Берви-Флеровский Василий Васильевич
Национальные и экономические отношения Турции

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Національныя и экономическія отношенія Турціи.

   Галлиполи, Коссово поле, Тырново и Константинополь... Это этапныя станціи внѣдренія турокъ въ Европу, короткими, но сильными натисками захватившихъ лишь въ теченіи вѣка (1356--1453) весь Балканскій полуостровъ вплоть до р. Дуная. Дальше, въ XV--XVII вѣкахъ, власть завоевателей отъ центра (Константинополь) распространялась концентрическими, постепенно слабѣющими кругами во всѣ стороны, захватывая части трехъ материковъ, связывая африканскій Каиръ съ азіатскимъ Тавризомъ и Будапештъ съ Багдадомъ.
   Нашествіе турокъ на Европу явилось какъ бы реакціей противъ крестовыхъ набѣговъ европейскихъ рыцарскихъ дружинъ въ Малую Азію. Здѣсь столкнулись двѣ стѣны народовъ, двѣ силы, творящія міровую исторію: первая -- жажда золота, наживы, стремленія пробиться къ Индіи, этому сказочному царству прекрасныхъ благъ, путь къ которымъ преграждали города арабскихъ халифовъ; это рая -- экономическое перенаселеніе, необходимость разрѣдить густыя колонны ѣдоковъ, не умѣвшихъ использовать въ болѣе интенсивныхъ формахъ производительность земли и потому стремившихся къ новымъ земнымъ далямъ, еще неизвѣданнымъ, можетъ быть, также густо заселеннымъ, но тѣмъ болѣе желаннымъ, ибо тамъ можно было взять уже готовыя блага. Вторая сила побѣдила.
   Полудикія орды, плохо вооруженныя, но страшныя своей численностью и простымъ желаніемъ существовать -- отбросили забронированныхъ бойцовъ, для которыхъ мечъ былъ и жизнью и профессіей, и сами шагнули чрезъ Дарданеллы, этотъ Рубиконъ, отдѣляющій Азію отъ Европы, въ каждой каплѣ котораго заключена страница исторіи.
   Кульминаціоннаго пункта турецкія завоеванія въ Европѣ достигаютъ во второй половинѣ ХМИ-го вѣка. Къ этому времени, послѣ борьбы съ Австро-Венгріей, турки занимаютъ южную Венгрію, а въ 1672 г. отъ Польши переходитъ къ султану Подолія и часть Украины. Но уже къ концу XVII вѣка ихъ военная мощь начала какъ бы исчерпываться, и европейская коалиція съ Яномъ Сабѣекимъ во главѣ (Польша, Австрія, Россія и Венеція) въ 1699 году нанесла имъ жесточайшее пораженіе, послѣ котораго султанъ вынужденъ былъ отказаться отъ Венгріи и отъ Подоліи съ Украиной. Дальнѣйшія войны турокъ въ XVIII в. и позднѣе сопровождались также непрерывнымъ рядомъ неудачъ, и грандіозная Имперія завоевателей постепенно суживалась территоріально вплоть до нашего времени, когда она, вмѣшавшись въ Европейскую войну, поставила на карту остатки своего существованія въ Европѣ.
   Съ того поворотнаго пункта, когда территоріальному расширенію Турціи былъ положенъ конецъ, всю дальнѣйшую исторію страны можно раздѣлить на три періода: 1) политическаго (относительно-устойчиваго) конструированія турокъ на Балканскомъ полуостровѣ и ихъ неуклоннаго ослабленія,-- этотъ періодъ завершается высвобожденіемъ изъ имперіи оттомановъ, грековъ, сербовъ и болгаръ въ формѣ самостоятельныхъ политическихъ единицъ; 2) появленіе на фонѣ турецкой жизни общественнаго движенія, идущаго подъ флагомъ возрожденія и сплоченія оттоманской націи и, наконецъ, 3) революція и новый строй политической жизни.
   Политическій строй, который принесли турки на Балканы, на первыхъ парахъ опредѣлялся потребностями военной организаціи, при томъ -- организаціи съ высоко-активнымъ поведеніемъ и вылился въ формы крайняго централизма управленія, сосредоточившаго въ рукахъ падишаха нераздѣльную власть полководца и духовнаго вождя исламизма. Это былъ абсолютизмъ въ его наиболѣе законченномъ выраженіи. Исламъ игралъ роль идеологической скрѣпы, которая тѣсно сплачивала орду завоевателей и своей непримиримостью, требованіями активнаго исповѣданія ея принциповъ (священная война) отвѣчала какъ нельзя болѣе потребностямъ политики захвата. Исламъ болѣе, чѣмъ религія и коранъ -- болѣе, чѣмъ церковный катехизисъ правовѣрныхъ -- это кодексъ и моральныхъ и юридическихъ нормъ,-- вотъ почему онъ могъ въ средѣ покоренныхъ служить орудіемъ отбора, необходимаго для численнаго роста завоевателей. Принявшаго исламъ можно было смѣло считать полноправнымъ членомъ турецкаго общества, ибо онъ ассимилировался національно, поскольку къ тому времени можно примѣнить это понятіе. И потому, что принятіе ислама вело къ національной ассимиляціи, кругъ его дѣйствія не могъ быть широкимъ, такъ какъ сломить всеобъемлющія нормы покоренныхъ, созданныя долгой исторіей, было неизмѣримо труднѣе, чѣмъ перемѣна нормъ только религіознаго порядка.
   Могучая военная организація, создавшая абсолютизмъ власти падишаха, была для послѣдней чревата и обратными слѣдствіями. Пока политика захвата не прекращалась и военные таборы находились въ движеніи, абсолютизму власти не было угрозъ, но лишь только эти таборы осѣли на мѣстахъ, абсолютизмъ, оставаясь таковымъ номинально, фактически ослабляется двумя путями. Въ периферіяхъ огромной имперіи онъ просто не въ состояніи удержать за собой всю полноту власти, и послѣдняя переносится на мѣстныхъ правителей -- возникаетъ областной децентрализмъ. Притомъ, всѣ эти вали, мутесарифы, каймаки и т. д. назначаются падишахомъ не столько для управленія провинцій, сколько для кормленія отъ поборовъ съ провинцій,-- практика кормленія создаетъ психологію правителя съ minimum'омъ отвѣтственности и съ maximum'онъ независимости. Это одинъ путь. Другой -- идетъ со стороны основного ядра войскъ, его профессіональныхъ кадровъ, каковыми были султанскіе янычары. Опасность олигархіи въ результатѣ сплоченной, обособленной и привилегированной организаціи неизбѣжна. Отличные воины въ сраженіяхъ, въ мирное время они являлись требовательными и непослушными въ мѣру своей силы. Дворцовые перевороты, устраиваемые въ Ильдизъ-Кіоскѣ янычарами, были обычнымъ явленіемъ, и только въ началѣ XIX в. Махмуду II удалось сломить силу янычаръ.
   Какъ опору власти падишаха, коранъ передаетъ въ его руки всю землю страны. Эта норма земельнаго права не можетъ оказать существеннаго вліянія на уже сложившееся распредѣленіе земель, но въ процессѣ перераспредѣленія она является прекраснымъ средствомъ законной экспропріаціи и передачи земель въ новыя руки. Турки на Балканахъ не рушили въ корнѣ земельныхъ отношеній, они внесли лишь персональное перераспредѣленіе и нѣкоторые коррективы въ установившихся (феодальныхъ) земельныхъ формахъ, чѣмъ дѣлали ихъ отличными отъ западно-европейскаго феодализма. Послѣдній выросъ на основѣ экономическихъ предпосылокъ -- раздѣленія общиннаго труда на организаторскій и техническій, завершеніемъ чего и было господство однихъ и подчиненіе другихъ. Другое дѣло на Балканахъ, гдѣ турокъ явился, какъ завоеватель и къ тому же, по своему опыту, мало приспособленный къ веденію земледѣлія. Поэтому, на первыхъ же порахъ онъ принесъ не функціи организатора землевладѣльца, а сталъ дѣйствовать какъ экспропріаторъ продуктовъ крестьянскаго труда. То обстоятельство, что крестьянинъ -- покоренный и "райя", еще болѣе усугубляло гнетъ поборовъ. Создалась обстановка, мало благопріятствовавшая мирному сожительству завоевателей и туземцевъ, часть послѣднихъ, принявшая исламъ, сохранила за собой земли и образовала кадры турецкаго крестьянства.
   Такимъ образомъ, въ отношеніяхъ экономическихъ и въ политическомъ строѣ Турціи были уже съ самаго начала заложены предпосылки грядущаго упадка и неминуемаго разложенія страны. Утративъ формы боевого организма, Турція не создала крѣпкаго организма соціально-политическаго, и высвобожденіе болгаръ, сербовъ и румынъ было логическимъ слѣдствіемъ соціальныхъ неустройствъ страны. Внѣшнія обстоятельства (война 1877 г.) лишь ускорили это высвобожденіе.
   

2.

   1877 годъ грозилъ Турціи полнымъ разгромомъ,-- только вмѣшательство 3. Европы предотвратило занятіе русскими войсками Константинополя. И если потери Сербіи, Болгаріи, Румыніи и т. д. не были учтены султанскимъ правительствомъ, какъ жесточайшій политическій урокъ, то въ умахъ турецкаго общества они оставили глубокій слѣдъ и младо-турецкому движенію дали сильнѣйшій толчокъ. Стремленія и попытки реформированія соціально-политической жизни государства зародились въ Турціи еще раньше. Въ 1839 г. султанъ Абдулъ-Меджидъ опубликовалъ гаттишерифъ Гюльханейскій. которымъ обѣщалъ своимъ подданнымъ путемъ организаціи новыхъ учрежденій обезпечить ихъ жизнь, честь и имущество, а также дать правильное распредѣленіе налоговъ и новую систему набора арміи. Этотъ манифестъ, какъ и послѣдующій Гатти-Гумайюнъ 1856 г., подтвердившій первыя обѣщанія, не были осуществлены, благодаря противодѣйствію турецкой-бюрократіи, кормившейся отъ системы поборовъ и безправія. Они любопытны тѣмъ, что въ общихъ принципахъ какъ бы намѣчали позднѣйшую программу младотурокъ -- ея основную тенденцію -- сплоченіе національностей въ единую націю оттомановъ.
   Наканунѣ Русско-Турецкой войны, въ декабрѣ 1876 г., АбдулъГамидъ II провозгласилъ конституцію, признавшую равенство мусульманъ и христіанъ передъ закономъ, авторомъ которой былъ Митхадъ-паша, одинъ изъ виднѣйшихъ турецкихъ государственныхъ дѣятелей и наиболѣе яркій выразитель движенія младотурокъ на первой стадіи. Однако, послѣ двухъ краткихъ сессій молодой парламентъ былъ распущенъ, а Митхадъ-паша, получившій отставку, вскорѣ былъ задушенъ по распоряженію султана, и реакція вновь вступила въ свои права.
   Въ своемъ политическомъ завѣщаніи младотуркамъ (La Turquie, son passé, son avenir" Paris, 1878 г.) Митхадъ-паша, между прочимъ, обвиняетъ въ противодѣйствіи обновленію Турціи Европейскія державы, которыя изъ своихъ эгоистическихъ соображеній и выгодъ поддерживали деспотизмъ Ильдизъ-Кіоска. Въ упрекѣ творца турецкой конституціи несомнѣнная правда, ибо, только опираясь на сильную внѣшнюю поддержку, "кровавый султанъ" могъ возобновить политику реакціи.
   Зависимость Турціи отъ европейскихъ государствъ, а отсюда и вліяніе ихъ на внутреннюю жизнь страны коренится прежде всего въ экономической отсталости страны, благодаря которой иностранный капиталъ создалъ изъ нея объектъ самой беззастѣнчивой эксплоатаціи.
   Чтобы понять всю тяжесть этой зависимости достаточно разсмотрѣть лишь финансовое состояніе Турціи, созданное хозяйничаньемъ Ильдизъ-Кіоска и провинціальныхъ деспотовъ, отдавшихъ страну въ руки европейскихъ банкировъ. Въ 1875 году долгъ Турціи по иностраннымъ займамъ достигалъ 4^2 милліардовъ франковъ. Султанское правительство было уже не въ состояніи уплачивать даже проценты по этому. долгу, и въ 1881 г., по соглашенію съ кредиторами, почти всѣ займы Турціи были конвертированы и самый капиталъ наполовину редуцированъ. Это было уже форменное государственное банкротство, послѣ котораго, для дальнѣйшаго урегулированія долговъ, по настоянію кредиторовъ изъ ихъ представителей было организовано въ Турціи новое учрежденіе -- "управленіе государственными долгами" (administration de la Dette publique), въ распоряженіе котораго для погашенія долговъ были предоставлены доходыотъ соляной и табачной монополій, отъ гербового и акцизнаго сборовъ, десятиннаго сбора съ шелка и т. д.
   Только на основѣ полнаго экономическаго разоренія страна могла дойти "до жизни такой". И въ самомъ дѣлѣ, хозяйство Турціи къ этому времени находилось, по истинѣ, въ ужасномъ состояніи, которое явилось слѣдствіемъ посылокъ, очерченныхъ нами выше: пресловутаго турецкаго феодализма и системы кормленія, не говоря уже о разныхъ государственныхъ налогахъ, идущихъ въ распоряженіе султана. Турецкій бюджетъ до-революціоннаго періода былъ опубликованъ только дважды въ 1880--81 г. и въ 1897--98 гг. Вотъ какую экономическую картину рисуетъ послѣдній {The statesman's year book. London, за 1913 г. стр. 1165.}:
   

Доходы (въ турецкихъ лирахъ).

Прямые налоги.

   Десятинная подать 4.100.000
   Налогъ на землю и недвижим. 2.511.924
   

Косвенные налоги.

   Прочіе налоги 321.273
   Таможенная пошлина. 2.000.000
   Разные косвен. налоги. 2.571.146
   Итого 18.511.322 тур. лиръ.
   

Расходы (въ турецкихъ лирахъ)

   Подоходный налогъ 500.000
   Налогъ на освобожд. отъ военной службы 886.210
   Налогъ на скотъ 1,937.849
   Доходы воен. вѣдом. 532.793
   " гражд. вѣдом. 1.962.036
   Доля табачной моноп. 51.775
   Дань въ остальи. государ. 1.134.316
   Цивильный листъ. 882.550
   Уплата госуд. долговъ. 7.208.790
   Министр. вакуфовъ. 749.484
   Военное управл. 6.312.028
   Совѣтъ министр. Госуд. сов. и минист. вн. дѣлъ 989.322
   Минист. Финанс. 668.011
   " юстиціи 461.441
   Расходы другихъ вѣдом. (нар. просв., шейхуль-исл., торговли, почтъ и т. д.) 1.707.209
   Итого 18.429.411 тур. лир.
   
   Главнѣйшимъ доходомъ, какъ мы видимъ, является налогъ девятинный, т. е. десятая часть всѣхъ продуктовъ, уплачиваемая земледѣльцемъ государству. Система, при посредствѣ которой этотъ налогъ взимается, создаетъ настоящее крѣпостничество крестьянъ въ его худшей формѣ,-- это система откуповъ и бакшиша, прячемъ откупъ проходитъ многочисленныя стадіи, и мелкіе откупщики, чтобы наверстать надлежащіе барыши, забираютъ уже не десятую, а больше половины урожая. Крестьянинъ до появленія сборщика и уплаты.десятины не можетъ убрать урожай съ поля и, чтобъ спасти хоть что-нибудь, онъ вынужденъ соглашаться на всѣ требованія сборщиковъ. Жалобы въ судѣ не играютъ никакой роли, ибо здѣсь все дѣло построено на бакшйшѣ. Налогъ на скотъ при бакшишѣ также распредѣляется крайне неравномѣрно. Налоги на недвижимость и подоходный довершаетъ разореніе земледѣльца, нанесенное ему сборомъ десятины.
   Что же касается государственныхъ расходовъ, мы видимъ, что около половины ихъ падаетъ на уплату государственныхъ долговъ и другая половина на содержаніе арміи, султана и чиновниковъ. Производительными можно считать лишь расходы подъ рубрикой "другихъ вѣдомоствъ", но и здѣсь чиновничья клика поглощаетъ большую часть, такъ что населеніе только платитъ, не получая взамѣнъ ничего.
   Вотъ эта то система правительственнаго хозяйничанья и привела страну къ полному упадку и государственные финансы къ банкротству. А между тѣмъ, Турція по своимъ естественнымъ, земельнымъ и минеральнымъ богатствамъ могла бы развить въ высокой степени и земледѣліе и промышленность.
   Но здѣсь едва обрабатывается 1/2 часть удобной земли и обрабатывается при этомъ первобытнымъ способомъ, ибо улучшать культуру хозяйства при описанной системѣ поборовъ было бы занятіемъ празднымъ, такъ какъ все равно плоды труда попадутъ въ жадныя руки сборщиковъ. Отсутствіе организованнаго дешеваго кредита при этомъ ведетъ къ тому, что земледѣлецъ запутывается въ сѣтяхъ ростовщиковъ, которые его окончательно закабаляютъ. Аграрное законодательство турокъ также мало поощряетъ крестьянъ къ земледѣлію. Только владѣльцы "мулька" имѣютъ землю на правахъ частныхъ собственниковъ, но и они сильно ограничены въ свободномъ распоряженіи землею. Они не имѣютъ, напр., права безъ разрѣшенія подлежащихъ чиновниковъ превращать пашню въ луга или наоборотъ, насаждать деревья и виноградники, а воздвигать постройки на пахатной землѣ могутъ лишь съ разрѣшенія султана. Кромѣ того, и вообще земли, мулькъ" составляютъ, сравнительно съ казенными (эмирія), вакуфными и помѣстными, незначительную часть.
   Для развитія промышленности, какъ добывающей, такъ и обрабатывающей, турецкое правительство также ставило неодолимыя препятствія. Только европейцы изрѣдка могли добиться путемъ бакшиша разрѣшенія на концессіи по разработкѣ богатѣйшихъ турецкихъ минеральныхъ залежей, что же касается промышленныхъ заведеній, то Абдулъ Гамидъ прямо не разрѣшалъ ихъ, опасаясь нарожденія пролетаріата, способнаго разрушитъ абсолютизмъ. Лишь нѣсколько десятковъ небольшихъ фабрикъ удалось европейцамъ организовать въ Константинополѣ. Такимъ образомъ, казалось бы, въ Турціи имѣлись на лицо прекрасныя условія для развитія ремесла и кустарной промышленности. Но отсутствіе капиталовъ и конкуренція дешевыхъ продуктовъ европейцевъ вкорнѣ подрывали и турецкое ремесло. Послѣднее влачило жалкое существованіе, и его продукты не выходили за предѣлы мѣстнаго рынка. Только производство ковровъ да шелко-ткацкая промышленность Турціи находили себѣ сбытъ отчасти и за границей.
   Турецкая торговля была также поставлена въ условія, невозможныя для ея развитія. Мелочный контроль, прямыя запрещенія султана организовывать туркамъ финансовыя предпріятія, особенно въ коллективно-акціонерной формѣ, отсутствіе путей сообщенія и т. д. и т. д.-- все это мало благопріятствовало развитію турецкой коммерціи. Ея организація сосредоточилась въ рукахъ европейцевъ, и турецкихъ христіанъ -- грековъ и армянъ. Сравнивая ввозъ и вывозъ Турціи, можно видѣть, что по составу продуктовъ, ввозимыхъ (главнымъ образомъ, предметы роскоши, потребленія высшихъ классовъ турецкаго общества) и вывозимыхъ (хлѣбъ-сырье) -- внѣшняя торговля Турціи какъ бы нарочно приспособлена къ тому, чтобы выкачивать народныя деньги и богатства заграницу, не принося массѣ турецкаго крестьянства ничего взамѣнъ.
   Мы дали только краткую схему народнаго хозяйства Турціи, но и по ней можно судить, какія послѣдствія грозили Турціи въ недалекомъ будущемъ. Государственное банкротство и разгромъ 1877 г. были первыми предостереженіями. Они принесли реакцію Абдулъ Гамида, ибо въ хозяйственномъ упадкѣ Турціи были заинтересованы акулы европейскаго капитала, для которыхъ раззоренная страна была все-же богатѣйшимъ предметомъ организованнаго грабительства. Соперничанье европейскихъ государствъ, стремленіе ихъ сохранить "политическое равновѣсіе" въ Европѣ оставляло еще Турціи тѣнь самостоятельности, но рано или поздно эта тѣнь могла исчезнуть, и захватъ турецкихъ владѣній однимъ изъ государствъ Европы или раздѣлъ ихъ былъ неминуемъ. Въ такой обстановкѣ, пропаганда младотурокъ встрѣтила горячее сочувствіе въ широкихъ слояхъ турокъ, и безкровный переворотъ 23-го іюля (н. с.) 1908 г. былъ произведенъ съ удивительной легкостью.
   Младотуркамъ, получившимъ власть, досталось, однако, тяжелое наслѣдство, и нужно было огромное политическое и экономическое напряженіе, чтобы его изжить. Послѣдующія обстоятельства показали, что политика младотурокъ для возрожденія страны недостаточна. И главное препятствіе въ своей дѣятельности всесильный комитетъ "Единенія и прогресса" встрѣтилъ въ національныхъ треніяхъ въ странѣ, которыя выплыли при новомъ режимѣ въ самыхъ, обостренныхъ формахъ.
   

III.

   Предъ младотурками, очутившимися у власти послѣ завоеванія конституціи и послѣдующаго низложенія Абдулъ-Гамида II, стояла огромная задача -- экономическаго возрожденія страны. Первый этапъ былъ превзойденъ -- политическія преграды прогресса страны рушились. Но на пути къ возрожденію стояли еще болѣе сильныя преграды, нежели султанскій деспотизмъ -- это острыя центробѣжныя стремленія различныхъ областей Турціи, населенныхъ народностями различныхъ культуръ, съ неодинаковыми экономическими структурами. Предыдущій децентрализмъ, свившій подъ егидой султанскаго абсолютизма прочное гнѣздо во всѣхъ частяхъ страны, не могъ исчезнуть по мановенію дирижерской палочки комитета "Единенія и Прогресса", хотя газеты того времени и рисовали трогательныя картины сліяній въ братскихъ объятіяхъ прежнихъ враговъ: на улицахъ Константинополя, Іерусалима и др. городовъ демонстрировались братанія мусульманскихъ муллъ съ христіанскими священниками, македонскіе четники складывали у ногъ младотурецкихъ офицеровъ оружіе, албанцы и арабы слали новому правительству привѣтствія, даже курды какъ будто одурманились новыми вѣяніями и перестали рѣзать армянъ. На моментъ, какъ бы создавалась иллюзія чуть ли не сказочнаго образованія единой націи изъ конгломерата прежнихъ народностей.
   Но праздничный моментъ прошелъ, ликованіе смѣнилось буднями, и эти будни принесли такую сложную задачу удовлетворенія интересовъ разныхъ областей, какая во времена деспотизма и не представлялась турецкому политику.
   Прежде національно-областныя дѣла рѣшались просто: гдѣ можно было взять силой -- усмиряли, гдѣ силы не доставало -- сами смирялись, махнувъ рукой на непокорныхъ, или подкупали, пытаясь удержать хоть номинальный суверенитетъ,-- но излюбленнымъ способомъ укрощенія національныхъ притязаній былъ испытанный divide et impero, стравить сосѣдей и, разжигая страсти, обирать тѣхъ и другихъ. Въ результатѣ такой политики государство трещало по всѣмъ швамъ, но объ этомъ не безпокоились, руководствуясь мудрымъ правиломъ -- "на нашъ вѣкъ хватитъ".
   Прежнія завоеванія турокъ таяли не только въ Европѣ, но и на другихъ материкахъ. Египетскій хедивъ, номинально склоняясь передъ "тѣнью Аллаха на землѣ", фактически подчинялся волѣ губернатора "его величества, англійскаго короля", въ Тунисѣ хозяйничали французы, а обиженные ими итальянцы старались пробиться въ Триполитанію. Въ Малой Азіи и Аравіи также хозяйничали иностранцы,-- нѣмцы, вытѣснивъ конкурентовъ, прокладывали желѣзную дорогу въ прежнюю столицу Гарунъ-Аль-Рашида, Багдадъ, и вслухъ мечтали о возстановленіи земного рая въ Месопотаміи съ Іоганномъ и Гретхенъ въ роли первыхъ жителей. Англичане, обезпокоенные ростомъ нѣмецкаго вліянія въ Турціи и все большаго протяженія желѣзнодорожнаго пути, въ самой невѣжливой формѣ сорвали турецкій флагъ, развѣвавшійся надъ Ковейтомъ и водрузили тамъ свой. Да и помимо этого вторженія иностранцевъ, обитатели "аравійскихъ пустынь" и другихъ азіатскихъ областей, не особенно церемонились съ султанскимъ правительствомъ, отклоняя его притязанія на поборы и, когда приходилось, разбивали турецкіе полки. Центръ Аравіи, поэтичный Недждъ, эта прародина арабовъ, заселенная кочующими пастушескими племенами, постоянно отказывалась даже номинально признать суверенитетъ падишаха. То же самое нежеланіе подчиняться туркамъ было и у кочующихъ трибъ бедуиновъ южной Месопотаміи, номинально считавшихся подданными султана. Юго-западная часть полуострова, омываемая Краснымъ моремъ и Аденскимъ заливомъ, такъ наз. Іеменъ съ его превосходнѣйшимъ кофе въ мірѣ и другими богатствами земледѣльческой культуры, съ оживленными торговыми сношеніями, также послѣ ряда возстаній былъ лишь турецкимъ потому, что его имамъ Ягія получалъ въ теченіе послѣдняго десятилѣтія ежегодную субсидію отъ султана.
   Въ Арменіи и Курдистанѣ для турецкаго правительства сложились наиболѣе благопріятствующія обстоятельства постоянной борьбы между армянами и курдскими племенами {Объ армяно-турецкихъ и армяно-курдскихъ отношеніяхъ см. нашу статью "Арменія" въ "Современникѣ", ноябрь, 1914 г. }. Правительство разжигало эту борьбу, поддерживало въ ней курдскихъ шейховъ, давало имъ рядъ привелегій вплоть до полной независимости отъ турецкой администраціи и безконтрольнаго грабежа армянъ и, такимъ образомъ, держало послѣднихъ въ повиновеніи.
   Да и въ предѣлахъ европейскихъ владѣній междунаціональныя отношенія и отношенія національностей къ правительству были не лучше. Христіане (болгары и греки), оставшіеся еще на территоріи Турціи, явно тяготѣли къ родственнымъ государствамъ и представляли этимъ тяготѣніемъ не малую опасность на случай балканскихъ столкновеній, неизбѣжность которыхъ назрѣвала и угрожала въ любой моментъ. Въ Македоніи шли непрерывныя стычки съ вооруженными четниками, которые были, главнымъ образомъ, слабы лишь тѣмъ, что сами хорошенько не знали, чего они хотятъ, но тѣмъ не менѣе, не могли примириться съ властью турокъ.
   Высокая Албанія, преданность которой султану казалась столь несомнѣнной, что въ ней онъ рекрутировалъ своихъ личныхъ гвардейцевъ, правда, дорого стоящихъ, на самомъ дѣлѣ, являлась совершенно самостоятельнымъ государствомъ въ государствѣ, не только не подчинявшимся и не приносившимъ доходовъ султанскому правительству, но наоборотъ, требовавшимъ отъ него постоянныхъ расходовъ на "преданность". Страна горъ и многочисленныхъ горныхъ пастушескихъ племенъ съ патріархальнымъ распорядкомъ жизни, Албанія не выдвигала національныхъ притязаній, ибо пастушескія племена были пока чужды такъ наз. національнаго самопознанія, но тѣмъ не менѣе, они рѣшительно противодѣйствовали не только вторженію турецкой администраціи въ горы, но и простой переписи для установленія ихъ численности, и турки были совершенно не въ состояніи оказать на ихъ жизнь даже самомалѣйшее вліяніе.
   Такимъ образомъ, младотурки получили въ наслѣдство конгломератъ областей, не связанныхъ межъ собою тѣсными узами, мало интересующимися задачами турецкаговозрожденія, и если послѣднее могло стать по отношенію къ ихъ положенію враждебно, готовыми съ нимъ бороться.
   Когда наши либеральные публицисты начинаютъ обсуждать неудачи турецкаго возрожденія -- они, обычно, сваливаютъ всю вину на узко-націоналистическую политику младотурокъ, которые, дескать, увлекаясь идеей созданія націи оттомановъ, не считались съ національными особенностями и характерами народностей, населяющихъ Турецкія владѣнія.
   По нашему мнѣнію, этотъ упрекъ нельзя считать справедливымъ, ибо по-иному, по своей буржуазной и притомъ буржуазно-возрождающейся природѣ, младотурки не могли иначе дѣйствовать. Если ужъ въ первыхъ европейскихъ революціяхъ, происходившихъ въ обстановкахъ относительно тѣснаго экономическаго и національнаго сплоченія, возрожденіе шло подъ знакомъ яркаго якобинизма, то тѣмъ болѣе этотъ якобинизмъ былъ законенъ въ буржуазномъ обновленіи Турціи. Вѣдь, послѣднее въ смыслѣ территоріальнаго единства могло принести плоды весьма нежелательные, т. е. съ паденіемъ абсолютизма, хотя и фиктивно, покрывавшаго центробѣжныя стремленія областей, стремленія эти могли не только обнаружиться, но и прійти къ фактическому завершенію. И, такимъ образомъ, вмѣсто возрожденія, революція могла закончиться полнымъ распадомъ. Въ такой обстановкѣ требовать отъ младотурокъ признанія "теоретическихъ, научныхъ основъ" въ рѣшеніи національнаго вопроса было бы: пожалуй, смѣшно. Создать націю оттомановъ -- задача, въ сущности, вполнѣ правильная, но къ рѣшенію ея можно идти двумя путями, якобинскимъ и обратнымъ ему -- черезъ усиленіе децентрализаціи въ формѣ автономій областей, черезъ самоопредѣленіе народностей, которыя затѣмъ, спаянныя общностью экономическихъ интересовъ, могли составить націю.
   Вполнѣ естественно, что младотурки стали на первый путь: это, повторяемъ, вытекало изъ ихъ буржуазной природы, да притомъ и логически казалось болѣе пріемлемымъ,
   Въ опубликованной младотурками программѣ слѣдующіе пункты въ національной проблемѣ были якобинскими:
   "§ 7 Турецкій языкъ остается государственнымъ языкомъ. Офиціальная корреспонденція и производство въ присутственныхъ мѣстахъ ведется на турецкомъ языкѣ.
   § 9. Каждый гражданинъ, безъ различія національности и религіи, пользуется равными правами и вполнѣ свободенъ; онъ несетъ одинаковыя обязанности. Всѣ оттоманы, обладая одинаковыми правами и обязанностями передъ государствомъ, одинаково допускаются на всѣ государственныя и общественныя должности, въ зависимости отъ индивидуальныхъ способностей и полученнаго образованія. Не-мусульмане несутъ также и воинскую повинность.
   § 10. Право руководствоваться своими обычаями и дѣйствующія основанія религіозныхъ привилегій, дарованныхъ различнымъ національностямъ, остаются въ силѣ.
   § 17. Всѣ школы будутъ находиться подъ надзоромъ государства. Въ цѣляхъ доставленія всѣмъ оттоманамъ одинаковаго образованія, будутъ открыты правительственныя школы, въ которыя будутъ допускаться ученики безъ различія національностей. Преподаваніе турецкаго языка обязательно въ публичныхъ школахъ. Въ правительственныхъ школахъ образованіе безплатно.
   Преподаваніе въ среднихъ и высшихъ школахъ, общественныхъ и правительственныхъ, будетъ производиться на турецкомъ языкѣ. Будутъ установлены программы, а также правила, касающіяся учительскаго персонала, его образовательнаго ценза, его назначенія на мѣста. Религіозное образованіе въ тѣсномъ смыслѣ не подчиняется вышеуказаннымъ правиламъ".
   Но для проведенія якобинской программы въ жизнь въ обстановкѣ ей не благопріятствующей требуется, по крайней мѣрѣ, большая сила и вліяніе тѣхъ, кто хочетъ стать господиномъ положенія, чтобы постричь подъ гребенку турецкаго централизма областныя единицы съ различными народностями и различной экономической структурой, необходима большая организованная сила національности, желающей господствовать, сила, которая можетъ выражаться или въ подавляющей численности ея сочленовъ или въ ихъ высокомъ хозяйственно-культурномъ вліяніи, проникающемъ во всѣ поры народнаго, обще-государственнаго хозяйства. Такой силы турки не представляли. Подсчетъ населенія Турціи крайне несовершененъ и колеблется въ предѣлахъ отъ 23 до 30 милліоновъ, но, во всякомъ случаѣ, турокъ въ Европейской и Азіатской частяхъ имперіи не больше 6 милліоновъ.
   Что же касается ихъ хозяйственно-культурнаго вліянія, то и оно, какъ можно было учесть уже изъ предшествующаго экономическаго очерка Турціи, не велико, чтобы яснѣе представить его размѣры, мы дадимъ краткую схему классовой структуры турецкаго общества.
   

IV.

   Турція, какъ мы видѣли выше, страна не высокой экономической структуры съ преобладаніемъ земледѣлія настолько, что лишь оно опредѣляетъ и ея бюджетъ, и хозяйственную мощь страны, и лежитъ въ основѣ классовыхъ отношеній. Волею завоевателей населеніе Турціи было разбито на двѣ части: мусульманскую, привиллегированную и христіанскую, юридически-ограниченную и податную по преимуществу. Но послѣдующая исторія, не считаясь съ установленнымъ дѣленіемъ, вносила въ него свои коррективы,-- такъ турецкое свободное крестьянство она фактически сравняла съ положеніемъ безправнаго "райя", а изъ христіанина-торговца создала крупную фигуру, претендующую на господство въ странѣ, какъ класса, опредѣляющаго ея дальнѣйшее развитіе.
   Такимъ образомъ, настоящее соотношеніе соціальныхъ группъ Турціи идетъ уже не по линіи, начерченной пророкомъ, а въ болѣе сложныхъ комбинаціяхъ экономическихъ положеній и интересовъ. Изслѣдователи соціальныхъ отношеній Турціи, констатируя здѣсь отсутствіе дворянства, неизбѣжно вырастающаго на почвѣ феодальныхъ отношеній, обычно затрудняются въ объясненіи этого факта, ограничиваясь лишь его констатированіемъ. Намъ думается, что здѣсь сыграло роль именно вышеуказанное своеобразіе турецкаго феодализма, т. е. то, что турецкій феодалъ не игралъ производительной роли въ вельскомъ хозяйствѣ, ограничиваясь лишь кормленіемъ отъ помѣстій, поборами отъ крестьянъ. Поэтому его положеніе всегда оставалось къ землѣ чисто внѣшнимъ, бюрократическимъ. Отсюда, высшій классъ турецкаго общества -- чиновникъ, офицеръ и т. д. въ хозяйственномъ отношеніи является совершенно паразитическимъ и не имѣетъ производственныхъ корней. Духовенство, эксплоатирующее религію и "вакуфы" (послѣдніе тѣмъ же путемъ, что и феодалы) составляло вторую привиллегированную часть общества и тоже непроизводительную. Главную же массу турокъ составляло "свободное" крестьянство. На него падала вся тяжесть, вмѣстѣ съ "райей", содержать непроизводительную половину турецкаго общества, начиная съ султана и кончая послѣднимъ сборщикомъ налоговъ. Отъ "райи" его отличала лишь "привиллегія" быть солдатомъ, да еще право сдѣлаться великимъ визиремъ, т. е. право мечты, что было тяжелѣе -- военный налогъ или несеніе воинской службы -- рѣшить трудно, но во всемъ остальномъ онъ былъ совершеннѣйшій "райя", одинаково съ нимъ раззоряемый. Турецкій ремесленникъ и торговецъ терялись на общемъ фонѣ крестьянской массы -- во первыхъ, потому, что въ деревняхъ ремесло соединялось съ земледѣліемъ, а торговцы турки играли незначительную роль, въ городахъ же соотношеніе ремесленныхъ группъ было не въ пользу турокъ, да и здѣсь ремесло не создало тѣхъ сильныхъ корпорацій, какими были западные цехи. Крючники, носильщики и др. роды неквалифицированнаго пролетарскаго труда были преимущественно заполнены турками.
   Такимъ образомъ, въ экономической жизни страны турки символизировали ея отсталость, ея прошлое. Именно эта отсталость создала реакцію революціоннаго движенія младотурокъ, осознавшихъ національную неминуемую гибель Турціи въ случаѣ дальнѣйшаго существованія данныхъ общественныхъ формъ существованія страны. Поэтому, говоря о буржуазной природѣ младотурокъ, мы учитываемъ лишь тенденцію развитія Турціи, которому они расчищали путь черезъ политическій переворотъ. Они были носителями буржуазныхъ идей и буржуазнаго будущаго Турціи, а не представителями уже сильной и ломающей преграды ея дальнѣйшему развитію турецкой буржуазіи. Въ этомъ была ихъ основная слабость, слабость не ихъ только, а турецкаго общества, изъ котораго они вышли.
   Такимъ образомъ, поскольку буржуазные интересы въ турецкой революціи играли роль непосредственно, въ данный моментъ -- это были интересы не турокъ, а христіанъ -- армянъ и грековъ, въ рукахъ которыхъ была турецкая промышленность и торговля.
   Здѣсь заключенъ истинный трагизмъ младотурецкаго націонализма, ибо, разчищая путь развитію національнаго капитала, они усиливали значеніе и вліяніе христіанской буржуазіи, которая на первыхъ порахъ только и могла использовать благопріятную историческую конъюнктуру, такъ-какъ только въ ея рукахъ былъ и капиталистическій опытъ и готовые капиталы.
   Вотъ почему якобинизмъ младотурокъ даже въ ближайшей сферѣ вліянія Константинополя обрекался на безсиліе, сталкиваясь съ вліятельной экономической торгово-промышленной группой, историческое прошлое которой не могло создать почвы для ускоренной денаціонализаціи.
   Такимъ образомъ, ни численность турокъ, ни ихъ экономическое и культурное вліяніе не благопріятствовали проведенію турецко-націоналистической политики, по крайней мѣрѣ, на другой день послѣ переворота. Это тѣмъ болѣе относится къ отдаленнымъ отъ центра провинціямъ, заселеннымъ иноплеменными народцами, лишь номинально признававшими суверенитетъ султанскаго правительства.
   

V.

   Основная ошибка младотурецкой политики заключалась не въ томъ, что она была якобинской -- другой для скрѣпленія конгломерата турецкихъ провинцій она и быть не могла -- бѣда заключалась въ томъ, что эту политику они въ максимально-рѣзкой формѣ повели съ культурно-идеологическаго конца, не создавъ для нея экономической почвы. Въ своей идеѣ Багдадскаго желѣз.-пути нѣмецкій инженеръ Вильгельмъ фонъ-Прессель былъ не менѣе турецкій якобинецъ, чѣмъ младотурецкій политикъ, а между тѣмъ, этотъ экономическій якобинизмъ не только не могъ вызвать внутри-національныхъ треній въ Турціи, а могъ быть привѣтствуемъ всѣми и послужилъ бы такой скрѣпой Месопотаміи съ Константинополемъ, на которой дальнѣйшее сближеніе было бы ужъ дѣломъ гораздо болѣе легкимъ. Примѣръ этотъ, однако, можетъ быть принятъ лишь условно, ибо Багдадская дорога въ рукахъ Вильгельма II не могла послужить для вяшщаго турецкаго единенія и укрѣпленія. Но значеніе его ясно каждому: предпосылкой національныхъ сближеній и приближенія областей къ центру могла послужить лишь здоровая экономическая политика и въ частности развитіе желѣзнодорожныхъ связей. Послѣднія, между тѣмъ, и въ Европейской и въ Азіатской Турціи крайне ограничены. Къ концу 1909 г. въ Е. Турціи эксплоатаціонная длина желѣзныхъ дорогъ равнялась 1.557 килом., приходившимся на 109,3 тыс: кв. килом. при населеніи въ 6.130.000 чел., слѣдов., на каждыя 100 кв. килом. площади приходилось, въ среднемъ, 0,9 килом. желѣзнодор. пути, а на каждыя 10,000 жителей -- 2,6 килом. Въ Азіатской Турціи и на о. Кипрѣ длина эксплоатаціонной линіи желѣзн. дорогъ равнялась 5.037 кил., приходившихся на площадь въ 1778,2 тыс. кв. килом., при населеніи въ 19.568.000 чел., т. е. на каждыя 100 килом. площади 0,3 килом. желѣзнодор. пути, а на каждыя 10.000 жителей -- 2,6 килом.
   Нельзя отрицать того, что младотурки понимали значеніе экономики въ дѣлѣ созданія оттоманской націи. На упорядоченіе народнаго хозяйства ими обращено было большое вниманіе -- запретительныя мѣры въ отношеніи промышленности были замѣнены поощрительными, налоги перестали носитъ характеръ грабежа -- откупщики и посредники всякаго рода исчезли, распредѣленіе государственныхъ финансовъ приняло болѣе производительный характеръ и т. д. Но для коренного переустройства хозяйства страны нужно было время и большое время. Не говоря уже о томъ, что младотурецкая политика была совершенно лишена послѣдовательнаго демократическаго размаха, который могъ бы значительно сократить періодъ соціальнаго и экономическаго переустройства -- какъ напр., коренное рѣшеніе земельнаго вопроса въ Турціи въ формѣ передачи земли крестьянству -- они даже въ предѣлахъ своего либеральнаго бытія не сумѣли упорядочить сразу хозяйственныя отношенія въ странѣ -- какъ на примѣръ въ этомъ отношеніи, укажу на курдско-армянскую вражду, которая, въ сущности, имѣетъ корни въ аграрныхъ распорядкахъ Арменіи и Курдистана, т. е. тѣхъ вилайетовъ, гдѣ армяне сожительствуютъ съ курдами.
   Уже одно то, что изъ государственнаго бюджета (1912--13 г.) уплата государственнаго долга еще составляла главную сумму расхода 11.992 тыс. турецк. Фунтовъ, правда, при относительномъ ея уменьшеніи (всѣ расходы 34.591) ко всему бюджету,-- показываетъ, что возможности экономическаго возрожденія страны начали осуществляться, но что для избавленія отъ "грѣховъ прошлаго" нужно время и время.
   Начавъ осуществленіе идеи единства оттоманской націи съ культурно-идеологическаго конца, младотурки немедленно столкнулись съ рѣзкимъ, противодѣйствіемъ областей и національностей, настолько рѣзкимъ, что имъ пришлось заново покорять нѣкоторыя области. Такимъ образомъ, гражданская война продолжалась и послѣ переворота въ формахъ, чреватыхъ для возрожденія страны опасными послѣдствіями. Македонскіе четники, обманутые въ ожиданіяхъ автономіи, подъ усилившимся вліяніемъ болгарской агитаціи, снова взялись за оружіе. Албанія, которую младотурецкая программа лишала исконныхъ привилегій, рѣшительно возстала противъ новаго правительства за прежнюю автономію. Въ Арменіи разразился съ прежней силой Аданскій погромъ армянъ.
   Но наиболѣе ярко сепаратныя стремленія проявились въ Іеменѣ, гдѣ имамъ Ягія, лишенный султанской субсидіи, поднялъ знамя возстанія за независимость Аравіи.
   На фонѣ этой гражданской войны возникла и апрѣльская контръ-революція, быстро подавленная, но отразившаяся въ умахъ младотурокъ въ томъ направленіи, что заставила ихъ принять болѣе примирительную позицію по отношенію къ старо-туркамъ, дабы въ нихъ найти опору Своей политики, значительно умѣривъ свой радикализмъ. Этотъ поворотъ въ умахъ младотурецкихъ политиковъ отразился въ слѣдующей рѣчи, произнесенной министромъ внутреннихъ дѣлъ Таалатъ-Беемъ въ закрытомъ засѣданіи центральнаго комитета "Единенія и Прогресса" въ августѣ 1910 г. Мы приводимъ лишь наиболѣе характерную часть этой рѣчи:
   "Согласно конституціи, всѣ подданные Турецкой имперіи, какъ мусульмане, такъ и христіане, равны передъ закономъ. Но вы сами понимаете, что въ сущности такое равенство невозможно. Ему противорѣчитъ, во-первыхъ, Шаріатъ, во-вторыхъ, все наше прошлое и чувства милліоновъ правовѣрныхъ. Далѣе -- и это гораздо важнѣе -- сами христіане противятся этому равенству, такъ-какъ они не хотятъ быть оттоманами. Стремленіе вызвать въ нихъ оттоманское самосознаніе потерпѣло крушеніе и не дастъ результатовъ, пока вокругъ насъ будутъ существовать независимыя балканскія государства, поддерживающія и возбуждающія въ нашихъ подданныхъ сепаратистскія чувства. О равенствѣ въ Турціи можно будетъ говорить тогда, когда оттоманизація станетъ совершившимся фактомъ. Но до этого придется долго и много работать".
   Чтобы подавить албанское движеніе, младотурками была организована военная экспедиція, которая длилась около полутора года (1910--1911) и въ которой турки терпѣли пораженія одно за другимъ. Закончилась она полупризнаніемъ албанской автономіи. Султанъ (т. е. комитетъ) вынужденъ былъ дать согласіе на замѣщенія всѣхъ административныхъ должностей въ Албаніи, начиная съ губернатора Скутари, изъ лицъ албанскаго происхожденія, уменьшить налоги, признать латинскій алфавитъ въ школѣ и дѣлопроизводствѣ, разрѣшить ношеніе оружія и дать 10000 фунт. на возстановленіе разрушенныхъ зданій.
   Вторая военная экспедиція была организована противъ Іемена. Во время усмиренія возставшихъ арабскихъ племенъ разразилась итало-турецкая война, разрушившая еще болѣе турецкіе финансы и лишившая Турцію остатка африканскихъ владѣній.
   Послѣдующія балканскія событія грозили полнымъ разгромомъ Турціи, и только столкновеніе болгаро-сербскаго имперіализмовъ да политика воюющихъ державъ какъ и въ 1878 г. остановили этотъ разгромъ на половинѣ пути.
   Въ настоящее время мы являемся свидѣтелями величайшей міровой трагедіи, въ которую вовлекла народы имперіалистская политика. Турція положила свою участь на остріе меча. Трудно предугадывать событія. Но одно намъ кажется несомнѣннымъ, что кровь, пролитая турками у Кавказскихъ горъ и въ Аравіи, не скрѣпить ея разрозненныхъ частей, если даже послѣдующія за войной событія и сложатся для нея благопріятно. Для того, чтобы экономическій конгломератъ, связанный лишь административно, сталъ экономически-цѣлостнымъ организмомъ, нужна длительная здоровая экономическая политика при благопріятствующихъ для нея обстоятельствахъ. Такихъ обстоятельствъ, и въ особенности сильно дѣйствующихъ, мы не предвидимъ: нѣтъ тѣхъ силъ, которыя сплотили бы Турцію, между тѣмъ, какъ противоположныя дѣйствуютъ неуклонно.
   Національная политика младотурокъ, обычная при буржуазномъ возрожденіи, затѣяна была съ негодными средствами и подъ напоромъ враждебнаго противодѣйствія закончилась крахомъ. Послѣ войны этотъ крахъ можетъ завершиться окончательнымъ распадомъ нѣкогда могучей имперіи. Она была прочна, пока ее сковывалъ мечъ и пока мечъ былъ силенъ,-- когда же потребовалась иная спайка -- хозяйственная -- послѣдней на лицо не оказалось, и имперія расчленяется на свои составныя, разнородныя части.

Н. Флеровскій.

"Современникъ", кн.III, 1915

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru