдаты, а они французским безумием сведены были с ума и обожали проклятые их правилы. А из молодчиков молодых около сего времени и много было у нас таких, которые достойны были того, чтоб их как маленьких ребяток выпороть гораздо, гораздо и так розгами на козле, чтоб им неделю другую на седалище сесть было неможно, а за то не ври того, чего не смыслишь и не одобряй того, что весь свет порочит и гнушается.
   О состоянии в каком находилась при конце прошлого 1794 года вся Европа или знатнейшие державы оной, можно вкратце и вообще сказать что оно было критическое. Франция, хотя продолжала все еще играть на театре света наиважнейшую роль, однако внутренность ее приходила час от часу более в расстройство и изнеможение. Верховную власть над нею все еще имели бунтовщики, безбожники и найнегоднейшие люди, производящие почти ежедневно между собою всякие раздоры и друг друга губить старающиеся. Правда система правления их со времени истребления Роертспиера хотя и весьма переменилась, и сколько была до того соединена с неслыханным тиранством и бесчеловечием, столько ныне кротка и тиха, но сие, равно как и уничтожение самого якобинского клуба мало помогло, и не могло никак заменить те ужасные недостатки и оскудения во всех тех вещах, в каких теперь терпела она нужду. Увеличивающаяся час от часу на все дороговизна, разрушение всей коммерции и торговли, расстройка всех мануфактур и рукоделий, а паче всего земледелия и сельского хозяйства, неподчиненность повсюду господствуемая, буйство и самовластие оказывающееся повсюду, неповиновение повсеместное к даваемым повелениям, нехотение платить никаких податей, остановившееся сообщение между провинциями и взаимное доставление своих избытков, обнажение деревень от лучших их работников, хлеба и лошадей, сделавшийся в сих последних крайний в Париже недостаток, несогласие между собою всех членов их конвента или сената, волнение в народе, происки якобинцев к возвращению себе прежней власти и тысячи других обстоятельств приводили вообще все состояние их дел в сумнительнейшее и такое положение, что начинали они власно как от сна просыпаться, усматривать пред собою бездну, на брегу которой они стояли, и почти въявь признавались, что едва ли их от сей бездны спасти может единое только прибежище паки к монархическому правлению и к прежнему образу жизни; Словом, во Франции начинало уже много кой-чего происходить приближающего сей народ к прежней законной власти, и доводила его до того самая нужда. А расстройка во всем была так велика, что никогда война для ней такова опасна не была как ныне, потому сумневаться почти было неможно, что нельзя ей по недостатку во всем, не только еще года, но и половины года многокоштную войну выдержать.
   Но к особливому и удивительному ее щастию военные дела ее имели столь необычайной и невероятной успех, что нагнали страх на все воюющие с нею союзные державы и произвели то, что все почти оные в противность всей благоразумной политике стали желать скорейшего заключения с нею мира. Уже носилась около сего времени молва, что сей мир Гишпания будто уже с ними заключила, а голландцы действительно отправили уже своих поверенных мириться; германские князья делали того же наиусерднейшим образом и поручили старатся о том королю прусскому и сей изъявлял особливое свое к тому желание и уже назначал кого послать в Базель, где быть конгресу. Одна только Англия сколько нибудь тому противоборствовала и не только к мирозаключению не соглашалась, но готовясь к сильному продолжению войны, искала нового себе союзника в России и о заключении с нею особой конвенции старалась. Итак неизвестно еще на чем все дело вскроется и будет ли на будущий год война продолжаема или не будет. По сие же время оная, несмотря на самое зимнее время, все еще продолжалась и французы все еще утесняли голландцев и взяли у них еще одну крепость Граву, хотя от вторжения своего внутрь Голландии за реку Вааль и не имели дальней выгоды, но были назад прогнаты.
   Впрочем вообще можно сказать, что в сие время во всех кабинетах происходили великие и важные дела и о многих вещах переговоры, в особливости же решение судьбы Польши занимало многие кабинеты и обращало на себя внимание всей Европы. Никому было неизвестно, чем славное сие дело кончится и весь любопытной свет с нетерпеливостию того дожидался.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru