Аверченко Аркадий Тимофеевич
Моя симпатия и сочувствие Ленину

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    (Сочувствует - Аркадий Аверченко).

   
   Аверченко А.Т. Собрание сочинений: В 13 т.
   Т. 10. В дни Содома и Гоморры
   М.: Изд-во "Дмитрий Сечин", 2017.
   

МОЯ СИМПАТИЯ И СОЧУВСТВИЕ ЛЕНИНУ

(Сочувствует -- Аркадий Аверченко)

   Я очень добрый человек.
   Например: у меня нет ни злобы, ни ненависти к Ленину, Ульянову тож.
   Мне только очень его жалко.
   Чем дальше, тем больше я над ним, над его жизнью задумываюсь, и чем дальше, тем больше мне его жалко.
   По-моему, всякий человек имеет право на личный уют в жизни (я, например, люблю уют больше всего на свете), -- а у Ленина нет этого уюта.
   И уюта в жизни его нет, и общественное положение его какое-то странное. В самом деле, ну что это за положение такое: "Председатель Советской республики"? Наверное, ему от этого скучно и для самолюбия нет никакого удовлетворения.
   Я еще понимаю -- быть царем: это уже что-то! Я бы сам, признаться, не отказался от этой должности и думаю, что царь из меня вышел бы неплохой.
   Что такое нужно от царя? Здравый смысл и любовь к родине. Я звезд с неба не хватаю, но здравый смысл у меня есть и любовь к родине такая, что я, может быть, часто по ночам плачу, да никто этого не знает.
   Ну так вот, царь -- должность определенная, и писатель -- должность определенная: знай себе платит штраф за газеты, и генерал -- должность определенная: знай себе газеты продает на Невском, и князь -- должность определенная: знай себе старые вещи продает.
   А председатель Советской республики -- это неуютно. В этом нет уклада. Нет привычного.
   Мне очень интересно знать, как вообще живет Ленин: что он ест -- и много ли, с удовольствием ли, что читает, когда ложится спать и смеется ли?
   Я думаю, что не смеется. И ему самому скучно жить, и тем, кто около него, тоже скучно живется.
   Я думаю, что Ленин очень сухой человек, и если даже он прочтет эти строки, то не поймет, что я жалею его по человечеству, как брат брата, а, я думаю, немного растеряется, пожмет плечами и скажет сухим, без интонации голосом:
   -- Какой странный этот Аверченко! Читаешь, читаешь и совершенно не понимаешь -- какая такая его партийная платформа?
   А я безо всякой платформы, ей-богу... Ну вот, как бы два человека встретились в лесу, и один увидел, что другой спит на корявых сучьях, которые впиваются ему в бока. Ну вот этот первый и пожалел второго -- по человечеству, беспартийно и совершенно внефракционно.
   Слушайте, гражданин Ленин, -- неужели вы мне никогда не позавидуете? Вы знаете, например, как я провел вчерашний день? Рассказать? Расскажу.
   Встал утром рано -- утро хорошее, теплое, солнечное. Думаю: вчера работал и позавчера работал -- никто меня не заставит сегодня работать! Поболтаюсь нынче по белому свету так просто, безо всякой работы.
   Умылся холодной водой, фыркая как молодая лошадка.
   Чай выпил с белой лепешкой, которую ужилил у петроградской коммуны. Прочел две газеты -- левую и правую. В обеих разделывали советскую власть на обе корки -- прямо неприятно было читать. Вышел на улицу -- сколько света, сколько тепла, сколько солнца! Что значит -- ненормированный продукт!
   Купил у торговки букетик весенних фиалок. Нюхал. Разглядывал на дороге встречных девушек и дам. Вы знаете, господин Ленин, -- прехорошенькие встречаются. Жаль, что вы никогда так на них не смотрите, без платформы. И я ведь не о каких-нибудь дурных мыслях говорю, а просто приятно посмотреть на свеженькое личико и стройную ногу, лихо обтянутую черным ажуром чулка.
   Разглядывал также открытки в витринах. Оч-чень недурные попадаются. Нынче стали хорошо их печатать -- все мазки переданы в точности. Фотографии разглядывал. Заинтересовался и кинематографическим плакатом. Картина называется "Человек, который убил". Играет актриса Лещинская. Красивая. Надо пойти посмотреть, что это за картина такая.
   Завернул на Морскую. У Буша выставлен эстамп: лев огромный, с царственной гривой. Этому слово "председатель" никак не подходит -- именно царь. Породистый, каналья. И вдруг потянуло меня в Зоологический сад -- безмерно я люблю всяческое дикое зверье.
   А кто мне указ? Набрал побольше теплого воздуху в легкие и бодро зашагал в Зоологический сад -- как птица я свободен в пределах петроградской коммуны.
   Обедал я в кавказском ресторанчике. Прихватил приятеля -- ели шашлыки, осетрину на вертеле, и мошенник кавказец дал даже недурное винцо. Дорого только очень, ну да ничего -- этим фельетоном покрою.
   Кстати, господин Ленин, -- частный вопрос: почему бы вам не разрешить свободной продажи вина? Ведь все равно, кто хочет -- пьет, и плохо только то, что переплачивает громадные деньги. Я так полагаю, что и дороговизна вся оттого, что всем нужно много на вино заработать. Возьмите вы пьющего ремесленника. Раньше он зарабатывал пять рублей в день, и довольно, потому что полбутылки водки стоила 23 копейки. А теперь он грабит заказчика ста рублями, потому что бутылка спирту стоит 200 рублей... И хлеб будет у ремесленника, потому что хлебный мужичонка дерет 10 рублей за фунт муки по той же причине -- на водку сотни уходят.
   Право, уже можно бы разрешить вино, -- такое мое компетентное мнение.
   Да и вообще, я бы пошел к вам в советчики -- только ведь вы меня не будете слушать. Не стоится мне на партийной платформе, хоть кол на голове теши.
   Однако вернемся к нашим баранам, как тонко выражались наши бывшие союзники.
   После обеда отправились мы с приятелем в оперетку -- очень мило играли, да и музыка приятная, легкая и пьянящая, как шампанское.
   Вернулся домой пешком -- такая приятная белая ночь,-- слегка поужинал ужиленной у коммуны телятиной и сыром, запил доброй бутылкой контрабандного пива и лег в постель.
   Вы думаете, удовольствия этого привольного дня кончились? Как бы не так!
   Предстояло самое главное: лежит у меня на ночном столике томик "Замогильных записок Пиквикского клуба" -- вот это, доложу вам, удовольствие! Нет ему равного в природе. В комнате тихо (нынче что-то мало стреляют), мирно горит покрытая голубым колпачком лампа над головой. Доносится легкий запах свежей сирени. Букет стоит на туалете -- прислала какая-то скромная поклонница моего скромного таланта. Спасибо ей, спасибо Диккенсу, спасибо рабочим электрической станции, дай им бог доброго здоровья за то, что они освещают мне страницы Диккенса. Если когда-нибудь будет концерт в пользу электрических рабочих -- обязательно выступлю в нем...
   Как раз на этой мысли книга заботливо вываливается из ослабленных рук, я поворачиваюсь на другой бок и... желаю и вам, господин Ленин, -- искренно, от души -- такой же спокойной ночи.
   Ну вот: разве плохо прожил я этот беззаботный денек? А вы? Как вы проводите ваши дни? Наверное, сплошная толчея и беспокойство. Все эти прямые провода, доклады, совдепы, бестолочь и неурядица. С утра -- ни газету толком прочесть, ни чаю как следует выпить. С утра, наверное, уже какой-нибудь Свердлов или Прошьян являются со скучными претензиями, заявлениями и разными центропродкомами. А там звонят, что в пригороде голодный бунт, а тут Мир-- бах через Чичерина подносит какую-нибудь обсахаренную гадость.
   Ни к зверям не успеете пойти, ни Диккенса почитать. До Диккенса ли, когда красноармейцы требуют прибавки жалованья и пайка, когда рабочие требуют Учредительного собрания, а тут Скоропадский, а тут корниловцы, а тут немцы.
   До открыток ли в витринах, до женских ли ножек в ажурных чулках, когда один флот загнан в Неву, другой в Новороссийск, а матросы при этом никого знать не хотят и требуют реставрации Дыбенки или еще чего, на что потянуло прихотливую матросскую душу.
   Брат мой Ленин! Зачем вам это? Ведь все равно все идет вкривь и вкось и все недовольны.
   Почему мы, простые граждане, имеем право на личную жизнь, а вы не имеете права на личную жизнь?
   Да черт с ним, с этим социализмом, которого никто не хочет, от которого все отворачиваются, как ребята от ложки касторового масла.
   Сбросьте с себя все эти скучные сухие обязанности, предоставьте их профессионалам, а сами сделайтесь таким же свободным, вольным человеком, такой же беззаботной птицей, как я... Будем вместе гулять по теплым улицам, разглядывать свежие женские личики, любоваться львами, медведями, есть шашлыки в кавказских погребках и читать великого мудрого Диккенса -- этого доброго обывателя с улыбкой бога на устах.
   Не примите моего предложения как обиду, а исключительно доброта сердца и сердечная симпатия водила рукой автора этого произведения --
   Аркадия Тимофеевича Аверченко.
   

КОММЕНТАРИИ

   Впервые: Новый Сатирикон. 1918. No 12 (июнь).
   ...ну что это за положение такое: "Председатель Советской республики"? -- С 27 октября (9 ноября) 1917 г. Ленин занимал пост председателя Совета народных комиссаров РСФСР, высшего органа государственной власти.
   Картина называется "Человек, который убил". Играет актриса Лещинская... Надо пойти посмотреть, что это за картина такая. -- Не совсем так. Имеется в виду ханжонковский фильм "Мисс Мэри"(1918) -- драма, поставленная Б. Чайковским по мотивам романа Клода Фаррера "Человек, который убил". Главную женскую роль там играла Нонна Болеславовна Родзевич-Лещинская (1893--1977).
   А вот смотреть эту драму Аверченко было бы скучновато: благородный маркиз де Севиньи убивает коварного лорда Арчибальда, спасая от поругания честное имя прекрасной Мэри, словом -- "таинственные нити судьбы сплетаются в роковой клубок".
   Кстати, господин Ленин, -- частный вопрос: почему бы вам не разрешить свободной продажи вина? -- Призыв не ко времени. Еще совсем недавно Петросовет выпускал грозные воззвания: "Не прикасайтесь к вину -- это яд для нашей свободы!" Некоторые послабления начались значительно позже: в 1921 г. была окончательно легализована торговля вином, а с 1 января 1924 г. разрешили и водку -- правда, "рыковку", с усеченным числом градусов.
   ...Мирбах через Чичерина подносит какую-нибудь обсахаренную гадость. -- По всей видимости, речь идет о переговорах по займу в 40 млн марок, получение которого обуславливалось предоставлением Германии целого ряда выгодных концессий и допуском ее финансовых структур в экономику страны.
   ...матросы... требуют реставрации Дыбенки... -- Павел Ефимович Дыбенко (1889-1938), очень деятельный, но не слишком удачливый военачальник, был популярен в армии. После Февраля -- председатель Центрального комитета Балтфлота, после Октября -- народный комиссар по морским делам. В феврале 1918 г., командуя матросскими соединениями на российско-германском фронте под Нарвой, допустил прорыв линии фронта и повальное бегство подчиненных ему сил, за что был снят со всех постов, арестован и предан суду, так что в описываемый период "реставрации" Дыбенко не произошло. Она случилась позже, он даже снова занял пост наркома по морским делам -- правда, в Крымской советской республике, да и то ненадолго. Зато впоследствии Павел Ефимович преуспел в подавлении всякого рода бунтов: махновщины, григорьевщины, Кронштадтского мятежа и Тамбовского крестьянского восстания.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru