10. Сто новых детских повестей, с нравоучениями в стихах. Книжка для подарка детям. Перевел из сочинений Шмита Б. Феодоров. Часть первая. Издание второе, исправленное и дополненное. Санкт-Петербург. В тип. К. Жернакова. 1845. В 12-ю д. л., 113 стр.1
На своем веку я уже не однажды имел случаи писать о сочинениях г. Б. Федорова (или Феодорова, как напечатано на обертке этих повестей), а следовательно, и брать их в руки; но смею уверить читателей,-- я никогда в таких случаях не испытывал неприятного ощущения, в котором, быть может, им угодно подозревать меня. Напротив! Я даже очень люблю сочинения г. Б. Федорова, и если кто-нибудь сказал вам противное, то, в опровержение столь огорчительной для меня клеветы, считаю долгом объявить следующее:
1) Я не надеваю перчаток, принимаясь за сочинения г. Б. Федорова, и вообще не принимаю в таких случаях предосторожностей, употребляемых, когда хотят взять в руки что-либо неприятное и неопрятное.
2) Я не засыпаю за сочинениями г. Б. Федорова и не вижу во сне, навеянном ими, самолюбивой и жалкой бесталантности, которая ведет подробнейший журнал всего, что кажется ей преступлениями в ее противниках, и готова прислужиться им всякому.2
3) Я не впадаю, по поводу сочинений г. Б. Федорова, в тяжелые размышления о участи ослепленной бездарности, попавшей, как говорится, не в свои сани и упорно остающейся в них, несмотря на то, что грязные брызги летят на нее со всех сторон.
Оговорившись таким образом, смело уже беру в руки "Сто новых детских повестей" г. Б. Федорова, не надеясь нисколько удивить тем читателей,-- беру и читаю:
Молодая яблоня.
Егорушка и Лизанька всегда старались доставлять родителям своим нечаянное удовольствие. Однажды, когда они помогали им работать в саду (здесь немножко трудно догадаться, кто кому помогал работать в саду, но в этом и нет большой надобности), отец сказал: "В этом уголке хорошо бы посадить еще одно деревцо".
Приближался день рождения отца; добрые дети тайно купили прекрасную яблоньку с корнем и накануне желанного дня пробрались потихоньку позади грядок посадить ее. "Как папенька обрадуется,-- говорили дети между собою,-- когда он, войдя поутру в сад, увидит эту прекрасную яблонь!"
Лизанька держала деревцо, между тем Егорушка рыл землю лопатою; вдруг они услышали, что в земле что-то треснуло; потом заблестело и как будто посыпалися искры. Егорушка разбил своею лопатою глиняный горшок, в котором спрятано было несколько золотых монет и множество серебряных, блестевших при свете луны.
-- Клад! клад!-- вскричали дети в восторге и побежали уведомить родителей о счастливой находке.
-- Любезные дети!-- сказал отец. -- Бог милостиво смотрел на привязанность вашу к нам. Он награждает детскую любовь. Продолжайте быть добрыми детьми,-- и бог даст вам сокровища лучшие, чем золото и серебро.
Вы думаете -- конец? Нет! если вы так думаете, то вы незнаете г. Б. Федорова! Здесь следует именно то, что должно следовать,-- то, что в заглавии названо нравоучениями в стихах:
Когда родителей ты любишь с юных лет,
Бог счастия тебе пошлет!
Мне нравятся повести г. Б. Федорова, но мне особенно нравятся нравоучения в стихах, в которых, так сказать, вся сущность повестей и которые, без всякого сомнения, есть изобретение русского сочинителя. Потому я исключительно и займусь нравоучениями в стихах.3 К счастию, они и не длинны: в заключение к каждой повести не более двух стихов, но зато какие стихи!
Благотворительность, святое состраданье
И в небесах, и здесь получат воздаянье!
Благотвореньями осыпал нас творец:
Мы посвятим ему признательность сердец.
За похитителем бежит
И наказание и стыд.
Есть бог, каратель зла; правдивых он хранит.
Порок от стрел его нигде не убежит.
Подай несчастному и помочь и привет,
Быть может, что тебя он от беды спасет.
Приманчивым чертам надменной красоты
Предпочитайте вид смиренной доброты.
В желаньях сходен будь с лилии чистотой,
И будешь ты цвести как розакрасотой.
Ложь в страхе быть всегда должна,
И рано ль, поздно ли -- откроется она.
Приятно всё, что сладко и прекрасно.
Но с безрассудством всё опасно.
Кто похищает или лжет,
Тот наказанью подпадет.
Кто сострадателен, тому и жить отрадней,
Светлее день и ночь приятней.
Лучше, чем поздно ложиться.
С ранней зарей пробудиться.
Какие глубокомысленные двустишия! Много их еще в "Новых детских повестях", но я не выписываю всех, потому что -- поверят ли читатели столь дерзостному покушению?-- я намерен сочинить здесь несколько своих нравоучений... Начинаю:
Неосторожно бойтеся ходить,
Чтоб ног не изломать и носу не разбить
Кому дала природа медный лоб,
Тот с медным лбом останется по гроб.
Ты к лету не бросай с презрением галош:
Здоровье ими ты под осень сбережешь.
О взрослых ли писать берешься для малюток --
Хоть крошечный иметь советую рассудок.
Кто нрав крутой имеет и свирепый,
Тому покажется и сахар хуже репы...
Довольно! на первый раз очень довольно! Теперь мне остается только присочинить к этим нравоучениям в стихах небольшие рассказы в прозе, и я могу сделаться просветителем и наставителем юношества в моем отечестве. А всё благодаря книге г. Б. Федорова, который, кроме многих других достоинств, отличается еще силою вдохновительною. Я ею очень доволен.
Что касается до читателей, то они и без меня очень хорошо знают, что думать о новом или вновь изданном сочинении г. Б. Федорова. На обертке читаем слова: издание второе, исправленное и дополненное. Они совершенно справедливы, потому что издание действительно исправлено и дополнено. Исправление относится к тому, что фамилия сочинителя, писавшаяся в продолжение многих лет безграмотно (что неоднократно было замечаемо журналами) чрез букву Ф, вместо Ѳ, -- здесь наконец явилось с Ѳ-ою, а дополнение состоит в том, что в той же фамилии сочинителя прибавлена одна буква, именно: в заглавии выставлено не Федоров, как в старину выставлялась, а ѲеОдоров... Подите, спорьте после этого с сочинителем, что новое издание его повестей не исправлено и не дополнено!
2 "Отеч. записки" 1845, т. XXXIX, No 4 (ценз. разр. около 31/III), отд. VI, стр. 54--56. Без подписи.
2. Белинский был беспощаден к Б. М. Федорову, сообщнику Ф. В. Булгарина по политическим доносам. В своей записке "Социалисм, коммунисм и пантеисм в России в последнее 25-летие", поданной в мар-те 1846 г. Л. В. Дубельту, Ф. В. Булгарин писал: "Есть В.Петербурге старинный литератор Борис Михайлович Федоров... Он человек честный, благородный, без упрека и истинный патриот, преданный церкви и престолу. Он собирает все выписки из "Отечественных запи-сок". У него семь корзин с выписками, методически расположенны-ми, с заглавиями: противу бога, противу христианства, противу го-сударя , противу самодержавия, противу нравственности и т. п.". По требованию III отделения Б. М. Федоров представил туда свой материал, который состоял главным образом из выписок из статей Белинского (Мих. Лемке. Николаевские жандармы и литера-тура 1826--1855 гг. СПб., 1909, стр. 309--313). Б. М. Федоров изливал свою злобу против Белинского и в печати (см. ИАН, т. V, стр. 483; т. VI, стр. 705).