Беляев Александр Романович
О провинциальных синицах и столичных журавлях

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Неизвестный Александр Беляев. Театральные Заметки.
   

А. Беляев (под псевдонимом В-la-f)

"О провинциальных синицах и столичных журавлях"

"Xлеб наш насущный, даждь нам днесь".

   В стан голодающих приехал человек в цилиндре и обратился к полуживым от голода людям с своеобразной проповедью отказаться от черствого, кислого хлеба, больше похожего на камень, чем на хлеб, во имя устриц. Господину в цилиндре было непонятно это пристрастие к черствой корке, когда довольно сесть в экспресс и вы -- в столице, где в лучших ресторанах подают такие великолепные устрицы. Может быть не всем по карману экспресс? Ну, тогда лучше умереть с голоду, но мечтая об устрице, чем прикоснуться к грубой корке мякинного хлеба.
   История не сохранила сведений о том, имела ли эта горячая проповедь успех и ел ли после нее проповедник когда-либо устрицы.
   В роли такого проповедника показался мне г. Глаголин с его выступлением против постройки в Смоленске театра.
   Против постройки театра г. Глаголин выдвигает два соображения: истинного храма искусства все равно не устроите, а плохой театр только портить вкусы.
   У г. Глаголина есть, собственно говоря, зуб и против идеального театра, так как такой театр вредит деторождению (см. статью г-на Глаголина "Репертуарные разговоры"), -- "Все будут ходить в театр, и... некому будет рожать детей".
   Но, очевидно, как близко не принимает к сердцу г. Глаголин судьбы нашего отечества, судьбы искусства ему дороже и с идеальным театром он готов помириться. Но с неидеальным, -- ни в коем случае. Потому, что он хуже идеального, а у г. Глаголина идеальнейший вкус.
   Давно известно, что лучшее было всегдашним врагом хорошего. Разумеется, недурно было бы иметь в Смоленске художественный театр, но если это невозможно, стоит ли отказаться от всякого театра? Г-н Глаголин категорически утверждает, что стоит. Во имя сохранения наших хороших вкусов. Но, ведь, вкус вообще может существовать лишь в отношении известного объекта, а если этого объекта не будет, то у нас не будет ни дурного, ни хорошего вкуса, -- просто он утратится как рудиментарное свойство нашего духа.
   Г. Глаголин хочет подметить вкус тоской по небу и столичным журавлям. И говорит, что из этой тоски должно родиться нечто прекрасное. К сожалению, г. Глаголин не указывает срока.
   А известно, что бессрочные обязательства недействительны.
   И почему плохому театру труднее превратиться в xopoший, чем тоске о прекрасном в идеал прекрасного. Соглашаюсь с г Глаголиным, что в тоске по прекрасному есть известная потенциальная энергия, но почему-то тогда не допустить, что эта потенциальная энергия смолян не накопилась на столько, что готова перейти в кинетическую?
   Оттого, -- говорит г. Глаголин, что энергия еще слишком слаба, если мы не идем на площадь с лопатою, как иллиодоровцы.
   Тоже обстоятельство, что публика валом валит в театр, в котором играет г. Глаголин, -- указывает, по мнению г. Глаголина, лишь на наш дурной вкус и невысокий уровень эстетических требований.
   К счастью, ни истерией, ни религиозным помешательством мы не больны и конечно, ни за каким артистическим Иллиодором не пойдем на площадь, наша же потенциальная энергия находить более разумный и соответствующий времени выход. И если в городском самоуправлении видеть представителя, хотя бы только половины жителей Смоленска, надо сказать, что "на площадь вольными каменщиками" идет гораздо более 10.000 человек. Остается против постройки театра один аргумент: современный провинциальный театр портит вкусы, так как он далеко не идеален.
   Мы отнюдь не берем на себя защиту современного театра и неоднократно указывали на дефекты его и в этом смысле готовы подписаться под афоризмом достойным Кузьмы Пруткова о том, что лучшее лучше хорошего.
   Но почему г. Глаголин совершенно не касается другой стороны медали: какое действие произвело бы на вкусы публики полное упразднение театрального искусства? В чем нашла бы выход тоска по прекрасному и наконец, не залетай слишком высоко, простое, здоровое требование разумных развлечений? Злой дух любит сеять зло, прикрываясь добром. Поистине, злейший враг хорошего вкуса не мог бы преподать более коварный совет, чем преподает г. Глаголин.
   Знает ли г. Глаголин, что не только с открытием театра, но даже каждого нового кинематографа в смоленском винном складе рассчитывают несколько рабочих в виду сокращения потребления водки?
   Не говоря уже о том, что уничтожить театральное искусство во имя театра, хотя бы с трехаршинной буквой "т" не осуществимая yтoпия, что это искусство без хорошего театрального здания будет существовать в самых своих ужасных проявлениях, что в народном доме нас опять будут кормить "Он сел в капусту" и "Бебе дают слабительного".
   И только с постройкой зимнего театра мы можем видеть, во всяком случае, не проституирующее искусство, а иногда любоваться и пролетающими столичными журавлями.
   Если стоять на высочайшей точке зрения г. Глаголина, почему останавливаться только на театре?
   Почему во имя истинного искусства нам не разорвать все эстампы, -- ведь даже лучшие из них хуже оригиналов, не испепелить вновь построенный в Москве музей изящных искусств, весь составленный из "подделок" под шедевры искусства, не истребить все кроме уников искусства и во мраке изнывать в тоске по прекрасному, и вместо лучезарного царства красоты не попасть в царство готентотов?
   Так иногда бывает опасно слишком перегибать палку в погоне за оригинальным парадоксом.
   В заключение не могу не выразить своего удивления тому, что своим парадоксам "о провинциальных синицах" г. Глаголин придал характер прощального слова смоленской публике и в этом прощальном слове, с милой откровенностью говорить, что строить у нас театр, -- то же, что храм среди неверующих.
   Вся его статья носит такой характер, что "тот и играл я у вас, а готтентоты вы и дикари. И никакого вам храма искусства не надо".
   Странно и непонятно только одно: зачем г. Глаголину понадобилось самому служить литургию красоты среди готтентотов, если у него такие высокие вкусы. Да и что дает право г. Глаголину к такому пренебрежительному отношению и к провинциальной публике и к сотоварищам актерам.
   

0x01 graphic

Б.С. Глаголин в роли Шерлока Холмса в 1907 г.

   
   Разве г-н Аркадьев, г-жа Будкевич не служили в той же столице, где и г-н Глаголин в лучшем и наиболее идейном театре Комисаржевской? Разве не с распростертыми объятиями примут столицы "провинциала" Бороздина и разве не в атмосфере Суворинского театра, "потрафляющаго" вкусам публики "Контрабандистами" и "Шерлок Холмсами" возрос и окреп артист Глаголин?

"Смоленский вестник". -- Смоленск. -- 1912. -- No 184. -- (17.08). -- С.3

   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru