Берви-Флеровский Василий Васильевич
Современный Карфаген

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    (The History of England from the year 1830. By W. N. Moleswort. London 1871. H. Taine: "Notes sur l"Angleterre". Paris, 1872.- Merk, Das Pendschab, 1869.)

   

СОВРЕМЕННЫЙ КАРФАГЕНЪ.

(The History of England from the year 1830. By W. N. Moleswort. London 1871. H. Taine: "Notes sur l'Angleterre". Paris, 1872.-- Merk, Das Pendschab, 1869.)

   "Въ исторіи Англіи путь политическихъ реформъ, говоритъ Молесвортъ, почти оконченъ; длиннымъ рядомъ усилій она отстояла всѣ главныя политическія права и логически должна рано или поздно завершить ихъ; но это только половина пути, ею пройденнаго. Теперь наступило для нея время общественныхъ реформъ, которыя ей предстоитъ осуществить, если только она не захочетъ отказаться отъ своей исторической роли". Въ этомъ смыслѣ "Англія представляетъ огромную пирамиду, поставленную базисомъ вверхъ и конусомъ внизъ; для будущей прочности ея необходимо переставить основаніе сверху внизъ. Это должны будутъ совершить не политики, не дипломаты, а общественные дѣятели".
   То-же думаетъ и Тэнъ; онъ сравниваетъ мимоходомъ Лондонъ съ Римомъ. Но Англія -- не Римъ и не Афины. Если уже прибѣгать къ сравненію съ античнымъ міромъ, то это будетъ Карфагенъ. У грековъ въ Афинахъ интеллектуальныя и художественныя потребности населенія сдѣлались источникомъ цивилизаціи, онѣ создали для страны ея богатства, промышленность, торговлю и господство на моряхъ. Въ Римѣ, напротивъ, богатство было источникомъ интеллектуальныхъ потребностей; оно давало направленіе всей ихъ жизни, вывело ихъ на дорогу всемірнаго хищничества и сдѣлало представителями господства грубой силы. Оно вознесло Римъ на высоту могущества; оно-же и погубило его. Между тѣмъ въ мирномъ, торговомъ Карфагенѣ, какъ теперь въ Англіи, наука и изящная жизнь явились только послѣдствіями развившейся промышленности. Онѣ не развивались какъ прирожденное, коренное свойство, а были чѣмъ-то прививнымъ и напускнымъ. Что грубый воинъ -- разрушитель цивилизацій, что онъ способенъ только дѣлать міръ несчастнымъ и останавливать его развитіе -- это нечего доказывать; это извѣстно каждому. Гораздо интереснѣе изслѣдовать значеніе для міровой жизни спекулятора, промышленнаго производителя Карѳагена и Англіи. Въ рѣзкихъ, художественныхъ краскахъ очерчиваетъ передъ нами Тэнъ богатство и бѣдность въ Англіи. "Отправляйтесь въ Сейденгамъ, говоритъ онѣ; на пространствѣ пяти миль вы будете ѣхать мимо домовъ, которые указываютъ на издержку въ полторы тысячи фунтовъ (10 т. р.) въ годъ и болѣе".-- Въ Англіи человѣкъ, который проживаетъ 50,000 р. (8000 ф. с.) въ годъ не считается богатымъ, онъ только пользуется благосостояніемъ; богатый человѣкъ проживаетъ 200,000 ф. ст.-- милліонъ съ четвертью рублей и болѣе. И люди, которые живутъ торговлей, и люди, которые живутъ интеллектуальнымъ трудомъ, зарабатываютъ огромныя деньги. "Посмотрите на нашихъ фермеровъ, говорятъ англичане,-- ихъ дочери учатся по-французски, играютъ на фортепіано, одѣваются великолѣпно".-- Фермеръ, который обрабатываетъ около ста десятинъ, съ семействомъ своимъ уже ничего не дѣлаетъ и живетъ такъ, какъ французскій помѣщикъ, имѣющій болѣе шести тысячъ рублей (25,000 фр.) годоваго дохода. Музыкантъ, который въ Лейпцигѣ получаетъ рубль и два рубли, въ Лондонѣ заработываетъ семь. Медикъ, который получаетъ въ Парижѣ полтора рубля или два съ полтиною, получаетъ въ Лондонѣ также семь рублей. Въ Оксфордѣ профессоръ получаетъ отъ шести до двадцати тысячъ р. Тэиисопъ. который пишетъ мало, получаетъ 32,000 въ годъ. Директоръ Итона (аристократической школы) 37,000 р. въ годъ; директоръ другой школы Гарроу еще болѣе, епископъ лондонскій болѣе шестидесяти, а іоркскій почти сто тысячъ р. въ годъ. За печатный листъ распространеннаго журнала платится 125 р., "Times" платитъ до 625 р. за листъ. Текерею случалось заработать 1000 р. въ сутки.
   Все это прекрасно, но вотъ оборотная сторона медали. "Я видѣлъ нищенскіе кварталы въ Марсели, въ Анверѣ, въ Парижѣ, но ничего подобнаго не видалъ, говоритъ Тэнъ, что пришлось мнѣ видѣть въ Лондонѣ. Низкіе каменные дома; въ подвалахъ кабаки, гдѣ деретъ уши музыка; главное населеніе составляютъ публичныя женщины; на улицахъ драка, въ особенное! и между пьяными бабами. Подбитые глаза, завязанные носы, синяки на лицѣ встрѣчаются постоянно, по самое ужасное впечатлѣніе производитъ сиплый и въ то-же время рѣзкій голосъ, точно у больного ночного хищника. Лишь только посѣтитель выходитъ изъ тунеля, онъ встрѣчаетъ босоногихъ, оборванныхъ и грязныхъ мальчишекъ, которые вертятся колесомъ, чтобы получить милостыню. Лѣстницы на Темзѣ кишатъ ими; въ Парижѣ невозможно найдти такихъ чахлыхъ, завядшихъ и отвратительныхъ уродовъ. Около стѣнъ лѣпятся взрослые или сидятъ неподвижно на ступеняхъ. Ихъ платье описать невозможно, его нужно видѣть, только тогда можно составить себѣ понятіе о томъ, какую массу пятенъ и грязи могутъ помѣщать на себѣ эти пальто или штаны. Ротъ раскрытъ, лицо блѣдное или землянаго цвѣта, или росписано красными жилками. Здѣсь найдены были цѣлыя семейства, у которыхъ не было другой постели, кромѣ кучи сора.-- На дворахъ нестерпимая вонь отъ гнилого тряпья, вездѣ развѣшано старое бѣлье и рубище. Дѣтей бездна. Маленькія таскаютъ на рукахъ своихъ годовалыхъ братьевъ. Даже дѣтскія лица дряблы и покрыты застарѣлыми грязными пятнами. Матери, неподвижныя, какъ муміи, смотрятъ безжизненнымъ взглядомъ. Вся квартира ихъ состоитъ изъ комнаты, и это не комната, а дыра, гдѣ можно только спать и умереть. Жильцы могутъ не голодать только при томъ единственномъ условіи, чтобы ихъ отецъ семейства не пилъ, никогда не оставался безъ работы и никогда не былъ боленъ. Вездѣ навалены кучи сору; въ нихъ копаются старухи съ трубками въ зубахъ; ихъ лица изношены, землеобразны; взглядъ безпокоенъ; табакъ и джипъ составляютъ единственную мысль этихъ идіотокъ. Вотъ изуродованная кошка не смѣло подошла, чтобы раздѣлить добычу, на нее дико посмотрѣли, будто она добиралась до двухъ фунтовъ мяса. Въ проходахъ, которые ведутъ къ Оксфортъ-стритъ, войдутъ спертый, пахнетъ человѣческими испареніями. Толпы блѣдныхъ дѣтей сидятъ на грязныхъ ступеняхъ. На лавкахъ Лондонбриджъ цѣлыя семейства сидятъ кучами по ночамъ и дрожатъ отъ холоду. Вечеромъ въ Гаймаркетѣ, въ Страндѣ, на пространствѣ ста шаговъ, можно встрѣтить до двадцати публичныхъ женщинъ; нѣкоторыя просятъ у васъ стаканъ джину; другія говорятъ: "я выяуждепа, я должна заплатить за квартиру". На показъ является уже не развратъ, а крайняя, гнетущая бѣдность. Въ Лондонѣ насчитывается 180,000 бродягъ; 150,000 нищихъ вполнѣ содержатся на счетъ подаянія. Изъ такихъ-то людей составляется знаменитый милліонъ (въ 1871 г. 1,081,926) англійской голи". Ботъ другая картина: лондонскій праздникъ. "Безчисленная толпа народа, трескъ, шумъ, музыка, представленія, экипажи и моды. Между ними тѣснятся бѣдняки, они стараются навязать вамъ грошовую куклу, почистить вамъ сапоги. Они пришли сюда ночью пѣшкомъ и такъ измучились, что многіе валяются между ногами гуляющихъ лицомъ вверхъ, съ открытымъ ртомъ. Лица отличаются тупымъ и страдальческимъ выраженіемъ. По большей части, эти бѣдняки ходятъ босые, въ невѣроятно грязной одеждѣ, которая производитъ тѣмъ болѣе мрачное впечатлѣніе, что она изящнаго покроя: это платье джентльменовъ и леди, кончающее свое существованіе на плечахъ нищихъ, это лохмотья костюма, сдѣланнаго для шестнадцатилѣтней, бѣлокурой красавицы,-- на измозжденной, одичавшей старухѣ: ужасная вывѣска, которую носятъ на себѣ отверженные міра. Въ этомъ костюмѣ они собираютъ разбитыя бутылки и пьютъ изъ нихъ капли, ловятъ и жуютъ брошенныя дынныя корки. На загорѣлыхъ лицахъ шрамы отъ ранъ". Тэнъ находитъ, что они, при своемъ подобострастіи, производятъ впечатлѣніе осла Стерна, который умильно говоритъ вамъ: "умоляю васъ, не бейте меня, но если вамъ угодно, вы можете меня бить". Въ другомъ мѣстѣ Тэнъ разсуждаетъ объ англійской бѣдности вообще; онъ полагаетъ, что бѣднякъ южной Европы далеко не такъ несчастливъ; здѣсь на него страшно глядѣть. Ничто не можетъ быть ужаснѣе платья, жилища, бѣлья и лица англійскаго нищаго. Когда въ Гайдъ-Паркѣ бѣдное семейство садится на траву, оно оставляетъ послѣ себя грязное пятно. Каковы-же чувства этихъ нищихъ, которые унижены до такой степени. Тэнъ говоритъ одному купеческому сынку: "у насъ бѣдность обезпечена, нищій находитъ себѣ кровъ въ пріютахъ благотворительности".-- "Они по идутъ туда., отвѣчаетъ буржуа.,-- они предпочитаютъ нужду и голодную смерть". При такомъ настроеніи населенія мы видимъ слѣдующее. Тэнъпосѣщаетъ сельскихъ работниковъ въ мѣстностяхъ, гдѣ заработная плата наиболѣе высока. Изба, какъ въ Персіи и центральной Азіи, слѣплена изъ битой грязи, крыта дранью или соломой. Она миньятюрна, какъ игрушка. Матери семействъ часто отличаются здѣсь неестественной худобой, лицо покрыто красными пятнами, видъ чахоточный. И въ этой-то избѣ поденщикъ живетъ съ женой и шестью дѣтьми. Онъ заработываетъ двѣсти рублей и двадцать пять долженъ отдавать за наемъ квартиры. Онъ имѣетъ видъ печальный и униженный. Безукоризненная чистота, въ которой онъ содержитъ свою жалкую конуру, и тщательность, съ которою онъ скрываетъ ея недостатки, ясно показываютъ, что онъ страдаетъ отъ своей бѣдности. Худо или хорошо, но все зачинено и заштопано, не виситъ ставень, нѣтъ разшатавшихся дверей, разбитыхъ окопъ, дворъ выметенъ, нѣтъ стоячихъ лужъ и навозу. Въ харчевнѣ безукоризненная чистота, тамъ можно переночевать, не страдая отъ грязи. Рѣзкій контрастъ съ этою бѣдностью составляетъ благосостояніе даже такого фермера, который арендуетъ не болѣе тридцати десятинъ. Тэнъ сравниваетъ этихъ фермеровъ съ лучшими фермерами окрестностей Парижа. Изслѣдованіе, сдѣланное въ 1868 и 1869 годахъ, показало, что положеніе земледѣльцевъ не улучшается, а, ухудшается. Прежде каждая хижина имѣла около себя клочекъ земли, у каждаго работника была домашняя птица, паслась свинья на общественныхъ земляхъ, но теперь и этого нѣтъ. Невѣжество сельской массы такъ велико, что одинъ ученый англичанинъ говорилъ Тэну, что съ точки зрѣнія интеллектуальнаго развитія между сельскимъ работникомъ и работникомъ на механическомъ заводѣ разница такъ-же велика, какъ между работникомъ и ученымъ. Происшествія послѣдняго времени очень ясно показали міру, на какой степени развитія стоитъ французскій крестьянинъ; оказывается однакожъ, что онъ гораздо развитѣе англійскаго сельскаго работника. Сельскій работникъ, который имѣетъ дѣтей,-- а у него ихъ нерѣдко до шести человѣкъ,-- но можетъ жить безъ помощи общественной благотворительности. Мы видѣли, съ какимъ отвращеніемъ англійскій бѣднякъ прибѣгаетъ къ общественной благотворительности. Чтобы избавить себя отъ этой необходимости, сельское семейство цѣликомъ съ женщинами и дѣтьми нанимается на работу. Но выходитъ еще хуже; женщина дѣлается совершенно неспособною къ хозяйству, она не умѣетъ починить платье, приготовить кушанье; все приходится покупать въ лавкѣ. Въ одномъ семействѣ изъ четырнадцати человѣкъ не оказалось ни одного лица, способнаго изжарить мясо. Но отъ этого ихъ содержаніе стоило имъ такъ дорого, что они при всѣхъ лишеніяхъ никакъ не могутъ покрывать расхода. "Punch" очень рельефно изобразилъ ужасное положеніе англійскаго сельскаго работника. Онъ сопоставилъ конюшню англійскаго фермера и жилище поденщика; оказалось, что квартира англійскаго быка -- дворецъ въ сравненіи съ квартирою поденщика. "Fortnigthly Review" въ январѣ 1871 г. утверждалъ, что нѣтъ семейнаго поденщика, который не содержалъ-бы себя отчасти милостынею. Англійскіе богачи платятъ своей прислугѣ болѣе, чѣмъ всѣмъ сельскимъ работникамъ вмѣстѣ. Въ Шотландіи селянину случается жить въ конурѣ безъ трубы, гдѣ дымъ выходитъ въ сдѣланное для этого отверстіе. Отъ дыму люди слѣпнутъ, какъ въ вашихъ курныхъ избахъ. Овцы у нихъ величиною съ ягнятъ; въ суровую зиму онѣ умираютъ массами; быкъ ростомъ съ маленькаго осла.
   Если противупоставить другъ другу двѣ крайности, съ одной стороны необыкновенную роскошь, а съ другой отвратительную нищету, то картина выходитъ мрачная, получаетъ колоритъ драматическій, но она все-таки не даетъ возможности постигнуть истинное значеніе, всемірно-историческую роль такихъ народовъ и государствъ, какъ Англія и Карфагенъ. Если вы разсмотрите въ подробности жизнь тѣхъ 25 милліоновъ людей, которые теперь живутъ въ Англіи, Валлисѣ и Шотландіи, то они вамъ покажутся вовсе не столь несчастными, какими ихъ изображаетъ только одно сравненіе высшаго и низшаго слоя въ обществѣ. Вы увидите, что въ среднемъ уровнѣ населеніе пользуется здѣсь несомнѣнно большимъ матеріальнымъ благосостояніемъ, чѣмъ населеніе всѣхъ другихъ значительныхъ государствъ Европы и что такой результатъ вы получаете не только при сравненіи высшихъ, но и рабочихъ классовъ. Со стороны интеллектуальнаго развитія вы не видите такого рѣшительнаго превосходства, но вы не видите и отсталости,-- менѣе всего какой-нибудь поразительной отсталости. Вы не будете знать, что сказать объ этомъ явленіи и скорѣе склонитесь въ пользу его, чѣмъ противъ него. Чтобы понять истинный смыслъ жизни Англіи, нужно ее разсмотрѣть со всею ея міровою обстановкой, какъ торговое государство съ его завоеваніями, колоніями и заграничными рынками. Богатство Англіи не есть продуктъ одного труда обитателей Англіи, Валлиса и Шотландіи, оно результатъ всѣхъ завоеваній Великобританіи и ея международнаго положенія. Его порождаютъ не двадцать пять милліоновъ англичанъ и шотландцевъ, а двѣсти тридцать два милліона съ половиною англійскихъ подданныхъ во всѣхъ частяхъ свѣта, его порождаютъ пять сотъ милліоновъ китайцевъ, надъ которыми господствуетъ современная императорская династія, опираясь на англійскіе штыки. Семь сотъ пятьдесятъ милліоновъ, третья часть всего населенія земного шара, составляетъ непосредственное подножіе тѣхъ англійскихъ богачей, которыхъ роскошная обстановка такъ восхищаетъ европейскихъ либераловъ въ родѣ Тэна. Это еще не все. Если Англія имѣетъ такой искусный рабочій классъ, если ея производство отличается такимъ большимъ совершенствомъ, то она обязана этимъ именно своимъ многочисленнымъ и многолюднымъ колоніямъ, которыя сдѣлали изъ нея центръ всемірной торговли. Вглядитесь въ условія, при которыхъ у насъ развивается промышленное производство. Искусныя издѣлія являются не тамъ, гдѣ ихъ производство стоилобы всего дешевле, гдѣ обиленъ сырой матеріалъ, а въ центрахъ торговли и обмѣна. Нижегородская губернія дѣлаетъ ложки, посуду, глиняныя издѣлія, вещи изъ дерева, шерсти и желѣза, которое привозится къ ней изъ сѣверной и восточной Россіи, и распродаетъ эти издѣлія опять-таки по тѣмъ мѣстамъ, откуда привезенъ сырой матеріалъ. Въ промышленныхъ губерніяхъ живетъ та-же раса, какая и въ восточныхъ, и въ сѣверныхъ, она одарена такими-же способностями, она порожденіе той-же цивилизаціи; ясно, что все тутъ зависѣло отъположенія мѣстности, а не отъ какихъ-нибудь другихъ условій,-- зависѣло отъ того, что Нижній сдѣлался центральнымъ пунктомъ торговли, потому-что но Волгѣ, Окѣ и Камѣ туда могли стекаться торговцы съ сѣвера и юга, съ востока и запада. Арабы въ современной Аравіи, въ Африкѣ и на Мадагаскарѣ,-- это также арійское племя, одаренное тѣми-же способностями, однакоже эти люди -- грубые дикаря въ сравненіи съ знаменитыми учеными временъ процвѣтанія магометанской цивилизаціи. До тѣхъ поръ, пока не будетъ повсемѣстнаго правильнаго обученія всякимъ отраслямъ производства, до тѣхъ поръ центры торговли, въ родѣ Англіи, будутъ, сосредоточивать у себя самыхъ искусныхъ работниковъ и самое совершенное и дешевое производство. Это было-бы такъ и тогда, когда-бы индѣйцы, китайцы и малайцы были точно такими-же единоплеменниками англичанъ, какъ жители Сибири единоплеменники нижегородцевъ. Такимъ образомъ центръ торговли, въ которомъ развилось болѣе искусное производство, живетъ не только на счетъ тѣхъ, кого онъ держитъ въ своей зависимости оружіемъ, но и на счетъ тѣхъ рынковъ, гдѣ онъ сбываетъ свои фабрикаты. Сотни милліоновъ индѣйцевъ и китайцевъ служатъ непосредственнымъ подножіемъ англійскихъ богачей, а сотни милліоновъ европейцевъ, такъ или иначе способствуютъ увеличенію ихъ богатства. Чѣмъ сложнѣе дѣлается производство, тѣмъ значительнѣе становится эта зависимость и тѣмъ труднѣе отставшему народу стать на собственныя ноги. Чтобы деревню вятской губерніи, которая посылаетъ матеріалъ для ложекъ въ нижегородскую, научить дѣлать эти ложки, достаточно, если тамъ поселится хорошій мастеръ; но чтобы производить въ Сибири вино по усовершенствованному бельгійскому способу, недостаточно строителя, знающаго, какъ устраиваются заводы въ Бельгіи; тутъ уже нужна цѣлая организація искусныхъ работниковъ. Сибирскій капиталистъ, устроившій заводъ по болѣе совершенной бельгійской системѣ, можетъ раззориться вмѣсто того, чтобы разбогатѣть. Всякій понимаетъ, что невыгодно посылать въ Англію хлѣбъ, скотъ, шерсть и желѣзо, чтобы давать матеріалъ и содержать рабочихъ, которые возвращаютъ вамъ сукно и желѣзныя издѣлія, но всякій знаетъ также, какъ трудно избавиться отъ этого отношенія, когда оно однажды установилось. Это положеніе мѣшаетъ развитію промышленности во всѣхъ тѣхъ странахъ, которыя находятся въ экономической зависимости отъ подобнаго торговаго центра.
   Конечно, для того, чтобы народъ получилъ великое міровое значеніе и подчинилъ себѣ десятки и сотни милліоновъ людей, необходимо, чтобы онъ когда-нибудь обладалъ значительными преимуществами, сравнительно съ своими сосѣдями. Англія сдѣлалась царицею морей, не исключительно вслѣдствіе своего географическаго положенія, а потому, что англичане въ тѣ времена, когда у нихъ господствовала община съ демократическимъ характеромъ и общинное владѣніе землею, были болѣе другихъ защитниками свободы и терпимости и сдѣлались центромъ, откуда вытекали болѣе совершенныя и гуманныя политическія идеи и формы. Но чтобы понять историческое значеніе теократическаго, военнаго или буржуазнаго господства, нужно анализировать жизнь не тѣхъ англичанъ, которые сдѣлались источникомъ величія своей родины, а тѣхъ, которые господствовали, когда власть была уже установлена. Англичане отъ XII до конца XVII вѣка были замѣчательнымъ народомъ, но по отношенію къ современнымъ англичанамъ, они могутъ быть не болѣе, какъ гусями, которые спасли Римъ. Для насъ въ этой статьѣ важно не то, чтобы знать, при какихъ условіяхъ, при какихъ правахъ, и способностяхъ народъ можетъ сдѣлаться завоевателемъ-монахомъ, завоевателемъ-воиномъ или завоевателемъ-купцомъ,-- для насъ важно оцѣнить значеніе результатовъ такихъ завоеваній съ точки зрѣнія міровыхъ интересовъ человѣчества.
   Энергическая оппозиція, которую встрѣтили высшія сословія Англіи при своихъ стремленіяхъ поработить народъ, заставила ихъ искать завоеваній, порабощать сосѣдей, болѣе бѣдныхъ, угнетенныхъ и подавленныхъ. Первымъ предметомъ такихъ завоеваній были ирландцы. Ирландія должна была сдѣлаться первой добычею, откуда англійскіе землевладѣльцы и англійское духовенство могли-бы почерпать тѣ богатства, въ которыхъ имъ отказывала ихъ собственная страна. Какое значительное увеличеніе своего богатства и патроната англичане пріобрѣли въ Ирландіи, видно изъ того, что еще въ 1841 году населеніе Ирландіи равнялось половинѣ населенія Англіи и Валлиса. Всякому извѣстно, что сдѣлали англичане изъ Ирландіи. Своею властью они пользовались такъ варварски, что къ 1867 г., т. е. черезъ 25 лѣтъ, населеніе Ирландіи составляло уже только четверть населенія Англіи и Валлиса. Тотъ взглядъ на жизнь и тѣ чувства, которые побуждали англійскія высшія сословія къ завоеванію Ирландіи, получили новую пищу и еще глубже укоренились при помощи этого завоеванія. Когда испанцы и португальцы сдѣлали свои знаменитыя морскія открытія, Англія была еще слишкомъ слаба, чтобы захватить себѣ львиную долю -- царство ацтековъ или инковъ. Но если по всякій могъ захватить богатыя и беззащитныя государства, то свободной и благодатной земли было слишкомъ достаточно для всѣхъ. Не завоевывая царствъ въ Америкѣ, англійскіе высшіе классы обогащались съ помощью ремесла рабовладѣльцевъ и торговцевъ невольниками. Америка двумя путями способствовала развитію въ англійскомъ высшемъ сословіи старыхъ грубыхъ чувствъ. Съ одной стороны, она дѣлала эти сословія рабовладѣльцами, доставляла имъ новый случай богатѣть на счетъ униженія и невѣжества рабочаго народа изъ поддонковъ человѣчества, изъ грубыхъ дикарей; а съ другой -- она доставляла удобный выходъ для всего энергическаго и способнаго къ протесту среди низшихъ классовъ. Претензіи высшихъ получали развитіе и ростъ, а оппозиція массы ослаблялась. Конституціонная исторія Англіи получаетъ другой характеръ. До XVII вѣка каждый разъ, когда высшія сословія ослабляли правительство, они должны были дѣлать точно такія-же уступки съ своей стороны массѣ народа, но въ XVII вѣкѣ всѣ конституціонныя перемѣны касались ужо почти исключительно пользы однихъ высшихъ классовъ и упрочивали ихъ безраздѣльное господство.
   Завоеватели-во ины стремятся быть первыми въ мірѣ, они нападаютъ на самыхъ сильныхъ и стараются ихъ одолѣть. Римляне борятся всегда съ самыми сильными и славными противниками, сначала съ этрусками, потомъ съ карфагенянами и греками. Завоеватели-купцы ищутъ не славнаго, по легкаго и выгоднаго завоеванія, избираютъ дли этого слабый, но богатый народъ. Съ этой точки зрѣнія Индія была золотое дно для англичанъ. Индія -- это по то, что Ирландія, тутъ попадаютъ подъ власть не шесть и не восемь, а двѣсти милліоновъ (196 м.) населенія замѣчательно трудолюбиваго, привыкшаго къ порядку, покорнаго и живущаго среди роскошнѣйшей природы. Это такое обширное поле для патроната, подобнаго которому и представить себѣ невозможно. Подвиги англичанъ въ Индіи не имѣютъ ни малѣйшаго сравненія съ ихъ подвигами въ Ирландіи и, не смотря на это, ихъ дѣйствія въ Индіи постоянно превозносились европейцами, даже тѣми, которые клеймили позоромъ ирландскую тиранію. Образованный человѣкъ смотритъ гораздо строже на дѣйствія съ образованнымъ человѣкомъ, чѣмъ съ работникомъ, съ работникомъ изъ европейцевъ, чѣмъ съ негромъ, индѣйцемъ или явайцемъ. Относительно послѣднихъ постоянно предполагаютъ, что съ ними прежде поступали такъ дурно, что самое возмутительное обращеніе все-таки будетъ для нихъ благодѣяніемъ. Мы приходимъ въ ужасъ отъ дѣйствій пруссаковъ во Франціи, но если-бы пруссаки избили всѣхъ французовъ до послѣдняго человѣка, уничтожили въ странѣ все имущество до послѣдняго фруктоваго дерева, то относительная масса несчастій была-бы, конечно, больше, по положительная меньше, чѣмъ созданная англичанами въ Индіи. Обращеніе ихъ съ индѣйцами было таково, что въ Далгузи, наприм., трудолюбивые индѣйцы но соглашались работать у англичанъ даже за двойную плату и, когда ихъ спрашивали почему, они отвѣчали: "потому-что англичане сдѣлали изъ насъ не только рабовъ, но и вьючный скотъ." На томъ основаніи, что индѣйцы варвары и что всякое обращеніе, какъ-Бы оно ни было безцеремонно, все-таки будетъ для нихъ будто-бы благодѣяніемъ въ сравненіи съ дѣйствіями прежнихъ правительствъ, англичане поступали въ Индіи такъ, какъ никогда не посмѣли-бы и подумать дѣйствовать въ Ирландіи. Даже возстаніе 1857 года, которое могло-бы нѣсколько образумить англичанъ, мало помогло несчастному народу. За то и голодъ въ Индіи дѣлалъ такія опустошенія, какими онъ никогда не сопровождался въ Ирландіи. Въ Бенгаліи считается 42 1/2 м. жителей; въ этой благодатной части Индіи населеніе до того раззорено, что въ концѣ шестидесятыхъ годовъ, во время неурожая, въ одной изъ плодоноснѣйшихъ ея частей, умерло отъ голода, по достовѣрнымъ свѣденіямъ, полтора милліона людей {Merk, das Pendschab, Lehm, 1809, стр. 7. Я ссылаюсь на этого писателя потому, что его показаніе въ этомъ случаѣ не можетъ подлежать сомнѣнію, потому-что онъ въ восторгѣ отъ англичанъ и отъ ихъ дѣятельности въ Индіи.}. Въ Пенджабѣ послѣ 1857 года населеніе было обезоружено и тамъ, гдѣ оно по возставало, что отдало его совершенно на произволъ дикихъ звѣрей и разбойниковъ. Гіены расплодились въ такомъ огромномъ числѣ, что онѣ не могли болѣе насыщать своею голода домашними животными; онѣ таскали дѣтей и, наконецъ, сдѣлались такъ дерзки, что по ночамъ забирались въ дома и, во время сна, вырывали младенцевъ изъ рукъ матерей. Въ то время, когда путешественники увѣряли насъ, что англичане истребили въ Пенджабѣ разбои, въ одномъ предгорьѣ Гималаи въ 1867 г. насчитывалось 43,114 извѣстныхъ разбойниковъ, живущихъ на свободѣ. Англичане сами, конечно, также хвалятся, что они водворили порядокъ. Пешаверъ имѣетъ самый сильный гарнизонъ изъ всѣхъ городовъ, а между тѣмъ тамъ каждую ночь совершаются кражи; англійскіе офицеры у каждой своей конюшни ставятъ караулъ; не смотря на это, у нихъ уводятъ лучшихъ лошадей и это яснѣе всего показываетъ намъ, какъ велика хваленая безопасность обезоруженныхъ жителей, къ имуществу которыхъ не приставляется никакихъ карауловъ. Англичане обобрали у индѣйцевъ землю, и даже не въ пользу казны, а въ пользу частныхъ лицъ, они ввели винную монополію. Взяточничество поощряется ими до невѣроятныхъ размѣровъ. Честные чиновники составляютъ едва-ли двадцатую часть тамошней бюрократіи. Меркъ {Merk, das Pendschab, 1860, стр. 32 и 33.} разсказываетъ про одного незначительнаго чиновника, который считался весьма честнымъ, а составилъ себѣ взятками состояніе въ 65,000 руб. сер. Другой простой писецъ въ нѣсколько лѣтъ накралъ 125,000 руб. сер. Англичане увѣряютъ, что они честны, но если писцы у судей наживаютъ сотни тысячъ, то честность самихъ судей весьма подозрительна. Содержанія, которыя получаютъ англичане, громадны, почти невѣроятны. Второстепенные приказчики получаютъ по три и по пяти тысячъ жалованья, когда-же рѣчь идетъ о чиновникахъ и духовныхъ, то только и слышишь о десяткахъ и сотняхъ тысячъ. За то англичанинъ въ глазахъ индѣйца -- это ужасное, кровожадное животное; одно его присутствіе наводитъ безпредѣльный страхъ. Случалось, что тамъ, гдѣ появлялся англійскій чиновникъ, индѣйцы не рѣшались спать одни въ своихъ домахъ; на ночлегъ собиралось нѣсколько семействъ вмѣстѣ. Однажды англійскій чиновникъ, не зная дороги, попросилъ мальчика проводить себя,-- жители тотчасъ-же стали считать мальчика навсегда погибшимъ существомъ, вся деревня взбунтовалась, чиновника едва но убили. Постоянно случается, что индѣецъ торжественно приноситъ себя въ жертву своей родинѣ: онъ убиваетъ значительнаго англійскаго чиновника публично и во время отправленія должности. Неуспѣхъ миссіонерской дѣятельности въ Индіи, не смотря на большія усилія, лучше всего показываетъ ту глубокую ненависть къ англичанамъ, которая одушевляетъ тамъ всѣхъ безъ исключенія. Въ Пенджабѣ въ 1856 г. окрестилось всего 75 человѣкъ. Лордъ Элленборо сказалъ въ палатѣ: "Если-бы англичанъ изгнали, то въ Индіи не нашлось-бы и двѣнадцати человѣкъ искренно обращенныхъ" {Ed. Fischei, "Die Verfassung Englands", Berlin, 1882, стр. 491.}. Дѣйствія англичанъ въ Индіи лучше всего убѣждаютъ въ ложности взгляда, что большія жалованья улучшаютъ чиновничество; значительныя жалованья въ Индіи давали ей только энергическихъ притѣснителей. Въ Китаѣ англійское вліяніе возстановляетъ духъ временъ монгольскаго владычества, оно развиваетъ аристократическое господство и аристократическія идеи. Изгнанная французская аристократія ѣздила въ Канаду, чтобы любоваться на господствовавшія тамъ учрежденія добраго стараго времени.
   Какъ-же велико число тѣхъ людей, которые живутъ такимъ образомъ на счетъ трети населенія земного шара съ поразительной роскошью. Тэнъ насчитываетъ сто двадцать тысячъ семействъ. Эти сто двадцать тысячъ семействъ, ворочая огромными капиталами въ центрѣ оборотовъ, въ Англіи, дѣйствительно, такъ возвысили заработную плату, что нигдѣ въ Европѣ она не стоитъ такъ высоко. Заработная плата тутъ возвысилась по тойже причинѣ, но которой она выше въ Парижѣ, чѣмъ во французскихъ деревняхъ, выше въ Петербургѣ, чѣмъ въ селеніяхъ кадниковскаго уѣзда. Постараемся, однакожъ, составить себѣ понятіе о размѣрахъ того благополучія, которое доставляютъ англійскіе промышленники фабричному работнику на счетъ счастья половины населенія земного шара. Тэнъ, изучая англійскіе фабричные центры, приходимъ къ слѣдующимъ выводамъ. Работникъ въ Англіи истощается работой до того, что раса вырождается. Въ старыхъ центрахъ промышленности это вырожденіе значительнѣе, чѣмъ въ новыхъ, въ Манчестерѣ значительнѣе, чѣмъ въ Олдгэмѣ. Въ центрахъ промышленности, по замѣчанію Тона, бѣдность еще поразительнѣе, чѣмъ въ Лондонѣ. Вотъ какъ онъ описываетъ бѣдность. "Лидсъ-Стритъ въ Ливерпулѣ. Пятнадцать или двадцать улицъ, поперегъ которыхъ протянуты веревки и на нихъ развѣшено мокрое бѣлье. На каждой лѣстницѣ толпы дѣтей, большіе нянчатся съ маленькими. Они блѣдны, одѣты въ дырявое платье; волоса, какъ сѣно, грязны до невѣроятности: ни чулокъ, ни башмаковъ. На лицахъ пятна отъ сала и грязи. Въ одномъ переулкѣ есть до двухъ сотъ подобныхъ дѣтей. Изъ домовъ такой-же запахъ, какъ изъ складовъ гнилого тряпья. Чѣмъ старше дѣти, тѣмъ ужаснѣе ихъ видъ, лицо дѣлается золотушнымъ, тѣло покрыто сыпями и шрамами. Чѣмъ дальше подвигаешься впередъ, тѣмъ толпа дѣлается гуще: взрослые мальчишки играютъ въ карты, изъ харчевенъ выходятъ работники съ безжизненнымъ взглядомъ и безсмысленной улыбкой; рубище едва держится на ихъ членахъ и сквозь прорѣхи видно грязное тѣло. Улицы прямы, построены по новому плану и должны были облагодѣтельствовать своихъ обитателей, но онѣ показываютъ только, какъ мало здѣсь способны люди сдѣлать что-нибудь для бѣднаго человѣка. Кварталы ирландцевъ еще несравненно ужаснѣе". Въ томъ-же родѣ описывается Манчестеръ. Далѣе описывается рабочій домъ, тутъ все разсчитано на эфектъ, на то, чтобы плѣнить взоры постороннихъ посѣтителей. Пища; 2 фунта овсянки, затѣмъ картофель, хлѣба только полтора фунта, четыре раза въ недѣлю пирогъ или 1/4 ф. мяса. Затѣмъ, кромѣ воды, ничего. Тонъ замѣчаетъ, что эта пища сравнительно хороша, потому-что поденщикъ въ Манчестерѣ и Ливерпулѣ, при десяти-часовой работѣ въ день, можетъ ѣсть мясо только разъ въ недѣлю. Прибавьте къ этому непостоянство работы въ странѣ, гдѣ производительность держится только искуственно, вслѣдствіе дурной организаціи международнаго труда. По вычисленію за 1862 г. въ Ланкашейрѣ изъ 400,000 работниковъ въ среднемъ итогѣ 210,000 не имѣли никакой работы. Итакъ, если англійскій работникъ дѣйствительно получаетъ значительно большую заработную плату, чѣмъ въ другихъ цивилизованныхъ и нецивилизованныхъ государствахъ, за исключеніемъ очень немногихъ мѣстностей, то изъ этого вовсе еще по слѣдуетъ, что онъ можетъ жить лучше, именно на столько, на сколько эта плата больше. Живетъ лучше только меньшинство работниковъ, но за то большинство ихъ терпитъ крайнюю нужду. Улучшенное благосостояніе меньшинства опять-таки не такъ значительно, какъ можно подумать съ перваго раза, по количеству получаемыхъ ими денегъ. Работникъ, которому для содержанія своего семейства нужно сорокъ рублей въ мѣсяцъ, живетъ слѣдующимъ образомъ: въ Олдгэмѣ онъ ѣстъ четыре раза въ сутки, при этомъ онъ пьетъ чай или кофе, полторы бутылки элю, ѣстъ масло, сыръ, три раза мясо. Это, конечно, совершенно достаточно, но для этого ему нужно стоять не только выше средняго уровня всѣхъ англійскихъ работниковъ вообще, но и работниковъ на фабрикахъ я въ мануфактурахъ. Въ Ланкашейрѣ средній уровень заработной платы привиллегированныхъ рабочихъ составляетъ только 25 руб. въ мѣсяцъ. Въ 1859 г. 400,000 рабочихъ получали 205,833 ф. въ недѣлю, 10,633,000 ф. въ годъ, а каждый получалъ въ мѣсяцъ около 14 руб.; семейство изъ четырехъ человѣкъ, гдѣ двое работаютъ, получало слѣдовательно 28 руб. въ мѣсяцъ. На заводахъ желѣзныхъ издѣлій большинство работниковъ получаетъ отъ 18 до 25 р., только лучшіе получаютъ отъ 40 до 50 р.; на хлопчато-бумажныхъ фабрикахъ плата отъ 20 до 35 руб. Положимъ, что приведенное выше содержаніе совершенно достаточно; но въ то-же время нужно замѣтить, что оно и совершенно необходимо для работника, такъ-какъ онъ долженъ работать съ такими усиліями, какихъ не встрѣтишь нигдѣ въ другомъ мѣстѣ. На заводахъ желѣзныхъ издѣлій, гдѣ громадныя машины сверлятъ желѣзо такъ-же легло, какъ ножикъ рѣжетъ масло, гдѣ приходится ворочать въ огнѣ желѣзными брусьями, толщиною въ человѣка, работникъ долженъ быть атлетомъ громаднаго роста и громадной силы. Если невозможно сравнивать потребности чудовичной англійской лошади, поднимающей тяжести до ста пятидесяти пудовъ, съ потребностями чухонской клячи, величиною съ теленка, то невозможно сравнивать и потребности англійскаго колоссальнаго кузнеца съ какимъ-нибудь малорослымъ и малосильнымъ зыряниномъ. На хлопчатобумажной мануфактурѣ, гдѣ потребности меньше, и жалованье дѣлается тотчасъ-же болѣе незначительнымъ. Но и тамъ усилія сравнительно съ работниками материка Европы должны быть громадны и, описавъ намъ работника-атлета на заводахъ желѣзныхъ издѣлій, Тэнъ описываетъ намъ работника-флегматика на хлопчато-бумажныхъ фабрикахъ. "Флегматика, говоритъ онъ,-- вы находите вездѣ, въ особенности на хлопчато-бумажныхъ фабрикахъ; сказать правду, почти всѣ работники подходятъ къ этому типу. Лицо блѣдное, глаза тусклые, взглядъ холодный и неподвижный; движенія вѣрныя, правильныя, сдержанныя; каждый разъ употребляется только минимумъ усилія. Поэтому изъ нихъ выходятъ превосходные работники, это -- машина, управляющая машинами". Французскій работникъ работаетъ превосходно втеченіе перваго часа, во второй хуже, съ часу на часъ результатъ работы уменьшается, подъ конецъ работникъ почти ничего не дѣлаетъ. Вниманіе его слабѣетъ еще болѣе, чѣмъ мускульная сила. Англійскій работникъ въ послѣдній часъ работаетъ такъ-же хорошо, какъ и въ первый. Такъ-какъ вниманіе его не истощается, то онъ можетъ сдѣлать гораздо болѣе. У Шо работникъ и два ребенка управляютъ двумя тысячами четырьмя-стами веретенъ; во Франціи для такого-же дѣла нужно двухъ работниковъ и съ ними трехъ-четырехъ и болѣе дѣтей. Кромѣ того, что англійскому работнику много нужно для поддержанія своихъ силъ, онъ часто остается безъ работы, такъ-что и меньшинство, достаточно обезпеченное, обезпечено такимъ образомъ только на нѣкоторое время. Въ Шотландіи, въ Гласго, напр., Тэнъ не находитъ у работника и этой степени обезпеченія; босоногія дѣти копошатся въ грязи, женщины одѣты въ рубище; сквозь разорванное платье видно обнаженное тѣло; взрослыя дѣвушки лежатъ на травѣ безъ чулокъ и башмаковъ. Въ результатѣ выходитъ, что и меньшинству работниковъ только съ грѣхомъ пополамъ достаетъ его заработковъ для поддержанія существованія; обезпечить себя рѣшительно невозможно. Только двадцатая часть работниковъ имѣетъ чѣмъ существовать, когда она сдѣлается неспособною къ работѣ, остальные умираютъ въ госпиталяхъ, рабочихъ домахъ или въ старости содержатся другими. Для весьма значительнаго большинства рабочихъ, работа слишкомъ тяжела сравнительно съ обезпеченіемъ и они имѣютъ истощенный видъ.
   Чтобы дать англійскому рабочему этотъ размѣръ благосостоянія, и вмѣстѣ съ тѣмъ удовлетворить назойливымъ требованіямъ аристократическаго пролетаріата, порожденнаго системою маіоратовъ и патроната старшихъ сыновей лордовъ надъ младшими, Англія создала себѣ громадную колоніальную споліацію. Дѣлая свои завоеванія, расширяя непомѣрно свою торговлю, англійскія высшія сословія пріобрѣтали такія громадныя богатства и такую несоразмѣрную силу, что для массы англійскаго рабочаго населенія борьба съ ихъ притязаніями была несравненно труднѣе, чѣмъ въ странѣ безъ колоній и завоеваній. Съ одной стороны, тутъ не было конкуренціи обѣднѣвшихъ семействъ, обладающихъ высшимъ образованіемъ, которая ни въ какомъ случаѣ не дозволяетъ имущимъ и достаточнымъ классамъ сохранять безраздѣльно власть въ своихъ рукахъ, и при несчастномъ исходѣ приводитъ къ деспотизму, а въ счастливомъ къ демократіи; съ другой-лее стороны, всякая выдающаяся по энергіи и способностямъ личность находила себѣ исходъ и выгодную работу на богатыхъ земляхъ англійскихъ колоній, гдѣ заработная плата стояла выше, чѣмъ гдѣ-либо въ цѣломъ свѣтѣ, и гдѣ такъ легко было сдѣлаться богатымъ самостоятельнымъ хозяиномъ. Въ Индіи, въ Китаѣ и наконецъ въ самой Англіи для недюжинныхъ людей было болѣе выгодной работы, чѣмъ гдѣ-либо въ другомъ мѣстѣ. У Тэна есть прекрасная сцена, въ которой описываются дна предпріимчивые юноши, собиравшіеся въ Новую Зеландію; одному семнадцать, другому девятнадцать лѣтъ. Они надѣялись черезъ двѣнадцать лѣтъ сдѣлаться богатыми людьми; занятіемъ своимъ они избрали овцеводство. Первый годъ они посвятили изученію этого дѣла. "Мы будемъ строить, рубить дрова, пахать землю, собирать жатву, пасти скотъ, стричь овецъ -- все этими руками", говорили они. Они уже нѣсколько приготовились, работая на фермѣ. Они работаютъ и обогащаются не для того, чтобы затѣмъ сложить руки, нѣтъ, работа -- это средство, которое приведетъ ихъ къ одной цѣли -- дастъ имъ новую работу. Если бы эти два типа: обѣднѣвшій интеллектъ и энергическій, богато одаренный отъ природы работникъ, въ достаточномъ числѣ поставлены были въ необходимость дѣйствовать въ интересахъ народной массы, то Англія давно имѣла бы такую-же политическую организацію, какъ Соединенные Штаты. Идея этой организаціи создана была въ Англіи; люди, которые ее осуществили, были именно люди иниціативы, которые переселились изъ Англіи и сдѣлали-бы въ ней то же, что они сдѣлали внѣ ея предѣловъ. Стоитъ прочитать статью Морриса: Home rule (Домашніе порядки), въ январской книжкѣ настоящаго года въ "Fortnightly Review" {"The Fortnightly Review", January, 1872, p. 16 и cл.}, чтобы понять, какимъ гордіевымъ узломъ запутали себя англичане своими завоеваніями по отношенію къ политическому прогрессу на пути федеративнаго устройства. Искуственная слабость народныхъ массъ и искуственная сила высшихъ сословій привела къ тому, что вездѣ, въ землевладѣніи, въ торговлѣ, въ промышленности, въ администраціи, блестящія положенія сосредоточились въ рукахъ нѣсколькихъ счастливцевъ и притомъ почти наслѣдственно. Извѣстно, какъ въ Англіи пріобрѣталась земля, какъ она сосредоточилась въ немногихъ рукахъ, извѣстенъ принципъ англійской администраціи создавать какъ можно меньше должностей, но съ огромнымъ содержаніемъ. Въ промышленности мы видимъ тоже. "Вездѣ одно и то-же впечатлѣніе, говоритъ Тэнъ, описывая англійскіе центры торговли и промышленности, это -- впечатлѣніе громадности размѣровъ". Торговецъ и фабрикантъ -- это маленькіе государи, ихъ капиталы и ихъ обороты громадны; полтора милліона, три милліона рублей -- вотъ суммы, о которыхъ постоянно слышишь при покупкѣ и продажѣ, при наймѣ кораблей и выгрузкѣ товаровъ. Вотъ вамъ бумагопрядильная фабрика, въ которой триста тысячъ веретенъ. На фабрикѣ Плата работаетъ 4,800 рабочихъ; оборотный капиталъ ея тридцать милліоновъ, доходъ пять милліоновъ. "Здѣсь нужно имѣть двадцать тысячъ доходу или перерѣзать себѣ горло,-- вотъ идея, которая преслѣдуетъ васъ здѣсь повсюду", говоритъ Тэнъ. Жизнь создана здѣсь только для богатыхъ людей, которымъ маіоратъ передалъ въ руки не только матеріальное, но и общественное преобладаніе. Но англійское высшее сословіе постоянно искало этого преобладанія не у себя дома, а внѣ его, среди завоеванныхъ народовъ. Рѣшительнымъ, энергическимъ притѣснителемъ оно являлось только внѣ Англіи: въ Ирландіи, въ Индіи, въ Китаѣ; въ Англіи-же оно давило не желѣзною рукой, а мягкой, замшевой перчаткой; оно тотчасъ-же переставало давить, какъ скоро придавленный начиналъ кричать. Однако, что-же вышло изъ этого?
   Денежная плутократія составляетъ преобладающій типъ англійской общественной организаціи. Вы тутъ видите характеристическія, съ графической вѣрностью выраженныя черты торговцевъ-завоевателей. Вы понимаете, что эти люди были-бы совершенно иными, если-бы они были завоеватели, воины, если бы у нихъ въ основѣ лежалъ теократическій элементъ или если-бы они составляли высшее сословіе, стоящее во главѣ свободнаго народа. Англичанинъ высшаго сословія привыкъ цѣнить человѣка но количеству пріобрѣтенныхъ имъ денегъ,-- привыкъ цѣнить его такимъ образомъ безсознательно, безъ критики. Поэтому и собственное свое счастье онъ оцѣниваетъ количествомъ пріобрѣтенныхъ денегъ. Почему, однако-же, количество денегъ даетъ наибольшее счастье? Этого вопроса онъ себѣ никогда не задавалъ, онъ даже не подозрѣвалъ его существованія для себя, а это именно и составляетъ въ немъ самую типическую черту. Скажите ему: "вездѣ объ васъ повторяютъ, что вы цѣните одно богатство,-- правда-ли это?" Онъ вамъ отвѣтитъ: "нѣтъ". Онъ вамъ скажетъ, что его понятіе о джентльменѣ заключаетъ въ себѣ именно протестъ противъ этого несправедливаго, будто-бы, упрека. Воинъ въ этомъ случаѣ гораздо рѣшительнѣе купца, онъ прямо и открыто цѣнитъ однѣ военныя доблести и только; онъ гордится своей узкостью. Купецъ не любитъ никакой узкости; въ немъ постоянно шевелится что-то похожее на другія, болѣе широкія и возвышенныя чувства, но эти чувства остаются только прививнымъ его качествомъ. Весьма интересно слѣдить, какъ они выразились въ англійскомъ характерѣ. Торговля, барыши создаются производствомъ, поэтому купецъ отличается отъ богатаго землевладѣльца, богатаго воина тѣмъ, что онъ цѣнитъ не только изящное, но и полезное. Какъ онъ цѣнитъ, это характеризуется интереснымъ наблюденіемъ Тэна. Парки въ Англіи занимаютъ громаднѣйшія пространства, Риджентъ-паркъ громаднѣе, чѣмъ Jardin des Plantes и Luxembourg, взятые вмѣстѣ; Райдъ-паркъ еще больше. За то въ этихъ паркахъ, рядомъ съ огромными деревьями, вы видите настоящіе луга и на нихъ пасутся коровы, овцы, олени, въ искуственныхъ озерахъ плещутся утки и плавающія птицы. Въ самомъ густо населенномъ мѣстѣ, англійскій богачъ отмежевываетъ себѣ огромное пространство, дѣлаетъ его безплоднымъ и употребляетъ милліоны на его украшенія; затѣмъ впуститъ туда двѣ овцы будто-бы для того, чтобы соединитъ пріятное съ полезнымъ. Въ такихъ ложныхъ чувствахъ онъ воспитываетъ свою жену, чтобы она воспитывала въ нихъ своихъ дѣтей.
   Точно такъ-же, какъ онъ поступаетъ съ своей землею, онъ поступаетъ и самъ съ собою, и съ своими дѣтьми. Это весьма рельефно характеризуется у Тэна въ главѣ объ англійскомъ воспитаніи. Богатый человѣкъ по общественному своему положенію долженъ принадлежать къ интеллигенціи края. Чтобы его богатство не сдѣлалось источникомъ зла для страны, онъ долженъ воспитать въ себѣ чувства, для развитія которыхъ необходимо значительное интеллектуальное развитіе. Какъ-же воспитывается богатый, молодой англичанинъ? "Онъ воспитывается такъ, какъ будто-бы онъ предназначенъ стоять не во главѣ сотенъ милліоновъ людей, а быть фокусникомъ въ балаганѣ. То занятіе, которое всего болѣе сосредоточиваетъ на себѣ его вниманіе въ знаменитыхъ англійскихъ классическихъ школахъ, это -- искуство грести, плавать, ѣздить верхомъ, играть въ мячъ. Быть первымъ по игрѣ въ мячъ, вотъ что составляетъ цѣль всѣхъ его стремленій. Это поглощаетъ большую часть его времени. Кромѣ того онъ учится вещамъ, которыя для него совершенно безполезны и съ которыми онъ, сверхъ того, не въ состояніи совладать. Большая часть его времени уходитъ на изученіе древнихъ языковъ, но совершенно справедливо замѣчаютъ, что если-бы лучшій ученикъ англійской классической школы заговорилъ по-латыпи съ Цицерономъ, то Цицеронъ подумалъ бы, что онъ съ нимъ говоритъ по-манджурски. Въ то время, когда онъ умственно остается неразвитымъ дикаремъ, его нравственно уродуютъ до мозга костей. Нравственное его воспитаніе заключается въ томъ, что его съ самыхъ малыхъ лѣтъ пріучаютъ самодурствовать, презирать людей и муштровать ихъ. У прыща, который выросъ только на полтора вершка, находится подъ командой бѣдный ученикъ школы, котораго онъ заставляетъ себѣ служить, бьетъ, иногда истязаетъ. Такимъ образомъ вырабатывается человѣкъ узкій, тупой, умственно-неразвитый и нравственно вполнѣ изуродованный". Эти наблюденія Тэна, сдѣланныя безъ всякой задней мысли, внушаютъ большое довѣріе уже своею объективностью, а кромѣ того, они подтверждаются безчисленными показаніями самихъ англичанъ въ ихъ сочиненіяхъ объ этомъ предметѣ. Жизнь и образованіе женщины итого класса носитъ на себѣ тотъ-же самый характеръ. Въ извѣстномъ купеческомъ кругу она ничего не дѣлаетъ, отъ бездѣлья рядится безвкуснѣйшимъ образомъ, скучаетъ, читаетъ библію и самодурствуетъ. Въ аристократическомъ кругу она иногда занимается и учится, но эта наука составляетъ полнѣйшую аналогію съ овцами и коровами, которыми населяются парки. Наука не должна служить источникомъ полезной дѣятельности; ея единственная цѣль -- доставлять женщинѣ занятіе, чтобы женщина не предавалась отъ скуки грубому разврату, какъ это дѣлаетъ купчиха, не пьянствовала и не дѣлала изъ перваго и трѣчнаго своего любовника. Все, что могло-бы составить для нея серьезную цѣль въ жизни, обращается ею въ забаву и самая любимая изъ забавъ ея -- это благотворительность. Всякій понимаетъ, что работникъ долженъ быть обезпеченъ своей заработной платой, между тѣмъ, благодаря англійскому понятію о томъ, что благотворительность составляетъ весьма приличную для богатыхъ людей забаву, у нихъ выходитъ совершенно иначе. Англійскіе богатые люди своихъ сельскихъ работниковъ вовсе не обезпечиваютъ, а даютъ имъ въ видѣ милостыни то, что они имъ не подаютъ въ видѣ заработной платы. Случается, и нерѣдко, что они прямо уменьшаютъ заработную плату, указывая работникамъ на то, что этотъ недочетъ пополнится изъ благотворительной кассы. Такимъ образомъ они издержки свои на содержаніе работника доводятъ до минимума. Очень важно и нравственное вліяніе этой системы. Если работникъ обезпеченъ заработной платой, онъ въ одно и то же время и получаетъ болѣе, и не униженъ; имущіе классы не считаютъ себя его благодѣтелями, они ему дали только то, что ему слѣдовало. Богатые-же англичане при своей системѣ не только обираютъ своихъ сельскихъ рабочихъ и наживаются на ихъ счетъ, но еще считаютъ себя ихъ благодѣтелями и ихъ глупыя жены дѣйствительно совершенно наивно увѣрены въ этомъ. Что-бы ни дѣлалъ богатый англичанинъ, онъ всегда, рисуется и выставляетъ себя народнымъ благотворителемъ. Онъ засѣдаетъ въ парламентѣ, онъ участвуетъ въ мѣстномъ самоуправленіи исключительно для того, чтобы облегчить себѣ возможность достигать своихъ узкихъ цѣлей, добывать свои тысячи и милліоны, изъ которыхъ онъ дотомъ дѣлаетъ самое жалкое и смѣшное употребленіе. Тамъ, гдѣ онъ не имѣетъ этого въ виду, онъ о дѣлѣ вовсе не заботится. "Вопросы, касающіеся Индіи, говоритъ Фоусетъ въ своемъ небольшомъ сочиненіи о палатѣ лордовъ, которое надѣлало столько шуму {The House of Lords by Henry Fawcett (Fortn. R., Oct., 1871).},-- возбуждаютъ въ палатѣ общинъ такъ-же мало интереса, какъ какая-нибудь драка на дорогѣ чрезъ С.-Джемсъ-Паркъ и это въ то время, когда финансы Индіи крайне запутаны, когда долгъ и издержки въ ней быстро возрастаютъ, когда поборы дѣлаются тамъ все болѣе тяжкими и въ народѣ распространяется сильное неудовольствіе". Павшее послѣднее министерство упрекали въ томъ, что оно втеченіи своего управленія даже и четверти часа не посвятило дѣламъ Индіи. Засѣданія палаты лордовъ весьма часто продолжаются не болѣе двадцати минутъ. По трехлѣтней сложности палата общинъ съ 1868--1870 г. засѣдала 119 дней въ году и на каждое засѣданіе употребила въ среднемъ выводѣ около 7 3/4 часа {"The Edinburgh. Review," January 1871, p. 62 Business of the house of Commons.}. Если-бы работникъ работалъ сто девятнадцать дней въ году и каждый изъ этихъ дней менѣе восьми часовъ, то всѣ англійскіе журналы закричали-бы, что онъ неизлечимый лѣнтяй, что по причинѣ своей лѣни и порочности онъ не заслуживаетъ никакого состраданія О членахъ-же парламента стали кричать, что такія продолжительныя засѣданія окончательно разрушать ихъ здоровье, что надо ограничить свободу рѣчи, чтобы облегчить ихъ трудъ и т. д. Слушая постоянно такія рѣчи, жена богатаго англійскаго аристократа или капиталиста совершенно убѣждается, что ея мужъ, засѣдая во всѣхъ этихъ присутствіяхъ и комитетахъ, произнося либеральные спичи о необходимости благотворить въ средѣ народа, въ высшей степени благодѣтельствуетъ этимъ человѣчество; она точно также наивно считаетъ его благотворителемъ, какъ себя благодѣтельницею, потому-что она пожертвовала по подпискѣ на школу, сочиненную съ цѣлью ускользнуть отъ подати въ пользу народнаго образованія, которая конечно былч-бы въ десять разъ значительнѣе сдѣланной жертвы. Есть случай, который весьма рельефно показываетъ, до какой степени у образованныхъ англичанъ искренни эти воззрѣнія и чувства. Кому неизвѣстно какими несчастіями сопровождалось ихъ дурное и своекорыстное управленіе Индіей, и все-таки Кей, въ своей исторіи возстанія сипаевъ (изд. 1870 г.) весьма характеристическими чертами описываетъ намъ это самообольщеніе. Англійскіе офицеры считали сипаевъ вполнѣ преданными себѣ людьми. Когда начальники дѣлали распоряженіе о томъ, чтобы обезоруживать сипаевъ, офицеры энергически высказывались противъ этой мѣры. О какомъ-нибудь притворствѣ или двуличности тутъ не можетъ быть и рѣчи: дѣло тутъ шло объ ихъ жизни и нѣкоторые дѣйствительно были убиты сипаями. Вы тутъ совершенно ясно видите, что англичане вовсе не тираны по характеру и темпераменту, напротивъ, это мягкіе и хорошіе люди, отъ природы они, напримѣръ, гораздо лучше одарены, чѣмъ французы; зло, которое они дѣля ютъ, ихъ душевное настроеніе,-- все это плоды ихъ положенія и ихъ воспитанія. Мы тутъ видимъ, какъ видоизмѣняются всѣ инстинкты человѣческіе, когда корень высшаго сословія составляютъ купцы-завоеватели, съ малыхъ лѣтъ воспитанные въ узкомъ взглядѣ на богатство, какъ на единственный источникъ величія и счастія человѣческаго. Богатство это имъ нужно только для того, чтобы оно у нихъ существовало, чтобы они могли его носить передъ собою, какъ вывѣску ихъ величія. Въ декабрѣ 1871 г. Спенсеръ написалъ одну статейку, въ которой онъ сравниваетъ организацію общества съ организаціей животныхъ. Онъ говоритъ объ отношеніи у животныхъ органовъ внѣшней жизни къ органамъ внутренней. Онъ говоритъ о болѣе единообразномъ устройствѣ органовъ внутренней жизни и о разнообразіи органовъ внѣшнихъ впечатлѣній и порожденныхъ ими стремленій и дѣйствій. Если мы примѣнимъ это отношеніе къ жизни человѣка, то мы найдемъ, что человѣкъ низшей ступени -- это человѣкъ внутренней жизни, человѣкъ, живущій только для себя -- человѣкъ-брюхо. Если этотъ человѣкъ получаетъ больше, чѣмъ требуете его утроба, то онъ рѣшительно не знаетъ, что дѣлать съ остальнымъ, и дастъ ему самое нелѣпое употребленіе. Затѣмъ, слѣдуетъ человѣкъ впечатлѣній, человѣкъ-артистъ; онъ только плѣняется внѣшнимъ міромъ для того, чтобы его полюбить, чтобы пожелать сдѣлаться дѣятелемъ этого міра, получить тѣ стремленія, которыя должны зародить въ немъ органы дѣйствія. Истинный типъ человѣка, это человѣкъ міровой дѣятель, человѣкъ развившій въ себѣ вполнѣ органы внѣшней жизни. Спенсеръ показываетъ намъ, какъ у животнаго при переходѣ его отъ чистоживотнаго состоянія къ существу мыслящему органы внутренней жизни уменьшаются постепенно въ относительномъ объемѣ, а органы внѣшней дѣятельности и впечатлѣній выступаютъ на первый планъ и начинаютъ играть первостепенную роль. Точно такаяже метаморфоза совершается и съ нравственными органами человѣка при его развитіи. Чѣмъ болѣе животное удаляется отъ растенія, живущаго исключительно внутренней жизнью, тѣмъ болѣе оно чувствуетъ, что оно призвано для внѣшней дѣятельности. Чѣмъ болѣе человѣкъ удаляется отъ человѣка-брюха, тѣмъ болѣе онъ чувствуетъ, что онъ созданъ не только для своей утробы, но и для міровой жизни. До тѣхъ поръ, пока это чувство не будетъ достаточно развито въ высшемъ сословіи, среди интеллигенціи, до тѣхъ поръ эта интеллигенція не будетъ въ состояніи выполнять истиннаго своего назначенія. Если мы съ этой точки зрѣнія разсмотримъ англійское высшее общество въ томъ видѣ, какъ его изображаетъ Тэнъ, и изображаетъ безъ всякой задней мысли, съ полной непосредственностью, то мы, къ крайнему нашему удивленію, найдемъ, что въ этомъ сословіи преобладаетъ человѣкъ-брюхо. Какъ употребляетъ англичанинъ сосредоточившіяся въ его рукахъ богатства? Прежде всего его жена начинаетъ рядиться. Тэнъ изображаетъ намъ страсть англичанокъ къ яркимъ цвѣтамъ, къ богатымъ и бросающимся въ глаза нарядамъ, но въ то-же время онъ показываетъ жалкое безвкусіе этихъ нарядовъ. "Ваши наряды слишкомъ поразительны сравнительно съ французскими", говоритъ онъ одной дамѣ.-- "Наши платья изъ Парижа", оправдывается она.-- "Да, но вы ихъ выбираете", подумалъ онъ. Вы тутъ видите человѣка, у котораго еще только пробудилось стремленіе къ артистическимъ чувствамъ, но который самъ сознаетъ, что у него еще нѣтъ чувства изящнаго. Таковъ богатый англичанинъ во всей своей обстановкѣ; вездѣ неимовѣрная роскошь и вездѣ угловатость и безвкусіе. Тамъ прослѣдилъ это свойство даже до англійской художественной школы. Онъ показалъ, какъ англичане въ своихъ картинахъ стремятся фотографировать природу, какъ они стараются вложить въ нихъ мысль. Ихъ критики, разбирая произведенія прежнихъ знаменитыхъ художниковъ, порицаютъ ихъ за недостатокъ этой фотографической истины. Тонъ доказываетъ, что въ англійскихъ художникахъ дѣйствительно есть стремленіе къ истикѣ, къ выраженію идеи, но истина, эта не изящная, идея не художественная. Изящное искуство -- это не точная наука, это не конторскій счетъ. Цѣль картины состоитъ не въ томъ, чтобы только дать человѣку точное понятіе о предметѣ, который она изображаетъ, или выразить ему какую-нибудь мысль. Мысль въ этомъ случаѣ лучше было-бы выразить словами, изображеніе фотографіею. Цѣль изящнаго произведенія -- увлечь, плѣнить человѣка природою, оно должно создать человѣка впечатлѣній для того, чтобы онъ потомъ перешелъ въ человѣка дѣйствія; это не орудіе обученія, а орудіе нравственнаго развитія. Образованный англичанинъ не только не сдѣлался человѣкомъ-артистомъ, онъ не дошелъ даже до того, чтобы понять смыслъ художества. Между тѣмъ человѣкъ-артистъ можетъ быть еще очень дурнымъ и вреднымъ дѣятелемъ, это только почва., на которой можетъ развиться человѣкъ-дѣятель. Богатый англичанинъ пріобрѣтаетъ изъ платонической любви къ пріобрѣтенію; его богатство въ его рукахъ не составляетъ орудія для достиженія міровой цѣли пользы человѣчества, оно составляетъ совершенно излишній для него баластъ, который онъ не знаетъ куда дѣть и что съ нимъ дѣлать; это третья рука безъ пальцевъ, выросшая у него среди спины. Тэнъ приводитъ поразительные примѣры. Богатые англичане накопляютъ массы совершенно излишнихъ для нихъ сокровищъ. Многіе обладатели богатыхъ наслѣдствъ получаютъ даже свои имѣнія съ тѣмъ условіемъ, чтобы ежегодно покупать на нѣсколько тысячъ фунтовъ стерлинговъ серебрянныхъ издѣлій; накопляются такія массы ненужныхъ драгоцѣнностей, что изъ нихъ можно выковывать цѣлыя серебряныя лѣстницы. Пелгравъ {"Palgrave's Reise in Arabien", изд. 1867 г.; путешествіе предпринято имъ въ 1862 г.}, описывая оазисы пустынь внутренней Аравіи, характеризуетъ дикость тамошнихъ родоначальниковъ большимъ числомъ выставленныхъ у нихъ на показъ ненужныхъ кофейниковъ; оказывается, что его соотечественники, англійскіе богачи, стоятъ въ этомъ отношеніи гораздо ниже аравійскихъ родоначальниковъ, потому-что дѣлаютъ подобныя глупости въ гораздо болѣе обширныхъ размѣрахъ. Лордъ Гертфортъ послалъ на выставку цѣлый музей подобныхъ драгоцѣнностей. Однажды онъ сказалъ французу-путешественнику: "У меня въ Валлисѣ есть замокъ, я его никогда не видалъ, но говорятъ, что онъ прекрасенъ. Каждый день тамъ подается обѣдъ на двѣнадцать персонъ, заложенная карета стоить у крыльца, на случай, если-бы я вздумалъ пріѣхать". Читатель, можетъ быть, подумаетъ, что лордъ былъ умалишенный,-- нѣтъ, онъ обладалъ здравымъ разсудкомъ и, вѣроятно, принадлежалъ къ тѣмъ лордамъ, которые воспрещаютъ сельскимъ работникамъ жить на своихъ земляхъ, чтобы имъ не пришлось платить въ ихъ пользу подать для бѣдныхъ; все, что можно сказать, это то, что его богатство было для него третьей рукой, которая у него выросла на спинѣ и съ которой онъ не зналъ, что дѣлать. Тѣ глупости, которыя англійскіе богачи дѣлаютъ въ огромныхъ размѣрахъ, повторяются всѣмъ образованнымъ и состоятельнымъ населеніемъ Англіи, каждымъ по мѣрѣ средства, и возможности Въ этомъ выражается все ихъ понятіе о томъ, что человѣкъ можетъ сдѣлать изъ находящихся въ его распоряженіи вещей. Если богачъ накупаетъ массу совершенно ненужныхъ ему драгоцѣнностей, то обыкновенный джентльменъ покупаетъ массу ненужнаго ему бѣлья, платья, мебели, посуды. Не зная, что дѣлать со всѣмъ этимъ безвкуснымъ хламомъ и не имѣя достаточно средствъ, чтобы оставлять все это подобно коляскамъ и лошадямъ лорда Гертфорта, безъ употребленія, на погибель отъ времени, обыкновенный джентльменъ, поносивъ и подержавъ этотъ хламъ, продаетъ его спекулаторамъ. Вещи и предметы подобнаго рода накопляются въ такихъ огромныхъ размѣрахъ въ Англіи, что, по замѣчанію Мерка, вся масса англійскаго населенія одѣвается и пользуется до извѣстной степени обновками. Тэнъ совершенно правильно указываетъ на деморализирующее вліяніе подобнаго обыкновенія. Между высшими и низшими классами оно создаетъ такое же настроеніе чувствъ, какъ между господами и ихъ крѣпостными людьми. Если джентльменъ не истощилъ своего кошелька массой ненужныхъ вещей, то онъ къ этому прибавляетъ массу ненужныхъ людей. Тэнъ обращаетъ вниманіе на мало извѣстный фактъ огромнаго числа англійской прислуги. Въ 1861 году въ Англіи считалось всего 1,208,648 человѣкъ прислуги, приблизительно 12% всего взрослаго населенія. Англія благополучно приходитъ къ тому положенію, изъ котораго такъ усиленно стремится выдти Японія. Сельскихъ работниковъ, наемныхъ пастуховъ и скотоводовъ насчитывалось всего 983,824 человѣка, т. е. слишкомъ чѣмъ на 2277 менѣе прислуги. Чтобы прокормить Англію, для этого нужно менѣе людей, чѣмъ для того, чтобы служить ея богачамъ. Не надо забывать, что сословіе слугъ всасываетъ въ себя самую красивую и ловкую часть англійскаго населенія и деморализируетъ ее; оно для положенія массы рабочаго населенія вреднѣе переселенія: переселеніе только уменьшаетъ въ массѣ число людей иниціативы, а это порождаетъ въ ея средѣ деморализирующихъ ее враговъ. Еще болѣе вреда приносятъ обычныя отношенія богатаго англичанина къ своей прислугѣ. Онъ такъ поставленъ, что даже въ наиболѣе узко-своекорыстныхъ и узкотщеславныхъ своихъ дѣйствіяхъ является въ собственныхъ своихъ глазахъ благодѣтелемъ человѣчества. Когда въ палатѣ общинъ разсматривался въ послѣднее время вопросъ объ отмѣнѣ покупки должностей въ арміи, ораторы говорили: "Мы очень хорошо понимаемъ, что покупка должностей отсталый и скверный путь для замѣщенія вакансій, но если онѣ не будутъ замѣщаться покупкой, то при настоящей системѣ онѣ будутъ замѣщаться патронатомъ; мы прямо объявляемъ, что патронатъ несравненно хуже покупки. Укажите намъ другой способъ для замѣщенія должностей и мы не будемъ возражать". Нужно быть англичаниномъ, чтобы понимать, до какой степени въ Англіи вреденъ этотъ патронатъ. Джентльменъ доставляетъ мѣсто совершенно неспособному къ должности человѣку -- въ глазахъ своей семьи, въ глазахъ своихъ знакомыхъ онъ благодѣтель. Имущественные классы даютъ недостаточную заработную плату и дѣлаются благодѣтелями милліона нищихъ, они благодѣтельствуютъ другой милліонъ, окружая себя дворней, столь же многочисленной, какъ въ Азіи. Тэнъ описываетъ намъ тонъ, который господствуетъ въ англійскомъ домѣ; слуга ведетъ себя не такъ, какъ человѣкъ, исполняющій извѣстныя дѣйствія по найму, а съ почтительностью облагодѣтельствованнаго по отношенію къ своему благодѣтелю. Англійскій джентльменъ и въ особенности англійскія леди вездѣ и всегда хотятъ являться благодѣтелями. Леди благодѣтельствуетъ даже сыръ и апельсины, которые она ѣстъ, вино, которое пьетъ въ такомъ большомъ количествѣ, платье, которое носитъ; когда она входитъ въ лавку и спрашиваетъ сластей или духовъ, купецъ спрашиваетъ ее: "какимъ духамъ вы изволите покровительствовать" (patronize)? На людей высшаго сословія съ посредственными способностями, на ихъ женъ и дѣтей это производитъ самое деморализирующее впечатлѣніе. Самое плачевное послѣдствіе этой деморализаціи -- это то, что она заставляетъ людей низко цѣнить умственное развитіе и даже дѣлаетъ ихъ прямыми врагами народнаго образованія. Тэпа поражаетъ высокомѣріе, съ которымъ высшее сословіе въ Англіи относится къ интеллектуальнымъ дѣятелямъ. "Умъ и талантъ, говоритъ Стендаль,-- утрачиваютъ двадцать пять процентовъ своей цѣны, когда они переѣзжаютъ въ Англію". Кромѣ пяти или шести знаменитостей, артисты и писатели играютъ второстепенную роль; если ихъ приглашаютъ въ салопы богатыхъ людей, то для того, чтобы ихъ показать, какъ рѣдкую обезьяну. Въ общественномъ мнѣніи они стоятъ гораздо ниже, чѣмъ во Франціи. Лучшіе журналисты, которыхъ передовыя статьи можно считать образцовыми, не подписываютъ своего имени и остаются неизвѣстными; это просто чернорабочія литературныя клячи (literary hacks)... Знаменитый корреспондентъ "Times'а" во время крымской войны и индійскаго возстанія влачитъ теперь жалкое существованіе и не пользуется никакимъ особымъ уваженіемъ. Ни одинъ журналистъ не дѣлается здѣсь депутатомъ или министромъ -- какъ во Франціи послѣ 1830 года. "Музыканты здѣсь, говоритъ Тэнъ,-- это наемныя обезьяны, которыя приходятъ поднимать свою трескотню въ салоны; живописцы -- это оборванные, грубые ремесленники, которымъ дурно платятъ и которые едва, возвышаются надъ фотографами", Теккерей описываетъ удивленіе одного изъ своихъ героевъ, Ньюкома, когда онъ увидѣлъ что въ Парижѣ артисты пользуются равенствомъ съ свѣтскими людьми и обѣдаютъ у короля. Въ Соединенныхъ Штатахъ Америки во главѣ общества стоитъ интеллигенція: въ Англіи -- узко-эгоистическая клика денежныхъ тузовъ, способная только деморализировать страну. Человѣкъ, который жилъ въ кругу людей воспитанныхъ такъ, какъ воспитывается англійское высшее общество -- напр., въ кругу предпріимчивыхъ спекулаторовъ, передъ которыми открылись благодатные источники обогащенія,-- будетъ имѣть въ рукахъ аріаднину нить, ключъ для разгадки всего загадочнаго въ англійскомъ обществѣ. Страсть къ обогащенію до того овладѣваетъ спекулаторомъ, сосредоточеннымъ на своихъ разсчетахъ, что онъ ничего другого не цѣнитъ; но въ то же время онъ по ничтожная личность: онъ человѣкъ умный, энергическій и вліятельный, а потому тамъ, гдѣ спекулаторы хозяйничаютъ, они свою узкость дѣлаютъ господствующею узкостью общества. Какъ бы общество ни было деморализировано, но если оно богато, то пауки и художества непремѣнно получатъ въ немъ извѣстную долю развитія. Общество не можетъ сдѣлаться и въ особенности не можетъ остаться богатымъ и могущественнымъ безъ нѣкоторыхъ размѣровъ умственной дѣятельности, а эта умственная дѣятельность породитъ умственныя потребности. Это явленіе повторится непремѣнно, какъ бы подобное общество ни было организовано, и тутъ вопросъ въ томъ вліяніи, какое имѣетъ на это явленіе та или другая организація. Что выходитъ, если общество, подобно англійскому, имѣетъ во главѣ своей группу, разбогатѣвшую торговыми завоеваніями? Богатый спекулаторъ даетъ деньги тѣмъ, кто его окружаетъ: приказчикъ, изобрѣтатель, адвокатъ, медикъ, ученый, артистъ могутъ получать отъ него иногда порядочное содержаніе, но они все-таки держатся въ черномъ тѣлѣ. Они любятъ не геройство, не эфектное, но солидное. Ни за комъ это не отразилось такъ рѣзко, какъ на англійскомъ ученомъ. Тэнъ совершенно справедливо замѣчаетъ, что англійскій ученый это мѣшокъ, туго набитый фактами. Дѣйствительно, нѣтъ ни одного ученаго, который-бы обладалъ такими огромными массами фактическихъ свѣденій и который-бы такъ тщательно выставлялъ ихъ на показъ; отъ американскаго ученаго онъ въ этомъ отношеніи отличается такъ-же рѣзко, какъ отъ германскаго и французскаго. Рядомъ съ этимъ Тэнъ замѣчаетъ бѣдность его идей, но это замѣчаніе уже совершенно невѣрное. Всякому извѣстно, что въ естественныхъ наукахъ англичане стоятъ на той-же высотѣ, какъ нѣмцы и французы. Если между ними есть какая-нибудь разница, то разница эта зависитъ скорѣе отъ случайностей, чѣмъ отъ степени способностей. Англичане показали на столько-же способности дѣлать великія научныя открытія, какъ самые способные изъ цивилизованныхъ народовъ. По отношенію къ человѣку англичане славятся сердцевѣдами; достаточно назвать одного Шекспира. Еслибы англичане не были такъ богато одарены отъ природы, они бы никогда не могли сдѣлаться такимъ великимъ народомъ. Сравните Вамбери и Пелграва и вы увидите, что турки и арабы въ своихъ дикихъ пустыняхъ обнаруживаютъ тѣ-же способности, которыя сдѣлали однихъ проповѣдниками варварства, а другихъ героями магометанской цивилизаціи. Но чѣмъ несомнѣннѣе мы убѣждаемся въ большихъ способностяхъ англичанина, тѣмъ яснѣе дѣлается для насъ вредное вліяніе односторонняго воспитанія купцовъ-завоевателей. Ученый во Франціи, въ Германіи не всегда можетъ высказывать истину, по временамъ онъ вовсе не можетъ говорить такъ, какъ онъ думаетъ, ему угрожаетъ за это судъ и чиновничій произволъ. Въ Англіи этого нѣтъ, онъ можетъ высказывать всю свою мысль, не опасаясь наказанія, но тутъ-то мы и видимъ всего яснѣе значеніе извѣстнаго воспитанія въ высшемъ обществѣ. Мысль не высказывается не потому, что писатель боится наказанія, она не высказывается оттого, что онъ видитъ, что истину безполезно высказывать, что она погибнетъ безъ слѣда, замретъ какъ глухой звукъ въ степи. Вотъ великое, знаменательное явленіе! Для англійскаго ученаго его знанія точно такая-же третья, безполезная рука, какъ для англійскаго богача его богатство, и вотъ недостаточно глубокіе наблюдатели постоянно повторяютъ намъ, что онъ мѣшокъ набитый знаніями безъ идеи, не знающій, что дѣлать изъ этихъ знаній, неспособный выработывать изъ нихъ великія обобщенія. Это не правда; но совершенно справедливо, что равнодушіе публики и давленіе господствующаго мнѣнія на мысль самыхъ сильныхъ умовъ Англіи неблагопріятно дѣйствуетъ на самыя интеллигентныя личности. Вотъ какъ Тэнъ описываетъ образъ жизни одного изъ англійскихъ изобрѣтателей Джона С.-- Онъ упорно и много учился, ознакомился съ механикой, упражнялся въ ней и наконецъ устроилъ свое заведеніе. Въ прошломъ году оно принесло чистаго дохода сто двадцать тысячъ рублей. Ему двадцать восемь лѣтъ, онъ богатъ. Утромъ онъ идетъ въ свое заведеніе, осматриваетъ его, учитъ неловкихъ работниковъ, возвращается грязный, умывается и завтракаетъ. Опять идетъ въ свое заведеніе, потомъ обѣдаетъ. Вечеромъ онъ отправляется въ гостинницу, выпиваетъ на двадцать копеекъ нива, выкуриваетъ свою трубку и ложится спать въ десять часовъ. Уже четыре года онъ имѣетъ невѣсту и не женится на ней, хотя ей уже 24 года. Со временемъ онъ женится на ней. Въ субботу вечеромъ онъ отправляется къ ней, посѣщаетъ съ нею друзей, гдѣ и ночуетъ, затѣмъ въ понедѣльникъ онъ возвращается. Далѣе у него нѣтъ никакого стремленія никакого любопытства; внѣ своей спеціальности онъ ничего не читаетъ, ничѣмъ не интересуется. Старая жакетка для работы, чистая жакетка для воскресенья, вотъ все, что ему нужно. Говорятъ, что людямъ нужны эти десятки и сотни тысячъ доходу для того, чтобы стимулировать ихъ къ производительной работѣ. Эти десятки и сотни тысячъ доходу только мѣшаютъ въ дѣлѣ производительности, потому-что ставятъ жалкихъ болвановъ выше свѣтлыхъ людей. Чѣмъ способнѣе человѣкъ, чѣмъ производительнѣе его натура, тѣмъ меньше ему надо. Его удовлетвореніе -- его собственный трудъ. Онъ не нуждается въ поощреніи, люди должны заботиться не о томъ, чтобы его поощрять, а о томъ, чтобы тупые и богатые глупцы не кидали ему бревенъ подъ ноги. Вотъ передъ вами геніальный Джонъ С.-- прекрасное, осязательное доказательство: геніемъ своимъ онъ произвелъ милліонныя цѣнности -- въ чемъ же онъ нуждался? въ двадцатикопеечной кружкѣ пива вечеромъ, для развлеченія и возбужденія нервовъ. Свои огромные доходы онъ могъ-бы употреблять такъ, чтобы сдѣлаться благодѣтелемъ народа, но вотъ онъ попалъ въ кругъ богатыхъ англичанъ и тѣ поспѣшили сдѣлать изъ него безполезнаго члена; богатство, которое онъ пріобрѣлъ, обратилось тотчасъ-же въ третью, мѣшающую ему и безплодную руку, онъ сталъ его употреблять точно такъ-же, какъ лордъ Гертфортъ. Его компаньонъ уговорилъ его выстроить великолѣпный дворецъ, гдѣ ему, какъ свидѣтельствуетъ Тэнъ, жить и непріятію, и неловко.
   Самое плачевное послѣдствіе такого нравственнаго настроенія высшаго общества заключается не только въ его высокомѣрномъ отношеніи къ интеллигенціи, но и въ его закоренѣлой враждѣ къ умственному развитію народа. Втеченіи настоящаго столѣтія оно сдѣлало все, что отъ него зависѣло, чтобы помѣшать этому развитію. Оно постоянно выражало недовѣріе правительству, старалось захватить это дѣло въ свои руки во имя идеи свободы, восхваляло свою готовность къ жертвамъ и самыми окольными путями дѣйствительно достигло того, что Англія, съ точки зрѣнія народнаго образованія, стала не только неизмѣримо ниже Соединенныхъ Штатовъ Америки, но даже ниже нѣкоторыхъ континентальныхъ государствъ и это по смотря на то, что метрополія высасываетъ громадныя богатства изъ своихъ многочисленныхъ колоній. Когда наконецъ это возбудило всеобщее негодованіе, тогда послѣднее министерство приняло на себя власть, чтобы передѣлать это дѣло, но оно встрѣтило такія препятствія, что испугалось взятой на себя задачи; оно не рѣшилось внести законъ, который-бы вводилъ всеобщее, безвозмездное, обязательное народное образованіе на общественный счетъ; оно отдало это дѣло въ руки мѣстнаго самоуправленія. За это оно лишилось довѣрія страны и пало. Когда новый законъ сталъ приводиться въ исполненіе, то оказалось, что самую рѣзкую оппозицію противъ улучшенія системы школъ въ мѣстномъ самоуправленіи вели высшее сословіе, аристократія и духовенство. Они обращались къ сельскому населенію съ воззваніями, въ которыхъ угрожали возвышеніемъ арендной платы, возвышеніемъ общественныхъ сборовъ, полицейскими преслѣдованіями. "Если вы хотите, чтобы полицейскій каждый день стоялъ у вашей двери, говорили они, подавайте голосъ за новое учрежденіе". Работникамъ они угрожали уменьшеніемъ заработной платы и тюремнымъ заключеніемъ. На безграмотныхъ эти угрозы имѣли неотразимое дѣйствіе. Въ бельдонской общинѣ противъ новаго учрежденія поданъ былъ 431 голосъ и въ томъ числѣ 220 безграмотныхъ. Въ Меріонтшейрѣ одинъ землевладѣлецъ приказывалъ своему арендатору вся чески противодѣйствовать новому учрежденію и писалъ ему: "земля моя и отъ меня вы имѣете вашъ голосъ" {The Government and the Education-Act, Westminster Review, January, 1872.}. Дѣятели этого движенія въ сторону народнаго омраченія сами утверждали, что мѣстами они такъ успѣли дисциплинировать жителей, что они не могутъ оказать имъ ни малѣйшаго сопротивленія. Патріоты англичане съ ужасомъ повторяютъ, что высшія сословія, удерживая крестьянъ въ томъ-же невѣжествѣ, въ какомъ находятся теперь французскіе, приготовляютъ для Англіи печальную участь Франціи. Такимъ образомъ высшія сословія Англіи, чрезъ свое мелкое и узкое воспитаніе, которое внушаетъ имъ прозрѣніе и даже ненависть къ наукѣ и къ ея дѣятелямъ, лишаютъ массу англійскаго народа лучшаго и самаго обильнаго источника счастья -- образованія. Пока масса рабочаго населенія но будетъ имѣть образованія, до тѣхъ поръ нормальная и здоровая жизнь для вето невозможна. Трудъ народа будетъ мало производителенъ и, если, какъ въ Англіи, чрезъ стеченіе особыхъ обстоятельствъ народныя богатства будутъ громадны, то всѣ эти богатства сосредоточатся въ рукахъ того или другого сословія; между рабочими долю въ добычѣ получатъ только самые интеллигентные, остальные будутъ въ жалкомъ и униженномъ положеніи. Въ то время, когда интеллигентный рабочій можетъ получать до семисотъ рублей и болѣе въ годъ, англійская нищая масса, представляетъ несчастнѣйшихъ изъ бѣдняковъ. Если-бы Англія не дѣлала своихъ торговыхъ завоеваній, къ добровольному обмѣну не присоединяла-бы насилія, то англійскій народъ, безъ всякаго сомнѣнія, былъ-бы гораздо счастливѣе и даже богаче, чѣмъ теперь. Высшая часть общества, конечно, получала-бы меньшіе доходы, но она не отличалась-бы той узкостью, которою теперь отличается. Она была-бы счастливѣе, точно также, какъ теперь вполнѣ развитой человѣкъ при меньшихъ средствахъ счастливѣе милліонера-паши или купца. Она не только не питала-бы презрѣнія и ненависти къ народному образованію, но цѣнила-бы и поощряла его. Что ято было-бы именно такъ, ясно доказываютъ Соединенные Штаты, гдѣ народное образованіе поощряется республиканской партіей, т.-е. той, къ которой принадлежитъ большинство имущаго класса. Нельзя безъ глубокой грусти видѣть въ Англіи ученыхъ и государственныхъ людей, которые обладаютъ большими способностями и большими знаніями и которымъ тупость высшаго общества связываетъ руки. Иногда ихъ положеніе производитъ жалкое впечатлѣніе. Больно было видѣть, напр., Гладстона, который въ послѣднее время бился, какъ рыба объ ледъ.

А. Навалихинъ.

"Дѣло", No 3, 1872

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru