Бернфельд Симон
Духовно-культурная жизнь Италии

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Духовно-культурная жизнь. -- После Греции И. была первой европейской страной, в значительной степени населенной евреями, которые с самого начала достигли здесь большого влияния. Особенно в Риме евреи еще ранее христианской эры играли видную роль в политической, социальной, экономической и культурной жизни, как ни боролось против этого языческое население. Римляне были по отношению к евреям проникнуты любопытством, удивлением и ненавистью. Благодаря вторжению восточных культов и религиозных обрядов в Риме в последнюю эпоху республики и в период господства императоров развилась своеобразная форма культа. В сущности, классическое греко-римское язычество находилось под сильным влиянием западно-азиатских религиозных понятий. Но в то время как более древнее, восточное язычество постепенно укоренялось в Риме, который в состоянии был приноровить к нему свои религиозные идеи, еврейство оставалось для римлян загадкой, которую они напрасно старались разрешить. И характер евреев остался чуждым для них, несмотря на частое общение. Римляне не могли отделаться от евреев презрительной кличкой "barbari", потому что евреи составляли в Риме важный и влиятельный культурный фактор. С другой стороны, евреи приобщались к римской культуре, и с течением времени выработалось своеобразное явление римско-еврейской культурной жизни, единственное в Европе в столь раннее время. Многое из того, что происходило тогда в Риме, напоминает современные нам явления из жизни в больших городах: евреи приноровились к социальным условиям языческого населения, но, наряду с этим, придерживались своих религиозных обрядов и отчасти быта. К этому еще присоединялся все охватывающий универсализм, в каковом евреи соперничали с греками, хотя и представляли иную культурную силу, чем греки. -- Евреи стали селиться в Риме при последних князьях-Маккавеях. Посольство, отправленное туда Симоном Маккавеем (140--39), пыталось пропагандировать евр. религию, однако встретило отпор со стороны претора Гиспала (Valerius Maximus, I, 3, 2). Римляне впервые тогда услышали о Боге Цебаот (Саваофе), которого они отождествили с фригийским богом Юпитером Сабазием. Позже, когда евр. колония в Риме увеличилась, римские правители стали все яснее сознавать, что классическое язычество некогда будет побеждено еврейством. Иногда они пытались противодействовать этому строгими мерами против евреев, изгнанием или запрещением религиозного культа (император Клавдий). Все это, однако, не было в состоянии замедлить победоносный прогресс монотеизма и упадок язычества. Дион Кассий (XXXVII, 17) замечает поэтому правильно: "Часто притесняемые, они (евреи) сильно возросли, так что могли даже добиться, чтобы им разрешили свободное отправление обрядов". Именно свобода культа была очень важным приобретением в древнем Риме, где все было делом государства. Для получения гарантии свободы религии необходимо было пробить брешь в его крепкой стене. Еврейство впервые в истории боролось за свободу религии и совести и таким образом провозгласило новую идею. Отношение евреев к окружающему языческому населению определялось различными, часто противоречащими друг другу обстоятельствами. Римлянин был в высшей степени суеверен, и каждый чужеземный культ вызывал в нем страх. Искавший наслаждений римский патриций питал отвращение к религии целомудрия и воздержания, которые регулировали нравственность. Суровый римский государственный деятель был недоволен евреями, которые не признавали государственной религии и совершенно не скрывали своей антипатии к ней. Римляне завидовали способностям евр. расы, которые проявлялись на разных поприщах -- в экономической области, в искусстве и науках, в литературе и даже в государственной жизни. Свободные от предрассудков, государственные деятели вроде Юлия Цезаря учитывали значение еврейского элемента и поэтому охотно даровали ему религиозную свободу. Среди евреев Италии, особенно Рима, было много бедняков (Martial, I, 41, 3; X, 5, 3; Juvenal, 4, 116; 5, 8; 14, 134). Римские писатели презирали их, но с еще большим озлоблением они нападали на богатых и образованных евреев. Были евреи чиновники и военные (Jos., Antiquit., XX, 5, 2), ученые, как, напр., ритор Цецилий, Иосиф Флавий и Юстус из Тивериады, поэты (ср. Martial, 11, 94), рецензенты (там же), артисты (Jos., Vita, 3) и певцы (Mart., 7, 82). Еврейскими артистами восхищались в высших кругах общества и при Императорском дворе (Jos., ib.). На литературном поприще евреи быстро подвигались вперед. Степенный римлянин немало был удивлен умственной живостью евреев. Римский товарищ евр. художника, писателя или ученого следил за его деятельностью с завистью (Martial, 11, 94) и жаловался на конкуренцию, римское же общество часто увлекалось литературными произведениями талантливых еврейск. писателей. Образованные евреи Рима и И. вообще говорили преимущественно по-гречески, на космополитическом яз. тогдашнего мира. Это засвидетельствовано, между прочим, надписями на старых евр. кладбищах; римские писатели высмеивали образованных евреев и часто критиковали их греческое произношение, хотя сами римляне так же плохо усвоили классическое произношение. Вообще римские писатели пытались представлять нравы, обычаи и религиозные обряды евреев в смешном виде. Евреи служили темой для грубых острот, для развлечения черни. В литературе того времени встречаются неуклюжие выпады против еврейства. Банальность и пошлость соединялись, когда надо было уронить престиж евреев в общественном мнении. Какими нелепыми шутками развлекали чернь, об этом рассказывает р. Аббагу: вывели на сцену верблюда, покрытого траурным покровом; потом произошел следующий диалог: "Почему верблюд в трауре?" "Потому, что евреи строго соблюдают шемиту (седьмой год), даже не едят травы, и отнимают у верблюда волчцы". Или выступал скоморох с подстриженными волосами и начинался диалог: "Почему печалится проказник? Потому что масло так дорого! Почему масло так дорого? Из-за евреев. Они съедают по субботам все, что заработали в течение недели; у них даже не остается дров для стряпни (так толковали обычай не приготовлять по субботам пищи); они тогда должны сжигать свои кровати и спать на земле, валяясь в пыли; вследствие этого они становятся грязными и, дабы удалить грязь, нуждаются в большем количестве масла -- потому-то масло так дорого" (Echa rabb., введение и III, 12). Печальные последствия такого отношения были неминуемы. Низшие слои населения нападали на евреев и христиан (последние пострадали даже больше). Несмотря на все это, пропаганда еврейства усиливалась. Еврейство находило многих приверженцев в высших слоях общества, даже при дворе (в их числе Поппею, жену Нерона). Новая религия особенно привлекала женщин, что объясняется лучшим положением евр. женщины в семейной жизни и вообще интимностью этой жизни. Среди прозелиток нередко встречаются имена римских аристократок. Одна надгробная надпись сообщает, что благородная Paula Venturia перешла на 76-м году жизни в еврейство (со всеми ее рабами), приняв имя Сарры. Консул Флавий Климент и его жена Домицилла, по всей вероятности, приняли еврейство, а не христианство, как это утверждают христианские исследователи (Grätz, Gesch. d. Jud., IV, 435--37). Еще значительнее было число римлян, соблюдавших евр. обряды без принятия еврейства. Вследствие войны 70 г. отношения римлян к евреям стали натянутыми, но вследствие этой же войны усилился евр. элемент в И. и увеличилось культурное его влияние. Видные евреи занимали высокое положение в обществе. В Риме жил историк Флавий. Римское общество, правда, было раздражено евр. принцессой Береникой, которая надеялась стать женой Тита; она должна была оставить Рим, а брак под влиянием общественного мнения не состоялся. События в эпоху Траяна и Адриана не могли не усилить вражды к еврейству (что внешнее положение евреев в И. не изменилось к худшему вследствие этих событий, было указано выше). Усиление христианства вызвало ряд строгих законов; сначала евреи подвергались тем же нападкам, что и христиане; того, что между ними существовало различие, язычники не знали или не хотели знать. Поэт Клавдий Рутилий Наматиан еще в начале 5 в. жаловался, "что побежденный народ покоряет своих победителей". Со введением христианства в качестве государственной религии положение евреев изменилось не только в политическом, но и в социальном отношении. Политические бури, в связи с нашествиями германских народов на И., не были благоприятным моментом для развития культуры. Всякие следы ее пропадают. От этого периода сохранились только надгробные надписи и ограничительные законы об евреях. Если порою и проявлялось более гуманное отношение к евреям, то умственная их жизнь не могла пробудиться под влиянием этого. -- Наступили "средние века". Отношения других народов к евреям стали менее дружелюбными. Но все-таки в И. евреи не были вполне отделены от окружающего мира. Итал. еврейство выступило на литературное поприще ранее немецких и испанских евреев. Центрами образованности евреев служили Бари и Отранто в Южной Италии, где развилось наиболее интенсивное умственное движение. Старое изречение гласит: "Из Бари исходит учение, а слово Божие из Отранто". Рим на некоторое время отступил на задний план. Талмудическая наука была перенесена из Лукки в Германию благодаря переселению туда Мешуллама Калонимоса (при Карле Вел. или Карле Лысом; вопрос этот еще не выяснен). Известен литургический поэт Соломон га-Бабли (т. е. "римлянин"; ср. Zunz, Literaturgesch., 101). В Риме появилось в первой половине 10 в. мидрашитское сочинение "Tanna de be Elijahu"; к тому же времени относится популярная историческая книга "Иосиппон". Общим образованием обладал Саббатай Донноло (см.) из Ории (вблизи Отранто), живший в середине 10 века, врач, астроном и астролог. Он находился в сношениях со св. Нилом, с которым вел религиозные диспуты. Из города Бари отправились, по преданию, четыре евр. ученых из Вавилонии, которые по пути попали в плен и которые распространили впоследствии среди западных евреев знание Талмуда. -- В 11 в. умственная жизнь итал. евреев отличается уже большим богатством, и "ученые Италии" пользуются в еврействе большим уважением. Наиболее выдающимся в то время ученым был р. Натан из Рима, автор известного талмудического лексикона "Aruch". К тому же времени относится литургический поэт Саббатай бен-Моисей, глава талмудической школы в Риме. Когда Авраам ибн-Эзра посетил этот город, он нашел здесь большую евр. общину; таковая же была в Салерно, где жил ученик знаменитого экзегета, грамматик Соломон ибн-Пархон.
   В изучении Талмуда итальянск. евреи шли отчасти по стопам немецких евреев, хотя первоначально оно было перенесено в Германию из И., а в изучении общих наук -- испанских и провансальских евреев. Правда, Авраам ибн-Эзра жалуется, что в стране "Эдом" (Италии) относятся с неуважением к людям науки и что там не признают ученых, являющихся из стран, находящихся под арабским владычеством, в то время как талмудистов встречают с большим почтением (Kerem Chemed, IV, 140). Но эти слова вызваны лишь печальным материальным положением ученого, который полагал, что на него не обращают внимания. В Южной И. в более раннее время заметно было влияние на евреев арабской культуры, которое давало себя чувствовать и в позднейшее время, после вытеснения сарацинского элемента. Политическое положение евреев в Неаполе было в 12 в. благоприятно. Любимец короля Рожера Филипп питал склонность к еврейству; он часто посещал синагогу и приносил ей дары. Евреи Южной И. находились на высоком уровне универсального образования. Кроме языка страны, они знали арабский, еврейский и греческий языки. Вообще 12 век был для евреев И. эпохой мирного экономического развития и культурного процветания. Исп.-евр. культура 11 и 12 вв. особенно высоко подняла культуру итал. евреев в 13 и 14 вв. Итал. евреев характеризует то, что даже в эпоху своего наивысшего развития они проявили мало творчества; но они воспринимали и разрабатывали то, что было создано евреями других стран. Это относится к крупным творениям 11 и 12 вв. в религиозной философии, поэзии и библейской экзегетике, а начиная с 13 века и в каббале. Из религиозных философов школы Маймонида заслуживает внимания последний ее эпигон Гиллель из Вероны. В области религиозной поэзии можно отметить лишь подражания. Более выдающимися были творения светской евр. поэзии, которая на итальянской почве дала своеобразные плоды. То, что было сделано в этой области Иудой Алхаризи, представляет слабый опыт по сравнению с творениями Иммануэля Римского. Он явился ранее Бокаччо, сатиры которого стали достоянием мировой литературы, ввиду того, что в них затронуты мировые вопросы. В своих сатирах и легких рассказах (Machberoth) Иммануэль Римский дает верную картину культурной и умственной жизни итал. евреев той эпохи. В 13 в. их политическое и социальное положение продолжало быть благоприятным. Изящная легкость тогдашней итал. жизни находила сильное распространение среди евреев. Наряду с крупными талмудистами Исаией ди-Трани I, Исаией ди-Трани II и Цидкией бен-Авраам выдвинулся религиозный философ (кроме Гиллеля из Вероны) Зерахья ибн-Шеалтиель; одновременно встречаются также поэты жизнерадостные и задорные. То обстоятельство, что такие серьезные в общем люди, как Иммануэль Римский и Иуда Романо, столь легко обращались со свой музой, ясно говорит о беззаботной жизни евреев в И. Равным образом и пародия Калонимоса бен-Калонимос на Талмуд представляет знаменательное явление того времени. Отношения Иммануэля Римского к Данте также характерны. Товарищ Иммануэля Леоне (Иуда) Романо был учителем Роберта, короля Неаполя, с которым он, по преданию, читал Библию в оригинале. Иммануэль -- первый евр. поэт, который ввел в евр. поэзию форму сонета, тогда впервые появившегося в итальянской поэзии. Евреи вообще принимали большое участие в быстром развитии итальянского искусства, и тогда не было никакой преграды между христианскими и еврейск. друзьями искусства. При дворе Роберта еврейские поэты и ученые пользовались большим почетом. К еврейск.-итал. поэтам и ученым того времени принадлежали Иуда Сицилиано, Иехиель бен-Моисей и Шемария Икрити. Последний был в хороших отношениях также с королем Робертом, которому прислал свои первые работы по библейской экзегетике с надписью: "Нашему высочайшему королю Роберту, который, кроме своей королевской короны, украшен еще короной мудрости, посылаю я объяснения к истории сотворения мира и к Песни Песней". Известны и другие евр. поэты и философы-схоластики. -- Вследствие кровавых событий 1391 г. в И. прибыли испанские евреи; кроме них, внесли новую культурную струю также беглецы из Франции. 15 век является поэтому новой эпохой в культурной жизни итал. еврейства. Этому содействовали отсутствие фанатизма среди местных правителей и населения (лишь в конце 15 века заметна перемена под влиянием Бернардина из Фельтре; ср. выше), широкое развитие мировой торговли и, в частности, банкового дела. Наряду с евр. банкирами, покровительствовавшими науке, выступают выдающиеся врачи, пользовавшиеся доверием и уважением в высших сферах общества вплоть до папы. Следует также указать на многочисленные типографии, возникшие во второй половине 15 в. (в Реджио, Брешии, Мантуе, Ферраре, Болонье, Сончино, Неаполе и т. д.). Из них выходили образцовые произведения печатного дела, отличавшиеся орнаментами, а также отсутствием опечаток, что еще поныне вызывает удивление. Из ученых 15 в. первое место принадлежит врачу, талмудисту и риторику Мессеру Леону из Неаполя, который состоял в Мантуе раввином и врачом, что, впрочем, представляло довольно частое явление в И. Его современником был талмудист Иосиф Колон, с которым он вел горячий спор. Одним из наиболее смелых и светлых мыслителей того временй следует признать Илию Дельмедиго из Кандии (Крит), жившего некоторое время в И. Он был учителем, другом и любимцем знаменитого ученого графа Пико де Мирандола, которого научил евр. языку и ввел в аристотелево-арабскую философию. Кроме того, известны Авраам бен-Гершон Араби из Катании (Сицилия), комментатор Мишны Обадья Бертиноро (см.), Иуда Менц, или Минц, эмигрировавший из Германии и поселившийся в качестве раввина в Падуе. Это литературное движение находилось в тесной связи с общим состоянием умственной жизни. Большое влияние оказал на дальнейшее развитие культуры итал. евреев приток иммигрантов с Пиренейского полуострова в конце 15 в. Правда, именно здесь испанско-евр. культура не могла долго удержаться: она должна была подчиниться высшей и прежде всего -- жизнерадостной итал. культуре. Но она принесла новые элементы. Среди видных испанских фамилий, поселившихся в И., Абрабанели занимали первое место. Сын Исаака Абрабанеля, Леон (Иуда) Медиго, врач в Генуе, написал, по совету Пико де Мирандола, философское сочинение. Самуил, переселившийся из Салоник в Неаполь, заведовал финансами вице-короля дона Педро де Толедо; жена Самуила, Бенвенида, славилась своей образованностью. Вице-король требовал, чтобы его дочь поддерживала близкие сношения с Бенвенидой, дабы расширить свое образование. Благодаря щедрости Абрабанеля в Неаполе мог образоваться круг ученых; здесь, между прочим, жил ученик Рейхлина, Иоанн Альбрехт Видманштадт, пополнявший свои познания по евр. языку. В Падуе также были евр. ученые, из которых следует назвать грамматика Авраама де Бальмеса. К этой эпохе принадлежит известный врач и библейский экзегет Обадья де Сфорно, занимавшийся также философией. Бежавший из Тортозы (Испания) врач и философ Яков Мантин, кроме испанского и еврейского владел арабским, латинским и итальянским языками (он состоял лейб-медиком папы и Диего Мандолфо, посланника Карла V в Венеции.). В качестве писца и синагогального певца в Ферраре жил также в первой половине 16 в. эмигрировавший из Авиньона Авраам Фариссоль. В эпоху веры в чудеса и суеверия (именно эпоха Реформации отличалась этим) Фариссоль был свободным мыслителем; в пору географических открытий он обнаружил широкое понимание географии. Несмотря на свою бедность, он имел доступ ко двору феррарского герцога Эрколе д'Эсте. Любивший искусство и науку, герцог находил удовольствие в беседах с ученым и свободомыслящим евреем; он присутствовал при его диспутах с двумя учеными монахами, и по его же предложению Фариссоль записал содержание диспутов на итальянском языке. Надо удивляться смелости этих полемических объяснений, которые были предназначены для католических читателей. Во время борьбы Рейхлина с кельнскими доминиканцами по поводу сочинений Пфефферкорна еврей Боне, или Бонет, из Латтеса состоял лейб-медиком папы Льва X и пользовался у него большим доверием. Рейхлин обратился с евр. письмом к Боне с просьбой защитить его пред папой. Выдвинулся также евр. грамматик и лексикограф Илия Левита, в 1512 г. прибывший из Германии в Рим. Он был учителем и другом Эгидия де Витербо, впоследствии кардинала. -- Во второй половине 16 века наступила реакция в папской курии, что отразилось на положении евреев в Италии, особливо в Папской области. Началась мучительная жизнь в гетто. Но и в эту темную эпоху итал. евреи не теряли присущей им издавна жизнерадостности; они продолжали интересоваться общими науками. Сношения с христианским обществом не были окончательно прерваны, о чем, между прочим, свидетельствует тот факт, что евр. врачи по-прежнему пользовались уважением среди неевреев (напр. выдающиеся врачи Давид де Помис и Илия Монталто). Заслуживает также особого внимания остроумный критик и исследователь Азария де Росси (1514--78), живший в разных городах Верхней Италии. Он находился в дружественных сношениях с христианскими учеными, а также с образованными монахами Бенедиктинского ордена, и пользовался за свою ученость всеобщим уважением. Его младший современник Абталион де Модена также обладал большими познаниями. Разносторонний ученый Леон де Модена (живший во второй половине 16 в. и в первой 17 века), правда, не был равен своими познаниями Азарии де Росси, но, тем не менее, он служит блестящим образцом своеобразного развития итал.-евр. культуры. В многочисленных его сочинениях, находивших одобрение со стороны евреев и христиан, ясно отразилась умственная и социальная жизнь итал. евреев. Как проповедник, Л. де Модена пользовался славой среди христиан. Они посещали синагогу, чтобы наслаждаться его риторикой. Нередко католические священники с церковной кафедры отзывались с похвалой об евр. проповеднике, и тогда в следующую субботу еще более многочисленная христианская публика являлась в синагогу венецианского гетто. Даже один французский принц, проезжая через Венецию, явился со свитой в синагогу, чтобы послушать знаменитого евр. проповедника. Автобиография этого оригинального ученого и недавно опубликованные его письма рисуют интересную картину тогдашней жизни гетто. Она отличалась во многом от жизни немецких и польских евреев. Молодые люди изучали, кроме Талмуда, и другие отрасли евр. письменности, иностранные языки, пение и танцы. В гетто жизнь протекала очень весело, и часто общинные власти должны были обуздывать членов общины, переходивших границы приличия. Особенно сильно была развита карточная игра, против которой пытались бороться помощью херема. Л. де Модена высказывался против этой меры, указывая на то, что преимущественно во время карточной игры евреи заключали торговые сделки с христианами. Характерно для тогдашнего времени то, что Модена, раввин и проповедник венецианской общины, сам был азартным игроком и что одно время занимался тем, что искал средство делать золото. Он был настолько свободомыслящ, что подверг талмудическое еврейство резкой критике. По поручению одного лорда он написал "Историю евр. ритуала" для представления английскому королю Карлу I; почитатель Модены, христианский каббалист Гафарелли, напечатал ее. Другое свое сочинение Л. де Модена поднес венецианскому патриарху, щедро вознаградившему автора. Младший современник Модены, Симон Луццато, не менее интересная фигура итал. гетто. Это был замечательный математик, начитанный в древней и новейшей литературе. Остроумный и смелый скептик, он был раввином в Венеции, факт знаменательный для того времени. Он имел большие связи в среде христианских ученых. В первой половине 18 в. выступил известный поэт и мессианский мечтатель Моисей-Хаим Луццато, жизнь и судьба которого дают представление о культурной жизни того времени. И тогда жизнерадостность не угасла в гетто. Итал. евреи все еще интересовались поэзией и общими науками, хотя среди них сильно процветала каббала, оказавшая глубокое влияние на всю религиозную жизнь. С другой стороны, опасение пред псевдомессианскими мечтаниями было настолько сильно, что между приверженцами новой каббалы и ее противниками вспыхнул конфликт, жертвой которого стал Луццато. Наряду с этим встречаются серьезные раввины и даже каббалисты, увлекающиеся поэзией, -- только почва Италии могла создать тогда такого евр. поэта, как Луццато. Здесь по-прежнему появляются талмудисты, которые в то же время были врачами, как, напр., известный в христианских кругах Исаак-Хаим Кантарини. В действительности, однако, талмудическая и библейская науки находились тогда в состоянии упадка. Это была скорее "ученость", чем настоящая наука. Выдающиеся ученые вроде Малеахи Когена и Исаака Лампронти были редкими исключениями. Во второй половине 18 века евр. наука продолжала падать, хотя не до того низкого уровня, как в других странах. Здесь следует назвать поэтов Эфраима Луццато и Исаака Луццато. -- Когда евреи под французским владычеством получили гражданские права, они сразу приобщились к европейской культуре. Они продолжали культурно развиваться даже по наступлении политической реакции (после 1815 г.). Блестящим представителем итальянского еврейства был Самуил Давид Луццато; наряду с ним работали Самуил Реджио, Лелио де ла Торре, профессор раввинского института в Падуе, Авраам Латтес и др. -- Во второй половине 19 в. наступил застой в итал.-евр. культуре. -- Евреи И. отличались и отличаются на поприщах общих науки (Ломброзо, Асколи) и политики (Луццати, Оттоленги, Натан, Барзилай), но евр. наука не имела видных представителей. В новейшее лишь время она нашла центр в раввинском институте (Colleggio rabbinico) во Флоренции, главными силами которого являются галицийские евреи Самуил Маргулиес (ректор института) и Г. Хаес, известный исследователь Библии и евр. письменности.
   -- Ср.: Hausrath, Neutestamentliche Zeitgeschichte, 2-е изд., 1875, 383--91; Berliner, Gesch. d Jud. in Rom.; Vogelstein-Rieger, Gfesch. d. Jud. in Rom; Güdemann, Erziehungswesen, т. II; S. Bernfeld, Kämpfende Geister im Judentum (для 16, 17 и 18 вв.), Берлин, 1907.

С. Бернфельд.5.

Еврейская энциклопедия Брокгауза и Ефрона, т. 8: Ибн-Эзра -- Иудаизм, стлб. 482--514

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru