Ан-Ский Семен Акимович
Рабочий праздник в Швейцарии

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Рабочій праздникъ въ Швейцаріи.

   Мой хорошій знакомый, швейцарскій старожилъ, горячо убѣждалъ меня поѣхать въ Винтертуръ, гдѣ долженъ быть состояться первый конгрессъ объединенной швейцарской рабочей партіи и традиціонный "праздникъ Грютди".
   -- Въ нынѣшнемъ году,-- говорилъ мнѣ знакомый,-- благодаря присоединенію всего "Грютли-ферейнъ" къ рабочей партіи,-- и конгрессъ, и праздникъ обѣщаютъ быть особенно многолюдными и особенно интересными. Подобный "народный праздникъ" можетъ дать иностранцу болѣе полное и ясное представленіе о характерѣ швейцарцевъ, чѣмъ годъ жизни въ Швейцаріи.
   Я послушался совѣта и поѣхалъ.
   Прежде всего -- нѣсколько словъ о "Грютли".
   "Грютли-ферейнъ" -- одинъ изъ самыхъ старыхъ и самыхъ популярныхъ въ Швейцаріи Ферейновъ, сыгравшій извѣстную роль въ дѣлѣ культурнаго развитія Швейцаріи въ теченіе минувшаго столѣтія. Основанный болѣе шестидесяти лѣтъ тому назадъ (въ 1838 г.) въ Женевѣ, какъ мѣстный "Кружокъ для развлеченія и саморазвитія", "Грютли" (наименованный по названію долины Rütli, гдѣ произошелъ въ 1307 г. знаменитый союзъ трехъ кантоновъ, положившій основаніе современной Швейцаріи), постепенно становился болѣе идейнымъ, проникался сперва культурно-національными, а затѣмъ и соціально-политическими тенденціями, распространился чуть-ли не по всей Швейцаріи, объединяя многія тысячи лицъ, и, въ концѣ-концовъ, превратился въ сильную организацію, съ которой приходится теперь считаться и правительству, и политическимъ партіямъ. Въ исторіи развитія этого ферейна какъ нельзя болѣе ярко высказались основныя черты характера швейцарца: крайняя осторожность, постепенность и рядомъ съ этимъ чуткое вниманіе къ запросамъ жизни и времени.
   Въ теченіе первыхъ десятилѣтій своего существованія Ферейнъ преслѣдовалъ, главнымъ образомъ, задачи культурно-національнаго характера: рядомъ съ заботами объ умственномъ образованіи и развитіи своихъ членовъ (устройство курсовъ, воскресныхъ школъ, конферансовъ и т. п.), онъ удѣлялъ много вниманія дѣлу физическаго и эстетическаго развитія своихъ членовъ, устраивалъ гимнастическія и стрѣлковыя общества, пѣвческіе союзы. Затѣмъ онъ взялъ въ свои руки нѣкоторыя дѣла благотворительнаго характера: даровой уходъ за больными въ госпиталяхъ и на дону, организацію помощи бѣднымъ. Нѣсколько позже ферейнъ началъ устраивать кассы взаимопомощи, пенсіонныя кассы для стариковъ и больныхъ, кассы взаимнаго страхованія и т. п.
   Одновременно съ расширеніемъ дѣятельности ферейна, продолжалъ систематически рости и количественный составъ его. Имѣя при своемъ основаніи одну секцію съ 60-го членами, "Грютли" черезъ 7 лѣтъ, въ 1845 г., имѣлъ уже семь секцій съ 370 членами, а въ 1872 г. въ составъ его входило 116 секцій съ 4,217 членами и число, какъ секцій, такъ и членовъ, продолжало безпрерывно рости до 1895 г.
   Преслѣдуя задачи чисто культурнаго характера, "Гридли", въ составъ котораго входили лица различныхъ сословій, старался держаться въ сторонѣ отъ политической агитаціи и соціальной борьбы. Но, по мѣрѣ развитія швейцарской индустріи, по мѣрѣ того, какъ въ "Грютли" проникли сознательные рабочіе,-- ферейну пришлось волей-неволей расширить рамки своей дѣятельности. Въ началѣ 70-хъ гг. новый редакторъ оффиціальнаго органа "Грютли" ("Der Grlitlianer", начавшій издаваться въ 1841 г.), Блейлеръ, сталъ отводить въ газетѣ большое мѣсто разработкѣ соціальнаго вопроса и внесъ предложеніе O' радикальной реорганизаціи ферейна въ духѣ политическаго демократизма. Не смотря на то, что предложеніе это было рѣзко отклонено, ферейнъ въ томъ же 1873 г. высказался за введеніе 10-ти часового рабочаго дня.
   Начавшаяся въ средѣ "Грютли" борьба между его радикальными и умѣренными элементами особенно обострилась во второй половинѣ 70-хъ гг., когда во всей странѣ началось сильное движеніе въ пользу новаго фабричнаго" законодательства. "Грютли" не могъ остаться въ сторонѣ отъ этого движенія, принялъ въ немъ активное участіе и при народномъ голосованіи 27 октября 1877 г. сталъ на сторону демократической партіи, чѣмъ въ большей мѣрѣ и была обусловлена побѣда этой партіи. Законъ объ ограниченіи рабочаго времени былъ принятъ большинствомъ J 81,204 голосовъ противъ 170,857.
   Одновременно съ этой агитаціей, въ средѣ "Грютли" начали все настойчивѣе раздаваться голоса о необходимости объединенія ферейна съ рабочей партіей и ремесленными союзами. Не смотря на то, что предложеніе это, внесенное на обсужденіе одного изъ съѣздовъ, было отвергнуто большинствомъ голосовъ, "Грютли" принялъ программу, которая заключала въ себѣ такіе пункты, какъ "упраздненіе зависимости рабочихъ отъ капиталистовъ, составляющей главное основаніе классовою владычества, и замѣна современнаго наемнаго труда артельнымъ (genossenschaftlichen). Слѣдующій шагъ въ смыслѣ приближенія къ рабочей партіи былъ сдѣланъ ферейномъ въ 1892 г., когда, снова отказавшись отъ всякаго объединенія съ партіей, "Грютли" принялъ уже опредѣленную соціалъ-демократическую программу. Понадобилось послѣ этого еще 10 лѣтъ усиленной агитаціи въ обѣихъ организаціяхъ, чтобы это объединеніе состоялось. Оно было принято на конгрессѣ 1901 г. въ Солотурнѣ единогласно со стороны 275 делегатовъ рабочей партіи и большинствомъ 140 голосовъ противъ 6 со стороны "Гринли".
   Главное препятствіе, мѣшавшее въ теченіе четверти вѣка объединенію двухъ организацій, имѣвшихъ почти одну и ту/ же соціально-политическую программу, заключалось, съ одной стороны, въ неорганизованности швейцарской рабочей партіи, а съ другой -- въ характерѣ дѣятельности и нѣкоторыхъ особенныхъ традиціяхъ "Грютли".
   Швейцарская рабочая партія, основанная въ началѣ 70-хъ гг., насчитываетъ въ настоящее время всего-на-всего 16,000 членовъ, не смотря на то, что среди организованныхъ швейцарскихъ рабочихъ (которыхъ въ общемъ отъ 150 до 200 тысячъ) имѣется до 50,000 соціалъ-демократовъ. Двѣ трети этихъ послѣднихъ, принадлежа къ мѣстнымъ соціалъ-демократическимъ союзамъ, не считаютъ для себя ни нужнымъ, ни полезнымъ вступленіе въ партію. Въ этомъ сказалось вліяніе общегосударственнаго швейцарскаго строя, основаннаго на началахъ широкой децентрализаціи.
   Рабочая партія, имѣя постоянно передъ собою задачу объединенія различныхъ соціалъ-демократическихъ организацій, не могла удѣлять особенно много вниманія дѣлу объединенія съ "Грютли". Кромѣ того, партія относилась нѣсколько подозрительно къ разнородному составу "Грютли" и прямо опасалась принять ферейнъ in corpore въ свою организацію.- Съ своей стороны "Грютли", вся дѣятельность котораго проникнута тенденціями націоналистическаго характера, испытывалъ какой-то мистическій страхъ, который усердно поддерживался буржуазной печатью, передъ объединеніемъ съ "интернаціоналистической" партіей. И надо признаться, что въ этомъ отношеніи уступки были сдѣланы не Ферейномъ, а рабочей партіей, которая, и до объединенія, и на конгрессѣ нынѣшняго года, дѣлала всякія усилія, чтобы засвидѣтельствовать о своемъ патріотизмѣ. И не смотря, однако, на это, объединеніе съ рабочей партіей стоило "Грютли" нѣсколько тысячъ членовъ, выступившихъ изъ ферейна. Мы видѣли, что въ 1872 г. ферейнъ имѣлъ 4,217 членовъ (116 секцій). Въ 1881 г. въ составъ его входили уже 185 секцій съ 6,165 чл.; въ 1890 г.-- 353 секціи съ 16,391 чл. Но съ принятіемъ соціалъ-демократической программы число секцій и членовъ начинаетъ уменьшаться. Въ 1895 г. ферейнъ имѣетъ уже только 331 секцію съ 12,439 чл., а въ 1901 -- не болѣе 10,000 членовъ. Такимъ образомъ, объединенная рабочая партія заключаетъ въ себѣ въ настоящее время около 26,000 членовъ.
   Винтертуръ, выбранный мѣстомъ для перваго конгресса объединенной рабочей партіи -- небольшой городокъ Цюрихскаго кантона въ 22,000 жителей. Это, однако, не мѣшаетъ ему быть однимъ изъ первыхъ индустріальныхъ городовъ Швейцаріи. Винтертурскіе механическіе заводы, какъ и винтертурскій техникумъ пользуются міровою извѣстностью. Семи-тысячное рабочее населеніе Винтертура считается въ нѣкоторомъ родѣ авангардомъ швейцарскаго организованнаго рабочаго класса.
   Винтертуръ одинъ изъ самыхъ старыхъ швейцарскихъ городовъ, знавшій еще римское владычество. Въ теченіе своего многовѣкового существованія, городъ пережилъ много бурь, вынесъ много нападеній, осадъ, разореній, переходилъ изъ рукъ въ руки. Въ XV вѣкѣ онъ находился подъ владычествомъ австрійцевъ. Въ 1467 г. герцогъ Сигизмундъ заложилъ его городу Цюриху за 10,000 гульденовъ, которые не были уплачены. Городъ остался "собственностью Цюриха". Попытался было Винтертуръ въ 1543 г. выкупиться у своего новаго владѣльца, но это вызвало только "негодованіе" Цюриха, и Винтертуръ до настоящаго времени играетъ подчиненную роль по отношенію къ Цюриху и не упускаетъ случая, чтобы не пожаловаться на своего "деспотическаго властелина", который-де употребляетъ всѣ усилія, чтобы не дать бѣдному Винтертуру развернуться въ самостоятельный политическій и индустріальный центръ.
   Физіономія города, однако, не носитъ никакихъ особенныхъ слѣдовъ "деспотическаго гнета". Городъ чистенькій, живописный, оживленный, имѣетъ свои достопримѣчательности, своихъ великихъ людей, памятники которыхъ красуются на площадяхъ, имѣетъ богатый музей, большую библіотеку. Бюджетъ города достигаетъ 2 1/2 милліоновъ, изъ которыхъ пятая часть (541,665 фр.) удѣляется на нужды народнаго образованія.
   Напомнимъ, кстати, что Винтертуръ былъ центромъ, откуда вышла теперешняя демократическая (самая демократическая во всей Швейцаріи) конституція цюрихскаго кантона. Въ 60-хъ гг. упомянутый Блейлеръ и извѣстный философъ Фр. Ал. Ланге, бывшій тогда профессоромъ цюрихскаго университета и жившій въ Винтертурѣ, основали газету "Landbote", которая служила предводительствующимъ органомъ для партіи, отстаивавшей новую конституцію....

-----

   Когда я пріѣхалъ въ Винтертуръ, праздникъ, долженствовавшій продолжаться цѣлыхъ пять дней, уже начался. Кромѣ делегатовъ конгресса, на праздникъ съѣхались со всѣхъ концовъ Швейцаріи около семи тысячъ человѣкъ грютліанцевъ и членовъ рабочей партіи,-- и поѣзда продолжали привозить все новыхъ гостей. По случаю праздника городъ разукрасился. Всюду развѣвались длинныя трехсаженныя двухцвѣтныя знамена, многіе дома были обвѣшены гирляндами изъ зелени я искусственныхъ цвѣтовъ, надъ дверьми кафе, ресторановъ и лавокъ красовалось гостепріимныя надписи: "Willkommen"! Улицы небольшого городка представляли собою картину необычайнаго оживленія. Повсюду двигались группы празднично одѣтыхъ и, повидимому, празднично настроенныхъ рабочихъ съ красными и другими значками въ петличкахъ, проходили гимнасты въ своихъ легкихъ костюмахъ, проносились знамена. Съ равныхъ мѣстъ доносились звуки музыки.
   Первый номерѣ оффиціальной программы праздника: "торжественная встрѣча центральнаго знамени", уже прошелъ, когда я пріѣхалъ, но впереди предстояла такая масса и такое разнообразіе номеровъ, что я не особенно былъ огорченъ этимъ упущеніемъ. Для меня выступилъ, въ видѣ "перваго номера программы", прозаическій вопросъ о квартирѣ. Благодаря огромному наплыву гостей, всѣ гостиницы оказались биткомъ набитыми. Чтобы какъ нибудь устроиться въ незнакомомъ городѣ, я рѣшилъ обратиться къ одному хотя и незнакомому земляку, студенту винтертурскаго техникума.
   Земляка я нашелъ въ крайне мрачномъ настроеніи. Онъ видѣлъ за книгами и чертежами, готовился съ яростью въ предстоящему экзамену и находился за десять тысячъ миль отъ "праздника". Изливъ предо мною свою обиду на "проклятый техникумъ", на безконечные экзамены, изъ-за которыхъ нельзя пойти ни на одно собраніе, онъ началъ входить въ мое положеніе.
   -- Квартиру вы сами теперь, конечно, не найдете: всюду занято,-- сказалъ онъ мнѣ.-- Но комитетъ праздника долженъ былъ позаботиться объ этомъ. Мнѣ говорили, что онъ заготовилъ нѣсколько тысячъ комнатъ въ частныхъ домахъ для пріѣзжихъ. Пойдемте въ "Гельвецію"...
   -- Что это за "Гельвеція"?
   -- Это нѣчто вродѣ "народнаго дома". Тамъ и ресторанъ, и кафе, и залы для собраній и конферансовъ. Домъ принадлежитъ рабочей партіи -- и тамъ теперь засѣдаетъ комитетъ праздника.
   Въ Гельвеціи всѣ залы оказались биткомъ набиты посѣтителями, сидѣвшими за кружками пива. Въ равныхъ мѣстахъ, за отдѣльными столами, сидѣли различные комитеты и работали. Въ залахъ стоялъ густой дымъ сигаръ, глухой шумъ -- но въ общемъ валы скорѣе напоминали канцелярію, чѣмъ кафе. Всюду шла лихорадочная подготовительная работа къ празднику, а еще болѣе къ конгрессу.
   Справившись, гдѣ засѣдаетъ "комитетъ праздника", мы подошли къ столу и мой чичероне заговорилъ съ предсѣдателемъ на томъ ужасномъ швейцарскомъ нарѣчіи -- Schwitzerdeutech,-- въ которомъ слова не имѣютъ ни начала, ни конца и о значеніи которыхъ можно только догадываться по нѣкоторой аналогіи ихъ съ членораздѣльной рѣчью. Послѣ довольно продолжительныхъ переговоровъ, ной землякъ воскликнулъ съ отчаяньемъ:
   -- Ужасные швицеры! Никакого толку отъ нихъ добиться нельзя.
   -- Въ чемъ дѣло? Квартиръ нѣтъ?
   -- Чего! квартиры есть, нѣсколько тысячъ комнатъ снято. А отвести вамъ комнаты не могутъ.
   -- Почему же?
   -- А спросите ихъ! Видѣли вѣдь: глядитъ на меня пристально, соображаетъ, тянетъ слова, а толку никакого... Должно быть они не увѣрены, что хватитъ комнатъ для членовъ "Грютли" и "Рабочей партіи". Ждутъ еще нѣсколько тысячъ человѣкъ.
   -- Что же дѣлать?
   Мой собесѣдникъ подумалъ.
   -- Знаете что,-- пойдемте къ пастору!-- заявилъ онъ рѣшительно.-- Это лучше всего будетъ. Онъ все устроитъ.
   -- Къ кому?-- переспросилъ я не безъ нѣкотораго удивленія.
   -- Къ пастору,-- повторилъ мой собесѣдникъ.-- Pfarrer Рейховъ. Онъ президентъ организаціоннаго комитета. Очень симпатичный и толковый человѣкъ. Онъ вамъ все устроитъ.
   -- Какое отношеніе имѣетъ пасторъ къ этому празднику?-- спросилъ я опять.
   -- Какъ какое!-- удивился въ свою очередь мой собесѣдникъ.-- Онъ одинъ изъ самыхъ активныхъ членовъ партіи. Онъ стоитъ во главѣ винтертурской рабочей организаціи...
   -- Что же онъ, христіанскій соціалистъ?
   -- Нисколько. Самый опредѣленный соціалъ-демократъ. Это нисколько ему не мѣшаетъ быть очень вѣрующимъ человѣкомъ и занимать мѣсто священника. Да онъ не составляетъ какого-нибудь исключенія. Среди активныхъ дѣятелей швейцарской рабочей партіи имѣется много священниковъ... конечно не католическихъ!-- прибавилъ онъ.
   -- Вотъ познакомитесь съ нимъ,-- продолжалъ онъ,-- и увидите, что ничего страннаго въ этомъ нѣтъ.
   Пастора мы дома не нашли, но встрѣтили его по дорогѣ въ Гельвецію. Онъ оказался человѣкомъ лѣтъ 35. Высокій, стройный, элегантно одѣтый, съ открытымъ умнымъ лицомъ и живой рѣчью, онъ скорѣе былъ похожъ на французскаго пррфессора, чѣмъ на шейцарскаго пастора. Не смотря на то, что онъ былъ заваленъ массою дѣлъ, онъ отнесся очень внимательно къ моему положенію, отвелъ мнѣ хорошую и недорогую комнату, далъ мнѣ билеты на конгрессъ, на всѣ развлеченія, на банкетъ и особый "значокъ", какъ для "представителя прессы".
   Было ужъ около 8-и часовъ вечера. Въ большомъ залѣ Гельвеціи долженъ былъ состояться музыкально-вокально-артистическій вечеръ, программа котораго заключала всего на всего 21 номеръ. Чего чего только въ ней не было! Пѣніе, музыка, декламація, живыя картины, гимнастическія упражненія, рѣчи и сценическія представленія. Театральный залъ былъ уже полонъ народу, который, въ ожиданіи развлеченія, закусывалъ; залъ имѣлъ теперь видъ ресторана и двѣ раеторонныя горничныя разносили тарелки съ рубленной печенкой.
   Пасторъ, ушедшій было, вернулся съ молодой, изящно одѣтой женщиной, которую онъ мнѣ представилъ лаконическимъ; "моя жена", усадилъ ее и принялся распоряжаться въ залѣ.
   Вечеръ начался прочувствованной рѣчью одного изъ организаторовъ, д-ра Штудера, который, упомянувъ о дѣятельности "Грютли" въ прошломъ, въ общихъ чертахъ намѣтилъ программу конгресса объединенной партіи.
   Послѣ его рѣчи начались "номера", которые всѣ были выполнены очень тщательно, очень добросовѣстно и очень посредственно. Было спѣто хоромъ около 20-и пѣсепъ, преимущественно о красотѣ и величіи Vaterland'а, были поставлены съ десятокъ живыхъ картинъ, очень патріотическихъ, въ которыхъ вымазанныя съ головы до ногъ мѣломъ фигуры имѣли позы до невѣроятности трагическія или благородныя. Была представлена сцена изъ "Вильгельма Телля" и т. д. Но самымъ интереснымъ номеромъ программы была очень недурно сыгранная аллегорическая пьеса "Грютли на перепутья", спеціально написанная для этбго праздника кантональнымъ совѣтникомъ Вальтеромъ. Дѣйствующія лица пьесы: "Грютліанецъ", представители его корпорацій: пѣвецъ, гимнастъ, стрѣлокъ и сидѣлка, "Капиталія", "Соціа" и разные историческіе герои Швейцаріи...
   Было уже около 12-и часовъ ночи, когда пьеса была окончена, но программа вечера еще далеко не была исчерпана. Оставалось еще 7--8 номеровъ, опять пѣніе, музыка, живыя картины. А между тѣмъ, на слѣдующій день долженъ былъ состояться конгрессъ, открыіе котораго было назначено на 7 часовъ утра.
   Послѣ четырехъ часовъ безпрерывнаго представленія публика въ залѣ оставалась въ томъ же настроеніи, въ какомъ была въ началѣ вечера, сидѣла неподвижно, смотрѣла и слушала внимательно, спокойно, не изъявляя ни восторговъ, ни нетерпѣнія, и только изрѣдка награждала артистовъ жиденькими апплодисментами. И кажется, если бъ представленіе продолжалось не четыре, а двадцать четыре часа, она оставалась бы на своихъ мѣстахъ въ той же позѣ и въ томъ же настроеніи.

-----

   На конгрессѣ 1901 г. въ Солотурнѣ было принято рѣшеніе, что объединенныя партіи будутъ ежегодно устраивать свой конгрессъ совмѣстно. Однако, въ нынѣшнемъ году. "Грютли" предстояло рѣшить нѣкоторые спеціально, ея касающіеся вопросы -- и, раньше общаго конгресса, состоялось засѣданіе делегатовъ Грютли.
   Засѣданіе было открыто въ 7 часовъ утра, подъ предсѣдательствомъ одного изъ наиболѣе дѣятельныхъ членовъ "Грютли", Альбиссера, молодого человѣка, который былъ однимъ изъ главныхъ дѣятелей объединенія. На засѣданіи присутствовало 176 делегатовъ, представлявшихъ 135 секцій. Засѣданіе продолжалось безъ перерыва 5 часовъ, до 12-и, и было посвящено, помимо отчетности, главнымъ образомъ, вопросамъ внутренней реорганизаціи ферейна и преимущественно "вопросу о печати". На сцену выступилъ и больше всего обсуждался вопросъ о центральномъ партійномъ органѣ. Вопросъ оказался довольно сложнымъ. И "Грютли", и рабочая партія имѣютъ свои партійные органы (у Грютли -- Der GriiÜianer, у рабочей партіи -- "Arbeiterstimme" и "Volksrecht") -- и каждая организація, конечно, предпочитаетъ, чтобы ея ^органъ былъ признанъ центральнымъ органомъ партіи. Грютліанцы отнеслись къ этому вопросу съ нѣкоторой страстностью, сдѣлали изъ него "вопросъ чести", хотя, по мѣстнымъ условіямъ, ихъ органъ не совсѣмъ подходитъ для роли центральнаго. Было рѣшено отстаивать это требованіе энергично на общемъ съѣздѣ.
   Послѣ часового перерыва въ томъ же залѣ городской думы и подъ предсѣдательствомъ того же Альбиссера, былъ открытъ общепартійный конгрессъ, которому предстояло обсудить нѣсколько важныхъ вопросовъ ближайшей партійной дѣятельности. Въ конгрессѣ принимало участіе 266 делегатовъ. Присутствовали на конгрессѣ въ качествѣ почетныхъ гостей: Бебель, представлявшій германскую рабочую партію, и Эскью -- англійскую.
   Конгрессъ былъ открытъ привѣтственной рѣчью Бебеля. Послѣ его рѣчи конгрессъ приступилъ къ обсужденію стоящихъ на очереди вопросовъ. Покончивъ быстро съ вопросомъ о центральномъ органѣ, въ духѣ требованій "Грютли", конгрессъ занялся вопросомъ объ "избирательныхъ округахъ", составляющимъ больное мѣсто швейцарской рабочей партіи. Въ Швейцаріи избирается одинъ депутатъ на 20.000 человѣкъ населенія, но избирательные округи устанавливаются правительствомъ, которое обыкновенно выкраиваетъ ихъ такимъ образомъ, чтобы въ каждомъ изъ нимъ рабочіе элементы были въ меньшинствѣ. Для этого городскіе округи присоединяются, по частямъ, къ деревенскимъ. Рабочая партія, уже раньше выставившая требованія о правильномъ распредѣленіи округовъ, приняла теперь по этому поводу опредѣленныя резолюціи и выработала планъ кампаніи.
   Другой, еще болѣе важный вопросъ, подлежавшій обсужденію конгресса -- это вопросъ о таможенномъ тарифѣ. Докладчикомъ по этому вопросу выступилъ базельскій министръ финансовъ Вульшлегеръ. Въ виду истекающей въ 1903 г. тарифной конвенціи съ иностранными державами, швейцарскій парламентъ выработахъ проектъ новаго тарифа на основахъ протекціонизма. Особвнно большія пошлины наложены на иностранныя вина и на скотъ. Въ своемъ обширномъ и замѣчательно обоснованномъ докладѣ Вульшлегеръ доказывалъ, что этотъ протекціонистскій, тарифъ, безполезный для средней крестьянской массы, явятся разорительнымъ для пролетаріата и можетъ подорвать нѣкоторыя важныя отрасли народнаго хозяйства (какъ, напримѣръ, сыровареніе, которое можетъ встрѣтить конкуренцію со стороны Италіи, если вывозъ скота оттуда въ Швейцарію будетъ затрудненъ). И референтъ предложилъ партіи всѣми силами бороться противъ введенія новаго тарифа. Докладъ былъ принятъ конгрессомъ (однако, не единогласно).
   На конгрессѣ не было возбуждено ни одного изъ тѣхъ "принципіальныхъ вопросовъ", которые въ послѣдніе годы столь волнуютъ рабочія партіи во Франціи, Германіи, Италіи. Всѣ дебаты велись на почвѣ непосредственныхъ; практическихъ "задачъ сегодняшняго дня" и не сходили съ почвы парламентской дѣятельности.
   Конгрессъ былъ закрытъ въ 8 часовъ вечера, послѣ семи часовъ непрерывной работы.

-----

   Праздникъ "Грютли", устраиваемый разъ въ три года, имѣетъ для грютліанцевъ значеніе не одного только развлеченія. Главная цѣль его -- это состязаніе между различными обществами, входящими въ составъ ферейна. Состязаются пѣвцы, гимнасты, стрѣлки -- и выбранные для этого случая жюри присуждаютъ наиболѣе отличившимся обществамъ награды, которыя вручаются публично, при звукахъ музыки.
   Третій день праздника былъ предназначенъ для этихъ состязаній. Въ этотъ же день долженъ былъ состояться и торжественный "цугъ", и банкеты. Въ виду обилія номеровъ программы этого дня, начало состязанія было назначено на 5 часовъ утра.
   Главные номера праздника -- состязанія, банкеты, выдачи наградъ и представленія -- въ виду обилія участвующихъ, были перенесены за городъ, на большую поляну, на которой былъ импровизированъ огромный баракъ, разсчитанный на 10 тысячъ человѣкъ. Недалеко отъ барака было устроено помѣщеніе для стрѣльбы, съ 20-го отдѣленіями и въ 300 шагахъ отъ него, у опушки лѣса, были поставлены мишени съ номерами отъ 1 до 20. Народный праздникъ привлекъ на поляну и цѣлую массу торговцевъ, торговокъ, появились различные балаганы, панорамы, карусели, дешевенькіе цирки и театры -- и поляна теперь представляла оригинальную, пеструю и оживленную картину.
   Съ самаго ранняго утра по направленію изъ города въ полянѣ тянулись толпы народа, мужчины, женщины и дѣти -- и въ 8--9 часамъ и баракъ, и поляна, и балаганы были уже полны народа. Съ поляны доносился учащенный сухой трескъ выстрѣловъ, надъ ближайшимъ лѣсомъ стояла бѣлая тучка отъ порохового дыма, къ помѣщенію стрѣльбы подходили все новыя общества, смѣняя тѣхъ, которые уже кончили стрѣлять. къ самому валѣ царилъ поразительный порядокъ и какая то особая торжественность. Двадцать человѣкъ лежатъ вытянувшись на импровизированныхъ палаткахъ, прицѣливаются и стрѣляютъ. Изъ-подъ мишеней подымаются знаки, показывающіе куда пуля попала -- и спеціальные счетчики\ при каждомъ стрѣлкѣ, отмѣчаютъ за каждымъ стрѣлкомъ, за каждымъ обществомъ и удачные, и неудачные выстрѣлы.
   Часамъ къ 10-ти секціи начинаютъ уже готовиться къ "цугу". На площади появляются мальчики съ картонными плакатами, на которыхъ крупными буквами написаны имена разныхъ городовъ и коммунъ. Мальчики выстраиваются въ рядъ, въ 40--50 шагахъ другъ отъ друга -- и вокругъ каждаго плаката начинаетъ группироваться секція того города или коммуны, которая обозначена на плакатѣ. Каждая секція имѣетъ свой флагъ (всего было 199 секцій). Большинство секцій имѣютъ еще свои значки, которые члены носятъ на шляпахъ: лозанцы -- кисть винограда, берицы -- изображеніе медвѣдя, базельцы -- базельскій пряникъ, и такъ далѣе, до лука и моркови включительно. Женщинъ между членами секціи очень мало. Только въ винтертурской секціи фигурируютъ 80 или больше молодыхъ дѣвушекъ, одѣтыхъ въ бѣломъ, съ красными шарфами черезъ плечо: это винтертурскій женскій хоръ.
   Къ секціямъ Грютли скоро присоединяются делегаты ремесленныхъ организацій. Каждое ремесло имѣетъ свой флагъ, свою эмблему (молота, игрушечный паровозъ, станокъ и т. п.). Нѣкоторые несутъ большіе плакаты съ надписями.
   Поляна имѣетъ въ этотъ моментъ положительно видъ какой-то фееріи: тысячи народа, пестрые костюмы, разноцвѣтные зна^ меня и флаги, гимнасты въ трико, знаменосцы въ средневѣковыхъ костюмахъ. Въ разныхъ мѣстахъ играетъ музыка, изъ барака доносятся стройное хоровое пѣніе и все это сливается съ не прекращающимся сухимъ трескомъ выстрѣловъ.
   Часамъ къ 11-ти "цугъ" выстраивается. Онъ тянется на разстояніи трехъ километровъ и въ немъ участвуютъ 7500 человѣкъ.. Раздаются звуки національнаго гимна -- и "цугъ" направляется къ городу. Всѣ идутъ въ ногу, сохраняя глубокое молчаніе. Особенно торжественно и важно выступаютъ знаменосцы.
   Приготовился и городъ къ этому торжеству. По улицамъ, по которымъ проходитъ "цугъ", нѣтъ дома, на которомъ не было бы флаговъ, который не былъ бы украшенъ зеленью и цвѣтами. Надъ многими лавками, надъ многими дверьми и даже надъ входами въ улицы, въ переулки -- плакаты съ надписями въ стихахъ или въ прозѣ. Что ея надписи! Самъ Маниловъ не могъ бы придумать ничего болѣе чувствительнаго. Вотъ, напримѣръ, узенькій грязный переулокъ "Schmidgessli" -- и надъ нимъ надпись: "Я, Кузнецкій переулочекъ, узокъ, теменъ и бѣденъ. Я не красивъ. Но мои обитатели живутъ въ мирѣ и они счастливы!" Отъ подобныхъ надписей не спаслась даже городская дума, гдѣ надъ большимъ заломъ, въ которомъ происходило засѣданіе конгресса, надпись огромными буквами гласила:
   
   Das Reden ist nur Silber
   Das Schweigen aber Gold.
   Doch sollst du niemals schweigen
   Aus Furcht, aus Gunst um Soldi *)
   *) Рѣчь -- серебро, молчаніе -- золото. Ты, однако, никогда не молчи изъ страха, лицепріятія или корысти.
   
   Цугъ медленно двигается по улицамъ города. По тротуарамъ стоитъ плотной стѣной любопытствующая публика, нѣтъ окна, изъ котораго не глядѣли бы возбужденныя лица. Но не слышно ни восклицаній, ни апплодисментовъ. Торжественная тишина нарушается только музыкой. На лицахъ любопытствующей публики привѣтливая, довольная улыбка, съ которой обыкновенно старшіе глядятъ на мирныя развлеченія благонравныхъ дѣтей. Ни на одномъ лицѣ, ни въ одномъ взглядѣ не встрѣтилъ я чего нибудь похожаго на вражду или ненависть.
   Встрѣтившись послѣ "цуга" съ пасторомъ, я, между прочимъ, спросилъ его, чѣмъ объясняется такое отношеніе любопытствующей массы къ политической демонстраціи.
   Пасторъ даже нѣсколько удивился моему вопросу.
   -- Какъ же бы она могла иначе относиться?
   -- Въ Парижѣ, напримѣръ, подобный цугъ сопровождался бы криками: "Vive!" "А bas!" и легко могъ бы кончиться свалкой,-- отвѣтилъ я.
   Пасторъ нѣсколько подумалъ.
   -- Видите-ли. Здѣсь населеніе совершенно не видитъ въ подобномъ цугѣ политической демонстраціи. Многіе, пожалуй, даже видятъ въ этомъ нѣчто вродѣ религіознаго обряда... Право. Да и сами грютліанцы отчасти такъ относятся къ этимъ церемоніямъ... Ну, а затѣмъ не забудьте, что винтертурцы чувствуютъ себя въ роли хозяевъ, обязанныхъ выказывать свое гостепріимство. И наконецъ, у насъ вообще, народъ спокойный и не привыкъ кричать ни "Vive!", ни "А bas"!
   Часамъ къ 12 и "цугъ" вернулся на поляну, гдѣ президентъ праздника, съ высокой трибуны, окруженной всѣми знаменами, произнесъ привѣтственную рѣчь объединенной партіи.
   Послѣ цуга состоялся банкетъ, въ которомъ приняло участіе около 8000 человѣкъ. Банкетъ былъ устроенъ въ баракѣ. Меню обѣда было довольно скромное: супъ, два мяса и бутылка плохенькаго вина на двоихъ. Но все было сервировано чисто, опрятно и аккуратно. Бумажныя скатерти и бумажныя салфетки очень нравились публикѣ.
   Банкетъ начался любопытной рѣчью оффиціальнаго представителя отъ правительства Цюрихскаго кантона. Выразивъ партіи привѣтъ отъ имени правительства, представитель заявилъ, что, хотя правительство не раздѣляетъ всѣхъ воззрѣній партіи, оно однако, слѣдитъ съ большой симпатіей за ея дѣятельностью и постарается провести большинство экономическихъ реформъ, предложенныхъ партіей.
   Публика отвѣтила на эту рѣчь апплодисментами.
   Во время банкета въ баракѣ царилъ поразительный порядокъ и спокойствіе. Не было слышно ни одного громкаго слова, ни выраженія неудовольствія. Каждый занималъ свое мѣсто, каждый получалъ во время, что ему полагалось, и никто ничего лишняго не требовалъ. У каждаго изъ сотенъ столовъ сидѣли большей частью незнакомые между собою люди -- и всюду велась мирная бесѣда. Незнакомые товарищи чокались за процвѣтаніе партіи и расходились, пожимая другъ другу руки.
   Вообще -- во все время праздника эта десятитысячная толпа поражала меня такой культурностью, которой я не встрѣчалъ ни во Франціи, ни даже въ Германіи. Въ теченіе четырехъ дней праздника я не встрѣтилъ ни одного пьянаго, не слышалъ ни одного ругательнаго слова (не говоря уже о дракахъ и скандалахъ). А вѣдь большинство участниковъ этого праздника -- крестьяне и рабочіе самыхъ глухихъ угловъ Швейцаріи! Все это, конечно, въ большой степени обусловливается характеромъ швейцарцевъ, но большую роль тутъ играетъ я привитая культурность, глубокое сознаніе своихъ правъ и глубокое уваженіе къ человѣческой личности и правамъ другого.
   Основная черта характера швейцарца -- это, насколько я могъ замѣтить, внимательное, вдумчивое и простое отношеніе къ явленіямъ жизни. Швейцарецъ не понимаетъ и не любитъ никакихъ "словъ", какъ бы красивы и громки они ни были. Онъ Практикъ и ко всему приступаетъ исключительно съ своей практической мѣркой. Онъ не способенъ увлекаться отдаленными идеалами, какъ бы велики и прекрасны они ни были, но онъ ясно различаетъ путь, ведущій къ этимъ идеаламъ, различаетъ этотъ путь всего только на нѣсколько вершковъ, "этапъ сегодняшняго дня" -- но разъ, сознавъ пользу и выгоду этого пути, онъ ужъ по немъ идетъ твердой крестьянской поступью, не смущаясь никакими призраками, не отступая ни передъ какими затрудненіями.
   Швейцарцы имѣютъ очень мало ораторовъ и не чувствуютъ въ нихъ особенной надобности. Швейцарцу не надо вдохновляться, не надо "великихъ словъ" для "великихъ дѣлъ". Для него отчасти и не существуетъ "великихъ дѣлъ". Они выступаютъ передъ нимъ безъ ореола, въ оболочкѣ практической пользы. Свобода для него такое же прозаическое и такое же необходимое условіе жизни, какъ и питаніе, какъ и воздухъ...

-----

   Послѣ банкета состоялось въ городской церкви состязаніе между хорами пѣвческихъ обществъ. Хоръ каждаго общества пѣлъ свой особый номеръ. Почти всѣ пѣсни были патріотическаго характера, но патріотическаго въ смыслѣ любви въ родинѣ и воспѣванія красотъ Швейцаріи. Пѣлись одна за другой пѣсни: "Das Vaterland", "Heimweh", "Heimat und Vaterland" "Erhalte Gott die Schweiz", "Heimatland", "Abschied vom Vaterland" и т. д. Вечеромъ состоялось въ баракѣ на полянѣ состязаніе между гимнастами. На сценѣ было нѣсколько сотъ гимнастовъ. Молодые, "тройные, сильные и граціозные, они въ своихъ упражненіяхъ представляли чудную картину здоровой красоты человѣческаго тѣла.
   Четвертый день былъ посвященъ раздачѣ наградъ, которая началась торжественной церемоніей. Жюри вызывали секціи, удостоившіяся награды. Къ эстрадѣ подходилъ знаменосецъ, наклонялъ знамя и стоявшія на эстрадѣ дѣвушки въ бѣломъ, при звукахъ оркестра, вѣнчали знамя лавровымъ вѣнкомъ. Затѣмъ вызывались представители обществъ -- стрѣлковыхъ, гимнастическихъ пѣвческихъ -- и имъ выдавалась, при радостныхъ восклицаніяхъ (единственныхъ въ продолженіе всего праздника) членовъ этого общества, та или другая присужденная награда. Награды состояли изъ серебряныхъ бокаловъ и ковшей, большихъ роговъ въ серебряной оправѣ, стѣнныхъ часовъ и т. под. Кое-кто остался недоволенъ, но громко никто, конечно, этого не выразилъ.
   Раздача наградъ продолжалась долго. За нею должны были состояться снова банкетъ, снова представленія, пѣніе и т. д. Но съ раздачей наградъ главный интересъ праздника уже былъ исчерпанъ, большинство пріѣзжихъ гостей уже разъѣзжалось. Съ вокзала каждые полчаса отходили спеціальные поѣзда.
   Въ поѣздѣ, на которомъ я уѣзжалъ, я встрѣтилъ предсѣдателя конгресса Альбиссера. Его провожало нѣсколько сотъ рабочихъ, съ которыми онъ долго прощался, обмѣниваясь восклицаніями и пожеланіями.
   Когда поѣздъ тронулся, онъ, все еще не успокоившись отъ волненія, вдругъ обратился ко мнѣ:
   -- Вы, кажется, были на конгрессѣ, не правда-ли? Ну, что, "кажете?
   -- Весь вопросъ въ томъ, насколько объединеніе партіи съ Грютли крѣпко и серьезно.
   Мой собесѣдникъ разсмѣялся.
   -- Вы не знаете швейцарцевъ. Двадцать лѣтъ пришлось работать, пока добились этого объединенія, но разъ оно состоялось -- кончено! Теперь каждый грютліанецъ чувствуетъ себя больше членомъ партіи, чѣмъ грютліанцемъ.
   -- Мнѣ еще показалось немного страннымъ, что у васъ на конгрессѣ не выступали принципіальные вопросы, которые такъ волнуютъ теперь другія партіи въ Европѣ. Неужели у васъ такое единодушіе?
   Президентъ не сразу мнѣ отвѣтилъ.
   -- Полнаго единодушія и у насъ, конечно, нѣтъ,-- отвѣтилъ онъ,-- но нѣтъ и раскола. Преобладающимъ направленіемъ является у насъ бернштейніанство -- и съ этимъ приходится мириться. Что подѣлаете! Страна наша -- крестьянская, а крестьяне практики. Намъ приходится работать помаленьку, у земли. Къ тому же, при нашихъ учрежденіяхъ, при той широкой политической свободѣ, которою мы пользуемся, иная дѣятельность и невозможна...
   Въ этихъ нѣсколькихъ словахъ предо мною выступилъ опять-таки узкій практикъ швейцарецъ, который дальше своего носа ничего не видитъ...

С. Ан-скій.

"Русское Богатство", No 11, 1902

   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru