Билярский Петр Спиридонович
Письма С. И. Пономареву

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Письма
И. С. Аксакова, Н. П. Барсукова, П. С. Билярскаго, О. М. Бодянскаго, кн. П. А. Вяземскаго, В. П. Гаевскаго, Г. Н. Геннади, Н. В. Гербеля, Г. З. Елисеева, П. А. Ефремова, Н. И. Костомарова, М. А. Максимовича, В. И. Межова, М. П. Погодина, А. Н. Пыпина, М. М. Стасюлевича, М. И. Сухомлинова, H. С. Тихонравова и А. А. Хованскаго
къ библіографу С. И. ПОНОМАРЕВУ

   

МОСКВА.
Изданіе Л. Э. Бухгеймъ.
1915.

   

П. С. Билярскій.

Письмо первое.

Милостивый Государь
Степанъ Ивановичъ!

   Благодарю Васъ за добрую память обо мнѣ и за довѣріе, съ какимъ Вы обратились ко мнѣ. Очень жаль, если не сумѣю удовлетворить Васъ своимъ отвѣтомъ. Именно, касательно предстоящихъ преобразованій по В[оенно]-У[чебнымъ] Заведеніямъ я не надѣюсь сообщить Вамъ удовлетворительныя свѣдѣнія. Я не участвую въ коммиссіи, которой поручено составить проектъ новаго устройства. Объ этомъ я отчасти жалѣю, опасаясь, чтобы, за отсутствіемъ представителя одного изъ главныхъ общеобразовательныхъ предметовъ, опять но надѣлали ошибокъ. Но, съ другой стороны, я радъ, что избавленъ отъ хлопотъ и, главное, отъ тяжелой отвѣтственности за устройство, которое я, можетъ быть, былъ бы принужденъ допустить, хотя бы не вполнѣ одобрялъ его. Вмѣстѣ съ тѣмъ я поставилъ себѣ за правило не навѣдываться преждевременно, чтобы не вдаваться въ невѣрные толки и въ одностороннія сужденія. Только Ваше письмо заставило меня измѣнить этому правилу; но и тутъ я ограничился увѣреніемъ, что новое устройство будетъ введено съ нѣкоторой постепенностью, при которой Вы будете имѣть время устроить себѣ новое положеніе безъ непріятностей. Разспрашивать обстоятельнѣе мнѣ не хотѣлось, да и не совсѣмъ удобно было.
   Ускорить производство Ваше въ Наставники-Наблюдатели можетъ только Учебный Комитетъ; а онъ давно уже не имѣлъ засѣданій, вѣроятно, все по случаю тѣхъ же преобразованій. Отъ меня Вы можете ожидать только содѣйствія, особенно теперь, когда я получилъ сборникъ Вашихъ статей. Пріятно видѣть, что и въ провинціи можно заниматься дѣльно и написать что-нибудь истинно-полезное. Я доложу о Вашихъ трудахъ Академіи. Чтобы довершить этотъ трудъ, кстати было бы пересмотрѣть послѣднее (1863?) изданіе Обзора и собрать въ одну статью то, что окажется тамъ неисправленнымъ по Вашимъ замѣчаніямъ и по другимъ (положительнымъ) критикамъ. Такая статья, я думаю, могла бы быть напечатана въ Академическихъ Запискахъ. Но напередъ объявляю, что на вознагражденіе деньгами нечего и надѣяться; можете получить только экземпляры. Списка другихъ Вашихъ трудовъ буду ожидать.
   Записки, присланныя изъ Штаба, вовсе не имѣютъ обязательнаго характера, и мнѣ странно слышать о недоразумѣніяхъ на этотъ счетъ. Предполагалось наскоро составить Записки по новой программѣ, вовсе не мечтая о совершенствѣ, а чтобы сколько-нибудь обезпечить преподаваніе. Это, какъ Вы видите, не удалось; да, вдобавокъ, корпуса введены еще въ недоразумѣніе. Вы можете смѣло ввести опять Ваши Записки, разумѣется, приноровленныя къ программѣ. Не мѣшаетъ прислать экземпляръ для меня. Для Васъ это будетъ надежнѣе.
   Кажется, отвѣтилъ на главные пункты Вашего письма. Затѣмъ прошу извинить мою несловоохотливость.
   Фотографическихъ карточекъ у меня нѣтъ; а Вашу желалъ бы имѣть, чтобы вспомнить Васъ.

Уважающій Васъ
П. Билярскій.

   30 іюля 63.
   

Письмо второе.

СПБ. 30 сент. 63.

Милостивый Государь
Степанъ Ивановичъ!

   Критическія статьи Ваши на "Обзоръ" Филарета я докладывалъ Второму Отдѣленію Академіи, и онѣ приняты такъ хорошо, какъ только мы съ Вами могли бы пожелать. Состоялось формальное опредѣленіе -- предложить Вамъ составить изъ Вашихъ статей извлеченіе, въ которомъ бы изложены были въ извѣстномъ порядкѣ положительныя свѣдѣнія и поправки, разумѣется, безъ всякихъ полемическихъ выходокъ. Было говорено и о томъ, чтобы Вы не остались безъ матеріальнаго вознагражденія за трудъ. Но обстоятельно говорить обо воемъ этомъ было бы некстати, пока я не знаю о теперешнемъ Вашемъ положеніи и о томъ, согласны ли Вы взять на себя подобный трудъ. Какъ скоро я подучу отъ Васъ утвердительный отвѣтъ, я тотчасъ сообщу Вамъ программу, въ которой обстоятельно изложено, что желаетъ отъ Васъ Академія, и тогда мы условимся съ Вами окончательно.
   Такъ какъ Отдѣленіе возложило на меня сношеніе съ Вами, то прошу адресовать Ваши письма на мое имя, коротко: Академику такому-то въ Академіи Наукъ.

Уважающій Васъ
П. Билярскій

   А получили ли Вы мое письмо въ отвѣтъ на Ваше?
   

Письмо третье.

Милостивый Государь
Степанъ Ивановичъ!

   О Вашей готовности взять на себя переработку Вашихъ статей я докладывалъ Отдѣленію, и оно поручило мнѣ передать Вамъ программу переработки, которой нужную для Васъ часть прилагаю при семъ письмѣ [см. приложеніе на стр. б]; остальное Вы прочтете въ послѣдней книжкѣ Записокъ Ак., которая будетъ разсыпаться черезъ недѣлю.
   Въ слѣдующемъ письмѣ Вы должны отозваться, довольны ли Вы программой и не имѣете ли оказать чего въ этомъ отношеніи, чтобы напередъ условиться съ ученой стороны. Письмо объ этомъ адресуйте не ко мнѣ, а прямо въ Отдѣленіе: тогда мнѣ удобнѣе будетъ дѣйствовать въ Вашу пользу. Вмѣстѣ съ тѣмъ не упустите договориться о матеріальныхъ условіяхъ изданія, особенно касательно вознагражденія или поощренія: просите, чтобы Отдѣленіе высказалось Вамъ въ этомъ отношеніи опредѣленно и рѣшительно. Чтобы оправдать свою настойчивость, можете слегка упомянуть о той статьѣ, которая, бывъ послана въ Отдѣленіе, осталась безъ отвѣта и привѣта. Я, съ своей стороны, буду настаивать, чтобы эти условія были внесены въ протоколъ, а не оставались лишь на словахъ, какъ было доселѣ.
   Изъ реестра Вашихъ библ[іографическихъ] трудовъ я обратилъ вниманіе Отдѣленія на описокъ сочиненій князя Вяземскаго: мнѣ сказали, что подобный списокъ напечатанъ Лонгиновымъ при изданіи книги: "Дома и въ деревнѣ". Думаю, что я не ошибаюсь въ заглавіи книги, хотя и не совсѣмъ ручаюсь, потому что потерялъ записку, ни которой отмѣтилъ это заглавіе во время разговора. Не знаю, стоитъ ли справляться, потому что если придется только пополнить или исправить списокъ, то это можетъ имѣть особый интересъ для Отдѣленія развѣ только при случаѣ. О другихъ Вашихъ трудахъ я еще не успѣлъ подумать.

Прощайте. Преданный Вамъ
Билярскій.

   Если сочтете нужнымъ писать и ко мнѣ, не опасайтесь обременить меня этимъ.
   
   27 окт. 63.
   

Приложеніе къ письму No 3 Билярскаго.

Записка П. Пекарскаго: "Обзоръ духовной литературы".

   Въ заключеніе настоящей записки долгомъ считаю высказать мое мнѣніе, что разборъ г. Пономарева, явившійся въ мало распространенномъ провинціальномъ изданіи, заслуживалъ бы перепечатки, если бы авторъ его согласился: 1) исключить изъ своего разбора всѣ полемическія выходки, направленныя противъ "Обзора" и безполезныя для исторіи литературы; 2) раздѣлить всѣ замѣтки, для большаго удобства пользованія ими, на два отдѣла: въ одномъ изложить, слѣдуя порядку и пагинаціи "Обзора", всѣ дополненія и поправки его, а въ другомъ помѣстить новыя извѣстія, которыя удалось собрать г. Пономареву, и 3) просмотрѣть внимательно и воспользоваться тѣми богатыми матеріалами, которые явились въ свѣтъ по части исторіи духовной литературы послѣ напечатанія "Обзора" въ разныхъ духовныхъ журналахъ, въ Чтеніяхъ московск. общ. исторіи и древн., также во многихъ изданіяхъ по части раскола, и, наконецъ, помѣстить и тѣ замѣтки на 2-ю часть "Обзора", которыя явились въ другихъ журналахъ и которыя упомянуты въ рецензіи г. Пономарева. Переработанная такимъ образомъ рецензія г. Пономаревымъ, утративъ полемическій характеръ, сдѣлается полезнымъ изслѣдованіемъ, которое будетъ необходимо каждому, пользующемуся 2-ю частью "Обзора" высокопреосвященнаго Филарета.
   

Письмо четвертое.

Достопочтеннѣйшій Степанъ Ивановичъ!

   Въ настоящее время, когда я отчисленъ отъ Военно-Учебныхъ Заведеній, ожидать отъ меня какого-нибудь совѣта и утѣшенія -- все равно, что утопающему хвататься за соломинку. Я долженъ Вамъ сказать это прямо, чтобы не обольщать напрасною надеждой. Я не могу даже сообщить Вамъ нужныхъ для Васъ свѣдѣній -- о Вашемъ представленіи въ званіе Наставника Наблюдателя. Я считаю свое дѣло съ корпусами поконченнымъ, хотя тамъ еще толкуютъ о какихъ-то новыхъ отношеніяхъ. Я радъ, что волей или неволей разошелся, наконецъ, съ этимъ безалабернымъ и недобросовѣстнымъ вѣдомствомъ, несмотря на то, что потеря жалованья ставитъ меня въ затрудненіе и вводитъ въ хлопоты. Жалѣю только о томъ, что мнѣ не удалось оказать должную услугу учителямъ; но за это я виню не себя, а ихъ самихъ. Правда, учители очень задавлены и забиты, но зато ужъ и они никогда не употребили ни малѣйшаго усилія измѣнить свое положеніе къ лучшему. Все думаютъ, что свобода и законность даны будутъ намъ свыше, безъ всякихъ съ нашей стороны усилій, и что намъ остается ждать этого дара сложа руки. А вотъ теперь всѣ болѣе или менѣе страдаютъ безгласно и беззащитно.
   Естественная и самая надежная опора для учителей -- соединеніе отдѣльныхъ лицъ въ одно сословіе, въ корпорацію. Само начальство дало, хотя по другимъ видамъ, основу для такого соединенія въ Главныхъ Наблюдателяхъ. Хотя права ихъ существовали больше на бумагѣ, чѣмъ на дѣлѣ, но ихъ можно было добиться, имѣя опору сословіи учителей. Такъ я и понялъ свое положеніе, какъ только поступилъ въ Военно-Учебныя Заведенія, и тотчасъ принялъ мѣры въ совокупленію учителей. Припомните мою статью о частяхъ предложенія: такъ какъ вопросъ имѣлъ значеніе для практики, то я имѣлъ основаніе собрать учителей, чтобы порѣшить учено-учебный вопросъ; вмѣстѣ съ тѣмъ отзывъ учителей былъ бы выраженіемъ мнѣнія всего сословія противъ притязаній Греча, который не переставалъ добиваться вліянія на Военно-Уч. Заведенія. Пользуясь случаемъ, я приглашалъ учителей сообщать свои статьи или замѣчанія или даже просто вопросы, чтобы имѣть только поводъ собираться и чтобы въ годъ или въ два собрать томикъ, который былъ бы началомъ литературнаго органа сословія учителей словесности. Начальство не могло бы отказать въ пособіи для изданія готовыхъ трудовъ; но такъ какъ не ему принадлежала бы иниціатива дѣда, и такъ какъ оно уже сформировано, то начальству и приводилось бы только давать пособіе безъ всякаго другого вліянія; по высшей мѣрѣ оно могло бы развѣ только цензуровать. А мы, начавши дѣло чистою ученостью, могли бы мало-по-малу, осторожно втягивать текущіе учебные интересы. Мы бы de facto пріобрѣли право говорить о послѣднихъ, такъ что послѣ трудно бы было отказать въ правѣ на это, особенно если бы мы сумѣли придать литературный и ученый вѣсъ своему изданію. О послѣднемъ я ужъ бы постарался; мнѣ нужно было только, чтобы изданіе было отнюдь не мое личное, а цѣлаго сословія. Что же преподаватели? На словахъ обѣщали все, а на дѣлѣ не дали ни строчки!
   Убѣдившись въ неудачѣ, я отдалъ свою статью въ "Журналъ Нар. Просвѣщенія" и всю надежду возложилъ на начальство. Дѣло стало гораздо хуже: изданіе, предпринятое начальствомъ, конечно, было бы оффиціальное; но и здѣсь нельзя было отчаиваться пріобрѣсти нѣкоторую самостоятельность мысли. Поэтому я надоѣдалъ Ростовцеву письмами о предпріятіи изданія и добился по крайней мѣрѣ того, что послѣднее мое письмо было сдано въ Штабъ, какъ зародышъ будущаго дѣла, за которое онъ возьмется по окончаніи крестьянскаго вопроса. Но Ростовцевъ умеръ, и затѣмъ началось броженіе, которое привело къ настоящему положенію.
   Настоящее положеніе для учителей, по моему мнѣнію, рѣшительно безнадежно. У нихъ отняли послѣднюю законную возможность къ соединенію Главныхъ Наблюдателей. Ихъ думаютъ замѣнить приглашеніемъ извѣстныхъ ученыхъ по найму. Эти наемные, безъ оффиціальныхъ правъ предъ начальствомъ, безъ оффиціальнаго авторитета предъ учебными заведеніями, будутъ жалкими орудіями канцелярскаго произвола управленія. Теперь легче, чѣмъ прежде будутъ выдумывать разныя глупыя учрежденія и заставлять учителей исполнять ихъ безъ разсужденій.
   Недавно въ одномъ изъ здѣшнихъ корпусовъ былъ, говорятъ, случай, что учители собрались, написали нѣсколько пунктовъ, призвали директора и инспектора и потребовали немедленнаго исполненія этихъ пунктовъ (угрожая въ противномъ случаѣ прекращеніемъ лекцій). Что было дальше, не знаю. Желательно, конечно, чтобы подобные случаи бывали чаще; но очевидно и то, что частое повтореніе ихъ невозможно. Да, притомъ, это все же было бы не то, что нормальное, постоянное, законное единство сословія.
   Если бы учители понимали важность корпоративнаго соединенія для себя и для хода ученія, то въ настоящемъ положеніи они могли бы найти поводъ къ тому въ мысли о необходимости Главныхъ Наблюдателей, облеченныхъ оффиціальнымъ значеніемъ. Дѣло въ томъ, что Высшее Начальство можетъ допустить учительскія корпораціи только подъ представительствомъ и за ручательствомъ лицъ, къ которымъ оно само имѣетъ довѣріе. Безъ этого всякое соединеніе учителей въ глазахъ начальства есть враждебная демонстрація. А необходимость Главныхъ Наблюдателей можно доказывать довольно основательно, и вовсе не касаясь возможности ихъ значенія для сословія. Но кто изъ учителей захочетъ взяться за это, и кто можетъ надѣяться найти сочувствіе и дѣятельное участіе хотя бы въ половинѣ всего числа учителей? Всякій думаетъ лишь о своемъ насущномъ и доволенъ, если имѣетъ насущный хлѣбъ, хотя бы съ насиліемъ своей совѣсти. Жалкое положеніе.
   Чуть не забылъ о Вашихъ готовыхъ трудахъ. Отдѣленіе заинтересовано теперь пока только тѣмъ, что поручаетъ Вамъ, а прочимъ предоставляетъ распоряжаться по Вашему усмотрѣнію. Я оказалъ кое-что изъ Вашего письма о настоящемъ Вашемъ положеніи: Отдѣленіе пожалѣетъ, если настоящія Ваши затрудненія помѣшаютъ исполненію дѣла, которымъ оно дорожить.
   Я буду у Сеньковскаго и напомню ему о подписчикахъ на Записки Академіи.

Готовый къ Вашимъ услугамъ уважающій Васъ
Билярскій.

   8 дек. 63.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru