Апухтин Алексей Николаевич
Два новых стихотворения Апухтина

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

  

Два новыхъ стихотворенія Апухтина.

   Въ "Казанскомъ Телеграфѣ" нѣкто Н. Юшковъ обнародовалъ два стихотворенія покойнаго А. Н. Апухтина, составляющія продолженіе его извѣстнаго стихотворенія подъ названіемъ "Письмо". Въ новомъ полномъ собраніи сочиненій Апухтина, изданномъ, кстати сказать, чрезвычайно старательно нѣкоторыми почитателями его таланта, мы не нашли этого интереснаго продолженія, и потому мы перепечатаемъ здѣсь обѣ пьесы для полноты и цѣльности художественнаго впечатлѣнія. Обнародованныя въ провинціальной газетѣ стихотворенія, по тону, по изяществу формы и нѣжности красиваго, яркаго стиха, принадлежатъ, безъ сомнѣнія, покойному писателю, и мы надѣемся, что при новомъ изданіи его произведеній они не будутъ забыты и поставлены рядомъ съ его знаменитымъ "Письмомъ".
  
                                 Письмо.
  
             Увидя почеркъ мой, вы, вѣрно, удивитесь:
             Я не писала вамъ давно.
             Я думаю, вамъ это все равно:
             Тамъ, гдѣ живете вы, и, значитъ:-- веселитесь,
             Въ роскошной, южной сторонѣ
             Вы, можетъ быть, забыли обо мнѣ.
             И я про все забыть была готова...
             Но встрѣча странная,-- и вотъ,
             Съ волшебной силою изъ сумрака былого
             Передо мной вашъ образъ возстаетъ.
             Сегодня, проѣзжая мимо,
             Къ N. N. случайно я зашла.
             Съ княгиней, вами нѣкогда любимой,
             Я встрѣтилась у чайнаго стола.
             Насъ познакомили; двумя-тремя словами
             Мы обмѣнялися, но жадными глазами
             Впилися мы другъ въ друга. Взоръ нѣмой,
             Казалось, проникалъ на дно души другой.
             Хотѣлось мнѣ ей броситься на шею
             И долго, долго плакать вмѣстѣ съ нею!
             Хотѣлось мнѣ сказать ей: "Ты близка
             Моей душѣ. У насъ одна тоска,
             Насъ одинаково грызетъ и мучитъ совѣсть,
             И если оттого не станешь ты грустнѣй,
             Я разскажу тебѣ всю повѣсть
             Души истерзанной твоей:
             Ты встрѣтила его, впервые, въ вихрѣ бала,
             Плѣнительнѣй его до этихъ поръ
             Ты никого еще не знала:
             Онъ былъ красивъ, какъ богъ, и нѣженъ, и остеръ.
             Онъ ѣздить сталъ къ тебѣ почтительный, влюбленный.
             Но, покорясь его уму,
             Рѣшилась твердо ты остаться непреклонной
             И -- отдалась, безропотно, ему.
             Дни счастія прошли, какъ сновидѣнья,
             Другіе наступили дни...
             О, дни ревнивыхъ слезъ, обмановъ, охлажденья.
             Кому изъ насъ не памятны они?
             Когда его встрѣчала ты покорно,
             Прощала все ему, любя,
             Онъ называлъ твою печаль притворной
             И комедьянткою тебя.
             Когда же приходилъ условный часъ свиданья,
             И въ домѣ наступала тишина,
             Въ томительной тревогѣ ожиданья,
             Садилась ты у темнаго окна.
             Понуривши головку молодую
             И приподнявъ тяжелое драпри,
             Не шевелясь, сидѣла до зари,
             Вперяя взоры въ улицу пустую.
             Ты съ жадностью ловила каждый звукъ,
             Привыкла различать кареты стукъ,
             Отъ стука дрожекъ, издалека.
             Но вотъ все ближе, ближе, вотъ
             Остановился кто-то у воротъ...
             Вскочила ты въ одно мгновенье ока,
             Бѣжишь къ дверямъ... напрасный трудъ:
             Обманъ, опять обманъ! О, что за наказанье!
             И вотъ опять, на нѣсколько минутъ
             Царитъ нѣмое, мертвое молчанье,
             Лишь видно фонарей неровное мерцанье,
             И скучные часы убійственно ползутъ.
             И проходила ночь, кипѣла жизнь дневная...
             Тогда ты шла къ себѣ, съ огнемъ въ крови,
             И падала въ подушки, замирая
             Отъ бѣшенства, и горя, и любви!"
             Изъ этого, конечно, я ни слова
             Княгинѣ не сказала. Разговоръ
             У насъ лѣниво шелъ про разный вздоръ,
             И имени для насъ обѣихъ дорогого
             Мы не рѣшилися назвать,
             настало вдругъ неловкое молчанье,
             Княгиня встала. На прощанье,
             Хотѣлось мнѣ ей крѣпко руку сжать,
             И дружбою у насъ окончиться могло бы,
             Но въ этотъ мигъ прочла я столько злобы
             Въ ея измученныхъ глазахъ,
             Что на меня нашелъ невольный страхъ;
             И молча мы разстались,-- я съ поклономъ,
             Она -- съ кивкомъ небрежнымъ головы...
             Я начала свое письмо на вы,
             Но продолжать не въ силахъ этимъ тономъ,
             Мнѣ хочется сказать тебp3;, что я
             Всегда, вездѣ, попрежнему твоя,
             Что дорожу я этой тайной,
             Что женщина, которую случайно
             Любилъ ты, хоть на мигъ одинъ,
             Ужъ никогда тебя забыть не можетъ,
             Что день и ночь ее воспоминанье гложетъ,
             Какъ злой палачъ, какъ милый властелинъ.
             Она не задрожитъ предъ свѣтскимъ приговоромъ
             По первому движенью твоему
             Покинетъ свѣтъ, семью, какъ душную тюрьму,
             И будетъ счастлива однимъ своимъ позоромъ!
             Она отдастъ послѣдній грошъ,
             Чтобъ быть твоей рабой, служанкой,
             Иль вѣрнымъ псомъ твоимъ -- Діанкой,
             Которую ласкаешь ты и бьешь!
  
   P. S.
  
             Тревога, ночь,-- вотъ что письмо мнѣ диктовало.
             Теперь, при свѣтѣ дня, оно
             Мнѣ только кажется смѣшно,
             Но изорвать его мнѣ какъ-то жалко стало!
             Пусть къ вамъ оно летитъ отъ береговъ Невы
             Хотя бы для того... чтобъ разсердились вы.
             Какое дѣло вамъ, что тамъ васъ любятъ гдѣ-то?
             Лишь та, что возлѣ васъ, волнуетъ вашу кровь,
             И знайте: я не жду отвѣта
             Ни на письмо, ни на любовь.
             Вамъ чувство каждое всегда казалось рабствомъ,
             А отвѣчать на письма... Боже мой!
             На вашемъ языкѣ, столь вѣжливымъ, порой,
             Вы это называли "бабствомъ".
  
   А вотъ и отвѣтъ:
  
                                 Телеграмма.
  
             "Простите, виноватъ кругомъ!
             Когда меня съ такимъ вы ждали жаромъ,
             Я былъ дежурнымъ по пожарамъ.
             Подробности письмомъ...
  
                                 Отвѣтъ.
  
             Увидя почеркъ мой, вы также удивитесь.
             Я никогда вамъ не писалъ.
             Я и теперь не заслужу похвалъ,
             Но вы за правду не сердитесь.
             Письмо мое -- упрекъ. "Отъ береговъ Невы"
             Одинъ пріятель пишетъ мнѣ, что вы
             Свое письмо распространили въ свѣтѣ.
             Скажите, для чего? Ужели толки эти
             О томъ, что было, что давно
             На днѣ души погребено,
             Вамъ кажутся пріятны и приличны?
             На вечерѣ одномъ былъ ужинъ симпатичный;
             Тамъ -- неизвѣстный мнѣ толстякъ
             Читалъ его на память, кое-какъ,
             И всѣ погѣшилися вволю
             Надъ вашимъ пламеннымъ письмомъ;
             Потомъ обоихъ насъ подвергнути контролю,
             Чему способствовалъ, отчасти, самый домъ.
             Двѣ милыя, плѣнительныя дамы
             Хотѣли знать -- кто я таковъ; притомъ
             Какимъ отвѣчу я письмомъ.
             И всѣ подробности интимной нашей драмы.
             Прошу васъ довести до свѣдѣнія ихъ,
             Что я безумный эгоистъ, пожалуй,--
             Но, въ сущности,-- простой и добрый малый;
             Что много глупостей надѣлалъ я большихъ
             Изъ одного мгновеннаго порыва...
             А что касается до нашего разрыва --
             Его хотѣли вы; иначе, видитъ Богъ,
             Я былъ бы и теперь у вашихъ милыхъ ногъ!..
  
   P. S.
  
             Прости мнѣ тонъ письма небрежный,--
             Его я началъ въ шумѣ дня.
             Теперь все спитъ кругомъ; чарующій и нѣжный
             Твой образъ, кротко, смотритъ на меня...
             О, брось твой душный свѣтъ, забудь былое горе;
             Приди, приди ко мнѣ; прими былую власть.
             Здѣсь море ждетъ тебя -- широкое какъ страсть,
             И страсть широкая -- какъ море!..
             Ты здѣсь опять найдешь все счастье прежнихъ лѣтъ,
             И ласки, и любовь, и даже то страданье,
             Которое, порой, гнететъ существованье,
             Но безъ котораго вся жизнь -- безсвязный бредъ!..

"Сѣверный Вѣстникъ", No 4, 1895

  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru