Аблесимов Александр Онисимович
Басни

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Конь и Мешок
    Осел-наследник
    Странники слепые

   
   Библиотека поэта. Большая серия. Второе издание
   Л., "Советский писатель", 1977
   Русская басня. XVIII--XIX веков
   

А. А. Аблесимов

   
   110. Конь и Мешок
   111. Осел-наследник
   112. Странники слепые
   

110. КОНЬ И МЕШОК

                                           Сорвавшись Конь со стойла
                                           И бегал по пути;
                                 На воле думал он найти
             Довольней, нежели в узде, сенца и пойла.
                                           А как тогда была
                                           Земля покрыта снегом,
                                 Коню хоть вольность и мила,
             Но в усталь приходил, искавши корму бегом.
                       От устали голодный Конь лежал,
                                           От стужи он дрожал,
                                           От голоду Конь ржал
                                           Дни три или и боле.
             По счастию Коня, проезжий ехал в поле;
                       Увидя Конь его, за ним бежал.
             Проезжий в этот раз от сильного мороза
                                           Закутав ехал нос,
                       Дабы не повредил его мороз,
             И потерял Мешок, набитый сеном, с воза.
                                           Конь бросил мужика,--
             За ним ему бежать дорога далека, --
                                           Переменил походку
             И поскакал туда, где зрел сию находку.
                                           Заботы больше нет,
                                           Нашел себе обед.
             Конек перед Мешком почтенье изъявляет,
             Ласкательства ему великие творит
             И, как с любовницей, умильно говорит;
             Придвинувшись к сенцу, свой голод утоляет,
                                           Сенцо он убавляет
             И в чрево голодом немедля отправляет.
             Потом, когда Мешок он весь опустошил
                                 И тучности его лишил,
             На произвол судьбы на месте оставляет,
                       Сказав ему: "Прощай, товарищ мой,
                                           А мне пора домой.
                                 Лежи ты здесь теперь в тиши;
             А ежель станешь ты опять благополучен,
                                           Травою будешь тучен,
                                           К нам грамотки пиши!.."
                                           Почасту то бывает:
             При нужде мужика всяк другом называет,
                                           А надобность пройдет,
             То дружбы и следов услужник не найдет.
   
             <1781>
   

111. ОСЕЛ-НАСЛЕДНИК

             Взрастил старик Осла, как сына, в детской неге,
             Не думал изнурять он сил его в телеге;
             Зимой Осла в дому лелеял и ласкал,
             А летом он его в луга гулять пускал.
                                 Осел в полях шатался,
                                 С друзьями там спознался:
                                 С Волками и с Лисой;
             В Лисе красу нашел безмерною красой!
             И Волки и Лиса Осла всегда ласкали
             И из виду его ничуть не упускали:
             У взросшего его проведали домок,
             Где чаяли себе со временем кормок.
                       Так точно и сбылось: мужик скончался,
                                           Осел остался,
                                 Как рождшийся сынок.
                                 Мужик был одинок.
                                 Сосед тому посредник;
             Имения его Осел стал быть наследник!
             Имения того остался сена стог
             Да живших во дворе и птиц и животины.
             Послушны сделались Ослу все тут скотины.
             Осел добром себя навьючил сколько мог,
                                 К красавице помчался;
                                 Но с Волком повстречался.
             К себе Волк пригласил наследника сего,
                                 И для ради него
                                 Пирушечку устроил,
             И дружество свое к нему в пять раз утроил!
                       Развесил уши сей Осел,
                                 К приятелям подсел,
                                 И попил, и поел;
             Казалося ему, что это из приятства;
             Не думая, что то на счет его богатства
                                 Поставят наконец,
                                 Не тужит удалец!
             Хоть собственной своей покормки тут лишился,
             Без бремени домой от Волка поскакал,
                                 О сем не покрушился!
                                 Он тем себя ласкал:
                                 Друзей прямых сыскал,
                                 И ни о чем не мыслит,
             Как только что иметь у них утеху числит.
             По времени к друзьям он всё перетаскал,
                                 Сам голодом остался;
             Во крайность оную друзья его ввели,
                                 Без всякого сумненья
                                 Лиша всего именья,
             И так оставили, как рака на мели.
             Осел, как есть осел, польстясь Волков приветством,
             Пожертвовавши им он всем своим наследством,
             В надежде сей прибрел к друзьям, но те его,
                                 Узря безо всего,
                                 Неласково встречают
             И обще в мотовстве его же уличают.
                                 Осел из грубых сих
                                 Приемов тут от них
                                 Насилу догадался,
             Что тщетно от Волков приязнию ласкался!
             Им надобен его один лишь был кормок.
                                 Побрел в другой домок.
             К кому же из друзей, к кому он ни таскался!..
             Никто к нему тогда, никто не приласкался,
             И в бедности помочь бедняжке не сыскался
                                 Приятель никакой.
                                 Я басенкой такой
                                 Здесь Федру подражаю
                                 И то изображаю:
                                 Осел мой есть таков,
             Как участь тех у нас бывает игроков,
                                 В картишки кто играет,
                                 А козырей не знает!
             Приятство острижет такого вмиг кружком:
             В карете прикатит, пойдет домой -- пешком.
   
             <1781>
   

112. СТРАННИКИ СЛЕПЫЕ

             Я притчу рассказать еще потщуся вновь.
                                 Слепая шла Любовь
                                 И с ней слепое ж Счастье
                                 В великое ненастье.
             Слепой слепую взяв, друг друга и вели,
             Не видя ничего, так ощупью брели.
             От странствия сего они и приустали;
             Слабела более всего тогда Любовь,
             И стала холодеть от стужи в ней вся кровь.
             Попали в сад они и сели тут под грушей,
             А дождик все-таки бесперестанно лил;
             Не стало на Любви ни мушек, ни белил!
             И сделалось на них всё платье -- юша юшей.
                                 А наступала ночь...
             На этот раз была вблизи крестьянска дочь,
                                           Полола гряды;
             Увидя странников, желая им помочь,
                                 Работница точь-в-точь
             Странноприимства все исполнила обряды.
             Трудам ее в тот час уже был дан шабаш;
             Она звала к себе сих странников в шалаш,
             Расклавши огонек, и их пообсушила,
             В услугах им всю ночь, не спавши, совершила.
   
             При рассветаньи дня, настала как пора
             Наслежникам и в путь подняться со двора,
             Сбираются, но их вот это убеждает:
             "Ночлег сей мы спешим теперя покидать,
             Но чем же за труды хозяйке сей воздать?" --
             С Любовью Счастие об этом рассуждает.
             И, посоветовав между собой, оне
                                 Один на одине,
                                 Как сделать, рассудили,
                                 Так то и утвердили:
             Чтоб земледелице сей память сохранить --
                                 Ей участь пременить,
                       От тяжких сих работ ее избавить
             И благоденствие такое ей восставить,
             Дабы могла она весь век безбедно жить!
             И чтоб не в дальное то время отложить,
                                 Сим Счастье начинает.
             Как дома этого хозяин бывши скуп,
                                 Своей он всей семейке
                                 Не верил ни в копейке,
             То прятал деньги все свои в саду под дуб.
             Но будущее кто из смертных предузнает?
                                 Он стал и одинок;
             Один остался лишь к наследию сынок;
             Отец же паче всех ему ни в чем не веря,
             То и покажет нам развязка то теперя.
             Не зная сам кому, старик сие берег,
             Рок смертный жизнь его прервать не поотсрочил,
                                 Во гроб без денег лег --
                                 Кому ж он это прочил?
             С одной отпискою на тот отправлен свет,
             А у наследника копейки в доме нет.
                                 Но что ж потом случилось?
                                 Вдруг небо помрачилось!
                                 Ударил сильный гром!
             И с денег дуб свалил, подсек как топором.
                                 Прошла та грозна туча.
             Крестьянка провожать наслежников пошла
                       И, шед назад, сей клад нашла.
             Лежала денег тут превеличайша куча!
             Она, увидя их, не зная, что начать,
             Сказать ли ей кому или о сем молчать;
             Тревожило ее и это и другое.
             Но как оставить столь сокровище драгое?
             Ну, деньгам кто не рад? -- та мысль у ней была.
             Она украла ль их? -- Земля ведь ей дала.
             Сперва удобное им место приискала,
             Потом все деньги те туда перетаскала;
                                 И в этот день она,
                       Сидевши в шалаше своем одна,
                                 За благо рассудила
             И что предприняла, часа не погодила:
             Наследнику о сем немедля донесла
             И сим от нужд его и горести спасла.
             А он сокровищем таким ее пленился
                       И в благодарность ту на ней женился.
   
             Сим Счастье и Любовь крестьянку наградя
             И прямо жизнь уж ей благую учредя;
             Соседи хоть о сем и невесть как судили,
                       Однако ж в гости все к нему ходили.
   
             Престранных случаев таких довольно есть,
                                 И можно ль все исчесть?
             Любовь и Счастие чресчур своеобычны.
             Стихи к сему еще и оные приличны:
                                 Летает Купидон,
                                 И без разбору он
                                 Сердца чьи уязвляет,
             Нередко тем иным и бедства составляет.
   
             Фортуна, скользкий шар имея под ногой,
                                 На оном и катится,
             И встретилась хотя б с безграмотным слугой,
             То вскоре и слуга чресчур обогатится
             И после на ступень чиновную взмостится.
             А ежель путь ее не следует к кому,
                                 Трудненько жить тому.
   
             <1781>
   

ПРИМЕЧАНИЯ

   Александр Анисимович Аблесимов (1742--1783) в 1756 г. был взят А. П. Сумароковым в качестве копииста для переписки ролей при только что организованном Российском театре. Это определило его литературную судьбу. В 1759 г. он напечатал несколько стихотворений в журнале "Трудолюбивая пчела". К 1769 г. он уже был автором комедии "Подьяческая пирушка", малой комической оперы (не сохранилась) и сборника стихотворных "Сказок" (СПб., 1769). Оказавшись в Петербурге в год расцвета сатирической журналистики, Аблесимов стал сотрудником новиковского "Трутня" (1769). Он выступил здесь со статьей, в которой заявил о себе как о стороннике сатиры "на лицо" и, таким образом, противнике "Всякой всячины" Екатерины II, а также стал печатать свои новые "сказки" и "были", явно метившие в конкретных лиц и события. Этот бурный период участия в журнальной полемике прерывается возвращением Аблесимова на военную службу. Его имя снова появилось в литературе только в конце 1770-х годов в связи с небывалым для русской сцены успехом комической оперы "Мельник, колдун, обманщик и сват" (1779). Последние годы жизни Аблесимов провел в Москве, где служил в Московской управе благочиния (городской полиции). В 1781 г. он предпринял издание еженедельного журнала "Рассказчик забавных басен", подражая сатирическим изданиям Н. И. Новикова. Скорее всего Аблесимов был также и единоличным автором своего издания, в котором, в частности, перепечатал некоторые из своих старых сочинений. Журнал Аблесимова не затрагивал серьезных общественных вопросов, ограничиваясь нападками на подьячих, на галломанию дворянства, на петиметров; в целом он скорее был юмористическим, чем сатирическим. "Сказки", "были" и "басни" Аблесимова, несмотря на различные названия, представляют частные разновидности "притчи" сумароковской школы. Аблесимов продолжал относить этот жанр к числу "низких" по сюжету и по предмету изображения, что в свою очередь требовало и "низкого" слога. Правда, сюжет в его баснях излагается более стройно и последовательно, чем в притчах Сумарокова, и рассказчик не столь свободно "беседует" с читателем, вторгаясь в ход повествования. Вместе с тем Аблесимов не окончательно отказывается и от этого приема, который, с его точки зрения, оживлял рассказ. Вводя текст басен в текст журнала, он часто сопровождал их автокомментарием как в прозе, так и в стихах. "Низкая" тематика стихотворений Аблесимова, в том числе и басен, вызвала резкие критические замечания в "Сатире I" В. В. Капниста, который включил Аблесимова в перечень бездарных, мелкотравчатых писателей.
   
   110. Рассказчик, 1781, лист 4, с. 25.
   111. Рассказчик, 1781, лист 11, с. 86.
   112. Рассказчик, 1781, лист 43, с. 129.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru