Агнивцев Николай Яковлевич
От пудры до грузовика

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    1. Снова в Петербурге
    2. Мы
    3. Грузовик No 1317
    4. Трамвай "А"
    5. Кепка
    6. Кирпичная песенка
    7. Мэри Пикфорд
    8. Кооп-ларек
    9. Моссельпромщица No ... (не знаю!)
    10. Шпага декабря
    11. Семь сестер
    12. Триолеты в бензине
    13. Воробьиные неприятности

Н. Я. Агнивцев

  

От пудры до грузовика

  

Оригинал здесь -- http://libelli.narod.ru/agnivtsev/pl.html

   Стихотворения советского периода воспроизводятся по изданию:
   Агнивцев Николай Яковлевич. "Гранитный барин". Составитель В. А. Широков.
   М.: "Правда", 1990 [Библиотека Крокодила, No 1 (1085)].
  
   1. Снова в Петербурге
   2. Мы
   3. Грузовик No 1317
   4. Трамвай "А"
   5. Кепка
   6. Кирпичная песенка
   7. Мэри Пикфорд
   8. Кооп-ларек
   9. Моссельпромщица No ... (не знаю!)
   10. Шпага декабря
   11. Семь сестер
   12. Триолеты в бензине
   13. Воробьиные неприятности
  

1. Снова в Петербурге

   Прощайте, немцы, греки, турки,
   И здравствуй, русская земля!
   В своем я снова Петербурге,
   Я снова русский! Снова - "я"!
   Еще вчера я был не русским!
   И, запахнувшись в черный дым,
   Гранитный воздух Петербургский
   Еще вчера был не .моим!
   Сегодня ж, странный и бессонный,
   "Брожу по Невской мостовой
   И с Александровской Колонной
   Взлетевшей чокаюсь мечтой!
   И в небо Питера, бледнея,
   Уходит беженский угар...
   И вновь я рифмою своею -
   Целую Невский тротуар!...

2. Мы

   Некие в смокинг одетые атомы,
   Праха веков маринованный прах,
   Чванно картавят, что, мол, "азиаты мы",
   На европейских своих языках!
   Да! Азиаты мы! Крепкое слово!
   В матерном гневе все наши слова!
   Наши обновы давно уж не новы:
   Киев и Новгород! Псков и Москва!
   В наших речах - курский свист соловьиный,
   Волга и Днепр! Океан и фиорд!
   В наших речах - грохот снежной лавины,
   Ржанье и топот Батыевых орд!
   В наших глазах - золотой щит Олега,
   Плеть Иоанна! Курганная тишь!
   Мертвенный холод Байкальского снега,
   Пламя Москвы и плененный Париж!
   Эй, на запятки! Не вам ли завялым
   Путь преградить разъярившимся нам?
   Или, озлившись, мы хлопнем Уралом
   По напомаженным вашим башкам!
   В наших плечах - беломорские скалы!
   В наших ушах - храп медвежьих берлог!
   В наших сердцах - самоцветы Урала!
   В нашей груди - древний каменный бог!

3. Грузовик No 1317

1

   Весь машинный свой век, каждый день по утрам
   Волоча свои старые шины,
   По брезгливым гранитным колонным домам
   Развозил он шампанские вина!
   И глотали в свои погреба-животы
   Эти вина по бочкам с присеста
   Их раскрытые настежь гранитные рты -
   Обожженные жаждой подъезды.
   И гудя, и шумя,
   И кряхтя, и гремя,
   Весь свой век должен был по подъездам таскаться
   Грузовик No 1317.

2

   Но однажды наутро у этих домов
   Были начисто выбиты стекла!
   И панель вокруг них вглубь на много шагов
   От вина и от крови промокла!
   "Эй, подвалы, чья доля лежит издавна
   Под любым каблуком на паркете,
   Выходите на Невский - ломать времена!
   Выходите - шагать по столетьям!"
   И гудя, и шумя,
   И кряхтя, и гремя,
   Покатил за Свободу по улицам драться
   Грузовик No 1317.

3

   Но открылись фронты! О, услышав сигнал,
   Он увесисто и кривобоко
   Наступал, отступал и опять наступал
   От Варшавы до Владивостока.
   И ходил он насупившись - издалека
   На Деникинские аксельбанты,
   На тачанки Махно, на штыки Колчака
   И на хмурые танки Антанты!
   И гудя, и шумя,
   И кряхтя, и гремя,
   Второпях во весь мах по фронтам стал шататься
   Грузовик No 1317.

4

   На поля неостывших побед из нутра
   Отощавшей земли вылез Голод!
   И наотмашь схватил от двора до двора
   Города и деревни за ворот!
   И, шагая по смятой Руси напролом
   Уходящими в землю шагами,-
   Из Лукошка Поволжья кругом, как зерном,-
   Он засеял поля костяками!
   И гудя, и шумя,
   И кряхтя, и гремя,
   С воблой тут по Руси, как шальной, стал мотаться
   Грузовик No 1317.

5

   Поднатужились нивы в России! И вот:
   По Москве он в день Первого мая,
   Запыхавшись от новых нежданных хлопот,
   Октябрят полным ходом катает!
   Октябрята на нем -воробьев веселей!
   Не желают слезать добровольно!
   И машиною, новою нянькой своей,
   Октябрята ужасно довольны!
   И гудя, и шумя,
   И кряхтя, и гремя,
   С октябрятами нянькой решил впредь остаться
   Грузовик No 1317.

4. Трамвай "А"

1

   Давайте-ка устроим чистку
   Средь коломбин и апашей!
   Ведь наши "замы" и модистки,
   Кассиры и пиш-машинистки
   В любви тех будут не глупей!
   Давайте же устроим чистку
   Средь коломбин и апашей!

2

   Она -кассирша в "Спичка-тресте"
   А он - Врид-зам-пом-пом-пом-зам!
   Все началось с того, что вместе,
   Под вопль кондукторский "не лезьте"
   Бочком пролезли все же в трам:
   Она -кассирша в "Спичка-тресте"
   И он - Врид-зам-пом-пом-пом-зам!

3

   В своих движеньях эксцентричен
   Трамвай маршрута буквы "А"!
   И очутились механично
   Они в объятьях романтичных
   От двадцать третьего толчка!
   В своих движеньях эксцентричен
   Трамвай маршрута буквы "А"!

4

   Когда-то были купидоны]
   Теперь их "замом" стал трамвай!
   И перед ними благосклонно -
   Через неделю по закону -
   Открылся загса тихий рай...
   Когда-то были купидоны,
   Теперь их "замом" стал трамвай!

5

   И дети их снимали кепки
   Перед трамваем с буквой "А",
   И, факт рожденья помня крепко,
   Махали долго вслед прицепке!
   И с благодарностью всегда
   Детишки их снимали кепки
   Перед трамваем с буквой ."А".

5. Кепка

1

   Кепка! Простецкая кепка!
   На миллионы голов
   Влезла ты с маху! И крепко
   Села цилиндрам назло!
   Видел весь мир, изумленно
   Ахнувши из-за угла,
   Как трехсотлетней короне
   Кепка по шапке дала!

2

   И, набекрень съехав малость
   От передряг,- во весь мах
   Долго и крепко ты дралась
   На разъяренных фронтах!
   И, без патрон и без хлеба
   Лбом защищая Москву,
   Нет такой станции, где бы
   Ты не валялась в тифу!

3

   От Чухломы до Урала
   В морду былому житью
   Это не ты ли орала
   Новую Правду свою?!
   И на фронтах, и на Пресне,
   Мчась по столетьям в карьер,
   В небо горланила песни,
   Славя свой С.С.С.Р.

4

   Ну-ка, вот! В той перебранке
   Той небывалой порой:
   От револьвера до танка
   Кто не сшибался с тобой?
   Но, поднатужась до пота,
   Все же, к двадцатым годам,
   Даже антантным дредноутам
   Кепка дала по шеям!

5

   Бешены были те годы!
   И на всех митингах ты
   С дьяволом, с богом, с природой
   Спорила до хрипоты!
   И, за голодных индусов
   Кроя Керзона весьма,
   В это же время со вкусом
   Воблу жевала сама!

6

   Кончились годы нахрапа!
   Ты - на весь мир! И, глядишь,
   Перед тобой сняли шляпы
   Лондон, Берлин и Париж!
   Кепка! Простецкая Кепка!
   Средь мировой бедноты
   Медленно, тяжко, но крепко
   Ставишь свои ты посты!..

7

   Кепка! Простецкая Кепка!
   Вот что наделала ты!

6. Кирпичная песенка

1

   Собою невелички,
   Знай, маялись в пыли.
   Кирпичики, кирпичики,
   Кирпичики мои...
   И господа из города
   В перчаточках своих
   Презрительно и гордо
   Ворочались от них!..
   "И долго от обидчиков
   Кряхтели, как могли:
   - Кирпичики, кирпичики,
   Кирпичики мои...

2

   Но вот сердит стал с виду
   Простой народ! И, глядь:
   Обидчикам обиды
   Вдруг стал припоминать!
   Озлившись, в день осенний
   Взъерошились штыки,
   И на дворцы с гуденьем
   Пошли грузовики!
   И в головы обидчиков
   Летали, как могли:
   - Кирпичики, кирпичики,
   Кирпичики мои!

3

   А после всех событий
   Народ к ним шасть опять:
   "Кирпичики, идите
   Домишки нам латать!"
   И, с края и до края,
   На всяческий манер
   Кирпичики латают,
   Кряхтя, С.С.С.Р.
   Собою невелички,
   Да - умницы они:
   Кирпичики, кирпичики,
   Кирпичики мои!..

7. Мэри Пикфорд

1

   В Америке где-то
   Судя по газетам,
   Есть город такой - "Голливуд"...
   И в городе этом,
   Судя по газетам,
   Лишь киноактеры живут!
   И там неизменно
   Пред всею вселенной
   Сквозь первый в Америке взор,
   Как синие птицы,
   Трепещут ресницы
   У маленькой Мэри Пикфорд!

2

   В Париже, на Яве,
   В Тимбукту, в Варшаве,
   От Лос-Анжелос до Ельца
   Пред маленькой Мэри
   Раскрыты все двери
   И настежь раскрыты сердца!..
   И каждый свой вечер,
   Стремясь к ней навстречу,
   Следят по экранам в упор
   Глаза всего света
   За маленькой этой,
   За маленькой Мэри Пикфорд!

3

   И вечером сонным
   Для всех утомленных
   Своей кинофирмой дана,
   Восходит багряно
   На киноэкранах,
   Как Солнце ночное, она!
   И вьется, и мчится
   По вздрогнувшим лицам
   Тот первый в Америке взор!..
   И сколько улыбок
   На свете погибло б
   Без маленькой Мэри Пикфорд?!.

8. Кооп-ларек

   Из пары старых досок
   Родив себя, как мог,
   Стоит на перекрестке
   Цветной Кооп-Ларек...
   В нем что угодно купишь
   В два счета! Он -такой:
   По виду - словно кукиш,
   Но -очень деловой!
   Заморские базары,
   Крича издалека,
   Шлют разные товары
   Для этого Ларька.
   Берлин, Варшава, Вена
   И Ява, и Кантон
   Торгуются степенно
   С цветным Кооп-Ларьком!
   И тут на перекрестке
   От дел таких слегка
   Потрескивают доски
   Советского Ларька...
   И вспоминают, тужась,
   Как 8 лет назад
   Они лежали тут же
   На баррикадах в ряд!

9. Моссельпромщица No ... (не знаю!)

1

   Коммерчески спокоен,
   В панель упрямо врос
   Промышленной ногою
   Лоток для папирос!
   И, с жаром расширяя
   Промышленность, втроем
   Перед клиентом с края
   Склонились над лотком:
   - Прядь упрямая, плюс
   Моссельпромский картуз,
   А под ним - деловая
         Такая
   Моссельпромщица No ... (не знаю!)

2

   Но, кроме всяких "Пери"
   И прочих папирос,
   Ведь есть в СССР'е
   Еще и - Наркомпрос!
   И ночью, совершенно
   Забыв про Моссельпром,
   Над книгою толщенной
   Склоняются втроем:
   Прядь упрямая, плюс
   Моссельпромский картуз,
   А под ним - деловая
         Такая
   Моссельпромщица No ... (не знаю!)

3

   Пожалуй, вы поймете,
   Что так всю жизнь сполна
   Учебе да работе
   Она обречена?!
   Она -не морс в стакане!
   У ней кровь бьет ключом!
   И часто на свиданье
   Бегут стремглав втроем:
   - Прядь упрямая, плюс
   Моссельпромский картуз,
   А под ним - деловая
         Такая
   Моссельпромщица No ... (не знаю!)

10. Шпага декабря

   На снежной площади, собою
   В полдня столетье озаря,
   Среди музейного покоя
   Белеет шпага Декабря...
   И до сих пор еще - в печали
   Она вздыхает над собой...
   Ее недаром ведь ломали
   Над декабристской головой!
   Она восстала! И - упала!
   Из ножен вырвавшись, она
   Была по первому сигналу
   Кивком царя побеждена!
   И всласть над ней смеялись пушки,
   И гроб ее оплеван был!..
   Лишь Александр Сергеич Пушкин
   Ее стихами окропил...
   И, хоть она гремит всесветно,
   Но, гладя сломанный клинок,
   Нет-нет и вздрогнет чуть приметно
   Ее музейный номерок...

11. Семь сестер

   На Введенской до сих пор
   Проживает семь сестер
   Словно семь кустов жасмина:
   Дора,
   Люба,
   Лена,
   Нина,
   Катя,
   Таня
   И еще седьмая Маня...
   В каждой, как по прейскуранту,
   В каждой скрыто по таланту.
   Нина
   Играет на пианино,
   Люба
   Декламирует Соллогуба,
   Лена -
   Верлена,
   А Дора -
   Рабиндраната Тагора.
   У Тани, у Кати
   В гортани две Патти.
   Катя же, кстати, немножко
   И босоножка!
   Но всех даровитее Маня!
   Ах, Маня, талантом туманя,
   К себе всех знакомые влечет!
   Она лишь одна не декламирует,
   Не музицирует
   И не поет.

12. Триолеты в бензине

   Сказал мне примус по секрету,
   Что в зажигалку он влюблен.
   И, рассказавши новости эту,
   Впервые выданную свету,
   Вздохнул и был весьма смущен.
   Но зажигалке и милее
   И симпатичнее был форд.
   И без любовного трофея
   Из этой повести в три шеи
   Был примус выброшен за борт!
   Тогда, нажав на регулятор,
   Взорвался примус от любви.
   Так, не дождавшись результатов,
   Хоть стильно, но и глуповато
   Свел с фордом счеты он свои!
   Но, к счастью, для его хозяйки
   Был не опасен этот взрыв!
   Взревев, как негр из Танганайки,
   Он растерял лишь только гайки,
   Свою горелку сохранив.
   Пусть пахнет песенка бензином.
   Довольно нам любовных роз!
   И примус с очень грустной миной
   По всем посудным магазинам
   В починку сам себя понес!

13. Воробьиные неприятности

   Жил-был на свете воробей,
   Московский воробьишка...
   Не то, чтоб очень дуралей,
   А так себе, не слишком.
   Он скромен был по мере сил,
   За темпами не гнался,
   И у извозчичьих кобыл
   Всю жизнь он столовался.
   И снеди этой вот своей
   Не проморгал ни разу,
   И за хвостами лошадей
   Следил он в оба глаза!
   Хвостатый встретивши сигнал,
   Он вмиг без передышки
   За обе щеки уплетал
   Кобылкины излишки.
   Такое кушанье, оно
   Не всякому подспорье.
   И возразить бы можно, но
   О вкусах мы не спорим.
   Но вот в Москве с недавних пор,
   Индустриально пылок,
   Победоносный автодор
   Стал притеснять кобылок!
   Индустриальною порой
   Кобылкам передышка!
   И от превратности такой
   Надулся воробьишка.
   И удивленный, как никто,
   Он понял, хвост понуря,
   Что у кобылок и авто
   Есть разница в структуре.
   "Благодарю, не ожидал!
   Мне кто-то гадит, ясно!"
   И воробьеныш возроптал,
   Нахохлившись ужасно.
   "Эх, доля птичья ты моя!
   Жить прямо же нет мочи!
   И н д у с т р и а л и з а ц и я -
   Не нравится мне очень!"
   И облетевши всю Москву,
   Он с мрачностью во взгляде
   Сидит часами тщетно у
   Автомобиля сзади...
   Мораль едва ли здесь нужна,
   Но если все же нужно,
   Друзья, извольте, вот она,
   Ясна и прямодушна.
   Немало все ж, в конце концов,
   Осталось к их обиде
   В Москве таких же воробьев,
   Но в человечьем виде...
   Мы строим домны, города,
   А он брюзжит в окошко:
   - Магнитострой, конечно, да!
   Ну, а почем картошка?
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru