Аверченко Аркадий Тимофеевич
Хороший город

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    (О Константинополе).

   Аверченко А.Т. Собрание сочинений: В 14 т. Т. 11. Салат из булавок
   М.: Изд-во "Дмитрий Сечин", 2015.
   

ХОРОШИЙ ГОРОД

(О Константинополе)

   Со мной случилась странная история: после восьмимесячного пребывания в Константинополе -- я вдруг полюбил этот город...
   И не со мной одним случилась эта странная история: многие из моих приятелей -- один по одному -- стали застенчиво признаваться, что и они полюбили Константинополь...
   А до этого все ругали его взапуски.
   Вышеназванный переворот во вкусах я могу объяснить только тем, что за восемь месяцев все кое в чем разобрались, кое-что отфильтровали, кое-что объяснили и простили.
   Очень хороший город.
   И я бы сказал после тщательного анализа: то, что от Азии, от Турции -- то очень хорошо... Красиво, удобно, ласково и любопытно. То, что не от Турции, -- гораздо хуже.
   Очевидно, эту вторую половину мы раньше, не разобравшись, и ругали взапуски.
   Многое хорошо: и шумливые базары, и тихие улички, и трогательные умилительные турки, жадно молящиеся в прохладных мечетях, и восточная истома и лень наряду с бешеной борьбой за существование, и даже этот немолчный ежечасный, ежеминутный рев торговцев под окнами, рев, доказывающий, что здесь до того всего вдоволь -- что приходится надрывать глотку, если хочешь сбыть разборчивому покупателю свою рыбу, молоко, зелень или бублики...
   И крики все такие красочные и так странно похожие иногда на русскую речь...
   Один продающий какую-то снедь целый день неизвестно по какой причине орет:
   -- Бор-рис Годунов! Бор-рис Годунов!
   Другой:
   -- Съел собак!
   Третий:
   -- Умер артист! Умер артист!
   А один раз, проснувшись утром от этой симфонии воплей, я вдруг услышал, что продают самого меня:
   -- Ар-кадий Аверченко, Ар-кадий Аверченко, -- отчетливо доносилось с улицы.
   Что это за кушанье -- не знаю. Никогда не ел.
   Но чаще всего выкрикивают такой товар, название которого совершенно нельзя опубликовать на русском языке.

* * *

   Одна дама открыла мне новую прекрасную черту Константинополя:
   -- Понимаете, самый лучший город, по-моему: магазины открыты с раннего утра до позднего вечера, без всяких перерывов, а если и в 3-4 часа ночи вам захотелось купить чего-нибудь съестного, выкурить сигару или выпить лимонаду -- так сколько угодно, хоть до утра. Я не знаю более удобного города для жизни.

* * *

   А до чего симпатичная вещь, это праздник Рамазана. Праздник, который тянется целый месяц, кипучая ночная жизнь, всюду свет, прекрасные теплые ночи, крохотные кофейни, рассыпавшие по всем тротуарам свои низенькие плетеные стулья -- истома и лень, сидишь всю ночь -- спать не хочется и даже говорить не хочется.
   Прихлебывай из крохотной чашечки душистый кофе и любуйся бархатным звездным небом, делая как можно меньше движений, будто ты настоящий медлительный сын Блистательной Порты.
   Домой не хочется. Век бы так просидел.
   И простота нравов пречудесная: вышли мы как-то из ресторана вечером, без шляп, две артистки, бывшие со мной -- простоволосые, у одной из них оказалась под рукой гитара... Сели на самом углу Пера на кофейные скамеечки, потребовали кофе, тихо запела актриса, пощипывая струны гитары... И никакой полисмен не запретил нам этого и даже проходящая мимо публика принимала это как нечто должное... А кто был около -- стали слушать: и сам кафеджи и арабаджи и еще разные "джи", проходившие мимо...
   Послушал кафеджи, вздохнул, хлопнул меня по плечу, сказал: "Корош русски. Русски кардаш" -- и принес мне чашку кофе, категорически отказавшись от уплаты, ибо совсем он размяк, ибо не вынесла его лирическая мусульманская туркина душа русской песни под гитару...
   Карош турки.

* * *

   Приехал в Константинополь один русский большевик, которого я знавал по Петербургу еще до войны, -- совсем приличный человек был раньше.
   Ели мы в кафе мороженое, разговаривали... Я обо всем расспрашивал с лихорадочным любопытством.
   <Фрагмент вырезан цензором. -- В.М.>
   -- С одной стороны счастье трудящимся, с другой...
   -- С другой?! Пойдем на улицу!
   Я бросил на стол лиру за мороженое, схватил его за руку и, не давая опомниться, вытащил из кафе.
   -- Куда вы меня тащите?
   -- Что вы сейчас ели?
   -- Мороженое...
   -- Хорошее?
   -- Чудесное...
   -- А это что такое?
   Я ткнул пальцем в витрину гастрономического магазина: горы сардин, огромная в разрезе колбаса -- мартаделла, три круга сыру -- один на другом, бочонок сливочного масла, гирлянды сосисок, банка с паюсной икрой, склянка с какими-то анчоусами, пикулями, паштеты, окорока, ветчины...
   -- Видали? А это что? Видите, сколько здесь мужских рубашек по две лиры штука. А это вот материя на костюмы, а это чулки, воротники -- целые горы матерчатого добра. А эту кондитерскую видите? Ну-ка, посчитайте, сколько здесь кексов, пирожных, сколько пудов конфект, сколько берковцев печенья?.. А семиты пробовали -- вон на углу из-за них пройти нельзя, -- целые горы поджаренных, хрустящих семитов (это булка такая), по 2 с пол<овиной> пиастра штука... А этого хамала видите, который с веселым видом, мурлыча что-то, тащит на своей дюжей спине зеркальный шкаф? А тех двух видите, что пианино волокут?
   Коммунист немного смутился и спросил недоуменно:
   -- Я не знаю, зачем вы мне все это говорите?
   -- А потому я и говорю, что допусти мы сюда коммунистов, ведь это все будет взято на учет?
   -- Я полагаю. Для более планомерного распределения запасов в государственном масштабе...
   -- Взять бы этот масштаб, -- грубо перебил я, -- да этим масштабом Ленина по морде! Масштаб? А куда тогда денутся все эти горы говядины, сыру, масла, сахару и белья? На учет? Заколоченные магазины будут? Продавец семитов, издыхающий от голода на углу? Был ты в турецких банях? Хорошо? А ну явись вы сюда... Сейчас все банщики делаются председателями ревкомов, исполкомов, гортокомов; хамал, который, как муравей, тащит зеркальный шкаф или пианино -- сделается солдатом особого назначения при Че-ка, да и пианино со шкафом пойдут на дрова, потому что дров здесь сколько угодно, но прикоснись вы к дровам -- и нет дров, коснись вы сахара, хлеба, мяса -- и нет сахара, хлеба и мяса... Счастье трудящихся? Жулики вы все, вот что!
   -- Виноват... Вы позволяете себя оскорблять меня...
   -- Я вас не оскорбляю! Вы же знаете, что о присутствующих не говорят. Вы не жулик, а просто дурак.
   И извинившись таким образом -- я приветливо распростился с этим человеком.

* * *

   Хороший город Константинополь.
   Пока.
   

КОММЕНТАРИИ

   Впервые: Presse du soir, 1921, 4 июня, No 130. Печатается по тексту газеты.
   ...мортаделла -- сорт колбасы.
   ...сколько берковцев печенья?.. -- Берковец -- старорусская единица измерения массы, равная 10 пудам = 164 кг.
   А этого хамала видите... -- Хамал -- носильщик.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru