Белинский Виссарион Григорьевич
Размышления по поводу некоторых явлений в иностранной журналистике

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

В. Г. Белинский

Размышления по поводу некоторых явлений в иностранной журналистике

   Белинский В. Г. Собрание сочинений. В 9-ти томах.
   Т. 7. Статьи, рецензии и заметки, декабрь 1843 -- август 1845.
   Редактор тома Г. А. Соловьев. Подготовка текста В. Э. Бограда. Статья и примечания Ю. С. Сорокина.
   М., "Художественная литература", 1981.
  
   В литературном, или, лучше сказать, журнальном, мире Западной Европы часто случаются презабавные истории. Как известно, там журнал может существовать и держаться только мнением, и потому там стараются иметь литературное или политическое мнение даже такие люди, которые способны иметь только кухонное или туалетное мнение. Многие с умыслом хватаются за какую-нибудь явную нелепость и всеми силами поддерживают ее, вопреки приличию, нравственности и здравому смыслу, чтоб только казаться людьми с мнением. О таких людях нечего и говорить: ясно, что это бессовестные промышленники. Но между ними есть и невинные люди, которые по внешности легко могут быть смешаны с торгашами мнения, но которых, ради истины и справедливости, должно отличать от продавцов лжи. Это люди очень неглупые, иногда даже умные, с познаниями и не без дарований, но которые, при большом честолюбии, не имеют довольно силы, чтоб вырваться из-под уровня посредственности. Если б их самолюбие не превосходило их интеллектуальных средств, они ограничились бы второстепенною ролью -- развивать мнение, основанное человеком выше их, и эту роль они выполнили бы прекрасно и отличились бы в ней от толпы, как люди с умом и талантом,-- потому что на свете гораздо больше генералов, которые весьма способны помочь полководцу одержать блистательную победу, а сами могут одержать верх разве только в стычке, где нужна личная храбрость, а не искусство стратига. И благо им, если они, не претендуя на предводительство армиями, скромно остаются не предводителями, а участниками битвы! Но жизнь -- комедия, люди -- актеры1, и редкие из них так благоразумны, что честь -- с умом и талантом выполнить маленькую или незначительную роль в пьесе предпочитают бесчестию -- нелепо и бездарно выполнить в ней первую роль... Обратимся к литературным актерам, о которых заговорили. Им хочется во что бы ни стало быть основателями доктрины; но она не рождается свободно из их головы, подобно Палладе, вышедшей во всеоружии из головы Зевса, хотя голова у них болит не меньше Зевсовой, и они стучат по ней не легче Гефестова молота2. Тогда они хватаются за первую нелепость, которая может иметь вид или призрак истины. Если они не в состоянии изобрести новой нелепости, то дают особенный оттенок чужой и силятся основать особую, отдельную секту в сфере этой нелепости. Разумеется, все это происходит в пределах приятельского кружка, и за эту роль берется главное лицо в кружке, первенствующее в нем своим нравственным или умственным превосходством или характером. Кружок рад, что у него есть свой гений, который должен прославить его в веках и преобразовать современную действительность. Надо издавать журнал, без которого пропаганда невозможна. Для журнала нужны деньги. Такие истории случаются только в Германии, где денег, как известно, не только куры не клюют, но и люди мало видят. Во Франции и Англии журналы издаются на акциях, капиталистами, и характер журналов -- по большей части политический. В Германии для торговли капиталы бывают, но на журналы, которые, особенно теперь, имеют характер теологический, капиталов там не тратят. И потому гению-реформатору обещают денежное содействие два или три члена кружка, если в него замешаются и богатые люди. Гений принимается за дело; вся работа взваливается на него, особенно черновая; приятели его пишут. больше стишки (в Германии до сих пор свирепствует ярость виршеплетства) и только изредка разражаются тощими статейками в прозе. Выходит книжка, две, три, иногда и больше; журнал отличается ультрасвирепостью: все разделяющие его мнение -- гении; всякое дрянное стихотворение, перелагающее это мнение на вирши, есть гениальное произведение; зато противников этого мнения журнал объявляет людьми бездарными, глупыми, низкими, спекулянтами, торгашами; всякое произведение, как бы ни было прекрасно и чуждо всякой котерии, беспощадно разругивается уже не за то, что оно противного мнения, а за то только, что оно держится не его (журнала) мнения. А мнение? A force de forger {С помощью воображения (фр.). -- Ред.} гений-реформатор больше и больше в нем убеждается, потому что в нем действительно есть жажда убеждения и способность к нему,-- словом, есть душа, есть сердце, и со дня на день он приходит в большее и большее свирепство, глубже и глубже впадая в нелепость, которую выдает за мнение; наконец, это мнение делается его idee fixe {навязчивой мыслью (фр.). -- Ред.}, и сам он становится решительным мономаном. Искренно, добросовестно, бескорыстно, чисто, свято убежден он, что спасение мира только в его мысли и что все, кто не разделяет его доктрины,-- погибшие люди, а все, кто отвергает, оспаривает ее или смеется над нею,-- враги общественного спокойствия, враги человеческого рода, изверги и злодеи... И bonhomme {добряк (фр.).- Ред.} не замечает, что основа его верования, столь искреннего, столь бескорыстного, заключается в его самолюбии, а не в любви к истине, и что сила и энергия его убеждения выходят из болезненно-страстного желания прославиться реформатором... Человек добрый и любящий по натуре, он делается теперь, по своим чувствам, настоящим инквизитором и готов бы был доносить на своих противников, жечь их на кострах... да, к счастию, век инквизиций прошел, да и бодливой корове бог рог не дает... Но публика остается равнодушною к "мнению", пожимает плечами и посмеивается над гением-реформатором; подписчиков так мало, что третьей книжки журнала не на что выкупить из типографии... Гений-реформатор обращается к богатым друзьям, которые, если верить их стишкам и статейкам, готовы за "мнение" пожертвовать женою и детьми, жизнию и честью, не только всем своим имением. Но, увы! какое разочарование! Вместо денег ему дают -- стихи! Мало этого: на него сыплются упреки, что он дурно повел дело, ошибся там, не то сказал здесь и т. д. Бедняку остается с горя и отчаяния или удавиться, или -- что еще хуже -- начать писать стихи... Журнал падает, переходит в другие руки и с четвертой книжки начинает толковать уже совсем о другом мнении, а иногда и умирает медленною смертию просто без всякого "мнения". Публика смеется, а враги "мнения" лукаво повторяют:
  
   Наделала синица славы,
   А моря не зажгла!3
  
   Вот какие забавные истории случаются в иностранных литературах. Как счастливы мы, что наша литература совершенно чужда таких уродливых явлений!
  

Примечания

  

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

  
   В тексте примечаний приняты следующие сокращения:
   Анненков -- П. В. Анненков. Литературные воспоминания. Гослитиздат, 1960.
   БАН -- Библиотека Академии наук СССР в Ленинграде.
   Белинский, АН СССР -- В. Г. Белинский. Полн. собр. соч., т. I--XIII. М., Изд-во АН СССР, 1953--1959.
   Герцен -- А. И. Герцен. Собр. соч. в 30-ти томах. М., Изд-во АН СССР, 1954--1966.
   ГПБ -- Государственная публичная библиотека имени М. Е. Салтыкова-Щедрина.
   Добролюбов -- Н. А. Добролюбов. Собр. соч., т. 1--9. М.--Л., 1961--1964.
   Киреевский -- Полн. собр. соч. И. В. Киреевского в двух томах под редакцией М. Гершензона. М., 1911.
   КСсБ -- В. Г. Белинский. Соч., ч. I--XII. М., Изд-во К. Солдатенкова и Н. Щепкина, 1859--1862 (составление и редактирование издания осуществлено Н. X. Кетчером).
   КСсБ, Список I, II... -- Приложенный к каждой из первых десяти частей список рецензий Белинского, не вошедших в данное издание "по незначительности своей".
   ЛН -- "Литературное наследство". М., Изд-во АН СССР.
   Ломоносов -- М. В. Ломоносов. Полн. собр. соч., т. 1--10. М.--Л., Изд-во АН СССР, 1950--1959.
   Панаев -- И. И. Панаев. Литературные воспоминания. М., Гослитиздат, 1950.
   ПссБ -- Полн. собр. соч. В. Г. Белинского под редакцией С. А. Венгерова (т. I--XI) и В. С. Спиридонова (т. XII--XIII), 1900--1948.
   Пушкин -- Пушкин. Полн. собр. соч., т. I--XVI. М., Изд-во АН СССР, 1937-1949.
   Чернышевский -- Н. Г. Чернышевский. Полн. собр. соч. в 15-ти томах. М., Гослитиздат, 1939--1953.
  
   Размышления по поводу некоторых явлений в иностранной журналистике (с. 583--585). Впервые -- "Отечественные записки" 1845, т. XL, No 6, отд. VIII "Смесь", с. 113--114 (ц. р. 31 мая; вып. в свет 1 июня). Без подписи. Вошло в КСсБ, ч. X, с. 225-228.
   Эта и следующая статьи входят в состав "Литературных и журнальных заметок" данного номера журнала как разделы III и IV.
   Под видом иностранного журналиста выведен Н. В. Кукольник. Приятельские кружки выдавали его за гения. Во второй половине 1830--1840-х гг. он предпринимал ряд изданий, не имевших большого успеха ("Художественная газета" (1836--1841), "Дагерротип" (1842), сборники "Сказка за сказкой" (1841--1844) и др.). Одним из таких изданий был и журнал "Иллюстрация. Еженедельное издание всего полезного и изящного", начатое в 1845 г. Позднее, в статье "Русская литература в 1845 году" (см. наст. изд., т. 8), Белинский дал в целом отрицательный отзыв как о художественной, так и о литературной стороне издания. О полемике "Иллюстрации" с "Северной пчелой" там говорилось: "Даже ссоры "Иллюстрации" с одною газеткою были так неловки и тяжелы, что не стоило труда и начинать их".
   1 Ср. латинскую надпись на фронтоне театра, в котором играл Шекспир: "Totus mundus agit histrionem" ("Весь мир актерствует").
   2 По одному из древнегреческих мифов, Афина Паллада вышла в полном вооружении из головы Зевса, которую расколол Гефест ударом молота.
   3 Из басни Крылова "Синица".
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru