Абрамов Яков Васильевич
Мещане и "Город"

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

МѢЩАНЕ И "ГОРОДЪ".

   Въ числѣ вопросовъ переустройства мѣстнаго управленія, разсматриваемыхъ нынѣ особою комиссіею, состоящею подъ предсѣдательствомъ статсъ-секретаря Каханова, есть вопросъ, доселѣ оставляемый нашею литературою въ тѣни. Я разумѣю вопросъ о городскомъ самоуправленіи. Правда, въ послѣднее время появилось нѣсколько статей, имѣющихъ темою указанный вопросъ; но въ статьяхъ этихъ рѣчь идетъ о сравнительно маловажныхъ сторонахъ и подробностяхъ городского вопроса: объ учрежденіи лучшаго контроля за городскими банками, о допущеніи къ участію въ завѣдываніи городскими дѣлами квартирантовъ и т. п. Самое же важное -- вопросъ объ отношеніяхъ между массою городского населенія, мѣщанствомъ, и "городомъ", доселѣ совершенно игнорируется. Вопросъ этотъ очень сложенъ и пытаться рѣшить его въ одной журнальной статьѣ было бы излишнею смѣлостью. По этому, въ настоящей статьѣ я остановлюсь лишь на главнѣйшемъ пунктѣ этого вопроса -- на отношеніи мѣщанъ и "города" по городскимъ хозяйственнымъ дѣламъ, причемъ главное вниманіе обращу на вопросъ о распоряженіи городскими землями.
   До введенія "Городового Положенія", создавшаго существующее нынѣ городское "самоуправленіе", собственно хозяевами нашихъ городовъ были два сословія -- купцы и мѣщане; они же были собственниками городской земли, городскихъ общественныхъ зданій и городскихъ капиталовъ, какъ принадлежащихъ обоимъ сословіямъ сообща, такъ и спеціально-сословныхъ, купеческихъ или мѣщанскихъ. Всѣ остальные жители городовъ -- чиновники, проживающіе въ городѣ дворяне, отставные военные чины и проч., считались, въ нѣкоторомъ родѣ, гостями города и никакого отношенія къ городскимъ дѣламъ и городскому, хозяйству не имѣли, хотя бы и имѣли въ городахъ дома и владѣли усадьбами. Всѣ заботы о городскомъ благоустройствѣ лежали на купцахъ и мѣщанахъ, и имъ же принадлежали всѣ права, которыя давало званіе члена городского общества. Изъ этихъ правъ самымъ реальнымъ было право пользованія городскими землями.
   Чтобы понять всю важность для мѣщанъ послѣдняго права, нужно обратить вниманіе на слѣдующее. Всѣхъ мѣщанъ считается около 6,000,000 человѣкъ. Въ городахъ съ развитою промышленностью и торговлею (такихъ городовъ у насъ не особенно-то много) значительная часть мѣщанъ находитъ заработки на фабрикахъ и заводахъ, на пристаняхъ и въ торговыхъ заведеніяхъ; затѣмъ, извѣстный процентъ мѣщанъ во всѣхъ городахъ занятъ ремеслами; но большая часть упомянутыхъ милліоновъ живетъ, главнымъ образомъ, доходами отъ земледѣлія, занимаясь преимущественно культурой огородныхъ растеній: картофеля, ка пусты и др. Цифровыхъ данныхъ относительно числа мѣщанъ-земледѣльцевъ, при полномъ отсутствіи статистическихъ работъ въ этомъ направленіи, представить, конечно, нельзя; но что дѣйствительно большинство мѣщанъ -- земледѣльцы, это знаетъ всякій, жившій въ провинціальныхъ городахъ и присматривавшійся къ быту мѣстнаго населенія. Достаточно указать на тотъ "фактъ, что многіе губернскіе города и большинство уѣздныхъ образовались изъ селъ, слободъ и посадовъ только волею начальства, пожелавшаго устроить губернскій или уѣздный центръ, и существуютъ въ качествѣ городовъ только потому, что въ нихъ находятся правительственныя учрежденія и учебныя заведенія. Перенесите изъ такихъ городовъ эти учрежденія и заведенія, выселите чиновниковъ, и завтра же эти города будутъ отличаться отъ селъ только костюмами обывателей, да десяткомъ-другимъ не деревенскихъ зданій. Въ виду такого значенія для мѣщанства земледѣльческихъ занятій, какъ главнаго источника средствъ къ жизни, не будетъ никакого преувеличенія, если мы скажемъ, что и для мѣщанъ, какъ и для крестьянъ, земельный вопросъ есть главный вопросъ ихъ существованія, и что вопросъ объ эксплуатаціи городскихъ земель долженъ обратитъ на себя особенное вниманіе при пересмотрѣ "Городового Положенія", окончательно уничтожившаго городскую поземельную общину и лишившаго земли милліоны мѣщанъ.
   До послѣдняго времени, способы эксплуатаціи земли въ большинствѣ нашихъ городовъ (за исключеніемъ важнѣйшихъ торговыхъ и промышленныхъ центровъ, гдѣ поземельная община погибла давно и гдѣ земля давно является только источникомъ, доставляющимъ доходы городскому фиску) почти ничѣмъ не отличались отъ способовъ эксплуатаціи въ деревенскихъ общинахъ: большая часть земли находилась въ непосредственномъ пользованіи у самихъ горожанъ на общинныхъ началахъ, и только земли, оказавшіяся лишними или неудобными для горожанъ, отдавались въ аренду.
   Земельные порядки внутри городскихъ общинъ варьировались въ различныхъ мѣстностяхъ, сообразно съ природными и экономическими условіями края, какъ это наблюдается и въ сельскихъ общинахъ. Для примѣра, мы опишемъ земельные порядки, имѣвшіе мѣсто въ нѣсколькихъ городахъ, стоящихъ въ различныхъ, а часто и прямо противоположныхъ условіяхъ, какъ природныхъ, такъ и экономическихъ. При этомъ, остановимся подробно только на одной городской общинѣ, а другихъ коснемся лишь слегка.
   Въ Ставрополѣ-Кавказскомъ до 1878 гола существовала поземельная община съ слѣдующими земельными порядками:
   Всѣ земли и угодья, принадлежащія городу, распредѣлялись въ слѣдующія семь группъ, для каждой изъ которыхъ были установлены особые порядки эксплуатаціи: а) выгонъ, б) пахатная земля, в) огороды, г) сѣнокосы, д) лѣсъ, е) камыши и ж) дальніе участки.
   А) Пользованіе выгономъ, окружающимъ городъ съ четырехъ сторонъ, не было обставлено какими-либо особенными правилами; каждый могъ выгонять домашній скотъ, въ какомъ угодно количествѣ, безплатно. Плата за выпасъ бралась только съ гуртовъ скотопромышленниковъ. Жители отдѣльныхъ частей города нанимали общаго пастуха, и, такимъ образомъ, образовалось пять стадъ, причемъ никогда не было дѣлаемо особаго постановленія о томъ, гдѣ какому стаду ходить, а стадо каждой части города ходила по прилегающей части выгона. Эти порядки пользованія выгономъ существуютъ, безъ всякихъ измѣненій, и доселѣ.
   Б) Накатною землею пользовались исключительно одни мѣщане. Купцамъ не отводилась пахатная земля на томъ основаніи, что имъ, какъ людямъ, занятымъ торговлею, она не нужна. Вообще, среди ставропольцевъ господствовалъ такого рода взглядъ на пользованіе землею: "Богъ далъ землю для того, чтобы ею кормиться, а не для того, чтобы спекулировать ею". На основаніи такого взгляда, не одни только купцы были лишены права на пахатную землю, но также тѣ изъ мѣщанъ, которые, ради торговыхъ дѣлъ, переселились изъ Ставрополя въ села и другіе города, продолжая числиться въ ставропольскомъ обществѣ. Исходя изъ того же положенія, ставропольцы смотрѣли косо даже на тѣхъ немногихъ состоятельныхъ мѣщанъ, которые, занимаясь торговыми дѣлами въ самомъ Ставрополѣ, сами не обработывали надѣльныхъ участковъ, а сдавали ихъ въ аренду; нерѣдко поднимался даже вопросъ объ отобраніи у такихъ членовъ общества земельныхъ надѣловъ. Только въ томъ случаѣ допускали ставропольцы отдачу надѣла въ аренду, если она вызывалась крайнею нуждою и полною невозможностью самому обработать землю.
   Право на надѣлъ имѣлъ всякій мѣщанинъ (съ указаннымъ выше исключеніемъ), платящій казенное налоги и подати, причемъ количество отводимой земли зависѣло отъ числа ревизскихъ душъ, которыя числились на его семьѣ и за которыя онъ платилъ подать. Разъ отведенная семьѣ земля оставалась въ ея пользованіи до новой ревизіи, когда производился общій передѣлъ земли.
   Пахатной земли отводилось отъ 3/8 до 1/2 десятины на ревизскую душу, что составитъ среднимъ числомъ немного болѣе десятины на семью. На этой землѣ большею частью садился картофель; но многіе домохозяева сѣяли гречу, горохъ, ячмень, пшеницу, просо и пр.
   В) Подъ огороды отводились небольшіе участки земли, расположенные на всѣхъ четырехъ сторонахъ города. Обыкновенно раннею весною, всѣ, желающіе получить участокъ, заявляли о томъ мѣщанскому старостѣ и затѣмъ, въ назначенный день, всѣ выѣзжали на огородники и дѣлили ихъ во жребію. Огородники служили для посадки капусты и имѣли приспособленія для поливки.
   Г) Сѣнокосы дѣлились ежегодно. Участіе въ сѣнокосахъ принимали и мѣщане, и купцы, причемъ послѣднимъ отводилось покосной земли болѣе, чѣмъ мѣшанамъ, въ вознагражденіе за то, что бнй не получали пахатной земли; именно купцы получали отъ 3,33 до 5.7 5 дес., а мѣщане отъ 1,5 до 1,7 дес. на дворъ. Сравнивъ тогдашнія арендныя цѣны на пахатную землю и покосы, мы найдемъ, что купцы въ увеличенномъ размѣрѣ покоснаго надѣла получали менѣе половины стоимости пахатнаго надѣла.
   Д) Черезъ Каждыя 10--15 лѣтъ, нѣкоторыя части городского лѣса дѣлились между мѣщанами и купцами и вырубались. На дворъ приходилось около 100 кв. саж. лѣсного пространства, что давало отъ 5 до 10 куб. саженъ дровъ.
   Е) Камыши дѣлились слѣдующимъ образомъ: въ назначенный день къ озеру съѣзжались всѣ мѣщане, желающіе принять участіе въ дѣлежкѣ и, по знаку мѣщанскаго старосты, начинали жать камыши; каждому доставалось то, что онъ успѣвалъ нажать.
   Ж) Нѣсколько участковъ земли, удаленныхъ отъ города на 10, 12, 15 и болѣе верстъ, пользоваться которыми для большинства жителей было неудобно по ихъ отдаленности, отдавались въ аренду, преимущественно, скотопромышленникамъ, подъ выпасъ скота. Вырученными деньгами покрывались земскіе сборы съ городской земли.
   Таковы были порядки пользованія землею въ Ставрополѣ-Кавказскомъ. Въ городахъ, находящихся въ иныхъ природныхъ и экономическихъ условіяхъ, и порядки землепользованія были иные. Такъ, напримѣръ, въ Камышинѣ, владѣющемъ громаднымъ количествомъ земли (болѣе 40,000 дес.), существовала система свободной распашки: каждый горожанинъ распахивалъ какой ему угодно участокъ земли (лишь бы онъ не былъ занятъ ранѣе другимъ горожаниномъ) и затѣмъ, когда распаханный участокъ истощался, онъ былъ "запускаемъ" и замѣнялся новымъ участкомъ "цѣлинной" или "отдохнувшей" земли. Въ сѣверныхъ городахъ поземельные порядки имѣли всѣ тѣ особенности, которыми отличаются сѣверныя сельскія общины. Вотъ что, напримѣръ, говоритъ одинъ наблюдатель относительно прежнихъ поземельныхъ порядковъ, имѣвшихъ мѣсто въ г. Кадниковѣ {"Русскій Курьеръ", 1881, No 163.}. "Въ недавнемъ прошломъ мѣщанское общество г. Кадникова ничѣмъ не отличалось отъ обыкновеннаго сельскаго общества здѣшняго края. Главнымъ занятіемъ служило земледѣліе; это была та же крестьянская община, со всѣми характерными особенностями, выработанными условіями на нашемъ сѣверѣ. Обычай свободнаго занятія земель, такъ много способствовавшій культурѣ здѣшнихъ безплодныхъ пространствъ, подсѣчное хозяйство, постепенное увеличеніе пахатныхъ земель посредствомъ системы "чищобъ" и "новинокъ" -- всѣ эти характерныя особенности составляли не; обходимую принадлежность и Кадниковской мѣщанской общины. Внутренніе распорядки также не представляли никакихъ отличій отъ существующихъ обычаевъ крестьянскихъ общинъ: разверстка земель производилась по душамъ, съ извѣстной системой тягловыхъ повинностей, съ принятіемъ въ расчетъ рабочихъ силъ и потребностей отдѣльныхъ семей. Свобода расчистокъ пустующихъ земель и періодическіе передѣлы окончательно устраняли всякое различіе между общинами крестьянской и мѣщанской".
   Обращаясь теперь къ тому вліянію, которое оказывали эти поземельные порядки на благосостояніе массы городского населенія, т. е. мѣщанства, мы остановимся только на Ставрополѣ-Кавказскомъ, такъ какъ въ этомъ отношеніи онъ является типическимъ для всѣхъ земледѣльческихъ городовъ.
   1) Каждая мѣщанская семья имѣла достаточное количество! картофеля для прокормленія. Кромѣ того, большинство мѣщанъ, возило картофель, а иногда и капусту, въ села и мѣняло тамъ эти продукты на хлѣбъ. Затѣмъ огромное количество картофеля, капусты и другихъ овощей продавалось мѣщанами привилегированнымъ жителямъ города и крестьянамъ за деньги и въ выгодахъ этой торговли принимали участіе почти всѣ мѣщанскія, семьи. Наконецъ, многія семьи получали хлѣбъ непосредственно съ своихъ надѣловъ. Вообще въ то время ставропольцы въ продовольственномъ отношеніи были вполнѣ обезпечены.
   2) Благодаря тому, что мѣщане имѣли свое, непокупное сѣно, каждая семья могла имѣть лошадь и держать круглый годъ одну или нѣсколько коровъ. Молочные продукты шли въ пищу самихъ мѣщанскихъ семей, а также продавались чиновничьей части городского населенія, составляя такимъ образомъ значительное подспорье въ мѣщанскихъ доходахъ. Имѣя лошадь, мѣщанинъ могъ, въ теченіи зимы, заниматься извозомъ, доставлять дрова въ городъ изъ казенныхъ лѣсовъ, расположенныхъ въ нѣсколькихъ верстахъ отъ Ставрополя, рыбаситъ, т. е. ѣздить въ Ростовъ или Черноморію за рыбой и потомъ продавать ее въ Ставрополѣ или въ селахъ губерніи, и т. д. Вообще лошадь доставляла мѣщанину хорошій заработокъ.
   3) Имѣя даровой камышъ, мѣщане избавлялись отъ расходовъ по починкѣ крышъ домовъ и дворовыхъ построекъ, которыя у большинства ставропольскихъ мѣщанъ крыты камышемъ.
   4) Періодически повторявшіеся раздѣлы городского лѣса доставляли мѣщанамъ, на извѣстный періодъ времени, даровое топливо и, такимъ образомъ, значительно сокращали расходы мѣщанской семьи.
   Благодаря описаннымъ выше поземельнымъ порядкамъ, мѣщане пользовались значительнымъ благосостояніемъ, которое всецѣло покоилось на земельномъ надѣлѣ. Совсѣмъ другое видимъ мы теперь, послѣ разрушенія городской поземельной общины.
   Разложеніе городскихъ поземельныхъ обшинъ началось давно. Къ сожалѣнію, полное отсутствіе историческихъ изысканій въ. этомъ направленіи лишаетъ насъ возможности составить болѣе или менѣе ясное представленіе о причинахъ, поведшихъ къ уничтоженію поземельной общины въ тѣхъ городахъ, гдѣ это явленіе имѣло мѣсто до введенія "Городового Положенія". Поэтому мы ограничимся лишь сообщеніемъ краткихъ свѣдѣній о ходѣ разложенія въ двухъ, упоминавшихся выше, поземельныхъ общинахъ; въ городахъ Кадниковѣ и Камышинѣ, а главное вниманіе остановимъ на вліяніи, которое имѣло въ дѣлѣ уничтоженія городскихъ поземельныхъ общинъ "Городовѣе Положеніе",
   Въ Кадниковѣ, представлявшемъ собою, какъ уже было говорено, типическую сѣверную поземельную общину, разложеніе общиннаго строя началось лѣтъ 30 тому назадъ. Къ этому времени въ кадниковской общинѣ "развитіе торговли постепенно выдѣлило небольшую группу мѣщанъ-кулаковъ, мелкихъ торговцевъ, для которыхъ занятіе земледѣліемъ отошло уже на задній планъ". Эта небольшая группа, эксплуатируя своихъ однообщественниковъ, мало-по-малу все болѣе и болѣе выдѣлялась изъ остальной массы мѣщанъ-земледѣльцевъ. Общинные порядки съ круговой порукой, съ равенствомъ всѣхъ передъ "міромъ", начали уже тяготить этихъ немногочисленныхъ, по сильныхъ своимъ богатствомъ и вліяніемъ кулаковъ-мѣщанъ. Община мѣшала имъ. стѣсняя свободное проявленіе ихъ "коммерческихъ" стремленій И вотъ, "подъ предлогомъ увеличенія городскихъ доходовъ, представителямъ капитала удалось измѣнить порядокъ пользованія землею, несмотря на всѣ протесты болѣе бѣдной и многочисленной части мѣщанъ-земледѣльцевъ". Послѣдніе долго хлопотали, подавали разныя прошенія, но въ концѣ-концовъ должны были покориться. Рѣшено было сдавать всю городскую землю въ аренду "съ торговъ, съ платой по-десятинно. Земля вся была подѣлена на участки различной величины, не болѣе 6 десятинъ въ каждомъ... Чрезъ извѣстные промежутки времени, въ началѣ черезъ шесть лѣтъ, теперь черезъ двѣнадцать, производятся въ городской думѣ торги для сдачи земли въ аренду. Каждый участокъ оцѣнивается, сообразно качеству почвы, существующимъ аренднымъ цѣнамъ и т. п.; съ этой минимальной суммы и начинается торгъ. Контрактъ на арендное содержаніе городской земли заключается каждымъ отдѣльно, причемъ вносится причитающейся платы за два года впередъ. Половина поступаетъ какъ аренда за текущій годъ, другая служитъ залогомъ и засчитывается за послѣдній, двѣнадцатый годъ контрактнаго срока. Землю могутъ брать только члены городского общества и при томъ не болѣе двухъ участковъ. Высшій размѣръ доли каждаго члена ограниченъ десятью-двѣнадцатью десятинами, какъ пахатныхъ, такъ и сѣнокосныхъ земель. Все-таки это громадный максимумъ, если принять во вниманіе, что всей удобной земли во владѣніи города находится лишь около 700 десятинъ. Плата вносится разъ въ годъ, впередъ, къ началу новаго года; не внесшій въ срокъ аренды, платитъ пени отъ 2 до 5% съ рубля до полнаго покрытія долга. Запрещается передавать взятые въ аренду участки постороннимъ лицамъ, крестьянамъ сосѣднихъ деревень... Впрочемъ, правило это не совсѣмъ строго соблюдается.
   Уничтоженіе старыхъ общинныхъ порядковъ и замѣна ихъ новыми порядками городского "хозяйствованія" имѣли самыя печальныя послѣдствія. Разныя уступки, допущенныя при новомъ порядкѣ въ пользу горожанъ (напримѣръ, предоставленіе горожанамъ исключительнаго права на аренду городской земли, ограниченіе максимума арендуемой земли др.) не имѣютъ никакого значенія, такъ какъ легко нарушаются, и нисколько не измѣняютъ печальнаго положенія дѣлъ. "Участки все-таки слишкомъ крупны, не всегда подъ силу желающимъ ихъ взять. Попадаютъ они не тѣмъ, кто въ нихъ больше нуждается, кто имѣлъ бы больше правъ на нихъ при прежнихъ обычаяхъ, а въ руки того, кто больше дастъ на торгахъ. Понятно на чьей сторонѣ всѣ шансы воспользоваться подобнымъ положеніемъ дѣлъ, извлечь всю выгоду изъ разныхъ случайностей". "При сравненіи съ прошлымъ, замѣчается несомнѣнный упадокъ хозяйства. Число земледѣльцевъ-мѣщанъ уменьшается съ каждымъ годомъ. Хотя почти всѣ берутъ участки, но далеко уже не каждый воздѣлываетъ ихъ самъ. Болѣе зажиточные обыкновенно нанимаютъ сосѣднихъ крестьянъ для полной обработки своихъ участковъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ остановилось и увеличеніе культивированной площади посредствомъ "подсѣкъ". "Обычай свободной заимки земель падаетъ. Новыхъ расчистокъ производится мало" {"Русскій Курьерь", 1831 г., No 163.}.
   Еще болѣе печальныя послѣдствія имѣло уничтоженіе поземельной общины въ Камышинѣ. Здѣсь начало разложенія общинно-земельныхъ порядковъ относится къ 1845 году, когда бывшій въ то время городской голова обложилъ, мѣщанъ-хлѣбопашцевъ, по своему личному усмотрѣнію, налогомъ въ пользу города. Налогъ этотъ мѣщане должны были платить не съ десятины, а съ плуга; права же распахивать землю, гдѣ и сколько угодно, они не лишились. Затѣмъ, нѣсколько лѣтъ спустя, земля была размежевана, раздѣлена на участки и стала уже сдаваться въ аренду съ торговъ. Сначала арендаторами земли являлись одни мѣщане-земледѣльцы, которые, при отсутствіи конкурренціи, могли снимать однѣ лучшія земли и потому собирали хорошіе урожаи. Но, мало-по-малу, въ среду хлѣбопашцевъ примѣшались купцы и мѣщане-торговцы, которые, "какъ болѣе сильные по матеріальному и общественному положенію", стали постепенно отодвигать на задній планъ коренныхъ хлѣбопашцевъ, набивая на хорошія земли цѣны и, тѣмъ самымъ, отнимая ихъ у мѣщанъ. Такимъ образомъ на долю бѣдняковъ мѣщанъ стали доставаться участки, въ производительномъ отношеніи никуда негодные. Понятное дѣло, что мѣщанскіе участки земли не могли, даже при обильныхъ дождяхъ, вознаграждать съ избыткомъ труды пахаря, а при бездождіи не собирали и потраченныхъ на посѣвъ сѣмянъ... "Теперь (это писалось въ началѣ 1881 года) мы видимъ, какъ сотни, прежде состоятельныхъ мѣщанъ хлѣбопашцевъ, то и дѣло являются въ городъ просить пособія, оставляя голодать свои семьи въ хуторахъ" {Id. No 22-й.}.
   Приведенные примѣры показываютъ намъ, что разложеніе городскихъ поземельныхъ общинъ началось, по меньшей мѣрѣ, нѣсколько десятковъ лѣтъ тому назадъ и что причиною этого разложенія было вторженіе въ общину капитала. Но этимъ путемъ поземельная община исчезла только въ меньшей части городовъ; огромное же большинство городскихъ поземельныхъ общинъ погибло подъ давленіемъ "Городового Положенія". На этомъ обстоятельствѣ мы остановимся подольше.
   "Городовое Положеніе", взамѣнъ прежнихъ общественныхъ группъ, бывшихъ хозяевами города, мѣщанства и купечества, создало новый безсословный институтъ, который также получилъ имя "города", хотя онъ не имѣетъ ничего общаго съ прежнимъ городомъ. Мы не будемъ сравнивать прежняго городского устройства и настоящаго, указывая достоинства и недостатки того и другого; это не входитъ въ нашу задачу. Мы отмѣтимъ только тотъ фактъ, что новый "городъ" не имѣетъ никакой связи съ массою населенія и является для нея лишь какъ излишнее бремя, какъ институтъ, спеціальное назначеніе котораго изобрѣтать всевозможные налоги. Въ самомъ дѣлѣ, жизнь "города" сосредоточивается исключительно въ городскихъ думахъ; а думы, созданныя "Городовымъ Положеніемъ", являются представительницами вовсе не всего городского населенія, а только наиболѣе состоятельной его части. По "Городовому Положенію" членами города считаются и пользуются избирательными правами всѣ городскіе жители, къ какимъ бы сословіямъ и званіямъ они ни принадлежали, подъ тѣмъ, однако, непремѣннымъ условіемъ, чтобы они владѣли въ предѣлахъ города недвижимымъ имуществомъ или платили за промысловое свидѣтельство, т. е. вели" торговлю. Такимъ образомъ, отъ участія въ городскихъ дѣлахъ устраняются всѣ жители города не домовладѣльцы и не торговцы. Кромѣ того, лишаются избирательныхъ правъ тѣ домовладѣльцы, которыми числится недоимка по городскимъ сборамъ, а такими является значительная часть бѣднѣйшихъ жителей, владѣющихъ какою-нибудь завалюшкою. Такимъ образомъ, большинство городскихъ жителей оказалось внѣ созданнаго Городовымъ Положеніемъ "города". До чего ничтоженъ процентъ новыхъ "хозяевъ" города относительно общаго числа городскихъ жителей, можно видѣть на примѣрѣ Петербурга, гдѣ лица, пользующіяся избирательными правами, составляютъ всего 2% населенія. Если даже допустить, что каждый изъ этихъ избирателей является главою семейства въ 5 человѣкъ, все-таки окажется, что петербургская дума служитъ представительницею лишь 10% населенія, а 90% петербургскихъ жителей являются какъ бы гостями "города" и интересы этихъ 9/10 населенія совсѣмъ не представляются въ думѣ. Въ захолустныхъ городахъ отношеніе между избирателями и массою городского населенія, конечно, нѣсколько благопріятнѣе, чѣмъ въ Петербургѣ: такъ въ Екатеринодарѣ избиратели составляютъ 4,2%, или съ семействами -- 21% населенія, въ Саратовѣ -- немного больше, и т. д., но это благопріятное Отношеніе совершенно парализуется существованіемъ "разрядовъ" избирателей. Дѣло въ томъ, что самые домовладѣльцы и торговцы, т. е. часть городского населенія, имѣющая право на участіе въ городскихъ дѣлахъ, раздѣляются, для избранія гласныхъ думы, на три разряда, такъ чтобы общія суммы налоговъ, платимыя каждымъ разрядомъ избирателей въ пользу города, были приблизительно равны; каждый разрядъ избираетъ одинаковое число гласныхъ. Вслѣдствіе этого, напримѣръ, въ Саратовѣ 43 избирателя состоятельнѣйшаго перваго разряда, 453 среднесостоятельныхъ избирателей второго разряда и 5,614 избирателей-бѣдняковъ третьяго разряда представляются въ думѣ одинаковымъ числомъ гласныхъ; въ Екатеринодарѣ избирателей перваго разряда 30, второго -- около 140 и третьяго -- около 1,500. Такимъ образомъ, тысячи семей мѣщанъ избираютъ вдвое менѣе гласныхъ, чѣмъ 200--500 состоятельныхъ домовладѣльцевъ и торговцевъ, избирателей 1-го и 2-го разрядовъ.
   Итакъ, мѣсто прежнихъ хозяевъ городскихъ земель и другихъ имуществъ -- купеческаго и мѣщанскаго сословій -- заняла новая общественная группа "городъ", и хозяевами городскихъ земель стали горожане всѣхъ сословій, т. е. попросту (при тѣхъ ограниченіяхъ права участія въ городскихъ дѣлахъ, которыя поставлены "Городовымъ Положеніемъ") домовладѣльцы и торговцы. "Городовое Положеніе" перенесло право собственности на земля и другія городскія имущества съ одной общественной группы на другую, дало участіе въ правѣ собственности такимъ лицамъ (чиновникамъ, дворянамъ и пр.), которыя до тѣхъ поръ никакого участія въ этомъ правѣ не имѣли, и лишило этого права тѣхъ мѣщанъ, которые не имѣютъ недвижимаго имущества и не ведутъ торговли. Фактъ этотъ прошелъ совершенно незамѣченнымъ литературой и юристами. А между тѣмъ, было бы въ высшей степени любопытно, еслибы юристы занялись вопросомъ, на сколько справедливо и законно перенесеніе права собственности съ одной общественной группы (мѣщанскаго и купеческаго сословій) на другую ("городъ"), которая состоитъ въ значительной степени изъ иныхъ элементовъ и въ которой самые составные элементы сгруппированы совсѣмъ инымъ способомъ (въ сословіяхъ голоса отдѣльныхъ членовъ были равнозначущи, а въ "городѣ" избиратели раздѣлены на разряды по величинѣ платимаго въ пользу города налога, т. е. по величинѣ имуществъ)? Чтобы мой вопроса" былъ яснѣе, я приведу такой гипотетическій примѣръ. Представьте себѣ компанію изъ пяти лицъ, владѣющихъ сообща какимъ-нибудь имуществомъ, ну хоть, положимъ, участкомъ земли. Представьте также, что рядомъ образовалась другая компанія, тоже изъ пяти лицъ, въ составъ которой вошло два члена первой компаніи. Неужели новая компанія имѣетъ право завладѣть имуществомъ первой компаніи и, такимъ образомъ, сдѣлать собственниками его трехъ новыхъ лицъ, не имѣвшихъ доселѣ участія въ этой собственности, а трехъ прежнихъ собственниковъ лишить принадлежащихъ имъ долей имущества? А между тѣмъ именно это и было сдѣлано "Городовымъ Положеніемъ". Я понимаю, что бываютъ случаи, когда, ради общаго блага, нетолько извинительно, по. даже обязательно отбирать у частныхъ лицъ, или у общественныхъ группъ, тотъ или другой видъ собственности; но дѣло въ томъ, что въ данномъ случаѣ отчужденіе сословной собственности произошло нетолько не въ интересахъ общаго блага, а прямо вопреки ему, такъ-какъ путемъ обезземеленія мѣщанъ созданъ въ городахъ, какъ это будетъ сейчасъ выяснено, многомилліонный пролетаріатъ. Кромѣ того, всякое отчужденіе собственности, хотя бы во имя общаго блага, обязательно сопровождается равнозначущимъ вознагражденіемъ; между тѣмъ, прежніе собственники городскихъ земель и другихъ имуществъ никакого вознагражденія не получили.
   Тотчасъ же по введеніи Городового Положенія, "городъ или вѣрнѣе, кучка лицъ, захватившая въ свои руки завѣдываніе городскими дѣлами (что по всюду очень легко достигалось, благодаря указаннымъ выше особенностямъ "Городоваго Положенія"), отобрала изъ вѣдѣнія сословій земли, зданія и капиталы, какъ прямо "сословные", такъ и принадлежавшіе обоимъ городскимъ сословіямъ вмѣстѣ, и повела "городское" хозяйство совершенно независимо отъ интересовъ массы городского населенія. Вотъ, напримѣръ, какъ совершился этотъ переворотъ въ Ставрополѣ-Кавказскомъ.
   Здѣсь "Городовое Положеніе" введено всего 9 лѣтъ тому назадъ. Гласными перваго состава думы были, по преимуществу, мѣщане и купцы, такъ какъ чиновная и дворянская часть городского населенія еще не вошла во вкусъ распоряженія городскими дѣлами. Поземельные порядки оставались прежніе и потому положеніе мѣщанъ не измѣнились. Но "Городовое Положеніе" давало возможность измѣнить прежніе порядки и это измѣненіе не замедлило произойти. Дума второго состава, состоявшая изъ служащихъ и отставныхъ чиновниковъ разныхъ вѣдомствъ и крупныхъ торговцевъ, уничтожила общинные порядки пользованія землею, отобрала ее у мѣщанъ и стала отдавать въ аренду. Въ аренду пошли какъ пахатныя земли, такъ и покосы, лѣса, огородники и даже камыши. Сдѣлано это было въ видахъ увеличенія городскихъ доходовъ. И дѣйствительно, сравнивая росписи городскихъ доходовъ за прежніе года, когда еще оставались прежніе поземельные порядки, съ росписями послѣднихъ лѣтъ, когда земли поступили въ арендное содержаніе, мы видимъ увеличеніе доходовъ отъ городскихъ земель на 9.000 руб. Изъ-за этихъ-то 9,000 и потерпѣли тысячи мѣщанскихъ семей.
   Произошло обезземеленіе мѣщанъ. Они лишились искони принадлежавшаго имъ права собственности на землю, и изъ собственниковъ-землевладѣльцевъ, владѣвшихъ землею на общинномъ правѣ, правратились въ безземельныхъ пролетаріевъ. Вышла несообразность: городъ, обязанный заботиться о благосостояніи своихъ членовъ, вмѣсто того лишаетъ ихъ основныхъ средствъ производства.
   Чтобы эта несообразность выступила для читателя рельефнѣе, я приведу еще одинъ гипотетическій примѣръ. У насъ много говорится о всесословной волости. Предположимъ же, что она учреждена. Предположимъ также, что дѣлами волости будетъ завѣдывать какое-нибудь учрежденіе, ну хоть, волостная дума, для избранія членовъ которой жители волости будутъ дѣлиться на разряды, также какъ теперь дѣлятся жители города. Представьте себѣ, что волостная дума будетъ пользоваться тѣми же правами, какими пользуется городская дума, и что она отберетъ у крестьянъ всю землю, находящуюся въ ихъ общинномъ владѣніи (частновладѣльческихъ земель волостная дума не тронетъ, подобно тому, какъ городская дума не имѣетъ права трогать земель частнаго владѣнія, лежащихъ въ предѣлахъ городскихъ владѣній), разобьетъ ее на участки и станетъ отдавать въ аренду. Не правда ли, это такая нелѣпость, которую трудно представить себѣ даже въ видѣ предположенія?
   Результаты получились самые плачевные, какъ это можно видѣть на примѣрѣ того же Ставрополя-Кавказскаго. Городская земля стала отдаваться въ аренду участками такихъ размѣровъ, что снимать ихъ большинству мѣщанъ било не подъ силу. При культурѣ огородныхъ растеній средняя семья можетъ обработать своими силами лишь отъ 1 до 1 1/2 десятинъ земли. Между тѣмъ городская управа считаетъ для себя затруднительнымъ раздавать землю такими мелкими участками. Въ результатѣ явился классъ посредниковъ между городомъ и земледѣльцами, берущихъ у города землю въ аренду большими участками по 3--5 рублей за десятину и раздающихъ ее мелкими кусками мѣщанамъ по 10, 12, 15 и даже 20 руб. за десятину. Многія мѣщанскія семьи, не будучи въ состояніи платить за землю такихъ высокихъ цѣнъ, принуждены вовсе оставить занятіе земледѣліемъ; другія сократили запашки вдвое и втрое. (Но за то иные стали обработывать большіе участки наемнымъ трудомъ).. Тысячи семей лишились главнаго источника своихъ доходовъ. Нечего было и думать о продажѣ картофеля или промѣнѣ его на хлѣбъ, когда его не хватало и для собственнаго продовольствія. Необходимость покупать сѣно заставила продавать на зиму коровъ или отдавать ихъ "на зимовку" за приплодъ крестьянамъ окрестныхъ селеній; вообще, большинству мѣщанъ пришлось уменьшить число коровъ, а нѣкоторымъ семьямъ вовсе отказаться отъ нихъ. Это не замедлило отразиться на питаніи и на доходахъ мѣщанъ. Многимъ пришлось разстаться съ лошадьми и, такимъ образомъ, лишиться и тѣхъ доходовъ, которые имъ доставляла лошадь. Словомъ, произошло обѣднѣніе.
   Это обѣднѣніе всего сильнѣе отразилось на пищѣ. Мясо для большинства ставропольскихъ мѣщанъ, въ настоящее время, является роскошью, доступною только въ праздники. Для многихъ является роскошью даже хлѣбъ. Это особенно должно быть сказано про года 1879--80 и первую половину 1881-го, когда въ Ставропольской губерніи урожаи были плохіе и цѣна за хлѣбъ доходила до 1 р. 80 к.-- 2 руб. за пудъ пшеничной муки. Такіе бѣдняки, для которыхъ хлѣбъ доступенъ лишь въ ограниченныхъ размѣрахъ, питаются почти исключительно картофелемъ, собираемымъ на огородахъ, которые въ Ставрополѣ есть при каждомъ дворѣ. Чтобы нѣсколько разнообразить свою пищу, ставропольскіе мѣщане придумали цѣлую массу разнообразныхъ по формѣ кушаньевъ, главною составною частью которыхъ остается все тотъ же картофель.
   Ухудшеніе въ пищѣ отразилось и на здоровьѣ. Вслѣдъ за отобраніемъ земли у мѣщанъ началось въ Ставрополѣ распространеніе разныхъ заразныхъ болѣзней -- дифтерита, оспы, гриппа, коклюша и др. и послѣдовало увеличеніе смертности. Дѣло дошло до того, что число умершихъ беретъ перевѣсъ надъ числомъ родившихся, и нѣтъ сомнѣнія, что это печальное явленіе въ значительной степени зависитъ отъ ухудшенія условій жизни массы городского населенія.
   Описанное положеніе ставропольскихъ мѣщанъ есть общій удѣлъ нашихъ городовъ. Вотъ, напр., предъ нами городъ Херсонъ. Пахатной земли онъ имѣетъ 30,238 дес. Казалось бы, что, обладая такимъ громаднымъ богатствомъ, жители Херсона должны благоденствовать; а между тѣмъ масса херсонскаго населенія бѣдствуетъ. Дѣло въ томъ, что и въ Херсонѣ, какъ и вездѣ, поземельная община уничтожена и городская земля сдается съ торговъ. Вся пахатная земля раздѣлена на 1,000 участковъ, по 30 дес. въ участкѣ въ среднемъ выводѣ. Большинство участковъ, впрочемъ, имѣетъ по 15 десятинъ; участковъ меньшихъ размѣровъ очень мало; но за то много участковъ больше 30-ти десятиннаго размѣра; есть участки даже въ 500 и 1000 десятинъ {"Москов. Телегр.", 1881, No 299.}. Понятное дѣло, что большинство участковъ разбирается лицами, вовсе не занимающимся земледѣліемъ; бѣднякамъ же приходится или совсѣмъ оставаться безъ земли, или получать ее изъ вторыхъ рукъ и, конечно, въ три-дорога.
   Отдавъ хозяйничанье въ городахъ кучкѣ торговцевъ и домовладѣльцевъ и предоставивъ этимъ путемъ возможность повсюду уничтожить городскую поземельную общину, "Городовое Положеніе" вмѣстѣ съ тѣмъ представило полный просторъ для всякихъ злоупотребленій въ области городского хозяйства. Вотъ прекрасный образчикъ этихъ злоупотребленій: дума г. Сквиры, Кіевской губерніи, изъ 2000 принадлежащей городу пахатной земли выдѣлила 72 участка (по числу 72 гласныхъ думы), л" І2 десятинъ въ каждомъ участкѣ, и затѣмъ каждый гласный пріобрѣлъ по одному такому участку въ аренду на 12 лѣтъ, съ платою по 3 рубля въ годъ за десятину, тогда какъ minimuni мѣстныхъ арендныхъ цѣнъ равняется 10--12 рублямъ за десятину. Земледѣліемъ сквирскіе гласные не занимаются, и взяли они землю затѣмъ, чтобы переарендовать ее мѣщанамъ-пахарямъ {"Страна" 188, No 118.}.
   Самый распространенный видъ злоупотребленій, допускаемыхъ городскими думами при распоряженіи городскою землею, это растраты и расхищенія этой городской собственности, которая должна бы служить обезпеченіемъ нетолько настоящему поколѣнію горожанъ, но и слѣдующимъ. Такіе случаи расхищеній и растраты земельныхъ угодій -- явленіе самое обыкновенное въ нашихъ городахъ. Въ этомъ дѣлѣ принимаютъ одинаковое участіе и бойкіе, промышленные города и глухіе, большіе и малые, ни чѣмъ не отличающіеся отъ деревень, губернскіе и уѣздные. Вотъ, напримѣръ, городъ Екатеринославъ преподноситъ въ подарокъ криворожской желѣзной дорогѣ городской земли подъ устройство станціи и проложеніе пути желѣзной дороги "въ томъ количествѣ, какое для сего потребуется"; потребовалось пятьдесятъ десятинъ и онѣ были отданы "на бѣдность" желѣзнодорожникамъ {"Страна", 1881. No 106.}. Вотъ маленькій городокъ Сычевка (Смоленской губерніи): здѣсь въ одинъ прекрасный день была обнаружена пропажа 76 десятинъ городской земли. Курьёзнѣе всего то, что вмѣстѣ съ землею исчезла также состоящая за нею недоимка въ 4,402 рубля: "по справкамъ въ архивѣ и настольныхъ книгахъ городской управы, не нашли, за кѣмъ она числится" {"Голосъ", 1882, No 69.}. Въ Саратовѣ "пропали" 2,270 дес. городской земли. Замѣчательно, что саратовскіе воротилы, "и? замѣтившіе" исчезновенія такого громаднаго участка городской земли, привлекли къ уголовной отвѣтственности грошовыхъ базарныхъ торговцевъ и торговокъ за самовольный захватъ мѣстъ подъ столы и лотки на рыночной площади {"Русскій Курьеръ", 1881, No 196.}! и т. д...
   Но, впрочемъ, не всегда городскія думы расточаютъ городское достояніе; случается, что онѣ и "собираютъ". Но массѣ городского населенія отъ этого нетолько не легче, но еще горше. Земельныя пріобрѣтенія, дѣлаемыя "городами", дѣлаются не для того, чтобы дать населенію возможность добывать кусокъ хлѣба, а единственно въ спекулятивныхъ видахъ. Городскіе воротилы занимаются спекуляціями на городскія деньги и за ихъ спекуляціи приходится отдуваться массѣ горожанъ. Для примѣра можно указать на плачевное состояніе города Жиздры. Калужской губерніи, погибающаго отъ спекуляцій городской думы. Здѣсь лѣтъ семь тому назадъ, "городъ" купилъ у сосѣдней помѣщицы Бенардаки, земли пахатной, луговой и подъ лѣсомъ, около 6,000 десятинъ, за 210,000. Въ кассѣ города въ это время было около 35,000 руб. сбереженій, накопленныхъ въ дореформенное время, до "Городового Положенія". Денегъ, какъ видите, было мало для уплаты за купленное имѣніе. Въ виду этого было продано три участка вѣкового городского лѣса; но и вырученныхъ отъ этой продажи денегъ оказалось мало. Тогда былъ сдѣланъ заемъ въ калужскомъ обществѣ взаимнаго кредита въ 25,000 р. "Милліонное" имѣніе оказалось совершенно бездоходнымъ и едва покрывало расходы по завѣдыванію и охраненію лѣса. А между тѣмъ нужно было платить проценты за долгъ и послѣдніе взносы г-жѣ Бенардаки. "Продали еще 400 дес. лѣса за 50,000 р., но и эти деньги куда-то улетучились. Выпустили на 150,000 р. облигацій для того, чтобы выпускомъ ихъ разсчитаться съ г-жею Бенардаки и калужскимъ обществомъ, но эти злосчастныя облигаціи съ рукъ не пошли и лишь только штукъ 30 взяли: городской голова, членъ управы и думскій секретарь, и затѣмъ облигацій на сумму 127,000 пріобрѣлъ городской общественный бапкъ по нарицательной ихъ стоимости 100 рублей, не имѣя на это, согласно банковаго устава, никакого права и въ то время, когда частныя лица не-давали за облигаціи по 80-ти рублей, несмотря на заманчивый процентъ 7 к. на рубль. Городская управа сама стала разрабатывать лѣсъ на строительные матеріалы и дрова. Но рабочимъ нужны деньги, а въ городской кассѣ дефицитъ, и вотъ члены городской управы пустили въ ходъ облигаціонные купоны для разсчета съ рабочими, но наши коммерсанты не стали ихъ брать, а если нѣкоторые и брали, то со скидкой 10% на рубль, и купоны такъ-таки и не пошли въ обращеніе. А тутъ управа должна платить банку по нимъ 7%, превышающій одною коп. на рубль противъ прежнихъ займовъ. Бурею повалило много сырого лѣса. Вмѣсто того, чтобы, не затрачивая денегъ на его разработку, продать его лѣсопромышленникамъ на мѣстѣ, городская управа не захотѣла упустить отъ себя излюбленнаго занятія -- раздѣлыванія лѣса на матеріалы, на что потребовались новые займы. Лѣсъ попиленъ на кряжи, бревна, дрова, тесъ и доски.. Продано мальцовскому торговопромышленному товариществу дровъ съ доставкою на заводы за 7,500 руб., но за доставку ихъ запросили 8,000 руб., такъ дрова и теперь гніютъ въ лѣсу.
   Мы еще забыли сказать о долгѣ городского управленія мѣстному земству. Управа нѣсколько лѣтъ не платитъ земству налога въ пользу его съ недвижимаго городского имѣнія, и теперь долгъ этотъ составляетъ 16,000 руб. и на него наростаетъ пеня. "При такомъ жалкомъ состояніи городскихъ финансовъ, наши воротилы чисто одурѣли и по пословицѣ: "хоть рожа въ крови, а наша беретъ", задумали хлопотать о приведеніи желѣзной дороги для соединенія города съ городами Калугою и Брянскомъ" {"Русскій Курьеръ", 1882, No 218.}.
   Въ такомъ печальномъ положеніи, до котораго дошла Жиздра, благодаря спекуляціямъ своихъ заправилъ, находится значительная часть нашихъ городовъ. Случаи спекуляціи землею, впрочемъ, встрѣчаются сравнительно рѣдко, большинство городовъ гибнетъ отъ желѣзнодорожныхъ и банковыхъ спекуляцій. Немало городовъ надѣли себѣ на шею цѣпь въ видѣ гарантіи доходности той или другой желѣзной дороги. Еще большее число городовъ (если не всѣ) запуталось въ банковыхъ сѣтяхъ. Распространяться объ этомъ предметѣ я, однако, не буду, такъ-какъ на эту тему у насъ писалось довольно. Я остановлюсь только на одной сторонѣ дѣла, которая обыкновенно оставляется безъ вниманія. Какъ извѣстно, за всѣ предпріятія, которыя затѣваются городскими думами, будетъ ли это открытіе банка, участіе въ постройкѣ желѣзной дороги, земельная спекуляція или что другое, городъ отвѣчаетъ "своимъ достояніемъ". Но собственно "общественныя" достоянія нашихъ городовъ не особенно велики, а спекулятивныя наклонности лицъ, повсюду захватившихъ завѣдываніе городскими дѣлами въ свои руки, не знаютъ удержу. Легко можетъ случиться, что когда придется городамъ дѣйствительно отвѣчать своимъ достояніемъ за продѣлки городскихъ заправилъ (какъ это имѣетъ мѣсто въ настоящее время въ Саратовѣ, который оказался несостоятельнымъ уплачивать нѣсколько сотъ тысячъ ежегодной гарантіи желѣзной дорогѣ и въ которомъ для пополненія этой недоимки прошлымъ лѣтомъ была объявлена продажа городской пристани), собственно общественно-городского "достоянія" не хватитъ на уплату долговъ, которые заправилы накладываютъ на города, и несчастнымъ жителямъ придется поплатиться своими домишками. Примѣръ у всѣхъ передъ глазами: 12-ти милліонное расхищеніе, совершенное Рыковымъ и компаніею изъ скопинскаго банка, виситъ въ настоящее время, какъ Дамокловъ мечъ, надъ головами скопинскихъ мѣщанъ. Государство отказывается, да и не должно принимать на себя отвѣтственность за расхищеніе; между тѣмъ, по закону, за дѣйствіе банка отвѣчаетъ "городъ", т. е. жители.
   Послѣ всего сказаннаго можно было бы уже подвести итоги. Но намъ хочется сказать еще нѣсколько словъ объ одной части низшаго городскаго населенія, которая, терпя всѣ неудобства современнаго городскаго устройства наравнѣ со всей вообще массой мѣщанства, находится еще подъ особымъ давленіемъ со стороны "города". Мы говоримъ о жителяхъ городскихъ предмѣстій. Благодаря описаннымъ выше способамъ избранія гласныхъ городскихъ думъ, предмѣстья, обыкновенно, совсѣмъ не имѣютъ въ нихъ своихъ представителей. Поэтому, въ думахъ никогда не заходитъ и рѣчи о томъ, чтобы сдѣлать то или другое для предмѣстій. Все, что дѣлается думами общеполезнаго: мостовыя, освѣщеніе, школы, все это устраивается въ центральныхъ частяхъ города и никогда не проникаетъ въ предмѣстья. Какая бы нужда ни царила въ этихъ "китайшихъ" кварталахъ въ какомъ бы ужасномъ положеніи ни находились ихъ обитатели, никогда въ нашихъ думахъ не раздастся голоса о помощи несчастнымъ. Объ этихъ отверженныхъ кварталахъ вспоминаютъ лишь при собираніи разныхъ городскихъ сборовъ и налоговъ.
   Чтобы было яснѣе безотрадное положеніе предмѣстій нашихъ городовъ и вмѣстѣ съ тѣмъ выяснилась полная безполезность для нихъ существующаго городского "самоуправленія", я опишу положеніе двухъ предмѣстій -- одного въ Таганрогѣ, другого въ Кіевѣ, и полагаю, что отношеніе "города" къ этимъ предмѣстьямъ можно призвать типическимъ.
   Въ бытность въ Таганрогѣ императора Алаксандра I, имъ былъ пожалованъ тогдашнему таганрогскому городничему Касперу довольно значительный участокъ земли подъ самымъ городомъ. Очень долго участокъ этотъ оставался пустымъ и не приносилъ Касперу никакого дохода. Но вотъ, по мѣрѣ того, Какъ дѣла таганрогскаго порта принимали широкіе размѣры, населеніе города стало быстро рости и городская земля застроилась вплоть до участка Каспера; небогатые люди, преимущественно рабочіе разныхъ отраслей ручнаго труда, стали селиться и на земляхъ Каспера, снимая у него небольшіе участки на опредѣленный срокъ за недорогую сравнительно цѣну. Прошло болѣе десяти лѣтъ и на землѣ Каспера оказалось до тысячи домиковъ съ необходимыми постройками, садиками и маленькими огородами при каждомъ домикѣ. Собственниками домиковъ и арендаторами участковъ земли Каспера являются почти исключительно люди физическаго труда -- извозчики, перевозчики тяжестей, рыбаки, молочники, огородники, служащіе на низшихъ должностяхъ въ таможнѣ, рабочіе съ прилегающихъ табачныхъ, кирпичныхъ, клеевыхъ заведеній, мелкіе торговцы и разнощики. Въ сущности, все населеніе Каснеровки состоитъ изъ пролетаріевъ чистѣйшей воды. Есть работа въ портѣ, пролетаріи Каснеровки могутъ существовать, нѣтъ -- хоть умирай. Послѣдніе годы, дурно отражавшіеся своими неурожаями на торговлѣ порта, лишили многихъ обитателей Касперовки единственнаго ихъ источника къ существованію -- работы въ портѣ; къ этому присоединилось проведеніе вѣтви желѣзной дороги отъ вокзала вплоть до мѣста нагрузки на суда и выгрузки съ судовъ товаровъ. Въ былое время, когда не было означенной вѣтви, обитатели Касперовки, и пѣшіе, и конные, въ изобиліи находили работы при портѣ; а теперь большинство рабочихъ оказалось лишнимъ и сидитъ безъ дѣла. Нечего и говорить, какая страшная нужда царитъ среди этихъ "оставшихся за штатомъ" пролетаріевъ. Печальнѣе всего, что единственная собственность обитателей Касперовки, домики, хотя и носятъ громкое названіе "недвижимой" собственности, въ дѣйствительности движимѣе иной коламыги. Чтобы составить себѣ понятіе о положеніи касперовцевъ, достаточно ознакомиться съ тѣми условіями, на которыхъ арендуются ими участки земли подъ дома и дворы. Вотъ нѣкоторые изъ пунктовъ контракта: 2) "Срокъ найма участка долженъ быть деситилѣтній. 4) Платить арендаторъ долженъ за каждый годъ впередъ и не позже мѣсяца по наступленіи года. Если втеченіи сего мѣсяца не заплатитъ, то обязывается заплатить Касперовой (наслѣдницѣ городничаго) каждый разъ годовую арендную плату, вдвое; если же неплатежъ продолжается цѣлый годъ, то Касперова можетъ участокъ этотъ передать другому лицу. 5) На нанимаемомъ участкѣ арендаторъ имѣетъ право построить одинъ только домъ и службы, не иначе, какъ съ деревянными и желѣзными крышами и деревянными заборами, но въ службахъ ни въ какомъ случаѣ не должны быть устраиваемы печи. 6) До истеченія условленнаго срока арендаторъ принадлежащіе ему домъ и прочія службы ни въ какомъ случаѣ не долженъ ломать и сносить съ участка безъ уплаты Касперовой, до сноса, сполна арендной платы за остальные года. 7) Арендаторъ предоставляетъ принадлежащія ему на Касперовкѣ строенія застраховывать Касперовой, отъ огня на ея счетъ и имя и въ ея, Касперовой, пользу. 9) Арендаторъ имѣетъ право копать двѣ ямы: одну для погреба не болѣе четырехъ квадратныхъ аршинъ, а другую -- для отхожаго мѣста не болѣе двухъ квадратныхъ аршинъ; другихъ же ямъ въ предупрежденіе ворчи участка не рыть, а за каждую яму, вырытую безъ разрѣшенія Касперовой, обязанъ заплатить неустойки десять рублей. 10) На нанимаемомъ участкѣ и вообще на дачѣ Касперовой арендаторъ не имѣетъ права безъ особаго условія съ Касперовой производить торговлю, и вообще устраивать какія либо торговыя заведенія, заводы и фа'брики, иначе договоръ сей прекращается; по арендаторъ имѣетъ право заниматься безпрепятственно (!) на Касперовкѣ всякаго рода ремеслами. 11) На нанимаемомъ участкѣ арендаторъ обязывается на улицѣ и около дома посадить и развести четыре какихъ-либо дерева, на что дается годъ времени отъ совершенія сего договора, иначе Касперова имѣетъ право на счетъ арендатора это сдѣлать {"Страна", 1881, No 77.}. Поясненій къ этимъ пунктамъ, кажется, не требуется.
   Если бы между "городомъ" и населеніемъ существовала какая-нибудь связь, то "городъ" непремѣнно долженъ былъ бы помочь обитателямъ Касперовки выкупить свои усадьбы, но таганрогскому "городу" никогда и мысли не приходило о томъ, что онъ обязанъ оказать какое-либо содѣйствіе касперовцамъ. Напротивъ: когда лѣтъ десять тому назадъ, Касперовъ предлагалъ городу купить его участокъ, тогда еще мало заселенный, всего за 8 тысячъ рублей, городъ отказался отъ этого выгоднаго предложенія, хотя имѣлъ свободныя денежныя средства, и предпочелъ истратить эти деньги на такъ называемыя "общеполезныя" дѣла, каковы: устройство бульвара, городского сада, улучшеніе освѣщенія и др. И это совершенно понятно, такъ-какъ "городомъ" Таганрогомъ заправляютъ люди, интересы которыхъ прямо противоположны интересамъ обитателей предмѣстьевъ.
   Еще характернѣе отношеніе "города" Кіева къ своимъ предмѣстьямъ: Соломенкѣ и Протасову Яру. Выше мы уже видѣли много примѣровъ того, что отношенія "города" къ горожанамъ ничѣмъ не отличаются отъ отношеній къ крестьянамъ помѣщика, стремящагося къ тому, чтобы "вогнать въ цѣну" землю. Но чтобы "городъ" спекулировалъ чужою землею въ видахъ прижиманія своихъ обитателей, тому чуть ли не единственный примѣръ представляетъ Кіевъ.
   Болѣе 20 лѣтъ тому назадъ, {"Русскій Курьеръ", 1881, No 54.} во вниманіемъ недостаточности выгонной земли въ г. Кіевѣ, изъ "вакантныхъ" казенныхъ земель отдано Кіеву въ безпереоброчное (т. е. навсегда съ однимъ и тѣмъ же оброкомъ) пользованіе около 900 десятинъ земли, смежной съ городомъ. Оброкъ, платимый городомъ казнѣ за отданную ему землю, назначенъ въ 486 р. 82'/2 к., т. е. нѣсколько болѣе 50 коп. за десятину. Съ 1864 г. часть этой земли стала раздаваться городомъ подъ усадьбы. Такимъ образомъ, образовались Соломенка и Протасовъ Яръ, составляющіе одно предмѣстье. Всего въ 1879 г. здѣсь усадьбами было занято 29 дес.; усадебныхъ участковъ -- 196. Жителей Соломенки и Протасова Яра еще при переписи 1874 г. насчитано было 3,910 человѣкъ. Жители эти представляютъ собою самую бѣдную часть населенія Кіева. Городъ платитъ казнѣ за землю, находящуюся подъ предмѣстьемъ (29 дес.), около 15 руб., а самъ бралъ въ 1879 г. за усадьбы предмѣстья 2,128 рублей въ годъ оброку, да около 400 оцѣночнаго сбора. Едва ли какой-нибудь арендаторъ казенныхъ земель въ Херсонской или Самарской губерніи беретъ такіе барыши при переарендованіи земель крестьянамъ! Этого мало. Казна отдала городу земли въ безпереоброчное содержаніе, слѣдовательно, плата казнѣ не можетъ быть увеличена; городъ же отдаетъ арендуемыя имъ у казны земли въ аренду отъ себя съ переоброчкою, т. е. съ увеличеніемъ платы чрезъ небольшіе (6 лѣтъ) промежутки времени. Увеличеніе платы имѣло своимъ послѣдствіемъ накопленіе недоимокъ, и въ 1880 г. за Соломенкой "городъ" считалъ до 3 1/2 т. р. недоимки.
   Тяжолое положеніе обитателей Соломенки, эксплуатируемыхъ "городомъ" Кіевомъ, заставило ихъ неоднократно обращаться съ ходатайствомъ разрѣшить имъ произвести выкупъ тѣхъ казенныхъ земель, которыя сданы имъ въ аренду подъ усадьбы. Возникшая по этому дѣлу переписка въ одно время чуть было не пришла къ благопріятному окончанію; но потомъ было найдено, что такъ какъ земли въ Соломенкѣ, отданныя Кіеву для выгона, не переставали быть казенными, то будетъ правильнѣе обложить владѣльцевъ усадебъ на Соломенкѣ выкупными платежами не въ пользу города, а въ пользу казны, уменьшивъ притомъ платимую городомъ аренду пропорціонально количеству земли, которая отойдетъ изъ пользованія города. Въ 1879 г. по этому поводу требовалось заключеніе кіевской городской думы, которая, само собою разумѣется, не пожелала упустить изъ своихъ рукъ этотъ "кусочекъ" и отвѣчала, что осуществленіе мѣры, предложенной министерствомъ государственныхъ имуществъ, было бы нарушеніемъ Высочайшаго повелѣнія, по которому соломенскія земли переданы въ пользованіе города не на срокъ, а навсегда. А въ слѣдующемъ 1880 году уже сама кіевская дума обратилась съ ходатайствомъ о предоставленіи ей права выкупа казенной земли на Соломенкѣ. Если этотъ фортель удастся, то мы будемъ имѣть слѣдующее: "городъ" выкупаетъ соломенскія 29 десятинъ, капитализируя изъ 5% платимый имъ казнѣ оброкъ (какъ это всегда дѣлается при выкупѣ), т. е. платя около 10 рублей за десятину или около 300 р. за всю землю; тогда какъ самъ "городъ" беретъ съ соломенцевъ ежегоднаго оброка около 2 1/2 тысячъ! Если, послѣ выкупа "городомъ" соломенской земли, соломенцы тоже пожелаютъ выкупить у "города" свои усадьбы, то они принуждены будутъ заплатить, капитализируя платимый ими "городу" оброкъ тоже изъ 5%, ни болѣе не менѣе какъ около 50,000 рублей.

-----

   Все вышесказанное даетъ намъ право сдѣлать слѣдующіе выводы.
   1) Положеніе большинства городскаго населенія требуетъ радикальныхъ преобразованій въ городскомъ устройствѣ. Если оста-вить городское устройство въ его настоящемъ видѣ, то обезземеленная масса городскаго населенія неминуемо обратится поголовно въ тотъ бездомный пролетаріатъ, образчики котораго и теперь уже въ изобиліи имѣются всюду по городамъ и извѣстны подъ именемъ "босой команды". Нечего и объяснять, насколько желательно, даже съ точки зрѣнія сохраненія общественнаго порядка и спокойствія, такое превращеніе домовитыхъ и зажиточныхъ мѣщанъ въ бездомныхъ "босяковъ".
   Среди самихъ мѣщанъ господствуетъ убѣжденіе въ нецѣлесообразности существующаго городского устройства. Оно и понятно: неприглядная дѣйствительность даетъ чувствовать себя слишкомъ тяжело. Мысль работаетъ надъ отысканіемъ средствъ для улучшенія положенія. И вотъ мы видимъ примѣры, какъ мѣщане начинаютъ легальную борьбу, какъ противъ дурныхъ сторонъ современнаго городскаго устройства, такъ и противъ злоупотребленій городскихъ воротилъ. Такъ, въ Кадниковѣ все болѣе и болѣе растетъ стремленіе къ возврату прежнихъ общинныхъ порядковъ пользованія городскою землею {"Русскій Курьеръ" 1881, No 163.}... Тоже самое замѣтно и въ Ставрополѣ-Кавказскомъ. Здѣсь, какъ и во многихъ другихъ городахъ, мѣщане лишились, вмѣстѣ съ землями, мѣщанскихъ общественныхъ зданій и мѣщанскихъ общественныхъ капиталовъ, которые также были отчуждены въ пользу "города". Сначала мѣщане были совершенно ошеломлены этой экспропріаціей. Но затѣмъ они мало по малу сообразили, что можно возвратить кое-что изъ отнятаго. И въ настоящее время ставропольское мѣщанское общество укрѣпило за собою судебнымъ порядкомъ одно большое зданіе, въ которомъ теперь помѣщаются мѣщанская общественная управа и мѣщанская богадѣльня. Затѣмъ, мѣщане рѣшились начать искъ о возвратѣ имъ отъ города ряда лавокъ, построеннаго на общественныя мѣщанскія деньги и въ настоящее время приносящаго послѣднему значительный доходъ. Тогда испуганные городскіе воротилы прибѣгли къ слѣдующему довольно некрасивому средству. Было составлено отъ имени мѣщанъ прошеніе объ упраздненіи мѣщанскаго общественнаго управленія, какъ совершенно безполезнаго для мѣщанъ въ виду существующаго городскаго управленія (!). Прошеніе это сперва было подписано мѣщанами, служащими въ канцеляріи при городской управѣ, и затѣмъ было отправлено путешествовать по кабакамъ для собиранія подписей. Несмотря на такіе пріемы, подписей было собрано мало и прошеніе, хотя было подано, осталось безъ всякихъ результатовъ.
   Приведенные примѣры показываютъ, что въ нашихъ городахъ идетъ глухая борьба между мѣщанами и привилегированнымъ населеніемъ, представителями котораго являются разные банковые и думскіе дѣятели.
   2) Пока право на участіе въ городскихъ дѣлахъ будетъ обставлено тѣми ограниченіями, которыя существуютъ нынѣ въ "Городскомъ Положеніи", до тѣхъ поръ интересы большинства городского населенія будутъ оставляемы городскими думами въ пренебреженіи, что ясно доказывается, тѣмъ, какъ думы распоряжаются городскими землями.
   3) Въ настоящее время милліоны мѣщанъ фактически лишены права на землю, тогда какъ право это искони принадлежало имъ, и на этомъ правѣ основывалось все ихъ благосостояніе. Такое лишеніе чисто имущественнаго права безъ всякаго вознагражденія и перенесеніе его съ мѣщанскаго и купеческаго сословія на новую общественную группу "городъ", едва ли могутъ быть признаны справедливыми. Городская земля, служащая для милліоновъ мѣщанъ главнымъ и часто единственнымъ источникомъ добычи средствъ къ жизни, не можетъ быть разсматриваема на ряду съ другими видами городскихъ имуществъ. Распоряженіе городскою землею должно зависѣть не отъ воли нѣсколькихъ десятковъ человѣкъ, большею частью прямо не заинтересованныхъ въ томъ или другомъ употребленіи городской земли, а отъ большинства городскаго населенія, какъ это и было прежде, до "Городового Положенія", когда всѣ вопросы, относящіеся до распоряженія городскою землею, рѣшались на сходкахъ горожанъ.

Я. Абрамовъ.

"Отечественныя Записки", No 3, 1883

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru