Lib.ru/Классика: Аксаков Иван Сергеевич. Речь при поминовении Ивана Сергеевича Аксакова, сказанная в Гродненском Софийском соборе 30 января преосвященным Анастасием, епископом Брестским

СБОРНИКЪ
СТАТЕЙ,
НАПЕЧАТАННЫХЪ ВЪ РАЗНЫХЪ ПЕРІОДИЧЕСНИХЪ ИЗДАНІЯХЪ

ПО СЛУЧАЮ КОНЧИНЫ
И. С. АКСАКОВА

(ум. 27-го Января 1886 года.)

МОСКВА.
Типографія Л. Ѳ. Снегирева, Остоженка, Савеловскій, пер., д. Снегиревой.
1886.

Рѣчь при поминовеніи Ивана Сергѣевича Аксакова, сказанная въ Гродненскомъ Софійскомъ соборѣ 30 января преосвященнымъ Анастасіемъ, епископомъ Брестскимъ. *)

*) Изъ No 6 "Литовскихъ Епарх. Вѣдомостей".

Мы собрались помянуть скончавшагося три дня тому назадъ Ивана Сергѣевича Аксакова. Нужно ли объяснять что это за человѣкъ былъ? Его знаетъ не одна Москва, это сердце Россіи, въ которомъ онъ былъ самымъ живымъ первомъ,-- его знала вся Русская земля, весь Славянскій міръ. Европа знала этого замѣчательнаго русскаго человѣка, какъ одного изъ главныхъ носителей и лучшихъ выразителей идеи братства всѣхъ Славянскихъ народовъ, какъ сильнаго борца за народныя начала въ русской, жизни. Въ борьбѣ за эти начала онъ проявился какъ личность, поистинѣ, свѣтлая, какъ звѣзда своего рода, свѣтъ которой былъ путеводнымъ свѣтомъ для ума русскаго человѣка и отраднымъ для его сердца. Знала Ивана Сергѣевича и Православная Церковь, которую онъ чтилъ какъ вѣрный ей сынъ, и которой служилъ, какъ можетъ служить Церкви просвѣщенный мірянинъ, ревнующій о ея благосостояніи.

Всѣ эти качества покойнаго Ивана Сергѣевича Аксакова были особенно цѣнны въ наше смутное время, какое переживалъ весь Славянскій міръ вообще и въ частности Русскій міръ.

Когда мусульманство давило православныхъ Славянъ, кто тогда сильнѣе Ивана Сергѣевича могъ сказать слово за угнетенныхъ? Кто живѣе его могъ пробудить на Руси и родственное чувство, и чувство христіанскаго состраданія къ несчастнымъ? Кто лучше его могъ выяснить значеніе братскаго союза между Славянскими племенами для ихъ настоящаго и будущаго? Онъ былъ своего рода пророкъ въ Славянскомъ мірѣ, пророкъ и утѣшающій, ободряющій страдальцевъ-Славянъ, сильно обличающій неправды Западной Европы, хищныя стремленія ея лукавой политики, ищущей поживы въ земляхъ Славянскихъ, облитыхъ кровію. И не стало этого пророка, замолкли вѣщія уста, говорившія такія рѣчи, которыми трогались и жестокія сердца!

Когда нашу Русь обуяло какое-то недовольство всѣмъ своимъ роднымъ; когда у насъ стали безъ разбора, огуломъ, хулить все свое русское, не отличая притомъ хорошаго отъ худаго; когда это недовольство у многихъ развилось до неспособности замѣчать въ окружающей жизни и выдающихся явленій добра, к дошло до страсти раскрывать только язвы русской жизни, находить какое-то удовольствіе въ самопоруганіи; когда наши русскіе поклонники Запада возревновали о пересадкѣ на русскую почву иноземнаго и съ пренебреженіемъ къ своему родному русскому, какъ къ чему-то отжившему и нездоровому, стали искать спасенія во всякой иноземщинѣ: кто тогда тверже Ивана Сергѣевича отстаивалъ русское національное достоинство? Кто трезвѣе его смотрѣлъ на русскую жизнь,-- вѣрнѣе отличалъ въ ней хорошее отъ дурнаго, здоровое отъ больнаго и отжившаго? Кто живѣе его могъ изобразить ту уродливость, какая появлялась въ русской жизни отъ насильственныхъ приставокъ къ ней чужеземнаго, несвойственнаго духу русскаго человѣка? Кто убѣдительнѣе Ивана Сергѣевича могъ говорить о значеніи національныхъ началъ для русской жизни, объ уваженіи къ святымъ завѣщаніямъ ея исторіи? Кто выразительнѣе его могъ высказать думы русскаго человѣка, его радости и скорби въ важные историческіе моменты, какіе мы переживали? Кто-то, не помню, высказалъ такую мысль, весьма вѣскую для оцѣнки Аксакова: "я сильнѣе чувствую себя русскимъ человѣкомъ и довольство тѣмъ, что я Русскій вотъ въ какихъ случаяхъ: когда въ церкви слышу древне-церковную мелодію священныхъ славянскихъ пѣснопѣній,-- когда слышу въ широкомъ полѣ задушевную русскую народную пѣсню, и когда читаю рѣчи Аксакова о нашихъ русскихъ дѣлахъ"¹. И не стало русскаго народнаго оратора, умѣвшаго гармонически соединять въ своей рѣчи общечеловѣческое съ національнымъ, церковное съ житейскимъ, не стало русскаго народнаго трибуна-златоуста! Кто же идетъ, въ замѣнъ его, на его опустѣвшую каѳедру и будетъ говорить намъ такія рѣчи? Не видно.... Каѳедра его, извѣстная всѣмъ."Русь", кажется, навсегда опустѣла съ той минуты, какъ сокрушилось и перестало биться навсегда сердце вѣщавшаго на ней народнаго витіи!

Когда у насъ на Руси научились краснорѣчиво говорить и писать; когда для многихъ чтеніе стало не школой для мышленія и для пріобрѣтенія полезныхъ знаній, а только пріятнымъ развлеченіемъ, убивающимъ способность серіозно думать объ окружающей насъ жизни; когда притомъ книгу мы возведи въ должность главнаго руководителя въ жизни; когда мы привыкли вычитанныя, чужія мысли выдавать за свои собственныя; когда такимъ путемъ привыкли къ фразѣ и научились искусству прикрывать ею свой собственный образъ мыслей и чувствъ или отсутствіе ихъ; когда у насъ развилась обширная торговля печатнымъ словомъ объ общественныхъ дѣлахъ, причемъ открылись мелочныя лавки, гдѣ, наравнѣ съ литературнымъ хламомъ, нерѣдко измѣннически продается и святая правда за рубли и копѣйки: тогда, не правда ли?-- становится величайшею драгоцѣнностью -- слово глубоко обдуманное, выношенное въ умѣ, самостоятельно и заботливо помышляющемъ объ общемъ благѣ, и въ сердцѣ, горячо любящемъ родину,-- слово серіозное, правдивое, честное. Такое слово особенно цѣнно бываетъ, когда событія, касаясь важныхъ общественныхъ интересовъ, возбуждаютъ въ народѣ заботливыя думы, глубоко затрогиваютъ его чувство, а между тѣмъ вожди общественной мысли либо неискренно фразируютъ, либо вяло и темно толкуютъ, не давая серіознаго, искренняго и сильнаго слова. Вотъ въ такіе-то моменты часто слышалось у насъ: "что-то скажетъ нашъ Иванъ Сергѣевичъ Аксаковъ?" И онъ говорилъ, не обинуясь говорилъ въ подобные моменты такое слово, для котораго нужно не только умѣнье сильно говорить правду, но и мощное гражданское мужество. И не стало этого самобытнаго, искренняго, правдиваго писателя и мужественнаго гражданина, котораго уважали и враги его!

Когда у насъ усилился обычай браться за науку -- не столько для того, чтобы образовать изъ себя человѣка, мыслящаго и чувствующаго истинно по человѣчески, сколько для того, чтобы добиться права на извѣстное положеніе съ удобствами; когда самое образованіе у многихъ получило характеръ выучки для обыденныхъ практическихъ цѣлей; когда въ образованіи многіе стали болѣе всего цѣнить выгодныя спеціальности, предпочитая ихъ общему образованію; когда спеціальности для многихъ посвятившихъ имъ себя стали тѣмъ же, чѣмъ, напримѣръ, сталъ для плотника топоръ: тогда у насъ развелось множество спеціалистовъ, свѣдущихъ въ своей узкой области знаній, но не имѣющихъ того, что называется образованіемъ въ высшемъ, христіанскомъ смыслѣ этого слова. Образованіе, понимаемое въ такомъ смыслѣ, непремѣнно предполагаетъ у человѣка истинно-образованнаго цѣльное и правильное міровоззрѣніе, съ опредѣленными понятіями по главнѣйшимъ вопросамъ жизни и бытія; а такой-то основы образованія и нѣтъ нынѣ у многихъ, долго учившихся разнымъ спеціальностямъ. Эта ученая дробность въ наше время весьма усилилась и часто доходитъ до умственной и нравственной легкости, которая и сама себѣ не можетъ дать отчета -- какого міровоззрѣнія держится она; а между тѣмъ она даже и гордится иногда тѣмъ, что не имѣетъ никакого опредѣленнаго міровоззрѣнія, признавая отсутствіе этой основы образованія за лучшій признакъ здраваго ума съ "реальнымъ направленіемъ"! Такихъ людей у насъ теперь очень много. Съ ними можно прожить цѣлые годы и все-таки не узнать: во что они вѣруютъ, что составляетъ завѣтную святыню ихъ души? Это личности безличныя, это умственныя и нравственныя потемки! Среди такого темнаго безличія, не правда ли?-- отрадно встрѣтить личность, свѣтлую личность -- и по образу мыслей и по образу жизни, съ опредѣленнымъ міровоззрѣніемъ, съ вѣрою намѣченными и твердо поставленными цѣлями жизни, что бываетъ только у разумно вѣрующаго христіанина. Такою, поистинѣ свѣтлою личностію и былъ Иванъ Сергѣевичъ Аксаковъ. Это былъ истинный христіанинъ, не стыдившійся признавать Православную Церковь своею матерію, тогда какъ весьма многіе изъ современныхъ такъ-называемыхъ образованныхъ людей признаютъ какъ бы недостойнымъ образованнаго человѣка вѣровать и жить по церковному! Для многихъ изъ таковыхъ -- придти въ церковь значитъ не то что исполнить свой святой долгъ, а сдѣлать какъ бы уступку общему и старому обычаю, сдѣлать снисхожденіе и какъ бы одолженіе кому-то!... А Иванъ Сергѣевичъ Аксаковъ считалъ за счастіе и за величайшую честь принадлежать Православной Церкви и служить ей и словомъ и дѣдомъ. Слѣды своего служенія Православной Церкви онъ оставилъ и въ здѣшнемъ краѣ: онъ былъ однимъ изъ величайшихъ ревнителей укрѣпленія православія и русской народности въ этой странѣ въ ту пору, когда она была взволнована извѣстнымъ мятежомъ. Мы помнимъ это время, когда Иванъ.Сергѣевичъ, съ ревностію достойною истиннаго христіанина и вѣрнаго своей родинѣ гражданина, служилъ благу этой страны; помнимъ, когда среди тогдашней смуты онъ являлся здѣсь не въ одномъ только своемъ "Днѣ", прогонявшемъ мракъ іезуитства и полонизма, воодушевлявшемъ къ борьбѣ съ ними, но и въ-Благотвореніяхъ для пострадавшихъ отъ этихъ язвъ здѣшняго края.

Вотъ какого человѣка опускаетъ въ могилу Русская земля! Помолимся, братіе, да упокоитъ Господь душу раба своего Іоанна въ царствіи небесномъ -- послѣ его честныхъ и благотворныхъ трудовъ для православнаго Русскаго царства и для всего православнаго Славянства.

Оставить комментарий Аксаков Иван Сергеевич (yes@lib.ru) Год: 1886 Обновлено: 31/01/2024. 11k. Статистика. Статья: Публицистика Об авторе	Скачать FB2 Ваша оценка: