Въ ростовскомъ трамваѣ появились женщины-служащія.
Извѣстно, женщины народъ малорослый и большинству новыхъ кондукторовъ не листахъ рукою до сигнальнаго ремня.
И вотъ, "измѣнившіяся условія" вызвали "реформу": на этомъ ремнѣ болтается теперь тоненькая веревочка. Дергаетъ, дергаетъ женщина-кондукторъ за веревочку, всѣ руки порѣжаетъ, пока "дозвонится".
Это мелочь, но это -- символъ.
Символъ всей нашей нескладной, неладной жизни.
Казалось бы просто: сдѣлай какъ надо, повѣсь ремешокъ, что ли. Такъ куда тутъ!
Пока по всѣмъ инстанціямъ "ремешокъ" пройдетъ, рукой махнешь и веревочку привѣсишь...
Мнѣ приходилось осматривать въ Москвѣ аэропланъ московскаго аэроклуба. "Нашъ" аппаратъ. Одинъ изъ брусковъ, на которыхъ укрѣплено сидѣніе, далъ трещину. И что же? На эту трещину положили кусокъ ремня и прибили обойными гвоздями, которые, конечно, оставили послѣ себя еще большія трещины!
Объ эту "веревочку" уже не только руки обрѣжешь, но и голову "порѣшишь".
Надо было видѣть, какъ волновался и нервно подергивалъ плечами одинъ изъ видныхъ французскихъ авіаторовъ (Жануаръ, кажется), котораго "попросили" полетать на нашемъ аппаратѣ Авіаторъ пробовалъ рули, и, при всей французской любезности, его поза краснорѣчиво говорила.-- "Это чортъ знасть что такое!"
(Онъ не зналъ про русское "авось", однако, оно "вывезло":-- живъ остался).
Куда бы мы ни обратили свой взглядъ, всюду у насъ веревочки, заплаты, подпорочки.
Наконецъ, реформа состоялась, но "съ другого конца": бракъ попрежнему нерасторжимъ.-- "кромѣ вины прелюбодѣйной", статья 10 т. X., устанавливающая совмѣстность супружеской жизни, не отмѣнена, но падалъ законъ объ "отдѣльномъ жительствѣ". Установлено, такъ сказать, фактическое состояніе, не касаясь незыблемости юридическихъ основъ. Это -- мысль K. П. Побѣдоносцева. Онъ рекомендовалъ еще болѣе остроумную "веревочку": всю реформу провести только въ области паспортнаго устава, разрѣшивъ выдавать женамъ отдѣльный вить на жительство безъ согласія мужей.
Установится фактическій "паспортный" разводъ, а законъ, со всей его строгостью, прости, какъ бы, знать этого не будетъ.
По существу, реформа къ этому и свелась. Супруги могутъ разойтись. По дальше? Жить "бобылями" или вступать въ незаконную связь, или попрежнему, стучаться въ консисторскія двери, прибѣгать къ гг. Арцыбашевымъ...
До крови рѣжетъ руки эта "веревочка", а ничего, терпимъ!
Если отъ области политики и законодательства перейдемъ къ городскимъ и общественнымъ учрежденіямъ, то и здѣсь мы увидимъ тѣ же веревочки и подпорочки вмѣсто коренной ломки стараго и возведенія новаго.
Приводить примѣры "веревочекъ" городского хозяйства -- значить говорить о слишкомъ извѣстныхъ и о слишкомъ наболѣвшихъ вещахъ.
Вотъ гдѣ онѣ сидятъ у обывателя, эти веревочки!
Не будемъ же говорить о веревочкѣ... въ домѣ повѣшеннаго!
Однако, увы, мы сами не чужды "веревочекъ", и въ этомъ, можетъ быть, весь корень зла.
У каждаго изъ насъ въ квартирѣ есть какой нибудь дефектъ: стучитъ дверь, откуда нибудь дуетъ и т. п. Эти мелочи изводятъ насъ изо-дня-въ-день. мы брюзжимъ, сердимся, говоримъ "надо непремѣнно исправить!"
А "веревочка" виситъ попрежнему...
И даже, когда пришли форменные грабители въ образѣ торговцевъ и стали насъ обирать, мы и здѣсь не измѣнили себѣ: кряхтимъ и жалуемся, жалуемся и кряхтимъ, а веревочка все туже сжимаетъ паши кошельки...
И все это неустройство, всѣ эти "веревочки" только оттого, что мы сами слишкомъ пассивны и до приторности терпѣливы...
Необыкновенное происшествіе! Состоялось собраніе для учрежденія потребительской лавки. Наконецъ-то "двинули пальцемъ!"
Но и тутъ, боюсь, повторится старая исторія: обыватель прочтетъ о собраніи и скажетъ:
-- Это хорошо. Кто-то, что-то дѣлаетъ. Можетъ и мнѣ лучше станетъ!
А самъ въ члены потребительской лавки не запишется... (Еще "проторгуются", взносъ потеряешь!).
Проснитесь, господа! Вѣдь, если насъ не пробудятъ къ самодѣятельности даже "нѣмецкія звѣрства торгашей.-- вы безнадежно запутаетесь въ вашихъ веревочныхъ сѣтяхъ!
А. БѢЛЯЕВЪ.
"Приазовскій край". 1915. No 326. 11 декабря. С. 2.