Андрусон Леонид Иванович
Стихотворения

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Звезды побледнели, грустно догорают..."
    За работой
    "Уходят в море корабли, пылают крылья..."
    Сон

   
   

* * *

             Звѣзды поблѣднѣли, грустно догораютъ.
             Въ облакахъ тумана лѣсъ безмолвный спитъ.
             Тишина... Безшумно тѣни ночи таютъ...
             Жаворонокъ въ небѣ высоко звенитъ.
   
             Разбудила вѣтеръ пѣсня золотая,
             Онъ вздохнулъ и тихо колыхнулъ листы...
             По травѣ росистой, по полямъ блуждая,
             Для тебя собралъ я, милая, цвѣты.
   
             Въ нихъ еще таятся поцѣлуи ночи,
             Жаворонка пѣсенъ отзвукъ въ нихъ дрожитъ...
             Лѣсъ шумитъ... Погасли въ небѣ звѣзды-очи,
             И березъ вершины солнце золотитъ.
   
             Облака, въ гирлянды бѣлыя сплетаясь,
             Беззаботно вольной, свѣтлою гурьбой
             Вдаль бѣгутъ, на солнцѣ кротко улыбаясь...
             По полямъ скитаться мы пойдемъ съ тобой!
   
             Я твою головку уберу цвѣтами,
             Въ кудри голубые васильки вплету.
             Утро дышетъ счастья свѣтлыми мечтами...
             А тебя люблю я, какъ мою мечту!
                                                               Л. Андрусонъ.

"Русское Богатство", No 3, 1903

   
   

ЗА РАБОТОЙ.

             Колеса вертятся, машины стучатъ,
                       Челны по основамъ снуютъ.
             Глаза за движеніемъ нитей слѣдятъ,
                       И руки безъ устали ткутъ.
             Ткутъ руки; потъ градомъ катится съ лица,
                       Въ грудь молотомъ сердце стучитъ...
             А нити ползутъ да ползутъ безъ конца,
                       Подъ грохотъ работа кипитъ!
   
             А тамъ, за стѣной, далеко-далеко
                       Лѣса и раздолье полей;
             Тамъ дышется груди привольно-легко
                       Подъ тѣнью зеленыхъ вѣтвей.
             Прохладно въ тѣни на опушкѣ лѣсной,
                       И тихо, такъ тихо кругомъ...
             Волнуется рожь... Тучки свѣтлой грядой
                       Въ просторѣ плывутъ голубомъ...
   
             -- На волю, на волю изъ душной тюрьмы
                       Безсонныхъ заботъ и труда!
             Машины стучатъ: "Никогда, никогда!"
                       Здѣсь вѣчные узники мы.
             Какъ въ бѣшеной пляскѣ, колеса бѣгутъ,
                       Ремни, извиваясь, шипятъ;
             Проклятыя нити ползутъ да ползутъ,
                       Машины хохочутъ, гремятъ:
             "Безплодныя думы, пустыя мечты --
                       Лѣса и раздолье полей!
             Не люди вы, дѣти больной суеты,
                       Вы -- блѣдныя тѣни людей".
             Безплодныя думы, пустыя мечты...
                       Сырые подвалы, нужда,
             Да холодъ, да голодъ, позоръ нищеты --
                       Вотъ плата за муки труда!
             Ни смѣха, ни пѣсенъ... Порою въ глазахъ
                       Безсильная злоба блеснетъ,
             Слеза задрожитъ; на безкровныхъ губахъ
                       Безсильно проклятье замретъ,
             Да руки съ угрозой сожмутся и... ткутъ!
                       Мы ткемъ, мы безъ устали ткемъ.
             Проклятыя нити ползутъ да ползутъ,
                       Бѣжитъ и спѣшитъ все кругомъ...
   
             "Скорѣе, скорѣй!" -- погоняютъ станки
                       Могучіе взмахи колесъ...
             А въ сердцѣ такъ много безумной тоски,
                       Такъ много отчаянныхъ слезъ!
             Скорѣе!.. И тѣло, и воля въ цѣпяхъ...
                       Покорно мы ткемъ... А потомъ,
             Какъ силы не станетъ въ изсохшихъ рукахъ,
                       Мы въ грязныхъ подвалахъ умремъ.
             Ткемъ... Тучи удушливой пыли висятъ
                       Надъ нами, дрожатъ и плывутъ...
             Колеса вертятся, машины стучатъ,
                       Проклятыя нити ползутъ!
                                                                         Л. Андрусонъ.

"Русское Богатство", No 5, 1902

   

* * *

             Уходятъ въ море корабли, пылаютъ крылья,
             Въ огнѣ заката крылья -- паруса.
             И на берегъ серебряною пылью
             Ложится-падаетъ вечерняя роса.
   
             Летятъ, какъ птицы, корабли. Я жаднымъ взоромъ
             Слѣжу за ними, жалкій сынъ земли.
             Я очарованъ огненнымъ просторомъ,
             И такъ прекрасны птицы-корабли!
   
             Одна... другая... улетаютъ птицы,
             И догораетъ огненная даль,
             И на море ночной туманъ ложится,
             И мнѣ до слезъ угасшей сказки жаль.
   
             Мнѣ жаль себя... Усталыми шагами
             Я нехотя бреду къ себѣ домой.
             Ждетъ жизнь меня съ ненужными дѣлами,
             Съ ненужной повседневной суетой.
   
             Прикованному къ повседневной долѣ
             Извѣчному невольнику земли --
             Мнѣ снился праздникъ, свѣтлый праздникъ воли,
             Въ просторѣ моря птицы-корабли.
                                                                         Л. Андрусонъ.

"Современный Міръ", No 12, 1908

   

СОНЪ.

             Въ безвѣстную даль, одинокій, бездомный,
             Въ пустынѣ сыпучими шелъ я песками;
                       Жгло солнце усталую грудь.
             И труденъ былъ путь мой далекій и темный,--
             Весь острыми былъ онъ усѣянъ камнями...
                       Я шелъ, я не смѣлъ отдохнуть!
   
             Безоблачно небо... Конца нѣтъ дорогѣ...
             Все шелъ я... Въ дали разстилался свинцовой
                       Удушливый знойный туманъ...
             Мнѣ острые камни изрѣзали ноги;
             Кровь, слѣдъ на пескѣ оставляя багровый,
                       По каплямъ сочилась изъ ранъ.
   
             Отъ боли въ глазахъ все порою мутилось...
             Я падалъ... Отчаянья слезы кипѣли
                       Въ моей наболѣвшей груди.
             Умру... не дойду до невѣдомой цѣли...
             Но сердце отвагой и мужествомъ билось,--
                       Иди,-- мнѣ твердило -- иди!..
   
             И, властною жаждою жить окрыленный,
             Шелъ дальше я моремъ пустыни безбрежной,
                       Вновь падалъ и снова вставалъ;
             И снова, въ порывѣ тоски безнадежной,
             Безсильный, лежалъ на пескѣ раскаленномъ,
                       Какъ трупъ, неподвижно лежалъ.
   
             И видѣлъ, какъ въ небѣ высоко-высоко,
             Могучими гордо блистая крылами,
                       Парилъ надо мною орелъ.
             Свободный, какъ я, и, какъ я, одинокій,--
             "Иди!-- мнѣ кричалъ онъ -- тамъ жизнь за песками"!..
                       И медленно дальше я шелъ...
                                                                                                       Л. Андрусонъ.

"Русское Богатство", No 10, 1902

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru