Аверченко А.Т. Собрание сочинений: В 14 т. Т. 11. Салат из булавок
М.: Изд-во "Дмитрий Сечин", 2015.
СТАРИК И МОЛОДОЙ ВОРОН
Одна дама спросила меня:
-- Долго еще продержатся большевики?
Я ответил отрывисто, убежденно, категорически:
-- Нет. Недолго.
-- Позвольте! Но ведь они, например, открывают университеты!
-- Что ж из этого?
-- Да ведь университеты открываются не на месяц и на год. Потом, они ставят памятники...
-- Кому?
-- Этим... своим знакомым.
-- В чем же тут ужас?
-- Памятники тоже на год не ставят. Это дело сотен лет. Потом они затеяли строить башню в память Интернационала, и башня эта должна быть в полтора раза больше Эйфелевской...
-- Все-таки, в чем же дело?
-- А в переговорах с англичанами они предлагали аренду фабрик на сто лет!
-- Ну-с?
-- Если вдуматься во все это -- то ведь большевизм собирается основаться в России минимум на сто лет. Ведь это же ужас!
-- Ну, не плачьте. Не портите своих ясных глазок. Я вас утешу... Правда, большевики основывают университеты, но полный курс в них -- двухмесячный. Этого срока мало даже для курса обучения на пишущей машинке или обучения полудюжине бальных танцев у танцмейстера... Правда, они ставят памятники -- но что это за памятники? В позапрошлом году один памятник, поставленный в Москве, кажется, у Никитских ворот -- обвалился через полтора часа после его постановки. Теперь они, конечно, наловчились делать памятники, но что это за материал: глина, дерево, алебастр. Из такого же материала делали раньше киоски на народном гулянии в городском саду. Правда, на другой день после гулянья их сносили, но года два-три они могли простоять. У коммунистов тоже нечто вроде временного гулянья. Весьма возможно, что коммунисты начали строить памятник Интернационалу "в полтора раза выше Эйфеля", может быть, они даже начали рыть фундамент площадью в квадратную версту... Но ведь цыган из сказки тоже обвязывал веревкой целый лес, чтобы сразу перетащить его, чем таскать по вязанкам. Я думаю, роет коммунист этот грандиозный фундамент, роет, каналья, вяло, из-под палки, роет -- а сам все время в сторону поглядывает: вот-вот придет, как снег на голову, свалится настоящая русская власть и по шее даст... Так и останется на посмех потомству бесформенная яма.
-- Все это хорошо... А столетняя концессия, обещанная англичанам?
-- А хотите, я вам на двести лет обещаю, что угодно? Что мне, жалко, что ли? Вы знаете чудесную историю о старике и молодом вороне?
Она улыбнулась сквозь слезы:
-- Нет, не знаю.
-- Ну, слушайте. Один старик от кого-то услышал, что вороны живут по триста лет. Я на слово никому не верю, -- сказал сам себе старик, ухмыляясь в сивые усы. -- Прове-- рю-ка я на опыте.
Я замолчал.
-- Ну? Что ж этот старик?
-- Что? Пошел, купил молодого ворона, посадил его в клетку и стал ждать.
Слезинки на глазах дамы высохли. Она весело раскатисто засмеялась.
-- Что ж он, триста лет должен был ждать?
-- Очевидно.
-- Все-таки, чем же эта история кончилась?
-- Старик протянул ноги через три года, а ворон живет до сих пор. Он кланяется вам, целует в губки и просит меня передать вам: не вешайте носика!
КОММЕНТАРИИ
Впервые: Юг России, 1920, 26 августа (8 сентября), No 123 (316). Печатается по тексту газеты.
...они затеяли строить башню в память Интернационала, и башня эта должна быть в полтора раза больше Эйфелевской... -- Имеется в виду знаменитый проект художника-авангардиста Владимира Евграфовича Татлина (1885-1953), созданный в 1919-1920 гг. Модель грандиозного здания -- памятника Октябрьской революции или "башни Третьего Интернационала" -- представляла собой гигантский комплекс вращающихся с разной скоростью цилиндров, объединенных вокруг общей наклонной оси.