-- Ну так что ж... Не могу я собственную жену приветствовать, что ли?
-- Это все равно. У вас тут написано: "Горячо обнимаю мою дорогую Нюсю, шлю привет и целую тысячу раз". Этого нельзя.
-- Новости! Ну, напишите "пятьсот раз".
-- Да дело не в количестве раз. А просто по последнему циркуляру министра почт и телеграфов Церетели, для облегчения переобремененного работой телеграфа все телеграммы, заключающие в себе приветствия, не могут приниматься...
-- Новости! А чем же я могу выразить свою любовь к жене, как не приветствием и объятиями?
-- Это не мое дело. Я не замужем и не знаю, как это делается.
-- Прекрасно. Послушайте, барышня... войдите вы в мое положение: получает жена телеграмму с таким сухим деловым текстом: "Тетя Котя выздоровела, ботинки купил. Еремей". Все! Где же ласка? Где же привет?! Где крик любящего сердца?
-- Не знаю. В циркуляре о криках сердца ничего не сказано.
-- О боже, какая чушь. И вот, получает моя жена телеграмму... Она ведь не знает о ваших циркулярах! Раз нет привета -- значит, я ее разлюбил. Слезы! Подозрения! Разговор! Ужас!
-- Не знаю-с. Без привета приму.
-- Ну, так вот! Я напишу другую... Вот:
"Тетя выздоровела ботинки купил не посылаю привета и тысячи поцелуев потому что на телеграфе запрещено пересылать приветы боялся чтобы ты не подумала чего-нибудь потому и сообщаю об этом запрещении. Еремей".
Такую телеграмму примете?
-- Такую? Конечно, приму. Раз не посылается привета, я обязана принять.
-- Ф-фу!..
КОММЕНТАРИИ
Впервые: Новый Сатирикон. 1917. No 28. Подпись: Медуза Горгона.
...министра почт и телеграфов Церетели... -- Сам же Церетели, более всего любивший не министерскую рутину, а митинговые страсти, именовал себя не иначе как "министр русской революции".